О "холодной войне", феномене предательства и вечной "Большой игре"

Планы западных спецслужб поставить под контроль ядерное оружие на территории бывшего СССР потерпели крах
Всё дальше и дальше от нас дни, когда разведка и контрразведка КГБ СССР предотвращали действия агентуры вражеских спецслужб на территории страны, препятствуя действиям противника по вербовке агентуры в наших рядах. Тем не менее, случаи предательства не изжиты в истории любого государства, и Советский Союз – не исключение. Но что же лежало в основе изменнических действий сотрудников КГБ и граждан СССР и затем Российской Федерации, а также граждан других стран, коих удавалось-таки завербовать? Большую ли работу по изучению перед вербовкой агентуры проводил специализированный главк КГБ СССР и профильные структуры западных стран? Как меняются формы работы их спецслужб, как они пытаются работать на территории России и бывших советских республик?
На вопросы, связанные с этой темой, а также с некоторыми сюжетами «Большой Игры» на Ближнем и Среднем Востоке, нашему изданию согласился ответить генерал-лейтенант ФСБ в отставке Александр Иванов.

– Сначала расскажите о Вашей службе в органах госбезопасности нашей страны.
– Моя служба проходила в ряде структур Комитета Государственной Безопасности на территории бывшего СССР и в Центральном аппарате КГБ. Воинское звание – генерал-лейтенант.
– Насколько ценной была для ЦРУ и разведок Запада информация о научно-технических секретах нашей страны?
– Разоблачение достаточно большого числа агентов спецслужб главного противника, как тогда это называлось, в частности агента ЦРУ А. Толкачева, агента Синцова и других говорит о том, что учреждения, где они работали, были объектами устремлений разведок стран НАТО.
– У ряда работников Первого Главного Управления (разведка) бытовало мнение, что без информации, полученной из их источников в спецслужбах противника, Вы бы сами не смогли раскрыть врагов в своих рядах и без Эдварда Ли Ховарда, сотрудника ЦРУ, предоставившего добровольно информацию о том же Толкачёве, контрразведка КГБ СССР не смогла бы выявить его как агента?
– Я с этим мнением категорически не согласен, и это разделение – кто главнее – оно не соответствует духу деятельности Комитета Государственной Безопасности СССР.
– Почему Вы так считаете?
– Именно тесное взаимодействие контрразведки и разведки, а также других подразделений КГБ СССР, позволяло своевременно выявлять признаки шпионской деятельности.
– Не могли бы Вы на конкретных примерах граждан, как нашей страны, так и дипломатов западных стран, и прежде всего США, привести примеры выявления шпионской деятельности? Ведь самое трудное из дипломатов и представителей бизнеса США и стран НАТО выявить сотрудников разведок, как это проходило?
– Для этого есть много форм и методов, позволяющих раскрывать и выявлять признаки подрывной и шпионской деятельности. Система мер Григория Федоровича Григоренко и его единомышленников позволяла эффективно заниматься этой работой. И не зря наши противники признавали эпоху Григоренко во главе Второго Главного Управления КГБ СССР (контрразведка) как «Золотой век» контрразведки, которая позволила вскрыть множество фактов агентурной деятельности противника. И сегодня сотрудники ФСБ России проводят огромную работу по выявлению и пресечению разведывательной подрывной деятельности противника.
– А что же выделяло из общей массы дипломатов и сотрудников посольства США сотрудников ЦРУ?
– Это совокупность признаков, о которой не следует открыто говорить, поскольку это не предмет разговора с нашими согражданами.
– А насколько разные методы были к подходу вербовки у сотрудников спецслужб США и Великобритании? Ведь те же сотрудники британцы неохотно работали на территории нашей страны и предпочитали встречаться со своей агентурой за пределами СССР и России…
– У британской разведки были свои методы работы. Да, они старались проводить встречи со своей агентурой за пределами нашей страны, однако материалы последних мероприятий английской разведки говорят о работе на территории России. Пример такой работы – благодаря выявленной закладке тайника английским дипломатом разоблачили агента противника.

