Понемножку обо всем
237,895
4,060
|
Хранитель Храма ( Слушатель ) |
| 16 сен 2022 06:38:08 |
Инфляция становится гипер часть 3
новая дискуссия Статья 190
Во-первых, мы должны изолировать влияние на цены от изменений кредита коммерческого банка. При британском стандарте золотой монеты, который действовал с 1817 по 1914 год, цикл расширения и сокращения банковского кредита проявляется в влиянии оптовых цен на уровень инфляции, как показано на рисунке 1.
Периодичность цикла была удивительно постоянной, составляя в среднем десятилетний период, постоянство, которое остается очевидным и по сей день. Пунктирная линия отмечает дату, когда Банк Англии присоединился к клиринговой системе коммерческого банка, актуальность которой обсуждается ниже. Оптовые цены являются более прямым отражением циклов банковского кредитования, чем потребительские цены, на которые во времена очень небольшого потребительского кредитования циклы банковского кредитования влияли меньше. Кроме того, статистические данные, отражающие общий уровень потребительских цен, не были широко доступны до 1930-х годов, а статистика потребительских цен до Первой мировой войны - всего лишь догадки.
Колебания между кредитной экспансией и сокращением повлияли на оптовые цены в соответствии с количественной теорией денег Дэвида Рикардо, на которой основана современная денежная теория. Иными словами, увеличение банковского кредита приводит к росту цен, а сокращение - к снижению цен. Обоснованность количественной теории Рикардо была обусловлена базовой стабильностью, обеспечиваемой фунту стерлингов стандартом обмена золотых монет, введенным в 1817 году. Это позволяет нам связать изменения в уровне цен с изменениями в уровне банковского кредита. Кроме того, требуется небольшое знание истории банковского дела, чтобы понять, почему инфляционные / дефляционные колебания уменьшились после 1864 года.
До 1844 года банковское дело сочетало в себе кредитование и выпуск банкнот, прежде чем монополия на выпуск банкнот была передана Банку Англии в силу Закона о банковской хартии 1844 года. Банкноты в обращении отражали более высокий риск контрагента до 1844 года, что, несомненно, способствовало меньшей стабильности цен, чем после Закона, когда банк Англии получил монополию на выпуск банкнот.банкноты стали прямой ответственностью Банка Англии.
В 1864 году Банк Англии был допущен к системе расчетов, созданной коммерческими банками, и использование банкнот и монет в системе расчетов полностью прекратилось. До этой даты разногласия между коммерческими банками и Банком были урегулированы в банкнотах Банка Англии, что требовало от каждого банка иметь под рукой значительное количество банкнот. То, что влияние колебаний банковского кредита на уровень инфляции оптовых цен уменьшилось, объясняется улучшением общей банковской системы, в частности эволюцией централизованного устранения кредитных дисбалансов.
Поэтому мы можем связать ценовой эффект циклов банковского кредита с эффективностью банковских кредитных клиринговых систем, особенно после 1864 года. Благодаря стабильности, обеспечиваемой стандартом обмена золотых монет, процентные ставки, измеряемые недатированным государственным долгом, снизились примерно с 5% в 1815 году (когда закон запрещал их повышение до 1833 года) до менее 3% в 1880 году. Повышение эффективности создания и распределения кредитов способствовало снижению этого показателя интереса с течением времени.
Из австрийской теории делового цикла также следует, что рост и падение банковского кредита напрямую связаны с экономическими подъемами и спадами. Они не уменьшились после принятия Закона о банковской хартии, как можно было бы предположить из более низкой волатильности оптовых цен, которая последовала за ним, особенно после 1864 года. Далеко не так: Оверенд Герни рухнул в 1866 году, а кризис Барингса был в 1890 году. Вместо того, чтобы быть экономическим по своей природе, кредитные кризисы стали более финансовыми.
После паники 1873 года длительная депрессия привела к всемирному снижению цен на сырьевые товары, которое длилось пятнадцать лет. После восстановления после кризиса Оверенда Герни в Великобритании это произошло из-за раскручивания чрезмерных спекуляций, финансируемых за счет расширения банковского кредита — фазы спада классического банковского кредитного цикла. Но экономика Великобритании пострадала меньше, чем экономика других стран, и ее экономика просто стагнировала, причем тяжелая промышленность пострадала в основном. В то время как оптовые цены в Великобритании снизились примерно на 15% к 1895 году, спад в других странах был еще хуже.
