Понемножку обо всем
233,638
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 13 фев 2022 18:14:34 |
Почему дипломатия Запада с Россией терпит неудачу
новая дискуссия Статья 161
Почему дипломатия Запада с Россией терпит неудачу
Энн Эпплбаум
13 февраля 2022
Ох, как я завидую возможностям Лиз Трасс! О, как я сожалею о том, что она не воспользовалась ими! Для тех, кто никогда о ней не слышал, Трасс — легковесный британский министр иностранных дел, который на этой неделе отправился в Москву, чтобы сказать своему российскому коллеге Сергею Лаврову, что его страна не должна вторгаться на Украину. Эта поездка не увенчалась успехом. На ледяной пресс-конференции он (Лавров) сравнил их разговор с разговором «немого» с «глухим»; позже он слил тот факт, что она перепутала некоторые российские регионы с украинскими, чтобы добавить немного обиды к общей травме.
© Предоставлено The Atlantic Почему дипломатия Запада с Россией терпит неудачу
Лавров уже делал это много раз. В прошлом году он жестоко поступил с главой внешнеполитического ведомства Европейского союза Жозепом Боррелем. Он был неприятным на международных конференциях и груб с журналистами. Его поведение не случайно. Лавров, как и президент России Владимир Путин, использует агрессию и сарказм как инструменты, чтобы продемонстрировать свое презрение к собеседнику, представить переговоры как бесполезные еще до их начала, вызвать страх и апатию. Смысл в том, чтобы заставить других дипломатов обороняться или заставить их с отвращением сдаться.
Но то, что Лавров ведет себя неуважительно и неприятно, — это уже старая новость. Как и тот факт, что Путин часами читает нотации иностранным лидерам о своих личных и политических обидах. Он сделал это при первой встрече с президентом Бараком Обамой более десяти лет назад; на прошлой неделе он сделал то же самое с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Трасс должна была все это знать. Вместо пустых разговоров о правилах и ценностях она могла бы начать пресс-конференцию так:
Добрый вечер, дамы и господа журналисты. Я рада присоединиться к вам после встречи с моим российским коллегой Сергеем Лавровым. На этот раз мы не удосужились обсудить договоры, которые он не будет соблюдать, и обещания, которые он не сдержит. Вместо этого мы сказали ему, что вторжение в Украину обойдется очень и очень дорого — выше, чем он когда-либо мог себе представить. Сейчас мы планируем полностью прекратить экспорт российского газа — Европа найдет себе энергоносители в другом месте. Сейчас мы готовимся помогать украинскому сопротивлению, если потребуется, в течение десяти лет. Мы в четыре раза увеличиваем нашу поддержку российской оппозиции, а также российских СМИ. Мы хотим убедиться, что русские начнут слышать правду об этом вторжении, и как можно громче. И если вы хотите сменить режим в Украине, мы займемся сменой режима в России.
Трасс, а до нее Боррель, могли бы добавить немного личного оскорбления в стиле самого Лаврова и вслух поинтересоваться, как получается, что официальная зарплата Лаврова покрывает роскошную недвижимость, которой пользуется его семья в Лондоне. Она могла бы назвать имена многих других российских государственных служащих, которые отправляют своих детей в школы в Париже или Лугано. Она могла бы объявить, что эти дети сейчас, все они, возвращаются домой вместе со своими родителями: в Швейцарии больше нет американской школы! В Найтсбридже больше нет pied-à-terres! Никаких больше средиземноморских яхт!
Конечно, Трасс, как и Боррель, как Макрон, как и канцлер Германии, который на этой неделе направляется в Москву, никогда бы не сказали ничего подобного, даже наедине. К сожалению, западные лидеры и дипломаты, которые сейчас пытаются предотвратить российское вторжение на Украину, все еще думают, что живут в мире, где правила имеют значение, где дипломатический протокол полезен, где ценится вежливая речь. Все они думают, что когда они едут в Россию, то разговаривают с людьми, чье мнение можно изменить с помощью споров или дебатов. Они думают, что российскую элиту волнуют такие вещи, как их «репутация». Это не так.
