Проблемы ЕГЭ и школьного образования
1,187,225
8,313
|
AndreyK-AV ( Слушатель ) |
| 29 окт 2024 12:19:49 |
«Если социального интеллекта нет, не помогут никакие тренинги» - Л.А. Ясюкова
новая дискуссия Дискуссия 190
«Если социального интеллекта нет, не помогут никакие тренинги»
— Есть две вещи, которые нужно различать. Социальный интеллект — то есть понимание, почему люди себя так ведут, умение прогнозировать развитие событий в социальной сфере, понимать пантомимику, знать установки и мотивы поведения других людей. Это одно. И второе — это коммуникативная эффективность. Это разные вещи. Если социальный интеллект есть, но отношение к людям не очень или ребенок робкий и застенчивый, то он все равно будет не очень эффективен в общении. Если нет социального интеллекта, ребенок многого не понимает, тем не менее он может освоиться в какой-то культурной среде и в ней спокойно существовать. Если ребенок организован, исполнителен, не очень честолюбив, не ругается, не застенчивый, не робкий, у него могут формироваться оптимальные коммуникативные автоматизмы. Он может быть хорошо в свою среду вписан. Если у него среда поменяется, а социального интеллекта нет, то тогда у него будут проблемы в общении. То есть социальный интеллект — это аналитическая структура, которая обеспечивает понимание, что надо делать, но не обеспечивает тем, как это надо делать.
— Он формируется тогда, когда понятийное мышление начинает использоваться в социальной сфере. Без понятийного мышления нет социального интеллекта. Те, у кого социальный интеллект есть, в незнакомом обществе, городе, стране адаптируются быстрее. У тех, кто не обладает социальным интеллектом, месяца два-три, иногда полгода и больше идет адаптация. Они не знают, как себя вести, чувствуют себя некомфортно, попадают в какие-то неприятности и конфликтные ситуации. Это относится к самым разным возрастным категориям. Я наблюдала это, в частности, среди студентов, которые приезжали из разных регионов России в наш политехнический университет. Или, например, китайские студенты. У двух-трех есть что-то похожее на социальный интеллект, а остальные просто сбивались в группу вокруг них.
— Как низкий. Раз понятийное мышление имеют менее 20 процентов, соответственно, и наличие социального интеллекта примерно на том же уровне. Если социального интеллекта нет, не помогут никакие тренинги. Они помогают тогда, когда есть аналитическое мышление, которое люди могут привлечь в процессе обучения и дальше сознательно менять свое поведение в практике общения. Если есть коммуникативная эффективность, но социального интеллекта нет, то человек, повторюсь, может быть успешным, работая с людьми своей культурной группы. Если он попадает в другую этническую, религиозную или культурную группу, то он не вполне адекватно воспринимает поступки, поведение людей, работать с ними не может, там будут конфликты. Это видно даже на уровне психологов. Кто-то из них успешен, но это смотря какие клиенты к ним попадают, потому что даже среди психологов далеко не все у нас с понятийным мышлением.
Если у человека нет понятийного мышления, то вы человеку что-то говорите и он кивает, соглашается, но на самом деле у него могут формироваться представления, очень далекие от того, что вы рассказываете. И потом, когда выясняется, что он делает совсем не то, о чем вы вроде только что договорились, то удивляетесь вы оба. Никто при этом себя не обвиняет, обвиняет в непонимании собеседника, а на свое мышление никогда не жалуется. Всегда говорят, что кто-то не так сказал. При этом каждый считает, что все понимает правильно. Когда нет понятийного мышления, нет и самокритики.
— Мы учили не потребителей, не успешных людей, мы ничего у них не формировали, а просто люди постепенно тупели, потому что не было нормального образования. Предпринимателей из них не получалось тоже. Если современные молодые люди начинают заниматься бизнесом, то в большинстве своем прогорают, а если нет, то, как правило, у них старый консультант работает, который соображает что-то, — бухгалтер старый, управленец, организатор старый.