Но извлеченный урок заключается в том, что инфляционные последствия банковского кредита в некоторой степени связаны с эффективностью банковской системы. А с современными технологиями и денежными рынками влияние кредитного цикла на цену само по себе менее значительно по сравнению с другими факторами.
Последствия фиатной замены золотого стандарта
Из рисунка 1 также следует, что долгосрочный средний уровень оптовых цен оставался удивительно постоянным, несмотря на все циклические колебания инфляции и дефляции. Это произошло из-за стандарта золотых монет, принятого в 1817 году, в соответствии с которым денежный стандарт был установлен законом как золотой соверен, который был свободно доступен в обмен на банкноты и банковский кредит. Согласно Закону о банковской хартии 1844 года, все дальнейшие выпуски банкнот Банком Англии должны были быть обеспечены золотом. И после того, как Банк Англии присоединился к клиринговой системе, оптовые цены продемонстрировали замечательную степень стабильности, несмотря на экономические последствия цикла банковского кредита.
Мы отметили, как изменения в уровне банковского кредита влияют на оптовые цены; теперь мы должны отметить стабилизирующий эффект стандарта обмена золотых монет.
Совершающее транзакции население знало, что они могут получить доступ к реальным деньгам, то есть к золоту, в обмен на кредит в любое время. Пока это было так, соотношение личной ликвидности к приобретенным товарам оставалось стабильным. Чтобы понять, почему это соотношение имеет значение, представьте ситуацию, когда население в целом по той или иной причине решает воздержаться от части своих расходов и сохранить более высокие остатки кредитов в виде банкнот и банковских депозитов. Общий уровень цен должен упасть. И наоборот, если широкая общественность коллективно решит снизить уровень кредитования в пользу покупок, цены на товары будут расти.
Суть золотого стандарта не в том, что золото циркулирует как средство обмена: отнюдь нет, оно накапливается в больших или меньших количествах. Он почти никогда не тратится. При эффективном стандарте золото, свободно конвертируемое по требованию из форм кредита по фиксированной ставке, - вот что имело значение. Стандарт обмена золотых монет придал покупательной способности банкнот и банковских депозитных кредитов базовую стабильность, которой они иначе не пользовались бы.
Таким образом, проясняется взаимосвязь между золотом и формами кредита как средствами обращения. Теперь мы должны обратиться к ситуации с бумажными валютами, где золото недоступно в обмен на кредит по требованию. Валюта и кредит теряют свой якорь, и мы должны предвидеть действия человека в этих обстоятельствах. Мы больше не просто решаем проблему колебаний уровня банковского кредита, но и меняем восприятие покупательной способности банкнот, выпущенных центральными банками. И следует отметить, что все случаи падения покупательной способности средств обмена были результатом того, что общественность отказалась от бумажных валют, сведя к минимуму их воздействие.
Поэтому мы можем легко понять последствия того, что широкая общественность полностью отказывается от валюты, предпочитая хранить товары вместо кредитов, необходимых или нет. Покупательная способность валюты снижается до нуля, что сегодня демонстрируется во многих валютах, которым не хватает доверия общественности. Зимбабве, Куба, Ливан, Турция, Мьянма, Венесуэла и др. Список становится обширным.
Это не имеет прямого отношения к изменениям количества валюты и кредита, которые могут меняться независимо от покупательной способности бумажной валюты. Мы видели, что расширение и сокращение банковского кредита действительно влияет на цены, но само по себе оно возвращается к норме. Но если этой нормой является не золото, а бумажная валюта, мы можем ожидать другого результата.
Понимание этого имеет фундаментальное значение, особенно в ситуации, с которой мы сталкиваемся сегодня, когда мы можем ожидать, что кредит коммерческого банка, сокращающий ВВП, будет заменен кредитом центрального банка. Итак, почему банковский кредит обречен на крах, а вместе с ним и ВВП?
Коммерческие банки по всему миру, как никогда, используют заемные средства в соотношении балансовых активов к собственному капиталу. В то время как регуляторы концентрируются на ликвидности баланса, директора банков несут ответственность перед своими акционерами. В условиях высокой потребительской инфляции и, следовательно, растущих процентных ставок они знают, что значительная часть их кредитов обанкротится. И там, где они предоставили кредиты для финансовой деятельности и спекуляций, стоимость обеспечения по этим кредитам также неизбежно упадет. Не может быть никаких сомнений в том, что для защиты своих акционеров банкиры максимально сократят свои кредитные портфели предприятиям частного сектора и ограничат кредитование государственных структур короткими сроками погашения, такими как казначейские векселя.