На самом деле, говоря с автократами нового поколения, будь то в России, Китае, Венесуэле или Иране, мы сейчас имеем дело с чем-то совершенно другим: людьми, которые не интересуются договорами и документами, людьми, которые уважают только жесткую силу. Россия нарушает подписанный в 1994 году Будапештский меморандум, гарантирующий безопасность Украины. Вы когда-нибудь слышали, чтобы Путин говорил об этом? Конечно, нет. Его не беспокоит и его ненадежная репутация: ложь держит противников в напряжении. И Лавров не возражает, если его ненавидят, потому что ненависть придает ему ауру власти.
Их намерения также отличаются от наших. Цель Путина — не цветущая, мирная, процветающая Россия, а Россия, в которой он остается у власти. Цель Лаврова — сохранить свои позиции в мутном мире российской элиты и, конечно же, сохранить свои деньги. То, что мы подразумеваем под «интересами», и то, что они подразумевают под «интересами», не одно и то же. Когда они слушают наших дипломатов, они не слышат ничего, что действительно угрожало бы их положению, их власти, их личному состоянию.
Несмотря на все наши разговоры, никто никогда серьезно не пытался положить конец, а не просто ограничить отмывание российских денег на Западе или российское политическое или финансовое влияние на Западе. Никто не воспринял всерьез идею о том, что немцы теперь должны стать независимыми от российского газа, или что Франция должна запретить политические партии, принимающие российские деньги, или что Великобритания и США должны помешать российским олигархам покупать недвижимость в Лондоне или Майами. Никто не предполагал, что правильным ответом на информационную войну Путина против нашей политической системы будет информационная война против него самого.
Сейчас мы находимся на грани того, что может стать катастрофическим конфликтом. Американское, британское и европейское посольства в Украине эвакуируются; граждан предупредили о выезде. Но этот ужасный момент представляет собой не только провал дипломатии, он также отражает провал западного воображения; отказ на протяжении поколений со стороны дипломатов, политиков, журналистов и интеллектуалов понять, каким государством становится Россия, и подготовиться соответствующим образом. Мы отказались видеть представителей этого государства такими, какие они есть. Мы отказались говорить с ними так, как это могло бы иметь значение. Теперь может быть слишком поздно.
Энн Эпплбаум
13 февраля 2022
Ох, как я завидую возможностям Лиз Трасс! О, как я сожалею о том, что она не воспользовалась ими! Для тех, кто никогда о ней не слышал, Трасс — легковесный британский министр иностранных дел, который на этой неделе отправился в Москву, чтобы сказать своему российскому коллеге Сергею Лаврову, что его страна не должна вторгаться на Украину. Эта поездка не увенчалась успехом. На ледяной пресс-конференции он (Лавров) сравнил их разговор с разговором «немого» с «глухим»; позже он слил тот факт, что она перепутала некоторые российские регионы с украинскими, чтобы добавить немного обиды к общей травме.
© Предоставлено The Atlantic Почему дипломатия Запада с Россией терпит неудачу
Лавров уже делал это много раз. В прошлом году он жестоко поступил с главой внешнеполитического ведомства Европейского союза Жозепом Боррелем. Он был неприятным на международных конференциях и груб с журналистами. Его поведение не случайно. Лавров, как и президент России Владимир Путин, использует агрессию и сарказм как инструменты, чтобы продемонстрировать свое презрение к собеседнику, представить переговоры как бесполезные еще до их начала, вызвать страх и апатию. Смысл в том, чтобы заставить других дипломатов обороняться или заставить их с отвращением сдаться.