– А если Вы упомянули Толкачёва, то насколько это был особо ценный агент для ЦРУ, ведь начальник Советского и отдела Восточной Европы Милтон Бирден в книге «Главный противник» называет его одним из самых ценных агентов ЦРУ в СССР, нанесшим самый мощный удар по обороноспособности нашей страны…
– Совершенно верно, во-первых, есть выводы, что Толкачёв позволил им сэкономить миллиарды долларов, а во-вторых, им был нанесен серьёзнейший ущерб нашему военно-промышленному комплексу, и вы можете посмотреть фильм о Михаиле Трофимовиче Дедюхине в сериале «Легенды Государственной Безопасности», где говорят те, кто работал над этой темой.
– А Толкачёв сам пришел к вербовке ЦРУ? Он, как бы сказали Ваши коллеги по контрразведке, был «инициативником», который подбросил письмо с предложением о сотрудничестве с ЦРУ в машину с дипломатическим номером?
– Вы правильно описали, что он пришел к ним. Сотрудники ЦРУ не с первого раза ему поверили. Он был человек с враждебными по отношению к нашей Родине намерениями и сознательно совершал многие преступные действия. И его американские разведчики, которым он предложил свои услуги, вначале подозревали в работе на контрразведку нашей страны. И, кстати, не очень важно, с третьей или четвертой попытки они установили с ним связь.
– А почему же сотрудники ЦРУ считали его провокатором или даже подставой нашей контрразведки?
– Вы знаете, это тоже род деятельности любой спецслужбы, это используют и на Западе, и на подставу, в эту печальную ситуацию, попадают иногда и сотрудники наших спецслужб, это такой трафаретный метод.
– А что же тогда, при хорошо разработанной системе борьбы с иностранным шпионажем, давало возможность сотрудникам ЦРУ, как утверждал один из них в документальном фильме «Первый Отдел – капкан для ЦРУ», подключиться и считывать информацию с секретного кабеля оборонного предприятия в Подмосковье и правительственной связи? А сотруднику Московского Управления КГБ СССР Воронцову – продать американцам секрет порошка, при обработке которым машины дипломатов США, было легчи следить за этим объектом сотрудникам КГБ?
– Майор Воронцов – явление морального падения человека, сознательно предложившего и оказавшего услуги американской разведке. Не всегда выявленные признаки разведывательно-подрывной деятельности завершались захватом с поличным, однако по поводу шпионского оборудования на правительственном кабеле можно сказать, что акция была пресечена и предана огласке.
– А, по Вашему мнению, были ли впоследствии по истечению «холодной войны» у нашего противника еще более весомые вербовки, чем тот же Толкачев?
– Мы знаем только тех, кого выявили в качестве агентов. Были люди, которые, может в меньшем объеме, но также имели отношения к ВПК. Тот же Синцов – что, ему зря после его освобождения англичане оказывали разностороннюю помощь?
Значит, он сделал для них что-то серьёзное, и его деятельность была оценена английской спецслужбой. Мероприятия обмена агентов западных спецслужб свидетельствует об этом же.
– А в какой области шпионил Синцов, и что он сдал своим британским хозяевам?
– Он работал в ВПК нашей страны.
Вот, к сожалению, Синцов – явление меркантилизма и разболтанности системы контроля за выездами за границу, это же были девяностые годы. Ведь в декабре 1993 года его уже арестовали, и это конечно был для англичан неприятный сюрприз. Но ведь потом его ведущий, сотрудник британской разведки Secret Intelligence Service Джон Скарлетт возглавил английскую разведку…
Работа же российской контрразведки оценивается в ряде случаев в информационных вбросах. Попытки как-то снизить значение её работы постоянно звучат, и с той стороны, и в нашей стране. Как оценить передачу закрытой информации – это доброжелательное сотрудничество, что ли? Да, у нас ученые иногда в попытке заработать и заработать не только результатами своей научной деятельности, становятся на преступный путь продажи секретов. Ведь не только их труд передавался противнику, это же труд коллективов, но только он принадлежал тому или иному человеку по должностному положению. И он торговал этой информацией, понимая, что будет за это в результате. А попытки нейтрализовать деятельность контрразведки злобными и не мотивированными обвинениями – это не новое…
– А кто, по Вашему мнению, эти всплески устраивает, и с какой целью?
