Размышления о союзах Польши

Размышления о союзах Польши
Яцек Бартощяк,

15 февраля 2021 года
AP Photo / Мэтт Данэм
И снова на реке Висла нас беспокоят гарантии безопасности после выборов в США. Политика — это динамическое, а не статичное состояние. Конкуренция никогда не заканчивается.
Чтобы Польша оставалась впереди в этом соревновании, Соединенным Штатам придется продемонстрировать, что, несмотря на огромную удаленность от Евразии, интересы США на суперконтиненте настолько важны, что Вашингтон готов нести те же расходы, что и русские или китайцы. Это, безусловно, имело место во время холодной войны, когда Соединенные Штаты убедили Западную Германию и других союзников в том, что Вашингтон будет защищать Западную Европу даже ценой ядерного удара по США. 21 век?
Американское обязательство
До сих пор представители администрации Байдена не уделяли должного внимания этому стратегическому вопросу ни в одном официальном выступлении. Не получил полного ответа на этот вопрос и во время выступления бывшего президента Дональда Трампа летом 2017 года в Варшаве, несмотря на его теплые слова об Инициативе трех морей , его критику бюрократии ЕС и его многочисленные комплименты ценностям и героическому прошлому поляков.
Официальные лица США часто комментируют американское лидерство в Европе. Но банальности о том, что Америка намерена остаться в Европе, чтобы поддерживать своих союзников, неубедительны. Геостратегические союзы заключаются не в услугах, а в интересах. Альянсы США существуют для того, чтобы служить интересам США, то есть для сохранения выгодного положения США в Европе и Азии. Это настоящий клей альянса. Если Соединенные Штаты перестанут нуждаться в своих позициях в Евразии или больше не смогут удерживать эту позицию, американские обязательства и присутствие исчезнут.
Более того, союзы никогда не бывают вечными, несмотря на то, что многие думают. Альянсы также основаны не на исторических и культурных связях или общих ценностях, а на геостратегических интересах в области развития, безопасности и власти. Ошибочные представления о том, что союзы связаны с идентичностью, порождают ошибки и неверные представления, в том числе ложное впечатление, что партнеры делают им одолжение в союзе. Поляки слишком часто думали об этом. Международные отношения так не работают. Настоящие союзы требуют реальных обязательств и затрат, а все остальное не имеет значения. Без общих интересов и целей представления об общих ценностях испаряются, как утренний туман. Поэтому, когда Соединенные Штаты начнут покидать Европу, это произойдет потому, что они больше не разделяют интересы своих бывших союзников.
Так было много раз в мировой истории. Например, в начале 1970-х годов Великобритания стратегически ушла из Азии и Индийского океана, несмотря на тесные исторические и языковые связи и неоспоримые общие ценности с Австралией. Англо-австралийский альянс испарился в одночасье. Громкие речи ничего не спасут, пока у союза нет практической цели, ресурсов и общих интересов. «Польский народ — исключительно патриотический народ. Любой, кто умеет двигать струны нашего патриотизма, может играть любые мелодии», — писал Станислав Мацкевич о непонимании сути союзов.
Сущность силы
В осеннем эссе 2017 года под названием «Без Америки: Австралия в Новой Азии» Хью Уайт описал, что произойдет, если Трамп внезапно позвонит премьер-министру Австралии, объявит, что в Южно-Китайском море началась война, и попросит союзников о солидарности. Уайт считал, что у премьер-министра, вероятно, не будет иного выбора, кроме как согласиться, потому что таково программное обеспечение политики, и в Австралии оно ничем не отличается.
Как бы отреагировала Польша в аналогичной ситуации, если бы столкнулась с войной в странах Балтии? Что бы сделала Варшава, если бы ответ “нет” мог подорвать доверие к Североатлантическому альянсу и независимость прибалтийских государств, даже если бы это оставило Польшу нетронутой? Австралийский пример Уайта утверждает, что неосмотрительно вступать в войну “с пустым векселем”, не до конца понимая, каковы конкретные, неэмоциональные конечные цели войны, каковы последствия и каковы риски и издержки войны для государства. Нам не нравится думать в таких терминах, особенно в Польше, потому что мы убедили себя, что Польша не сможет выжить без западных союзников.
Суть власти в том, чтобы достичь своих целей ценой ниже, чем у другого государства, противостоящего вашим целям. Сверхдержавы не применяют свою власть прямо и демонстративно в отношении меньших стран. Это не так просто, ведь даже слабые страны в принципе могут контролировать то, что происходит на их территории. Более сильные державы могут изменить это, отправив войска или применив экономические санкции к более слабым странам, но сначала они обычно предлагают вознаграждение или взимают плату: например, закупки оружия или неравные торговые сделки. Действительно, основным мерилом международной мощи страны является ее способность возлагать издержки на другие страны при низких затратах для себя. Отсюда отсутствие конструктивистского порядка, поиск рычагов воздействия, вечная конкуренция и, как следствие, игра между государствами с нулевой суммой.
Без авторитета и силы Соединенных Штатов и НАТО польская политика неизбежно сосредоточилась бы на сохранении максимальной независимости с наименьшими возможными затратами, балансируя во всех направлениях. В этой новой Европе Польша должна была стать экспортером ценных бумаг. К счастью для Варшавы, Россия экономически слаба и поэтому не может использовать экономическое давление на Польшу. (Это контрастирует с Азией, где, например, Австралия была бы вынуждена сотрудничать с Китаем, если бы Соединенные Штаты ушли, потому что Китай является экономической державой.) Кроме того, Россия вряд ли сможет оказать энергетическое давление, если Польша становится независимой от восточной энергетики, что она и пытается сделать. Вот почему энергетическая независимость так важна для Польши, потому что она не увеличивает затраты на политику независимости. Ну наконец то, хорошо подготовленные вооруженные силы могут помешать иностранной державе навязать свою волю, увеличив стоимость и риск нападения. Страны среднего размера в Евразии должны будут справиться с этим, создав свои собственные системы запрета доступа/зоны. Чтобы справиться с этим давлением на суперконтиненте Евразия, потребуются хладнокровие и более спокойные нервы.



Страны, которым посчастливилось пережить стратегическую паузу, на самом деле не нуждаются в сложнейшей внешней политике, потому что мировая система «работает» на них автоматически — как она работала с Польшей после 1991 г. и, конечно, снова после 1999 г., когда Польша вступила в НАТО, и в 2004 году, когда она присоединилась к Европейскому Союзу. Вне этих редких моментов странам приходится каждый день делать трудный выбор и жертвовать, чтобы изменить мир вокруг них так, чтобы они оставались в безопасности или становились безопасными и процветающими. Эти страны должны доказать, что они могут стоять независимо, не обращаясь за защитой к другой ключевой области. Даже оставаясь в союзе с США, Германией или Европейским союзом, Польше имеет смысл стремиться к консолидации и развитию своего собственного основного региона. Альянсы мимолетны, но нации устойчивы.