Понемножку обо всем
238,060
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 21 июн 2022 07:18:27 |
Zugzwang* часть 1
новая дискуссия Статья 178
Zugzwang*
Аластер Крук
20 июня 2022 года
© Фото: REUTERS/Eric Gaillard
Будущее Европы выглядит мрачным. Сейчас на нее давит собственное введение санкций и вызванный этим скачок цен на сырьевые товары. ЕС топчется на месте в оцепенении.
Саморазрушение Запада - загадка, не поддающаяся никакому однозначному причинно–следственному объяснению, - продолжается. Примеры, когда политика проводится с явным безразличием ко всему, что напоминает тщательное размышление, стали настолько экстремальными, что спровоцировали бывшего британского военного начальника (и бывшего главу сил НАТО в Афганистане) лорда Ричардса возмущаться тем, что связь между стратегией и любой синхронизацией целей на Западе безнадежно нарушена.
Ричардс утверждает, что Запад придерживается “стратегии” типа "посмотрим, что из этого выйдет", или, другими словами, никакой реальной стратегии вообще. Многие сказали бы, что культ безжалостного, необузданного, позитивного раскручивания задушил основные критические способности. Как так получается, что Запад, наводненный "мозговыми центрами", неизменно так ошибается? Почему поверхностные мемы и иллюзии, выдаваемые за геополитику, практически не бросают вызов? Соответствие официальным и общепринятым представлениям - это все. Странно наблюдать, как это становится рутиной, без явного осознания рисков, которые это влечет за собой.
Ключевым эпицентром сегодняшней всплеска геополитической нестабильности является состояние западной экономики: власти были настолько самодовольны, что инфляция никогда не взбаламутит экономику США, основанную на резервной валюте, что предполагалось, что циклическая рецессия "искоренена"; она никогда не запятнает потребительскую (электоральную) сферу снова, благодаря "вакцине" для печатания денег; и в любом случае, раздувающийся долг "не имеет значения’.
Этот поверхностный взгляд предполагал, что "резервный статус" сам по себе уничтожает инфляцию, в то время как для внешнего мира это всегда была нефтедолларовая система, вынуждающая весь мир покупать доллары для финансирования своих нужд; это был поток дешевых китайских потребительских товаров; и это были дешевые источники энергии, произведенные доступными для западной промышленности Россией и странами Персидского залива, которые сдерживали инфляцию.
Расходы западного правительства "взлетели до небес" после кризиса 2008 года и просто взорвались во время карантина из–за Covid, а затем - в эпизоде ухудшения геостратегического видения – эти дешевые энергоносители и другие жизненно важные ресурсы, лежащие в основе экономической производительности, были необдуманно подвергнуты санкциям и даже под угрозой запрета.
Носители розовых очков энергетического перехода просто отказались признать, что EROI (возврат энергии на вложенную энергию – для извлечения этой заданной энергии) больше, чем 7, что совершенно не соответствует требованиям для функционирования современного общества.
Сейчас мы наблюдаем последствия: безудержную инфляцию и то, как Запад мечется по всему миру в поисках дешевых альтернатив, которые не "сорвут банк’. Увы, их мало. Каковы геополитические последствия? Одним словом, крайняя системная хрупкость. Это уже полностью перевернуло внутреннюю политику США. Тем не менее, ни повышение процентных ставок, ни разрушение спроса (из-за падения стоимости активов) не излечат структурную инфляцию. Западные экономисты по-прежнему одержимы монетарным воздействием на спрос, в ущерб признанию последствий удара торговой войны по сложной сетевой системе.
Социальная боль будет огромной. Уже сейчас многим американцам приходится покупать еду на кредитные карты с почти исчерпанным лимитом, и ситуация будет только ухудшаться. Однако дилемма глубже. ‘Английская’ экономическая модель Адама Смита и Мейнарда Кейнса – система подпитываемого долгами потребления, переслоенная сверхфинансированной надстройкой – разрушила реальную экономику. Потребление важнее производства и поставок товаров. Структурно становится доступной все менее и менее хорошо оплачиваемая работа, поскольку реальная экономика производит меньше, вытесняемая эфемерным маркетинговым пузырем.
Но что делать с 20% населения, которое больше не является экономически необходимым в этой ослабленной экономике?
Не был ли этот структурный недостаток в высшей степени предсказуем? Так и должно было быть; финансовый кризис 2008 года, который едва не разрушил систему, стал тревожным звонком. Близорукость снова взяла верх; зажужжали печатные станки для денег.
