Понемножку обо всем
233,638
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 13 фев 2022 21:55:46 |
НАТО или Крах: Почему лидеры Украины отвергают нейтралитет как стратегию безопасности? часть 2
новая дискуссия Статья 133
3. Нейтралитет не может быть соблюден (и Москве нельзя доверять)
Этот аргумент, пожалуй, самый сильный из всех. Нейтральный статус некоторых европейских стран был установлен договорами с крупнейшими державами. Для Австрии, например, Московский меморандум 1955 года — предшественник Государственного договора, восстановившего независимость Австрии, — содержал прямое обязательство Советского Союза гарантировать совместно с другими державами “неприкосновенность и целостность австрийской государственной территории” до тех пор, пока Австрия будет следовать “модели Швейцарии”. Такие договоры указывали на то, что нейтралитет не только служит цели укрепления национальной безопасности страны, но и является важным компонентом стратегической стабильности на европейском континенте. Украина уже один раз получила гарантии безопасности от США, Великобритании и России на основе многостороннего соглашения, Будапештского меморандума 1994 года. Все эти государства обязались “воздерживаться от угрозы силой или ее применения” против Украины.1 Нарушение Россией меморандума 20 лет спустя подрывает доверие к любым новым формальным гарантиям, которые Москва могла бы предложить Украине в обмен на принятие нейтралитета. Россия также взяла на себя обязательство уважать территориальную целостность Украины и нерушимость ее границ в соответствии с Договором о российско-украинской дружбе 1997 года. С этой точки зрения, пока Россия не вернет Крым под контроль Украины и не прекратит военную и иную помощь сепаратистам на Донбассе — немыслимое требование Кремля — нельзя доверять новым обязательствам Москвы уважать суверенитет Украины. С другой стороны, если Киев подпишет договор с Москвой, в то время как Крым останется под российским контролем, он фактически откажется от своих территориальных претензий на полуостров — немыслимое предложение для любого украинского лидера. Это делает практически невозможным создание модели нового договора о безопасности, устанавливающего нейтралитет Украины на основе международных соглашений, подписанных Финляндией и Австрией, одним из подписантов которых является Советский Союз. Но без таких международных гарантий со стороны ключевой заинтересованной стороны одностороннее заявление о нейтралитете не могло бы оказать такого же стабилизирующего эффекта или учесть озабоченности Украины.
4. Нейтралитет только спровоцирует дальнейшую российскую агрессию
В пункте, связанном с вышеизложенным, постоянный нейтральный статус эффективен только до тех пор, пока он основывается на совпадении интересов безопасности крупных держав, желающих воздерживаться от агрессивных действий. Однако мотивы действий России в отношении Украины могут выходить далеко за рамки традиционных интересов безопасности. В отличие от Украины, ни Австрия, ни Финляндия не рассматривались Москвой как часть “того же исторического и духовного места”, что и Россия, как часть “единого целого".” Следовательно, Кремлю было легче принять их государственность, включая их право на политическую и экономическую интеграцию с Европой. Маловероятно, что Москва когда-либо согласится на такую же свободу действий во внешней политике Украины. Как подчеркнул президент России Владимир Путин, “истинный суверенитет Украины возможен только в партнерстве с Россией.” Без общего понимания того, что означает нейтралитет, у России будет еще больше шансов вмешаться в Украину, если она будет интерпретировать любые свои внешнеполитические действия как враждебные. Кроме того, в отсутствие внешних гарантий безопасности или военного сотрудничества с Западом Украина может быть воспринята как достаточно слабая, чтобы ее можно было принудить к тому, чтобы она понравилась России. В конечном счете, Советский Союз соблюдал соглашения о нейтралитете с Австрией и Финляндией, поскольку рассматривал их с оборонительной точки зрения — как барьер для вторжения НАТО на свои границы. Хотя нынешнее российское руководство высказывает те же оборонительные опасения в отношении Украины, его риторика указывает на то, что оно все еще может вынашивать экспансионистские замыслы. В связи с этим возникает резонный вопрос о том, будет ли нейтрального статуса Украины достаточно, чтобы предотвратить любое новое вмешательство России.
5. Нейтралитет является предпочтением меньшинства среди украинской общественности
В настоящее время это не совсем так. С 2014 года уровень общественной поддержки членства в НАТО в Украине действительно существенно вырос—с 34% в марте 2014 года до 54% в ноябре 2021 года, согласно опросам IRI. Это может быть результатом потери Украиной нескольких регионов, настроенных решительно против НАТО, таких как Крым и Донбасс, и острого чувства незащищенности из-за продолжающегося конфликта с Россией. Однако данные опроса могут быть сформированы формулировкой вопросов: Опрос, проведенный 28 ноября-10 декабря 2021 года Центром социального мониторинга показал, что, столкнувшись с выбором между членством в НАТО и неприсоединением, 45,6% респондентов высказались за “неприсоединившийся” статус по сравнению с 40,8% за вступление в военный альянс, такой как НАТО. Учитывая отсутствие публичных дебатов о достоинствах нейтралитета, эти результаты свидетельствуют о том, что нейтральный статус Украины все еще может стать выбором большинства так же легко, как и членство в НАТО, несмотря на почти единодушное мнение экспертов и политиков в поддержку последнего.
