Понемножку обо всем
238,045
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 05 июл 2022 22:02:17 |
‘Мы все были неправы’: как Германия подсела на российскую энергетику часть 1
новая дискуссия Статья 173
‘Мы все были неправы’: как Германия подсела на российскую энергетику
Патрик Винтур
2 июня 2022 года,
1 февраля 1970 года, высокопоставленные политики и руководители газовой отрасли из Германии и Советского Союза собрались в престижном отеле Kaiserhof в Эссене. Они были там, чтобы отпраздновать подписание контракта на первый крупный российско-германский газопровод, который должен был пройти от Сибири до западногерманской границы в Марктредвице в Баварии. Контракт стал результатом девяти месяцев интенсивных переговоров о цене на газ, стоимости 1,2 млн тонн немецких труб, которые будут проданы России, и условиях кредитования, предложенных Москве консорциумом из 17 немецких банков. Осознавая риск дефолта России, главный финансовый переговорщик немецких банков Фридрих Вильгельм Христиан принял меры предосторожности и попросил кредит у федерального правительства, объяснив: “Я не делаю никаких сальто без сетки, особенно на трапеции”.
Отношения пойдут на пользу обеим сторонам: Германия будет поставлять машины и высококачественные промышленные товары; Россия будет поставлять сырье для немецкой промышленности. Трубопроводы высокого давления и вспомогательная инфраструктура для них обладают потенциалом для объединения стран, поскольку они требуют доверия, сотрудничества и взаимной зависимости. Но это была не просто коммерческая сделка, как показало присутствие в отеле министра экономики Германии Карла Шиллера. Для сторонников Ostpolitik – новая ”восточная политика" сближения с Советским Союзом и его союзниками, включая Восточную Германию, начатая годом ранее при канцлере Вилли Брандте, – это был момент величайших политических последствий. Шиллер, экономист по образованию, должен был описать это как часть усилий по “политической и человеческой нормализации отношений с нашими восточными соседями”.
Мнение было похвальным, но для некоторых наблюдателей это был потенциально опасный шаг. Перед подписанием НАТО тайно написало в министерство экономики Германии, чтобы узнать о последствиях для безопасности. Норберт Плессер, глава газового департамента министерства, заверил Нато, что нет причин для беспокойства: Германия никогда не будет полагаться на Россию даже в 10% своих поставок газа.
Полвека спустя, в 2020 году, Россия будет поставлять более половины природного газа Германии и около трети всей нефти, которую немцы сжигали для обогрева домов, электростанций и заправки автомобилей. Примерно половина импорта угля в Германию, который необходим для производства стали, поступала из России.
Соглашение, которое начиналось как мирное соглашение с бывшим врагом, превратилось в инструмент агрессии. Германия сейчас финансирует войну России. По оценкам, за первые два месяца после начала нападения России на Украину Германия заплатила за российские энергоносители почти 8,3 млрд евро – деньги, которые Москва использовала для поддержания курса рубля и покупки артиллерийских снарядов, обстреливающих украинские позиции в Донецке. За это время страны ЕС, по оценкам, заплатили в общей сложности 39 миллиардов евро за российские энергоносители, что более чем в два раза превышает сумму, которую они дали, чтобы помочь Украине защитить себя. Ирония болезненна. “В течение тридцати лет немцы читали украинцам лекции о фашизме”, - написал недавно историк Тимоти Снайдер. “Когда фашизм действительно пришел, немцы его финансировали, а украинцы погибли, сражаясь с ним”.
Когда Путин вторгся в Украину в феврале, Германия столкнулась с особой проблемой. Отказ от ядерной энергетики и отказ от угля означали, что у Германии было очень мало альтернатив российскому газу. Берлин был вынужден признать, что это была катастрофическая ошибка – сделать себя настолько зависимым от российских энергоносителей, каковы бы ни были мотивы, стоящие за этим. Министр иностранных дел Анналена Бербок говорит, что Германия не прислушалась к предупреждениям стран, которые когда-то пострадали от российской оккупации, таких как Польша и страны Балтии. По мнению Норберта Реттгена, бывшего министра окружающей среды и члена Христианско-демократического союза Ангелы Меркель (ХДС), правительство Германии “слишком легко” уступило промышленным силам, настаивающим на дешевом газе, при этом “полностью игнорируя геополитические риски”.