И Европа, благодаря радостным, но саморазрушительным санкциям в отношении российских энергоносителей и ресурсов, создает аналогичную (или худшую) инфляционную катастрофу. Теперь слишком очевидно, что ЕС не проявил должной осмотрительности, прежде чем вводить санкции против России. Потенциальный ответный удар просто был отброшен в сторону в тумане чистого Нуля и идеологического бахвальства. Точно так же Европа ввязалась в военный конфликт на Украине, снова не заботясь о том, чтобы определить свои стратегические цели или средства достижения цели – увлекаемая панглоссианской волной энтузиазма по поводу украинского ‘дела’.
Инфляция здесь, в Европе, исчисляется двузначными цифрами. И все же, не краснея, Лагард из ЕЦБ заявляет: “У нас инфляция под контролем”. Мы по-прежнему будем расти в 2022 году, и рост ускорится в 2023 и 2024 годах. Стратегия? Синхронные цели? Ее речи были просто тезисами, оторванными от реальности.
Однако это событие ЕЦБ имеет важное геополитическое значение. Поскольку ФРС повышает процентные ставки в США, выставляется, что у ЕЦБ нет надежных инструментов для борьбы с растущими и удаляющимися от любого подобия конвергенции ставками европейского суверенного долга. Европейский кризис суверенного долга начался; хуже того, некоторые суверенные долги, вероятно, станут изгоями и потеряют спрос.
Просто чтобы внести ясность, ускоряющийся инфляционный кризис в Европе подрывает политические позиции почти каждого крупного политика в еврозоне, поскольку они столкнутся с настоящим народным гневом, поскольку инфляция разъедает средний класс, а высокие цены на энергоносители снижают прибыль бизнеса.
За этим бессилием ЕЦБ кроется нечто большее – более глубокое значение: ФРС повышает процентные ставки, прекрасно понимая, что она "сильно отстает от графика", чтобы оказать значительное влияние на инфляцию (в эпоху Волкера ставка по федеральным фондам достигла 20%).).
Повышение ставок ФРС вызывает вопрос о том, преследует ли ФРС другие цели, помимо инфляции в США: будет ли Пауэлл недоволен тем, что ЕЦБ и Еврозона погружаются в кризис? Возможно, нет. Выходки на (офшорном европейском) рынке евродоллара и процентная политика ЕЦБ фактически связывали руки Пауэллу.
Аластер Крук
20 июня 2022 года
© Фото: REUTERS/Eric Gaillard
Будущее Европы выглядит мрачным. Сейчас на нее давит собственное введение санкций и вызванный этим скачок цен на сырьевые товары. ЕС топчется на месте в оцепенении.
Саморазрушение Запада - загадка, не поддающаяся никакому однозначному причинно–следственному объяснению, - продолжается. Примеры, когда политика проводится с явным безразличием ко всему, что напоминает тщательное размышление, стали настолько экстремальными, что спровоцировали бывшего британского военного начальника (и бывшего главу сил НАТО в Афганистане) лорда Ричардса возмущаться тем, что связь между стратегией и любой синхронизацией целей на Западе безнадежно нарушена.
Ричардс утверждает, что Запад придерживается “стратегии” типа "посмотрим, что из этого выйдет", или, другими словами, никакой реальной стратегии вообще. Многие сказали бы, что культ безжалостного, необузданного, позитивного раскручивания задушил основные критические способности. Как так получается, что Запад, наводненный "мозговыми центрами", неизменно так ошибается? Почему поверхностные мемы и иллюзии, выдаваемые за геополитику, практически не бросают вызов? Соответствие официальным и общепринятым представлениям - это все. Странно наблюдать, как это становится рутиной, без явного осознания рисков, которые это влечет за собой.
Ключевым эпицентром сегодняшней всплеска геополитической нестабильности является состояние западной экономики: власти были настолько самодовольны, что инфляция никогда не взбаламутит экономику США, основанную на резервной валюте, что предполагалось, что циклическая рецессия "искоренена"; она никогда не запятнает потребительскую (электоральную) сферу снова, благодаря "вакцине" для печатания денег; и в любом случае, раздувающийся долг "не имеет значения’.
Этот поверхностный взгляд предполагал, что "резервный статус" сам по себе уничтожает инфляцию, в то время как для внешнего мира это всегда была нефтедолларовая система, вынуждающая весь мир покупать доллары для финансирования своих нужд; это был поток дешевых китайских потребительских товаров; и это были дешевые источники энергии, произведенные доступными для западной промышленности Россией и странами Персидского залива, которые сдерживали инфляцию.
