— Депутаты Госдумы считают, что для исправления ситуации на рынке труда необходимо готовить больше квалифицированных работников и вернуть престиж рабочим профессиям. С момента исчезновения СССР прошло уже почти 35 лет. Кто мешал раньше начать готовить больше квалифицированных работников и возвращать престиж рабочим профессиям? — Если просто сказать, то мешало внешнее управление страной, которое до сих пор до конца не изжито. Страна не была суверенной. Ее финансы, промышленная и образовательная политика долгое время находились и сейчас еще частично находятся под внешним контролем условных англосаксов. Тем, кто руководил страной, было выгодно, чтобы деградировало образование, была низкая производительность труда и так далее. То, что сейчас происходит война, — это попытка вернуть себе суверенитет и самим решать, кого, как и чему учить. Поэтому наши вчерашние партнеры так яростно этому сопротивляются. Я так вижу. Но это непросто, поскольку те, кто управлял страной, вырастили смену для продолжения своей политики и среди чиновников, и среди депутатов, не говоря уже о представителях крупного бизнеса. — Хорошо, вот мы сейчас победим, продемонстрируем свою независимость от прежних кураторов и докажем свой суверенитет в ключевых вопросах, а как возвращать престиж рабочих профессий? Это же не технический механизм — открыл краник — потекло, закрыл — перестало. Это же люди. Как их перековывать из офисного планктона и госслужащих в товаропроизводителей? — Отвечу вопросом на вопрос: как возвращать престиж профессии программиста? — Эта профессия престиж никогда не утрачивала. Она всегда была на высоком уровне еще во времена СССР — КИП и автоматика, операторы ЭВМ всегда были в цене и востребованы. — Правильно. А какое-нибудь ведомство у нас специально прикладывало руку к тому, чтобы поднимать или дополнительно увеличивать престиж этих профессий или нынешнего программиста? — Нет. Специальных программ не было ни тогда, ни в новой России. — Вот вы и ответили на свой вопрос. Нет ни малейшего способа административными вещами повысить престиж чего-нибудь. Как повышать престиж рабочих профессий, если курьер на велосипеде получает 150 тысяч рублей, а молодой токарь — 70 тысяч? Никак. Это нерешаемая задача при такой регуляторике рынка. Снимите сколько угодно фильмов о том, что рабочим быть хорошо, а рынок покажет, что нет, курьером быть лучше. Барбершопером, официантом в кафе на Патриарших прудах лучше, чем молодым инженером на самом крутом оборонном заводе. Лучше, выгоднее, проще. Кайфа больше, свободы больше. Лучше по всем статьям. Это регуляторика на макроэкономическом уровне, на уровне государства. Враги нашей страны и ее будущего строили эту регуляторику именно под это на самом высоком уровне. И сейчас мы пожинаем плоды такой деятельности. Президент у нас говорит абсолютно правильные вещи, но дальше же кто-то должен эти задачи реализовывать. Путин говорил: надо создать 25 миллионов хороших рабочих мест. Создали. Но только в сфере услуг и для курьеров-мигрантов в первую очередь.
— А почему у нас низкая производительность труда, несмотря на рост зарплат, улучшение условий труда, цифровизацию, где, как утверждают чиновники, мы чуть ли не впереди планеты всей? Даже в Москве она низкая, Собянин жалуется. Что делать для ее повышения? — У меня под окнами, на Малой Дмитровке, за прошлый год плитку переложили 3 раза. Сейчас морозы сильные ударят, ее начнет выпирать, и в 2025 году переложат еще 3 раза. Но это же не только на Малой Дмитровке происходит. Весь центр Москвы так живет. Да и не только Москва. В Нижнем Новгороде примерно так же и в других городах. Это же все о той самой производительности труда. Мы используем технологии, которые занимают огромное количество труда, а эффективность их маленькая. До тех пор пока есть возможность зарабатывать вот на этом, зачем мне что-то другое делать? Мне, который зарабатывает на плитке или строительстве газопроводов либо на строительстве жилья, зачем что-то еще? Производительность труда — это экскаватор. А если лопаты дешевле, зачем он? Что меня может подвигнуть использовать экскаватор? Исключительно невозможность работать лопатой. Могу ли я один, даже будучи самой богатой строительной компанией, это реализовать? Нет. Это будет дорогостоящая блажь, потому что весь рынок работает по-другому. А за весь рынок отвечает не Собянин. Чего бы там Собянин ни хотел, без единого федерального регулирования он сделать ничего не может, потому что у него тоже молодой токарь на производстве будет получать меньше, чем мигрант на велосипеде. Это не вопрос Собянина. Он прибавит зарплату токарю, тут же прибавят зарплату курьерам. Это игра вдолгую. — Что это значит? — Иногда, чтобы понять какие-то вещи, надо вернуться к истокам. В 2018 году была принята государственная программа развития образования в Российской Федерации, по-моему, до 2025-го. Там цели и задачи были описаны и, соответственно, бюджет. Много страниц, много миллиардов на то, на другое построчно расписано на каждый год. Вот это все мы потратим и что-то должны получить. И цифры. В той версии, которая была принята в 2018 году, открытым текстом с цифрами было написано, что в результате действий этой программы Россия должна увеличить свое отставание от развитых стран в области образования. — Как так? — Там, конечно, было написано, что мы идем вперед, прочие бла-бла-бла и цифры. И если отложить в сторону слова про вперед, а смотреть только на цифры, то будет видно, что мы намерены идти назад. И это было очень прозрачно. Сейчас там на сайте уже другая версия висит, но и ту можно найти в архивах и почитать. Эта программа полностью расписывала федеральные траты на образование в стране. Мы на закупку долларов в наши суверенные фонды, которые у нас благополучно конфисковали, тратили больше, чем на все федеральное образование в стране. В 2018 году мы американскую систему образования финансировали лучше, чем свою. Это к вопросу суверенитета. Сейчас если вы откроете цели и задачи новой программы, то, убрав шелуху и канцеляризмы, увидите, что авторов программы устроит любой результат, который будет достигнут в результате ее выполнения. Если вы думаете, что я вру или передергиваю, зайдите на официальный сайт госпрограммы развития образования и почитайте. Дальше. Где-то я видел цитату Садовничего конца 2023-го о том, что за последние два года физику и математику на ЕГЭ выбрали на 35 процентов ребят меньше, чем за предыдущие два года. И это тенденция. В результате мы можем констатировать, что программа развития образования в Российской Федерации успешно выполнена теми, кто ее писал и реализовывал. Физику и математику ребята выбирают все меньше и меньше, в итоге мы отстаем.