Тред №218835

Как далеко можно заходить в расследованиях, не вызывая недовольства «некоторых очень богатых людей» - ясно и понятно указано в рокфеллеровском пособии для «коммуникаторов», искренне расхваленном руководителем Фонда Карнеги.
И вот я и допускаю, что наш нынешний Кремль в своих «расследованиях» (разъяснениях нам политэкономических коллизий и пертурбаций) вполне осознанно и не заходит, куда не надо, и поступает при этом абсолютно правильно, именно в наших общих суверенных интересах. Некоторая парадоксальность этой мысли сразу исчезнет, если вспомнить, например, о недавних радостных событиях в нашем автопроме.
Все знают, что «Тойота» (и практически все остальные крупные автопроизводители) приступили, наконец, к запуску своих заводов у нас в России. А это означает, что легитимность и стабильность нынешнего нашего правительства на срок окупаемости инвестиции (5-7 лет минимум) ни у самих автопромышленников, ни у их банкиров, ни у их страховщиков никаких серьёзных сомнений больше не вызывает. Не вызывает у них сомнений и то, что через 4-6 лет на нашем рынке будут покупать их машин ощутимо больше, чем сейчас, и это помимо ещё и всех тех, что начнут производить такие же новые заводы конкурентов.
Это всё очевидно и обычная экономика.
А вот такой менее очевидный момент: когда именно они решили, что теперь – можно и пора завод ставить?
Не в 90-ые, вот уж точно, о стабильной легитимности тогдашнего режима нечего было даже и мечтать.
А вот в первые годы этого века – чего ждали?
По-моему, когда назревал конфликт с ЮКОСом, в дополнение к остальным нефтяным - а они ведь не за день и не за два созрели - сначала ждали, что Путин (как собирательный образ) под сильным давлением в разных формах с разных сторон пойдёт на вынужденный компромисс, и всё так или иначе устаканится. А он – на компромисс не пошёл, пошёл, наоборот, на явно жёсткий конфликт. Запускать заводы в такой обстановке было очевидно опасно и неразумно.
Тогда стали ждать – чем нефтяной и ЮКОСовский конфликт кончится. Ждать решили явно не зря: началась массовая травля Путина в СМИ – эдакая тотальная медийная война, объявленная ему упустившими из-за него свою надгосударственную сверхдержаву глобалистами. Поэтому смотрели: заболтают путинский электорат или нет, свалят несговорчивого и упрямого Путина руками его же народа, или не свалят, сумеет он выкрутиться из этой войны, не наломав дров, или не сумеет. Короче: хватит ли ему выдержки и умения не начать раскачивать лодку?
Раскачивать лодку за всё это время их ожидания Путин, по-моему, чуть было действительно не начал всего один раз. И тогда, как ни странно, назад сразу сдал «Ротшильд». Это когда наш посол в Лондоне на пресс-конференции пригрозил открытым текстом подать в суд на PR-агентство лорда Белла, которое как минимум активно консультировало всю тогдашнюю медийную кампанию по поводу убийства Литвиненко, направленную против Путина не собирательно-образного, как у меня тут в очерке, а живого лично.

Газета.ру очень старательно и удобно для чтения все свои статьи со всеми выдержками из английских СМИ собирала в хронологическом порядке в отдельной специальной рубрике. Так вот после угрозы нашего посла, всех обвинителей убийцы-Путина в Лондоне словно подменили: тут же, как по команде, посыпались одновременно со всеми с ними интервью, в которых они старательно объясняли, что лично Путина никогда и не думали ни в чём подозревать и тем более до суда обвинять, что они вообще чуть ли не за помощью к нему обращались, как к Президенту, чтобы помог найти настоящего убийцу. На сайте том, повторяю, прямо в той же рубрике можно было тут же отмотать назад, во времена до выступления посла и прочитать все их же многочисленные заявления до того. Улыбало.

Посол тогда агентство по имени не назвал, и в этом умолчании и была последняя грань, за которой уже могла начаться форменная драка в открытую. Назвал бы посол конкретное агентство, пришлось бы агентству официально отвечать что-то (а лорд Белл и не скрывал, что помогал вроде как по дружбе и с Гольдфарбом, и с Березовским, который вообще его старый клиент; что оперативное распространение в английской прессе знаменитой предсмертной фотографии Литвиненко в госпитале – это вообще он сам лично организовал). Стало бы агентство лорда Белла отвечать на прямое «именное» обвинение нашего посла, ему в пику начали бы выяснять, что это были за бесконечные, ежедневные утечки информации из следственной бригады (на них ведь и строились почти все обвинения в английской прессе). Если настоящие были утечки – ведётся ли внутреннее расследование в Скотленд Ярде? (По закону любое несанкционированное разглашение следователями такой информации в Англии, как и у нас – уголовно наказуемое деяние.) Если нет внутреннего расследования – значит, во всём потоке этих якобы «утечек» сам Скотленд Ярд не нашёл ни одной настоящей утечки его реальной информации по делу. Пургу гонят журналисты? Ну это их проблемы...  
Ах, пургу? Ну так пожалуйте в суд за клевету. Кто там конкретно распорядился организовать клеветническую кампанию, кто её на практике выстраивал и выдумывал, кто печатал первым? (Ссылки на чужие публикации – это уже не преступление.) Про хозяев «самых уважаемых в стране» «Таймс», «Файнэншл Таймс» я уже писал. А хозяин PR-агентства – вот он лорд-барон Тимоти Белл...
Короче, если бы это расследование зашло слишком далеко, то вполне мог бы получиться очень большой скандал с непредсказуемыми последствиями. А вот это уже некоторым очень богатым людям очень бы не понравилось. Не Ротшильдам, а вот тем, которые сидели и ждали: когда же, наконец, можно будет запускать наш тойотовский завод в России?