Расходы западного правительства "взлетели до небес" после кризиса 2008 года и просто взорвались во время карантина из–за Covid, а затем - в эпизоде ухудшения геостратегического видения – эти дешевые энергоносители и другие жизненно важные ресурсы, лежащие в основе экономической производительности, были необдуманно подвергнуты санкциям и даже под угрозой запрета.
Носители розовых очков энергетического перехода просто отказались признать, что EROI (возврат энергии на вложенную энергию – для извлечения этой заданной энергии) больше, чем 7, что совершенно не соответствует требованиям для функционирования современного общества.
Сейчас мы наблюдаем последствия: безудержную инфляцию и то, как Запад мечется по всему миру в поисках дешевых альтернатив, которые не "сорвут банк’. Увы, их мало. Каковы геополитические последствия? Одним словом, крайняя системная хрупкость. Это уже полностью перевернуло внутреннюю политику США. Тем не менее, ни повышение процентных ставок, ни разрушение спроса (из-за падения стоимости активов) не излечат структурную инфляцию. Западные экономисты по-прежнему одержимы монетарным воздействием на спрос, в ущерб признанию последствий удара торговой войны по сложной сетевой системе.
Социальная боль будет огромной. Уже сейчас многим американцам приходится покупать еду на кредитные карты с почти исчерпанным лимитом, и ситуация будет только ухудшаться. Однако дилемма глубже. ‘Английская’ экономическая модель Адама Смита и Мейнарда Кейнса – система подпитываемого долгами потребления, переслоенная сверхфинансированной надстройкой – разрушила реальную экономику. Потребление важнее производства и поставок товаров. Структурно становится доступной все менее и менее хорошо оплачиваемая работа, поскольку реальная экономика производит меньше, вытесняемая эфемерным маркетинговым пузырем.
Но что делать с 20% населения, которое больше не является экономически необходимым в этой ослабленной экономике?
Не был ли этот структурный недостаток в высшей степени предсказуем? Так и должно было быть; финансовый кризис 2008 года, который едва не разрушил систему, стал тревожным звонком. Близорукость снова взяла верх; зажужжали печатные станки для денег.
И Европа, благодаря радостным, но саморазрушительным санкциям в отношении российских энергоносителей и ресурсов, создает аналогичную (или худшую) инфляционную катастрофу. Теперь слишком очевидно, что ЕС не проявил должной осмотрительности, прежде чем вводить санкции против России. Потенциальный ответный удар просто был отброшен в сторону в тумане чистого Нуля и идеологического бахвальства. Точно так же Европа ввязалась в военный конфликт на Украине, снова не заботясь о том, чтобы определить свои стратегические цели или средства достижения цели – увлекаемая панглоссианской волной энтузиазма по поводу украинского ‘дела’.
Инфляция здесь, в Европе, исчисляется двузначными цифрами. И все же, не краснея, Лагард из ЕЦБ заявляет: “У нас инфляция под контролем”. Мы по-прежнему будем расти в 2022 году, и рост ускорится в 2023 и 2024 годах. Стратегия? Синхронные цели? Ее речи были просто тезисами, оторванными от реальности.
Однако это событие ЕЦБ имеет важное геополитическое значение. Поскольку ФРС повышает процентные ставки в США, выставляется, что у ЕЦБ нет надежных инструментов для борьбы с растущими и удаляющимися от любого подобия конвергенции ставками европейского суверенного долга. Европейский кризис суверенного долга начался; хуже того, некоторые суверенные долги, вероятно, станут изгоями и потеряют спрос.
Просто чтобы внести ясность, ускоряющийся инфляционный кризис в Европе подрывает политические позиции почти каждого крупного политика в еврозоне, поскольку они столкнутся с настоящим народным гневом, поскольку инфляция разъедает средний класс, а высокие цены на энергоносители снижают прибыль бизнеса.
За этим бессилием ЕЦБ кроется нечто большее – более глубокое значение: ФРС повышает процентные ставки, прекрасно понимая, что она "сильно отстает от графика", чтобы оказать значительное влияние на инфляцию (в эпоху Волкера ставка по федеральным фондам достигла 20%).).
Повышение ставок ФРС вызывает вопрос о том, преследует ли ФРС другие цели, помимо инфляции в США: будет ли Пауэлл недоволен тем, что ЕЦБ и Еврозона погружаются в кризис? Возможно, нет. Выходки на (офшорном европейском) рынке евродоллара и процентная политика ЕЦБ фактически связывали руки Пауэллу.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!