Почти каждая транзакция, зарегистрированная в номинальном ВВП, оплачивается за счет переводов депозитов между банковскими счетами. Уровень банковских депозитов является аналогом банковского кредитования. Банковское кредитование только начинает сокращаться, о чем свидетельствует сокращение широкой денежной массы. Как и ВВП.
Комментаторы почти всегда упускают из виду важность валютной стороны транзакций, говоря вместо рецессии, как если бы это был вопрос потребителей или предприятий, вызывающих падение экономической активности. Это серьезная ошибка. Все это происходит из-за того, что банки выводят кредиты из экономики, а уровень номинального ВВП является прямым отражением банковского кредита, используемого для квалификационных транзакций. Сегодня коммерческие банки по всему миру находятся на грани изъятия из экономической деятельности большего объема кредитов, чем с начала 1930-х годов.
Из нашего анализа Британии после 1864 года мы знаем, что сокращение банковского кредита окажет негативное влияние на цены, но в то время ценовой эффект сокращения банковского кредита не имел большого значения для оптовых цен, что имело гораздо большие последствия для спекулятивной деятельности на финансовых рынках. Сегодня банки, похоже, не спешат отзывать потребительские кредиты, возможно, под пагубным влиянием своего центрального банка. Вместо этого они забирают кредиты у предприятий, особенно у малых и средних предприятий, которые составляют 80% экономики по Парето. И государственная поддержка предприятий, сталкивающихся с более высокими затратами на электроэнергию, никак этого не изменит. Само по себе сокращение банковского кредита, по-видимому, вряд ли окажет существенное негативное влияние на цены (т. Е. Приведет к их снижению), поскольку оно в большей степени ведет к ограничению предложения в экономике, чем к потреблению.
При нынешней экономической и денежно-кредитной политике падение ВВП из-за сокращения банковского кредита будет заменено валютой центрального банка в той или иной форме. Из своих волшебных денежных деревьев центральные банки должны добывать валюту и кредиты для своих правительств, чтобы вливать их в экономику. Мы увидим, как менее дестабилизирующий кредит коммерческого банка в отношении цен заменяется более дестабилизирующим кредитом центрального банка, особенно когда общественность не видит конца его расширению.
Общественность оценивает выданный центральным банком кредит, а не кредит, исходящий от коммерческих банков. И когда общественность принимает общее мнение о том, что ее следует сократить как можно меньше, покупая товары просто для того, чтобы избавиться от них, тогда рост цен ускоряется, и ее покупательная способность падает, независимо от изменений количества в обращении.
Периодичность цикла была удивительно постоянной, составляя в среднем десятилетний период, постоянство, которое остается очевидным и по сей день. Пунктирная линия отмечает дату, когда Банк Англии присоединился к клиринговой системе коммерческого банка, актуальность которой обсуждается ниже. Оптовые цены являются более прямым отражением циклов банковского кредитования, чем потребительские цены, на которые во времена очень небольшого потребительского кредитования циклы банковского кредитования влияли меньше. Кроме того, статистические данные, отражающие общий уровень потребительских цен, не были широко доступны до 1930-х годов, а статистика потребительских цен до Первой мировой войны - всего лишь догадки.
Колебания между кредитной экспансией и сокращением повлияли на оптовые цены в соответствии с количественной теорией денег Дэвида Рикардо, на которой основана современная денежная теория. Иными словами, увеличение банковского кредита приводит к росту цен, а сокращение - к снижению цен. Обоснованность количественной теории Рикардо была обусловлена базовой стабильностью, обеспечиваемой фунту стерлингов стандартом обмена золотых монет, введенным в 1817 году. Это позволяет нам связать изменения в уровне цен с изменениями в уровне банковского кредита. Кроме того, требуется небольшое знание истории банковского дела, чтобы понять, почему инфляционные / дефляционные колебания уменьшились после 1864 года.
До 1844 года банковское дело сочетало в себе кредитование и выпуск банкнот, прежде чем монополия на выпуск банкнот была передана Банку Англии в силу Закона о банковской хартии 1844 года. Банкноты в обращении отражали более высокий риск контрагента до 1844 года, что, несомненно, способствовало меньшей стабильности цен, чем после Закона, когда банк Англии получил монополию на выпуск банкнот.банкноты стали прямой ответственностью Банка Англии.