Поиск жизнеспособных альтернатив
Сдвиг Украины в сторону НАТО за 30 лет после обретения независимости привел к изменениям как внутри страны, так и за ее пределами. Внутри страны это стало результатом как политического расчета, как в случае с Кучмой, так и подлинных идеологических убеждений, как в случае с президентом Виктором Ющенко. Внешне стремление Украины к членству в НАТО было решительно поддержано Соединенными Штатами в конце 2000-х годов, на пике усилий Вашингтона по продвижению демократии.
Однако прекращение внутренних дебатов по стратегии безопасности Киева особенно проблематично в то время, когда на карту может быть поставлено выживание Украины как государства. Недавний всплеск напряженности в отношениях с Россией ясно дал понять, что, несмотря на признание Украины “высоко ценимым партнером”, НАТО не будет сражаться в ее защиту. Более чем через 13 лет после саммита НАТО 2008 года, на котором было объявлено, что Украина станет членом, у Киева все еще нет графика получения Плана действий по членству. Даже США сейчас звучат гораздо более уклончиво в отношении того, что Украина в конечном итоге вступит в альянс. При отсутствии четких перспектив членства в НАТО очевидный вопрос заключается в том, может ли “принятие желаемого за действительное” служить надежным руководством для политики безопасности Украины.
Нейтралитет, однако, создает свои собственные проблемы. Двумя наиболее серьезными являются неприятие элитами насильственной “финляндизации” Украины и отсутствие практических механизмов надежного принуждения. Для продуктивных дебатов сторонникам нейтралитета Украины необходимо прекратить повторять сомнительные исторические аналогии из ушедшей эпохи или сосредоточиться на исключительных потребностях в области безопасности “крупных держав”. Вместо этого им необходимо рассмотреть обоснованные опасения Украины по поводу жизнеспособности нейтралитета и его реализации в сегодняшнем контексте.
Сноски
1. Американские дипломаты напомнили, что Вашингтон никогда не рассматривал Будапештский меморандум как предоставление Украине каких-либо новых гарантий безопасности, только старых “заверений”; украинские дипломаты, напротив, заявили, что не видят существенного различия между этими двумя терминами, поэтому восприятие в Украине остается одним из невыполненных обещаний повсюду. Для дальнейшего обсуждения см. Стивена Пайфера, “Орел и трезубец: отношения между США и Украиной в неспокойные времена” (Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Брукингского института, 2017).
Этот аргумент, пожалуй, самый сильный из всех. Нейтральный статус некоторых европейских стран был установлен договорами с крупнейшими державами. Для Австрии, например, Московский меморандум 1955 года — предшественник Государственного договора, восстановившего независимость Австрии, — содержал прямое обязательство Советского Союза гарантировать совместно с другими державами “неприкосновенность и целостность австрийской государственной территории” до тех пор, пока Австрия будет следовать “модели Швейцарии”. Такие договоры указывали на то, что нейтралитет не только служит цели укрепления национальной безопасности страны, но и является важным компонентом стратегической стабильности на европейском континенте. Украина уже один раз получила гарантии безопасности от США, Великобритании и России на основе многостороннего соглашения, Будапештского меморандума 1994 года. Все эти государства обязались “воздерживаться от угрозы силой или ее применения” против Украины.1 Нарушение Россией меморандума 20 лет спустя подрывает доверие к любым новым формальным гарантиям, которые Москва могла бы предложить Украине в обмен на принятие нейтралитета. Россия также взяла на себя обязательство уважать территориальную целостность Украины и нерушимость ее границ в соответствии с Договором о российско-украинской дружбе 1997 года. С этой точки зрения, пока Россия не вернет Крым под контроль Украины и не прекратит военную и иную помощь сепаратистам на Донбассе — немыслимое требование Кремля — нельзя доверять новым обязательствам Москвы уважать суверенитет Украины. С другой стороны, если Киев подпишет договор с Москвой, в то время как Крым останется под российским контролем, он фактически откажется от своих территориальных претензий на полуостров — немыслимое предложение для любого украинского лидера. Это делает практически невозможным создание модели нового договора о безопасности, устанавливающего нейтралитет Украины на основе международных соглашений, подписанных Финляндией и Австрией, одним из подписантов которых является Советский Союз. Но без таких международных гарантий со стороны ключевой заинтересованной стороны одностороннее заявление о нейтралитете не могло бы оказать такого же стабилизирующего эффекта или учесть озабоченности Украины.