Герман Греф в свое время проговорился, что нам много умных не надо, поскольку не очень умными управлять проще. Но когда спохватились, что нам нужны специалисты, то выяснилось, что их нет. Почему? Потому что мы долгое время сидели на нефтегазовой игле и считали, что у нас формируется такое же общество потребления, как в Европе. Но Европа использовала нас и еще много других стран вроде России, поэтому у них уровень жизни другой, высокий, и действительно общество потребления. Европа еще может какое-то время этот уровень держать, эксплуатируя менее развитые страны. А мы должны сами себя обеспечивать, нам не на ком паразитировать.
Но меня слушать никто не будет. Когда я с большими нашими учеными-педагогами разговариваю, они меня слушают, а потом говорят, что я психолог и ничего в образовании не понимаю. Они утверждают, что программы у них хорошие, а во всем виноваты плохие родители, плохие дети и плохие учителя. На самом деле плохие — это именно программы. Педагогика — очень конкретная наука. Она должна обучать тех детей, которые приходят в школу. Сейчас ее программы не обучают никого.
Есть мнение, что все зависит от учителя. Не соглашусь с этим. Если программа поганая, какого угодно учителя поставьте, он по ней хорошо преподавать не сможет, никого выучить не сможет. Сейчас учителя из школы бегут. С другой стороны, у меня статистика 40-летняя с программами и сопутствующим инструментарием, как можно самых тупых, неговорящих детей полноценно развить, всему обучить. Но меня не слушают, слушают современных экспертов, которые завели своими программами туда, где мы теперь и находимся. Современная педагогика подготовила людей, которые сегодня в самых разных сферах профессиональной деятельности придумывают разные планы, проекты, которые потом не могут реализоваться. А реализоваться они не могут просто потому, что при планировании разработчики не учитывали объективные закономерности. Это можно наблюдать везде. Академик Дмитрий Ушаков пишет, что теория непрактична, практики ее не используют и она никому не нужна. Правильно, потому что это не теория, а ерунда, лабораторные эксперименты, которые ни о чем.
— Есть две вещи, которые нужно различать. Социальный интеллект — то есть понимание, почему люди себя так ведут, умение прогнозировать развитие событий в социальной сфере, понимать пантомимику, знать установки и мотивы поведения других людей. Это одно. И второе — это коммуникативная эффективность. Это разные вещи. Если социальный интеллект есть, но отношение к людям не очень или ребенок робкий и застенчивый, то он все равно будет не очень эффективен в общении. Если нет социального интеллекта, ребенок многого не понимает, тем не менее он может освоиться в какой-то культурной среде и в ней спокойно существовать. Если ребенок организован, исполнителен, не очень честолюбив, не ругается, не застенчивый, не робкий, у него могут формироваться оптимальные коммуникативные автоматизмы. Он может быть хорошо в свою среду вписан. Если у него среда поменяется, а социального интеллекта нет, то тогда у него будут проблемы в общении. То есть социальный интеллект — это аналитическая структура, которая обеспечивает понимание, что надо делать, но не обеспечивает тем, как это надо делать.
— Он формируется тогда, когда понятийное мышление начинает использоваться в социальной сфере. Без понятийного мышления нет социального интеллекта. Те, у кого социальный интеллект есть, в незнакомом обществе, городе, стране адаптируются быстрее. У тех, кто не обладает социальным интеллектом, месяца два-три, иногда полгода и больше идет адаптация. Они не знают, как себя вести, чувствуют себя некомфортно, попадают в какие-то неприятности и конфликтные ситуации. Это относится к самым разным возрастным категориям. Я наблюдала это, в частности, среди студентов, которые приезжали из разных регионов России в наш политехнический университет. Или, например, китайские студенты. У двух-трех есть что-то похожее на социальный интеллект, а остальные просто сбивались в группу вокруг них.
