США опоздали: Россия взяла под контроль часть мирового урана

Цитата...
Соединенные Штаты, обладающие крупнейшей мировой группировкой — 60 АЭС в тридцати штатах, на которых трудятся 98 реакторов, — сильно исчерпали свои запасы урана и не способны обогащать его в объемах, достаточных для покрытия собственных нужд. Сухая статистика говорит, что США импортируют львиную долю урана: 22 процента приходит из Канады, столько же из Казахстана, 16 процентов из России, 11 из Австралии, восемь из Узбекистана и еще пять из Намибии.
По состоянию на упомянутый 2010 год США самостоятельно добывали 4,2 миллиона фунтов оксида урана, а привозили из-за рубежа 55,3 миллиона. Кстати, по данным за 2020 год, собственное производство там упало до мизерных 0,17 миллиона фунтов, правда, импорт тоже просел — до 49 миллионов. Запомним последние цифры, они пригодятся ниже.
следует упомянуть, что у самой богатой и развитой страны мира до недавнего времени просто не было завода по обогащению урана. Точнее, когда-то были, но потом закрылись. На рубеже сороковых-пятидесятых годов прошлого столетия американцы построили три обогатительных комбината в городах Оук-Ридж (Теннесси), Падака (Кентукки) и Портсмут (Огайо). По странному стечению обстоятельств американское Министерство энергетики продало их в частные руки для дальнейшего закрытия аккурат в то время, когда Буш-старший подписал с шатающейся от голода и невзгод Россией контракт на поставки топлива.
И хотя наша страна неукоснительно соблюдала свои контрактные обязательства, на рубеже тысячелетий стало понятно, что Россия не только остановила внутренние деструктивные процессы, но и начала постепенный выход из периода страшных девяностых. Естественно, находиться в тотальной зависимости от противника Вашингтон не мог, и потому в 2006 году компания Urenco начала строительство единственного на сегодняшний момент действующего комбината по обогащению урана. На заводе в штате Нью-Мексико применяется технология центрифужного обогащения, в июне 2010 года заработал первый каскад, а по состоянию на сегодня в строю стоят 63 обогатительных каскада. Американское правительство обещало дополнительно построить еще одно предприятие в городе Пайктон в Огайо, но дальше разговоров дело так и не пошло.
Имеющихся производственных мощностей решительно мало. Завод Urenco в год производит всего 4,9 ЕРР (единицы разделительных работ) при общегосударственной потребности в 55,7. Остальное завозится извне компанией Westinghouse, все той же Urenco с ее предприятия в Швеции, также поставки идут из России и Казахстана.
Официальной информации по первым сделкам покупки Uranium One нет, но логика подсказывает, что максимально антироссийское руководство Обамы — Клинтон могло одобрить подобную покупку только при наличии некоторых не афишируемых договоренностей. Либо о том, что русские восстановят и нарастят добычу в штате Вайоминг (рудники Reno Creek, Chistensen Ranch, Moore Ranch и Ludeman), либо обеспечат топливную безопасность США поставками собственного производства. Подчеркнем, это лишь версия, но, согласитесь, весьма логичная.
Так случилось, что наш мир американоцентричен, и если российская компания заходит на местный рынок, это воспринимается как основной интерес и вектор приложения усилий. В нашем случае это совершенно точно не так.
Заключая сделку, "Росатом" в первую очередь интересовала не Америка, а главная урановая житница — Казахстан. Выкупив Uranium One, российская корпорация получила контрольные пакеты акций тамошних урановых рудников Анкал, Южный Инкал, Каратау, Акбастау, Заречное и Хорасан.
Чтобы был понятен масштаб, добавим, что Казахстан занимает второе (после Австралии) место в мире по запасам (свыше восьмисот сорока тысяч тонн) и первое по производству топливного урана (девятнадцать с половиной тысяч тонн в год).
Пакетное соглашение подразумевало еще и приобретение отраслевых предприятий в Намибии. И вновь перед нами страна, входящая в мировую пятерку по запасам урана. Тогдашние президенты Дмитрий Медведев и Хификепунье Похамба вскоре подписали межправительственное соглашение, по которому Россия вкладывала миллиард долларов в геологоразведку, а Намибия взамен предоставляла российскому монополисту восемь тысяч квадратных километров для проведения изысканий и льготные условия для добычи ресурсов.
Таким образом, в результате одной крупной сделки "Росатом" стал контролировать почти восемь процентов мировой добычи урана. Для сравнения: весь Казахстан вполне заслуженно очень гордится цифрой в двенадцать процентов.
Ну а дальше — известно. Майдан, Крым, война в Донбассе, санкции, что сыпались на нас как из рога изобилия. Сотрудничество с Россией стало невозможным в принципе даже для тех, кто жизненно зависел от российских поставок. Но отобрать российские активы в совсем уж бандитском варианте никто не решился, а "Росатом" никуда не торопился.
На текущий момент средний возраст американских атомных электростанций вплотную приближается к сорока годам, будущее строительства двух новых АЭС крайне туманно, собственная добыча урана так и не возродилась, а все потребности восполняются при помощи Westinghouse, по факту являющейся последним спасательным кругом, либо покупками у третьих сторон.
"Росатом" за этот же период заключил целую пачку зарубежных контрактов и подмял под себя две трети мирового рынка, российские горняки основательно обновили геологические карты Африки и Средней Азии.
Компания Uranium One за десять лет владения принесла неизвестные убытки, но вряд ли существует калькулятор, способный пересчитать соотношение успешно реализованных геополитических задач и попутно потраченных денег. Партии на мировой шахматной доске порой идут десятилетиями, и их тактика, как и результаты, не всегда понятны даже очень внимательному зрителю.