4. Нейтралитет только спровоцирует дальнейшую российскую агрессию
В пункте, связанном с вышеизложенным, постоянный нейтральный статус эффективен только до тех пор, пока он основывается на совпадении интересов безопасности крупных держав, желающих воздерживаться от агрессивных действий. Однако мотивы действий России в отношении Украины могут выходить далеко за рамки традиционных интересов безопасности. В отличие от Украины, ни Австрия, ни Финляндия не рассматривались Москвой как часть “того же исторического и духовного места”, что и Россия, как часть “единого целого".” Следовательно, Кремлю было легче принять их государственность, включая их право на политическую и экономическую интеграцию с Европой. Маловероятно, что Москва когда-либо согласится на такую же свободу действий во внешней политике Украины. Как подчеркнул президент России Владимир Путин, “истинный суверенитет Украины возможен только в партнерстве с Россией.” Без общего понимания того, что означает нейтралитет, у России будет еще больше шансов вмешаться в Украину, если она будет интерпретировать любые свои внешнеполитические действия как враждебные. Кроме того, в отсутствие внешних гарантий безопасности или военного сотрудничества с Западом Украина может быть воспринята как достаточно слабая, чтобы ее можно было принудить к тому, чтобы она понравилась России. В конечном счете, Советский Союз соблюдал соглашения о нейтралитете с Австрией и Финляндией, поскольку рассматривал их с оборонительной точки зрения — как барьер для вторжения НАТО на свои границы. Хотя нынешнее российское руководство высказывает те же оборонительные опасения в отношении Украины, его риторика указывает на то, что оно все еще может вынашивать экспансионистские замыслы. В связи с этим возникает резонный вопрос о том, будет ли нейтрального статуса Украины достаточно, чтобы предотвратить любое новое вмешательство России.
5. Нейтралитет является предпочтением меньшинства среди украинской общественности
В настоящее время это не совсем так. С 2014 года уровень общественной поддержки членства в НАТО в Украине действительно существенно вырос—с 34% в марте 2014 года до 54% в ноябре 2021 года, согласно опросам IRI. Это может быть результатом потери Украиной нескольких регионов, настроенных решительно против НАТО, таких как Крым и Донбасс, и острого чувства незащищенности из-за продолжающегося конфликта с Россией. Однако данные опроса могут быть сформированы формулировкой вопросов: Опрос, проведенный 28 ноября-10 декабря 2021 года Центром социального мониторинга показал, что, столкнувшись с выбором между членством в НАТО и неприсоединением, 45,6% респондентов высказались за “неприсоединившийся” статус по сравнению с 40,8% за вступление в военный альянс, такой как НАТО. Учитывая отсутствие публичных дебатов о достоинствах нейтралитета, эти результаты свидетельствуют о том, что нейтральный статус Украины все еще может стать выбором большинства так же легко, как и членство в НАТО, несмотря на почти единодушное мнение экспертов и политиков в поддержку последнего.
Поиск жизнеспособных альтернатив
Сдвиг Украины в сторону НАТО за 30 лет после обретения независимости привел к изменениям как внутри страны, так и за ее пределами. Внутри страны это стало результатом как политического расчета, как в случае с Кучмой, так и подлинных идеологических убеждений, как в случае с президентом Виктором Ющенко. Внешне стремление Украины к членству в НАТО было решительно поддержано Соединенными Штатами в конце 2000-х годов, на пике усилий Вашингтона по продвижению демократии.
Однако прекращение внутренних дебатов по стратегии безопасности Киева особенно проблематично в то время, когда на карту может быть поставлено выживание Украины как государства. Недавний всплеск напряженности в отношениях с Россией ясно дал понять, что, несмотря на признание Украины “высоко ценимым партнером”, НАТО не будет сражаться в ее защиту. Более чем через 13 лет после саммита НАТО 2008 года, на котором было объявлено, что Украина станет членом, у Киева все еще нет графика получения Плана действий по членству. Даже США сейчас звучат гораздо более уклончиво в отношении того, что Украина в конечном итоге вступит в альянс. При отсутствии четких перспектив членства в НАТО очевидный вопрос заключается в том, может ли “принятие желаемого за действительное” служить надежным руководством для политики безопасности Украины.
Нейтралитет, однако, создает свои собственные проблемы. Двумя наиболее серьезными являются неприятие элитами насильственной “финляндизации” Украины и отсутствие практических механизмов надежного принуждения. Для продуктивных дебатов сторонникам нейтралитета Украины необходимо прекратить повторять сомнительные исторические аналогии из ушедшей эпохи или сосредоточиться на исключительных потребностях в области безопасности “крупных держав”. Вместо этого им необходимо рассмотреть обоснованные опасения Украины по поводу жизнеспособности нейтралитета и его реализации в сегодняшнем контексте.
Сноски
1. Американские дипломаты напомнили, что Вашингтон никогда не рассматривал Будапештский меморандум как предоставление Украине каких-либо новых гарантий безопасности, только старых “заверений”; украинские дипломаты, напротив, заявили, что не видят существенного различия между этими двумя терминами, поэтому восприятие в Украине остается одним из невыполненных обещаний повсюду. Для дальнейшего обсуждения см. Стивена Пайфера, “Орел и трезубец: отношения между США и Украиной в неспокойные времена” (Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Брукингского института, 2017).
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!