Так вот когда они, в отличие от нас хорошо знающие и понимающие эти процессы, решили, что – запускаем, тогда, значит, они и убедились, и поверили: всё, русские удар держать умеют, на провокации не поддаются и выдержки не теряют, а в самой России ничего страшного не произойдёт, новые переделы собственности больше не предвидятся.
Так что у нас теперь будет и «своя» Тойота, и «свой» Фольксваген, и «свой» Ниссан. Мы сделали ещё один маленький шаг в большой общий мир. И не потеряли при этом контроль над своей нефтью, что, естественно, тоже способствовало в немалой степени положительным расчётам нашей ожидаемой покупательной способности, как нации, через 5-7 лет; а то ведь вот в Нигерии предоставили Shell'y распоряжаться их нефтью, по принятым демократичным глобальным нормам и правилам а при фикс - и что бы, если бы в результате у нас, как у них там всё получилось бы? Долго бы мы ещё ждали «своих» Тойот и Фольксвагенов.

Вот чтобы все остальные очень богатые люди не нервничали и верили в нас, Путин с Сурковым, допускаю, и молчат. И в таком случае они, вполне возможно, правы. Ведь стоит посмотреть внимательнее, последить: сколько за последние 7 лет у нас настоящих очень богатых людей действительно пострадало от якобы «путинского» произвола (я не имею в виду тех, кого принуждали перезаключать старые сделки на нормальных цивилизованных взаимовыгодных условиях)? На пальцах одной руки можно пересчитать. А сколько уже поставили свои заводы?
Вот для того, возможно, «наши» и молчат. И терпят все эти медийные издевательства. А нам тем временем, наоборот – награда: новенькая своя «Тойота», например, или тот же «Фокус».
Вот из-за этих наших новеньких Тойот и Фордов и получается, что, вроде, нас и страну Путин с Сурковым вовсе не забывают. Причём видно это просто даже до смешного убедительно, потому что сами Ротшильды (как собирательный образ) это и признают. Правда, не в массовых своих СМИ, которые миллионы обывателей читают, и которые у нас тут так старательно перепечатывают и так бездарно переводят (в кавычках и без). Они об этом пишут в издании, которое читают от силы десятки, может, сотни тысяч, и уж точно не обывателей: в The Economist Intelligence Unit, который не обычную журналистику печатает, а серьёзную экономическую аналитику для тех, кто, например, планирует строительство тех же автомобильных заводов. Для тех, кого в этом смысле медийные войны не интересуют; их интересуют настоящие достоверные сведения, пригодные для планирования. Так вот в прошлом году про Россию для «некоторых очень серьёзных» людей Ротшильды написали: «Отмеченный за последние восемь лет средний темп экономического роста в 6,6% вызвал потребительский взрыв в России. ... Ожидается увеличение объёма розничной торговли продуктами питания и товарами народного потребления со 113 млрд долл. США в 2006-м до 202 млрд долл. США в 2010-м. За этот же период объём всех розничных продаж должен удвоиться, с 245 млрд долл. США до 526 млрд долл. США. В результате этого Россия, занимающая сейчас 12-ое место среди розничных рынков мира, должна переместиться на 9-ое место.» И – ни одного обычного у них в обращениях к обывателям слова о том, что Путин стремительно тащит страну в какую-то там очередную катастрофу. Потому что не только некоторым, а вообще всем очень богатым людям очень не понравится, если им станут гнать пургу так же, как нам простым смертным, например, про августейшего убийцу покойного Литвиненко.
И вот это-то и есть главное доказательство того, что настоящей суверенной демократии у нас всё-таки больше нет. Потому что опять, как когда-то, и чем дальше, тем всё больше ничего мы толком не знаем. Потому что мы, в отличие от них – от очень богатых людей — никогда не можем быть уверены и должны всякий новый раз гадать: это нам очередную пургу гонят? Или он и впрямь такой злыдень? Это опять обиженный взрыв какой-нибудь яростной пропаганды? А в какую тогда очередную глобализацию а при фикс нас тянут? И кто? Опять очередной самый богатый человек мира из неизвестных, с которым опять какие-то непонятные накануне Нового Года уговоры-договоры, которые потом опять аукнутся новым диким по безграмотности спором о вредной суверенной демократии?