Но то, что Лавров ведет себя неуважительно и неприятно, — это уже старая новость. Как и тот факт, что Путин часами читает нотации иностранным лидерам о своих личных и политических обидах. Он сделал это при первой встрече с президентом Бараком Обамой более десяти лет назад; на прошлой неделе он сделал то же самое с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Трасс должна была все это знать. Вместо пустых разговоров о правилах и ценностях она могла бы начать пресс-конференцию так:
Добрый вечер, дамы и господа журналисты. Я рада присоединиться к вам после встречи с моим российским коллегой Сергеем Лавровым. На этот раз мы не удосужились обсудить договоры, которые он не будет соблюдать, и обещания, которые он не сдержит. Вместо этого мы сказали ему, что вторжение в Украину обойдется очень и очень дорого — выше, чем он когда-либо мог себе представить. Сейчас мы планируем полностью прекратить экспорт российского газа — Европа найдет себе энергоносители в другом месте. Сейчас мы готовимся помогать украинскому сопротивлению, если потребуется, в течение десяти лет. Мы в четыре раза увеличиваем нашу поддержку российской оппозиции, а также российских СМИ. Мы хотим убедиться, что русские начнут слышать правду об этом вторжении, и как можно громче. И если вы хотите сменить режим в Украине, мы займемся сменой режима в России.
Трасс, а до нее Боррель, могли бы добавить немного личного оскорбления в стиле самого Лаврова и вслух поинтересоваться, как получается, что официальная зарплата Лаврова покрывает роскошную недвижимость, которой пользуется его семья в Лондоне. Она могла бы назвать имена многих других российских государственных служащих, которые отправляют своих детей в школы в Париже или Лугано. Она могла бы объявить, что эти дети сейчас, все они, возвращаются домой вместе со своими родителями: в Швейцарии больше нет американской школы! В Найтсбридже больше нет pied-à-terres! Никаких больше средиземноморских яхт!
Конечно, Трасс, как и Боррель, как Макрон, как и канцлер Германии, который на этой неделе направляется в Москву, никогда бы не сказали ничего подобного, даже наедине. К сожалению, западные лидеры и дипломаты, которые сейчас пытаются предотвратить российское вторжение на Украину, все еще думают, что живут в мире, где правила имеют значение, где дипломатический протокол полезен, где ценится вежливая речь. Все они думают, что когда они едут в Россию, то разговаривают с людьми, чье мнение можно изменить с помощью споров или дебатов. Они думают, что российскую элиту волнуют такие вещи, как их «репутация». Это не так.
На самом деле, говоря с автократами нового поколения, будь то в России, Китае, Венесуэле или Иране, мы сейчас имеем дело с чем-то совершенно другим: людьми, которые не интересуются договорами и документами, людьми, которые уважают только жесткую силу. Россия нарушает подписанный в 1994 году Будапештский меморандум, гарантирующий безопасность Украины. Вы когда-нибудь слышали, чтобы Путин говорил об этом? Конечно, нет. Его не беспокоит и его ненадежная репутация: ложь держит противников в напряжении. И Лавров не возражает, если его ненавидят, потому что ненависть придает ему ауру власти.
Их намерения также отличаются от наших. Цель Путина — не цветущая, мирная, процветающая Россия, а Россия, в которой он остается у власти. Цель Лаврова — сохранить свои позиции в мутном мире российской элиты и, конечно же, сохранить свои деньги. То, что мы подразумеваем под «интересами», и то, что они подразумевают под «интересами», не одно и то же. Когда они слушают наших дипломатов, они не слышат ничего, что действительно угрожало бы их положению, их власти, их личному состоянию.
Несмотря на все наши разговоры, никто никогда серьезно не пытался положить конец, а не просто ограничить отмывание российских денег на Западе или российское политическое или финансовое влияние на Западе. Никто не воспринял всерьез идею о том, что немцы теперь должны стать независимыми от российского газа, или что Франция должна запретить политические партии, принимающие российские деньги, или что Великобритания и США должны помешать российским олигархам покупать недвижимость в Лондоне или Майами. Никто не предполагал, что правильным ответом на информационную войну Путина против нашей политической системы будет информационная война против него самого.
Сейчас мы находимся на грани того, что может стать катастрофическим конфликтом. Американское, британское и европейское посольства в Украине эвакуируются; граждан предупредили о выезде. Но этот ужасный момент представляет собой не только провал дипломатии, он также отражает провал западного воображения; отказ на протяжении поколений со стороны дипломатов, политиков, журналистов и интеллектуалов понять, каким государством становится Россия, и подготовиться соответствующим образом. Мы отказались видеть представителей этого государства такими, какие они есть. Мы отказались говорить с ними так, как это могло бы иметь значение. Теперь может быть слишком поздно.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!