В 1864 году Банк Англии был допущен к системе расчетов, созданной коммерческими банками, и использование банкнот и монет в системе расчетов полностью прекратилось. До этой даты разногласия между коммерческими банками и Банком были урегулированы в банкнотах Банка Англии, что требовало от каждого банка иметь под рукой значительное количество банкнот. То, что влияние колебаний банковского кредита на уровень инфляции оптовых цен уменьшилось, объясняется улучшением общей банковской системы, в частности эволюцией централизованного устранения кредитных дисбалансов.
Поэтому мы можем связать ценовой эффект циклов банковского кредита с эффективностью банковских кредитных клиринговых систем, особенно после 1864 года. Благодаря стабильности, обеспечиваемой стандартом обмена золотых монет, процентные ставки, измеряемые недатированным государственным долгом, снизились примерно с 5% в 1815 году (когда закон запрещал их повышение до 1833 года) до менее 3% в 1880 году. Повышение эффективности создания и распределения кредитов способствовало снижению этого показателя интереса с течением времени.
Из австрийской теории делового цикла также следует, что рост и падение банковского кредита напрямую связаны с экономическими подъемами и спадами. Они не уменьшились после принятия Закона о банковской хартии, как можно было бы предположить из более низкой волатильности оптовых цен, которая последовала за ним, особенно после 1864 года. Далеко не так: Оверенд Герни рухнул в 1866 году, а кризис Барингса был в 1890 году. Вместо того, чтобы быть экономическим по своей природе, кредитные кризисы стали более финансовыми.
После паники 1873 года длительная депрессия привела к всемирному снижению цен на сырьевые товары, которое длилось пятнадцать лет. После восстановления после кризиса Оверенда Герни в Великобритании это произошло из-за раскручивания чрезмерных спекуляций, финансируемых за счет расширения банковского кредита — фазы спада классического банковского кредитного цикла. Но экономика Великобритании пострадала меньше, чем экономика других стран, и ее экономика просто стагнировала, причем тяжелая промышленность пострадала в основном. В то время как оптовые цены в Великобритании снизились примерно на 15% к 1895 году, спад в других странах был еще хуже.
Но извлеченный урок заключается в том, что инфляционные последствия банковского кредита в некоторой степени связаны с эффективностью банковской системы. А с современными технологиями и денежными рынками влияние кредитного цикла на цену само по себе менее значительно по сравнению с другими факторами.
Последствия фиатной замены золотого стандарта
Из рисунка 1 также следует, что долгосрочный средний уровень оптовых цен оставался удивительно постоянным, несмотря на все циклические колебания инфляции и дефляции. Это произошло из-за стандарта золотых монет, принятого в 1817 году, в соответствии с которым денежный стандарт был установлен законом как золотой соверен, который был свободно доступен в обмен на банкноты и банковский кредит. Согласно Закону о банковской хартии 1844 года, все дальнейшие выпуски банкнот Банком Англии должны были быть обеспечены золотом. И после того, как Банк Англии присоединился к клиринговой системе, оптовые цены продемонстрировали замечательную степень стабильности, несмотря на экономические последствия цикла банковского кредита.
Мы отметили, как изменения в уровне банковского кредита влияют на оптовые цены; теперь мы должны отметить стабилизирующий эффект стандарта обмена золотых монет.
Совершающее транзакции население знало, что они могут получить доступ к реальным деньгам, то есть к золоту, в обмен на кредит в любое время. Пока это было так, соотношение личной ликвидности к приобретенным товарам оставалось стабильным. Чтобы понять, почему это соотношение имеет значение, представьте ситуацию, когда население в целом по той или иной причине решает воздержаться от части своих расходов и сохранить более высокие остатки кредитов в виде банкнот и банковских депозитов. Общий уровень цен должен упасть. И наоборот, если широкая общественность коллективно решит снизить уровень кредитования в пользу покупок, цены на товары будут расти.
Суть золотого стандарта не в том, что золото циркулирует как средство обмена: отнюдь нет, оно накапливается в больших или меньших количествах. Он почти никогда не тратится. При эффективном стандарте золото, свободно конвертируемое по требованию из форм кредита по фиксированной ставке, - вот что имело значение. Стандарт обмена золотых монет придал покупательной способности банкнот и банковских депозитных кредитов базовую стабильность, которой они иначе не пользовались бы.
Таким образом, проясняется взаимосвязь между золотом и формами кредита как средствами обращения. Теперь мы должны обратиться к ситуации с бумажными валютами, где золото недоступно в обмен на кредит по требованию. Валюта и кредит теряют свой якорь, и мы должны предвидеть действия человека в этих обстоятельствах. Мы больше не просто решаем проблему колебаний уровня банковского кредита, но и меняем восприятие покупательной способности банкнот, выпущенных центральными банками. И следует отметить, что все случаи падения покупательной способности средств обмена были результатом того, что общественность отказалась от бумажных валют, сведя к минимуму их воздействие.