– Они, что, по Вашему мнению, имеют хоть какое-то отношение к государственным секретам, или сильно понимают весь комплекс информации, который был передан? Это делают люди, которые ничего не понимают в этом деле, как правило, но при этом они мнят себя экспертами. А иногда у нас появляются спекулянты по линии всех версий химического оружия, сейчас живущие в Соединенных Штатах Америки и в других странах. Они что действительно всегда участвовали в разработке? Нет, просто знали информацию, и вот пытаются быть экспертами, и это, к сожалению, активно используется нашими противниками. Поэтому дискредитировать контрразведку объективно невозможно, все действия по разоблачению агентуры проходят строжайшую экспертизу в уголовно-правовом отношении…
– По Вашей оценке, был ли исполняющий обязанности резидента в Лондоне О. Гордиевский «инициативником», либо же он был «подцеплен» в Дании и других западных странах, где, выезжая в кратковременные командировки, он оказывался в компрометирующих ситуациях?
– С его стороны было сознательное предательство, он поэтому подонок ещё тот. И не ищите, что его там ловили на каком-то сверх меры компромате, без предательства интересов Родины, которое было главным мотивом, этого сделать нельзя.
– Вы хотите сказать, что он сам пришёл со своей инициативой предательства?
– Нет, он не сам пришел, у него были свои определенные проступки. Была изучена его личность, на той стороне убедились, что этот человек способен на предательство. Недавно было интервью директора СВР С. Нарышкина, он говорил о том, что и он в период службы оказался в поле зрения предателя, это было в Бельгии.
Сотрудник наших спецслужб клюнул на предложение американцев вылечить его ребёнка. Я не знаю, вылечили или нет его ребёнка, но этот предатель сдал своих коллег. Или болтливый негодяй, разведчик, капитан ГРУ Резун, у нас его «раздували» в девяностые годы, издавали огромным тиражом его книги…
Человека, предавшего Родину, делать извините меня за выражение, автором каких-то исторических исследований и выводов – это постыдно. Ведь, он же пишет по указке британских спецслужб. Да и ценности этот негодяй не может представлять с точки зрения своей значимости.
– В книге начальника отдела ЦРУ СССР и Восточной Европы М. Бирдена о советских агентах, О. Эймсе и Ли Ховарде, «открывшего» Толкачёва, как агента ЦРУ, сказано: «Они были неумехи и очень жадные, а О. Эймс в метро Нью-Йорка мог потерять по пьянке портфель с документами, и им ничего в ЦРУ не светило, поэтому они и стали, чтобы заработать на старость, агентами разведки КГБ – СВР. А сотрудникам ПГУ из Управления внешней контрразведки не пришлось тратить силы на их вербовку, только при встрече с ними, после получения от них писем с предложением о сотрудничестве, пришлось спросить, сколько они хотят за свои услуги?»
– И это тоже используется, а что в этом Вас смущает? Ещё раз повторю, что формы и методы действия спецслужб – не предмет обсуждения на любительском уровне, это работа этих организаций и поэтому попытки проводить параллели – это просто толковище. У спецслужб всего мира свои формы и методы работы их деятельности. И если бы тот или иной иностранец приходил в Посольство СССР и предлагал свои услуги, ведь они тоже разные были. Что-то можно было принять, а что-то нет. Период подстав и настоящих жаждущих славы и денег – он всегда был и будет, если мы говорим об истории деятельности спецслужб. Но организация работы с иностранцами, которые предложили свои услуги – это огромная и кропотливая работа.
– Как известно из книги Пита Эрли «Признание шпиона. Подлинная истории Олдрича Эймса», Эймс был в хороших отношениях с главой Нью-Йоркского корпункта «Правды» Т. Колесниченко, от которого он очень много узнал о СССР, с которым Эймс провёл много времени, работая в Нью-Йорке. По-Вашему, могли или нет, таким знакомством журналиста нашей страны воспользоваться представители резидентуры ПГУ в Нью-Йорке?
– Не хочу комментировать материалы, о которых мне неизвестно, но в принципе формирование отношения к нашей стране позволяет говорить о различных формах получения информации, в том числе и через дружеские и служебные связи.