— Как низкий. Раз понятийное мышление имеют менее 20 процентов, соответственно, и наличие социального интеллекта примерно на том же уровне. Если социального интеллекта нет, не помогут никакие тренинги. Они помогают тогда, когда есть аналитическое мышление, которое люди могут привлечь в процессе обучения и дальше сознательно менять свое поведение в практике общения. Если есть коммуникативная эффективность, но социального интеллекта нет, то человек, повторюсь, может быть успешным, работая с людьми своей культурной группы. Если он попадает в другую этническую, религиозную или культурную группу, то он не вполне адекватно воспринимает поступки, поведение людей, работать с ними не может, там будут конфликты. Это видно даже на уровне психологов. Кто-то из них успешен, но это смотря какие клиенты к ним попадают, потому что даже среди психологов далеко не все у нас с понятийным мышлением.
Если у человека нет понятийного мышления, то вы человеку что-то говорите и он кивает, соглашается, но на самом деле у него могут формироваться представления, очень далекие от того, что вы рассказываете. И потом, когда выясняется, что он делает совсем не то, о чем вы вроде только что договорились, то удивляетесь вы оба. Никто при этом себя не обвиняет, обвиняет в непонимании собеседника, а на свое мышление никогда не жалуется. Всегда говорят, что кто-то не так сказал. При этом каждый считает, что все понимает правильно. Когда нет понятийного мышления, нет и самокритики.
— Мы учили не потребителей, не успешных людей, мы ничего у них не формировали, а просто люди постепенно тупели, потому что не было нормального образования. Предпринимателей из них не получалось тоже. Если современные молодые люди начинают заниматься бизнесом, то в большинстве своем прогорают, а если нет, то, как правило, у них старый консультант работает, который соображает что-то, — бухгалтер старый, управленец, организатор старый.
Герман Греф в свое время проговорился, что нам много умных не надо, поскольку не очень умными управлять проще. Но когда спохватились, что нам нужны специалисты, то выяснилось, что их нет. Почему? Потому что мы долгое время сидели на нефтегазовой игле и считали, что у нас формируется такое же общество потребления, как в Европе. Но Европа использовала нас и еще много других стран вроде России, поэтому у них уровень жизни другой, высокий, и действительно общество потребления. Европа еще может какое-то время этот уровень держать, эксплуатируя менее развитые страны. А мы должны сами себя обеспечивать, нам не на ком паразитировать.
Но меня слушать никто не будет. Когда я с большими нашими учеными-педагогами разговариваю, они меня слушают, а потом говорят, что я психолог и ничего в образовании не понимаю. Они утверждают, что программы у них хорошие, а во всем виноваты плохие родители, плохие дети и плохие учителя. На самом деле плохие — это именно программы. Педагогика — очень конкретная наука. Она должна обучать тех детей, которые приходят в школу. Сейчас ее программы не обучают никого.
Есть мнение, что все зависит от учителя. Не соглашусь с этим. Если программа поганая, какого угодно учителя поставьте, он по ней хорошо преподавать не сможет, никого выучить не сможет. Сейчас учителя из школы бегут. С другой стороны, у меня статистика 40-летняя с программами и сопутствующим инструментарием, как можно самых тупых, неговорящих детей полноценно развить, всему обучить. Но меня не слушают, слушают современных экспертов, которые завели своими программами туда, где мы теперь и находимся. Современная педагогика подготовила людей, которые сегодня в самых разных сферах профессиональной деятельности придумывают разные планы, проекты, которые потом не могут реализоваться. А реализоваться они не могут просто потому, что при планировании разработчики не учитывали объективные закономерности. Это можно наблюдать везде. Академик Дмитрий Ушаков пишет, что теория непрактична, практики ее не используют и она никому не нужна. Правильно, потому что это не теория, а ерунда, лабораторные эксперименты, которые ни о чем.
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!