Поэтому мы можем легко понять последствия того, что широкая общественность полностью отказывается от валюты, предпочитая хранить товары вместо кредитов, необходимых или нет. Покупательная способность валюты снижается до нуля, что сегодня демонстрируется во многих валютах, которым не хватает доверия общественности. Зимбабве, Куба, Ливан, Турция, Мьянма, Венесуэла и др. Список становится обширным.
Это не имеет прямого отношения к изменениям количества валюты и кредита, которые могут меняться независимо от покупательной способности бумажной валюты. Мы видели, что расширение и сокращение банковского кредита действительно влияет на цены, но само по себе оно возвращается к норме. Но если этой нормой является не золото, а бумажная валюта, мы можем ожидать другого результата.
Понимание этого имеет фундаментальное значение, особенно в ситуации, с которой мы сталкиваемся сегодня, когда мы можем ожидать, что кредит коммерческого банка, сокращающий ВВП, будет заменен кредитом центрального банка. Итак, почему банковский кредит обречен на крах, а вместе с ним и ВВП?
Коммерческие банки по всему миру, как никогда, используют заемные средства в соотношении балансовых активов к собственному капиталу. В то время как регуляторы концентрируются на ликвидности баланса, директора банков несут ответственность перед своими акционерами. В условиях высокой потребительской инфляции и, следовательно, растущих процентных ставок они знают, что значительная часть их кредитов обанкротится. И там, где они предоставили кредиты для финансовой деятельности и спекуляций, стоимость обеспечения по этим кредитам также неизбежно упадет. Не может быть никаких сомнений в том, что для защиты своих акционеров банкиры максимально сократят свои кредитные портфели предприятиям частного сектора и ограничат кредитование государственных структур короткими сроками погашения, такими как казначейские векселя.
Почти каждая транзакция, зарегистрированная в номинальном ВВП, оплачивается за счет переводов депозитов между банковскими счетами. Уровень банковских депозитов является аналогом банковского кредитования. Банковское кредитование только начинает сокращаться, о чем свидетельствует сокращение широкой денежной массы. Как и ВВП.
Комментаторы почти всегда упускают из виду важность валютной стороны транзакций, говоря вместо рецессии, как если бы это был вопрос потребителей или предприятий, вызывающих падение экономической активности. Это серьезная ошибка. Все это происходит из-за того, что банки выводят кредиты из экономики, а уровень номинального ВВП является прямым отражением банковского кредита, используемого для квалификационных транзакций. Сегодня коммерческие банки по всему миру находятся на грани изъятия из экономической деятельности большего объема кредитов, чем с начала 1930-х годов.
Из нашего анализа Британии после 1864 года мы знаем, что сокращение банковского кредита окажет негативное влияние на цены, но в то время ценовой эффект сокращения банковского кредита не имел большого значения для оптовых цен, что имело гораздо большие последствия для спекулятивной деятельности на финансовых рынках. Сегодня банки, похоже, не спешат отзывать потребительские кредиты, возможно, под пагубным влиянием своего центрального банка. Вместо этого они забирают кредиты у предприятий, особенно у малых и средних предприятий, которые составляют 80% экономики по Парето. И государственная поддержка предприятий, сталкивающихся с более высокими затратами на электроэнергию, никак этого не изменит. Само по себе сокращение банковского кредита, по-видимому, вряд ли окажет существенное негативное влияние на цены (т. Е. Приведет к их снижению), поскольку оно в большей степени ведет к ограничению предложения в экономике, чем к потреблению.
При нынешней экономической и денежно-кредитной политике падение ВВП из-за сокращения банковского кредита будет заменено валютой центрального банка в той или иной форме. Из своих волшебных денежных деревьев центральные банки должны добывать валюту и кредиты для своих правительств, чтобы вливать их в экономику. Мы увидим, как менее дестабилизирующий кредит коммерческого банка в отношении цен заменяется более дестабилизирующим кредитом центрального банка, особенно когда общественность не видит конца его расширению.
Общественность оценивает выданный центральным банком кредит, а не кредит, исходящий от коммерческих банков. И когда общественность принимает общее мнение о том, что ее следует сократить как можно меньше, покупая товары просто для того, чтобы избавиться от них, тогда рост цен ускоряется, и ее покупательная способность падает, независимо от изменений количества в обращении.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!