– А насколько учитывалась психология человека? По Вашему мнению, при оперативной работе на того же Эймса могло ли повлиять поведение тех, кого он вербовал, или с кем работал в Нью-Йорке, как он описал, сидя в тюрьме штата Иллинойс, отвечая на вопрос французского журнала: «Я был поражен цинизмом и ничтожеством Шевченко, который получил от своей родины то, о чем 80% ее населения среднего достатка не смела и мечтать. С какой легкостью он и Федоренко предавали свою страну. В душе, несмотря на работу с Аркадием, я презирал это существо номенклатурного чиновника. Да, я устроил его побег на нашу конспиративную квартиру, но всякий раз, после рукопожатия с ним я мыл руки от брезгливости. И каждый вечер, чтобы отойти от мыслей об этом подонке, я вечером пропускал пару стаканов виски. Оттуда и пошли мои сомнения в том, чем я занимаюсь, и поэтому многие мои коллеги из ФБР грешат любовью к выпивке, это от презрения к своим агентам». По Вашему мнению, факт такого надлома О. Эймса мог быть толчком к работе на российскую разведку?
– То, что на Эймса подействовало поведение наших предателей, с которыми он соприкасался – вполне возможно. Но не будем забывать, что он это уже говорил, имея пожизненное заключение. Он много чего там наговорил, в том числе и журналисту Питеру Эрли, который после записи его бесед написал книгу «Признания шпиона. Подлинная история Олдрича Эймса». И что из этого, правда, а что неправда – это рассуждения, не имеющие объективного основания под собой.
Нет, вот здесь я думаю опять стечение обстоятельств, которые и позволили ему прийти в нашу миссию в Вашингтоне и предложить свои услуги – всё написал человек, который устанавливал с ним контакт – полковник Виктор Иванович Черкашин. И опять-таки это то, что принято в варианте изложения, причем открытого. Но Вы-то понимаете, все это очень, психологически не подлежит «штампу», все это сугубо индивидуальное решение той стороны и нашей.
– А морально?
– Мораль в этом случае не предмет обсуждения, простите, а чем занимается Агентство Национальной Безопасности США, оно слушает и Меркель, и других политических союзников США. И для них это нормально, и они в Америке не кричат о нарушении прав человека, потому что сегодняшняя научно-техническая составляющая далеко ушла от того простого варианта, когда в Артеке подарили герб в кабинет посла США в СССР. Сейчас другие уже возможности, и они пользуются спецслужбами в полном объеме, и никуда от этого не деться. И защититься от этого очень сложно, но российская контрразведка и разведка в полной мере этому противодействуют, о чем свидетельствует оценка их деятельности Президентом России.
– А как от этого прослушивания можно защититься?
– Системными мерами, а их очень много, они все различны по техническим и организационным свойствам. Организационно-управленческие меры по защите национальных интересов в нашей стране существуют среди тех президентских и совбезовских решений, которые абсолютно отвечают сегодняшнему дню и времени.
Это сложная работа, и она ведется. К сожалению, использование открытых информационных массивов тоже иногда вредит делу.
– Каким образом?
– Вы же читаете различные расследования, кто-то у кого-то украл переписку, и так далее, на таком уровне не спецслужб, различных наших фондов, которые, кстати, иногда не брезгуют информацией, которую им, предоставляют фонды, работающие под крышей разведок Запада. Вот, скажем, болгарин Христо Грозев [«журналист-расследователь» издания Bellingcat – Прим. ред.] про все пишет – что он, сам по себе такой умный? Да его кормит британская разведка Secret Intelligence Service своими материалами. Потому, что вся эта информация носит сугубо направленный характер на подрыв наших внутренних и внешних интересов. Объективно надо признать, что их работа ведется с достаточным напором, это очевидно.
Сейчас американцы и англичане уцепились за Белоруссию, не было бы её – они уцепились бы за что-то другое. Вместе с немецкой контрразведкой Навального обхаживали и американцы. Списать на ошибки немецких публикаций об отравлении Навального до времени его прибытия в аэропорт Омска и выяснения причин его плохого самочувствия – это что? Это деятельность спецслужб против России и её политического руководства. Открытые материалы по Навальному и его окружению объективно говорят об организаторах и вдохновителях их противоправных действий...


Полное интервью по ссылке
Ссылка