В феврале этого года министр экономики и борьбы с изменением климата Германии Роберт Хабек заявил, что газовые хранилища, принадлежащие “Газпрому” в Германии, "систематически опустошались" в течение зимы, чтобы повысить цены и оказать политическое давление. Это было ошеломляющее признание способности России нарушать поставки энергоносителей.
"Я был неправ”, - просто говорит бывший министр финансов Германии Вольфганг Шойбле. "Мы все были неправы”.
В последние недели даже Франк-Вальтер Штайнмайер, президент Германии, тотемная фигура социал-демократов и крупнейший немецкий защитник торгового "моста” между востоком и западом, отрекся. Он признает, что неправильно истолковал намерения России, когда он добивался строительства нового подводного газопровода. "Моя приверженность "Северному потоку-2" была явной ошибкой", - сказал он немецким СМИ в апреле. "Мы держались за мосты, в которые Россия больше не верила и о которых нас предупреждали наши партнеры”. Это экстраординарное признание для человека, который был главой администрации Герхарда Шредера, канцлера социал-демократической партии с 1998 по 2005 год, а затем щедро вознагражденного и сильно оскорбленного лоббиста Владимира Путина. Штайнмайер также был министром иностранных дел при канцлере Меркель и великим проповедником концепции Wandel durch Handel о том, что торговля и диалог могут привести к социальным и политическим изменениям.
Как Германия в конечном итоге допустила такую ошибку? Некоторые утверждают, что Меркель должна была видеть, что Путин ведет Россию в авторитарном направлении, когда он объявил о своем возвращении на пост президента в 2011 году. После вторжения России на Украину в 2014 году Германия не предприняла никаких шагов, чтобы прекратить импорт российского газа, и хотя Меркель пригрозила ввести разрушительные торговые санкции, немецкая промышленность убедила ее сдержаться. Но некоторые винят в этом более стойкое заблуждение, сложившееся 50 лет назад и основанное на заблуждении, что авторитарные страны можно преобразовать с помощью торговли.
Социал–демократы теперь приступили к рассмотрению вопроса о том, стала ли политика Ostpolitik, впервые изложенная в знаковой речи в июле 1963 года Эгоном Баром, в то время ближайшим советником мэра Западного Берлина и будущего канцлера Вилли Брандта, деформироваться с течением времени, особенно после того, как были достигнуты ее великие достижения, падение Берлинской стены.
Что удивительно, если проследить историю через мемуары и записи современников, так это то, как часто и решительно Германию предупреждали все, начиная с Генри Киссинджера, о том, что она заключает договор, о котором она может пожалеть. 9 апреля 1970 года Киссинджер написал Ричарду Никсону: "Мало кто, как внутри Германии, так и за рубежом, считает Брандта продажным на Восток; людей беспокоит, сможет ли он контролировать то, что начал.”На протяжении 50 лет Германия вела многочисленные сражения с рядом президентов США из-за своей растущей зависимости от российских энергоносителей. В ходе этого процесса министерство иностранных дел Германии сформировало представление об американском антикоммунизме как о наивном и убеждении, что только Германия по-настоящему понимала Советский Союз.
С конца 1960-х годов Федеративная Республика Германия пыталась открыть собственную прямую линию связи с советским руководством, хотя ее заинтересованность в воссоединении создавала напряженность в отношениях с США. Столкнувшись с критикой со стороны США, Германия имела обыкновение ссылаться на свой уникальный статус. "Я не могу представить, что есть кто-то, кто больше заинтересован в том, чтобы ему позволили продолжать работать над разрядкой и балансом в Европе, чем немецкий народ, который вынужден жить в двух государствах”, - заявил тогдашний министр иностранных дел Ханс-Дитрих Геншер в немецком Бундестаге в январе 1980 года под бурные аплодисменты.
Но почему после падения Берлинской стены в 1989 году Германия все еще так неохотно прислушивалась к мнению других? Возможно, свою роль сыграло чувство вины за зверства, совершенные против Советского Союза во время второй мировой войны. И гордость за то, что – благодаря Ostpolitik – она наладила свои отношения с Москвой. Германия, в некотором смысле, стала двойным узником своего прошлого – связанным как ужасами, которые она совершила, так и своей верой в то, что ее реакция на эти ужасы была правильной.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!