Ну да ладно. Попробую лучше я напоследок, чтобы не осталось никаких недоговорённостей, всё-таки объяснить, какой в моём, лично, представлении могла бы быть наша настоящая суверенная демократия. А форму для этого выберу — коротенькой утопии.
Давай представим себе, читатель, что все мы в России, молчаливое большинство, вдруг сподобились и добились, выполнив все драконовские требования, проведения референдума. И референдум, нами затеянный – прошёл. И мы необходимым большинством голосов вот какие поправки приняли к нашей Конституции:
«Народ России посчитал, что будет лучше, если:
- отныне и навсегда все личные и корпоративные состояния, нажитые в нашей стране с момента её основания, независимо от их размеров и способов получения и накопления, будут считаться полностью законными и потому находиться под защитой всей силы нашего суверенного государства;
- законное вступление личного или корпоративного собственника во владение всем его имуществом будет наступать с того момента, как он представит и опубликует в открытом доступе всю информацию о том, как именно, в результате каких сделок и трансакций и с кем именно ему его имущество досталось;
- сокрытие любой части такой информации будет наказываться немедленной конфискацией всего имущества нарушителя в пользу народной казны; сила действия этого правила срока давности иметь не будет;
- по этому вопросу – даже дети будут отвечать перед народом России за своих отцов.»
(Поскольку речь об утопии и всего лишь с целью проиллюстрировать не менее утопичную мысль, то нет смысла начинать выяснять технические детали вроде того, что делать с заказными убийствами и прочим членовредительством – это уже не утопия получится, а практика.)

Сразу после принятия этих поправок к Конституции у нас и начнёт сама собой устанавливаться настоящая суверенная демократия. Потому что:
- бесценные и несметные богатства нашего богатого меньшинства станут, наконец-то, окончательно и бесповоротно легитимными – мы, бедные, им их богатство легитимизировали, и нет на свете более демократичной и прочной легитимности;
- наши богатые тут же перестанут Путина бояться и беспрекословно слушать любую его команду, потому что он уже не сможет – абсолютно законно, как раньше – потащить любого из них непослушного в суд за его былые грехи – мы, бедные, всем им все те грехи уже простили;
- Путин тут же потеряет всю свою закулисную, недемократичную и главную власть, потому что никого из непослушных не сможет больше по своему усмотрению потащить в суд для острастки (причину см. выше);
- он потому тут же развернётся лицом к нам, к бедным, потому что только мы нашим большинством голосов в любой его честной схватке что с нашими богатыми, что с заморскими Ротшильдами за наши общие справедливые интересы – можем его по-настоящему поддержать, и нет ни у наших богатых, ни у заморских Ротшильдов никакой демократической силы нам в этом деле помешать, коли мы когда чего решим;
- мы узнаем всю подноготную всех таинственных сделок что с Семьёй, что с чёртом, что про глобализм а при фикс, что про глобализм а ля карт – для нас не останется секретов в их «политике», кончится впервые за всю нашу историю шаманство в наших жизнях и головах;
- мы поэтому не хуже самих богатых поймём, где и когда их слова нельзя принимать на веру, и какие такие свои интересы они нам не до конца рассказывают, какие карты не все раскрывают; сначала своих богатых раскусим, а потом и с заморскими Ротшильдами разберёмся;
- и Россия станет первой страной в цивилизованном мире, в которой не останется ни одного практикующего конспиролога — из-за полного отсутствия спроса.

И вот тогда-то мы и станем, как говорил Эйзенхауэр, тем самым бдительным и информированным гражданским обществом, которое единственное – может.

Но ничего этого не будет, потому что сами мы на такой референдум никогда не сподобимся и вообще между собой даже не договоримся, а Путин нам в этом деле не помощник. Он же понимает, что как только мы узнаем правду про новогоднюю ночь и всё остальное, мы «его» уже никогда не переизберём.
А после того, что нам тут понарасскажут во всеуслышание о всех тех сделках, ещё и во многих других странах много кого тоже уже не переизберут, а то ещё и импичмент им устроят.
А настолько далеко зашедшее расследование не понравится не некоторым, а всем очень богатым людям. И потому, если представить себе в мечте, что вдруг наш референдум взял да и начал реально наклёвываться – то тут же весь свободный мир простит Путину любую бастардизацию любой демократии, с определениями или без, как ему будет угодно — лишь бы рот нам успел заткнуть вовремя и как следует.

И потому я, кося глазом в строю на всех, в ком ещё жив старый гвардеец, могу закончить только одним:

Merde!