Тред №382514

Цитата: D9ID9I ALT2
Но это явно не запрещает высказывать аргументированное мнение о неисполнимости программы

Кудрин своими репликами про ВПК с чисто бухгалтерским и юридическим подходом (как в США) мне напомнил вот этих персонажей 100-летней давности с их спорами технарей-инженеров против юристов-финасистов. Пишет известный академик-кораблестроитель, дед того самого академика А. П Капицы:

Академик А.Н. Крылов. книга "Мои воспоминания",
Из главы "Дело о «Рюрике» и чертежах 10-дюймовой пушки"

Существовал тогда так называемый фактический контроль, который проверял не только всякого рода бумажную отчетность, но и участвовал в испытаниях самих изделий и качества материалов. Вследствие полного незнания и непони­мания чиновниками контроля даже элементов техники толку от этого контро­ля не было, а происходили только одни задержки. Достаточно привести один пример.

Приезжает ко мне Меллер, начальник Обуховского завода:

— Полюбуйся, что делает контроль. У меня забраковали отлитые стальные машинные рамы для «Андрея». Читай акт: «По условиям заказа, требуется, чтобы предельное сопротивление материала было от 45 до 48 кг/мм² при удлинении от 16 до 18 %, а так как при испытании планок получено от 50 до 53 кг при удлинении от 19 до 21 %, так что оба числа лежат вне назначенных пре­делов, то рамы приняты быть не могут и подлежат забракованию».

— Да ты мне привез акт с завода или с 11-й версты? (психушка под Питером)

— Требование фактического контроля.

— Знаешь, я не имею права отменить эту нелепость. Пойдем к товарищу министра И. К. Григоровичу.

Звоню по внутреннему телефону:

— Хотя приемные часы уже кончились, позвольте придти к вам с Меллером по экстренному делу.

Принимает немедленно.

— Фактический контроль забраковал машинные рамы для «Андрея», вот акт. Вы имеете право приказать: принять с сообщением об этом государственному контролеру. Хорошо было бы ему сообщить, чтобы он идиота чиновника ве­лел убрать.

— Рамы приказываю принять. Сообщите заводам. Составьте письмо госу­дарственному контролеру, принесите мне на подпись.

Если бы это был единичный факт, о нем не стоило бы и говорить, но подобные факты были сплошь и рядом; чиновники плодили напрасную пере­писку и вносили задержки в дело.

Цит. по: http://flot.com/publ…ies/21.htm

Из главы "В Совещании по судостроению"

В конце 1908 г. было учреждено Межведомственное совещание по судостро­ению под председательством товарища морского министра И. К. Григоровича, в составе: представителя председателя Совета Министров К. П. Боклевского, представителя Государственного контроля Левицкого, представителя Министерства финансов Лангового и других лиц.

Я был назначен членом этого Совещания; заседания происходили каждую среду в 7 часов вечера, затягиваясь иногда до 12 часов.

Это Совещание решало все денежные дела, относящиеся к судостроению и по­ставкам материалов, главных механизмов, башен, снарядов и пр.

Представители Министерства финансов и контроля не были сведущи в мор­ской технике и часто делали возражения, возбуждавшие смех. Приведу несколько примеров.

В 1909 г. на Обуховском заводе был большой пожар, сгорела мастерская полевых орудий, ее надо было возобновить. Начальник завода представил про­ект, в котором значились револьверные станки.

Ланговой стал возражать:

— Вот Морское ведомство в пушечную мастерскую ставит револьверные станки.

Я попросил слова и сказал:

— Представитель Министерства финансов под словами «револьверные стан­ки», видимо, разумеет станки для выделки револьверов. Но это не так; револь­верный станок есть такой, в котором несколько инструментов, долженствующих работать последовательно, зажимаются на поворотный барабан, при поворотах оторого соответствующий инструмент начинает действовать; изделие не пере­ставляется. Этим работа ускоряется и уточняется.

Ланговой покраснел и больше в этом заседании ничего не говорил.

Другой случай. Рассматривается проект оборудования лаборатории сопротив­ления материалов при бассейне мощными (нагрузка до 500 т) прессами и конт­рольным штабом, нагружаемым до 20 т без всякой передачи, а прямо гирями по 2 т весом.

Ланговой возражает:

— У нас есть лаборатория при Институте путей сообщения, надо вам ис­пытать — послать туда планку, там испытают и пришлют вам данные.

Это дело докладывал я.

— Ваше превосходительство, у вас есть карманные часы?

— Есть.

— Зачем же вы их носите? Вон окна вашего кабинета, а вон адмиралтей­ская башня и на ней часы; надо вам знать время — пошлите сторожа, он по­смотрит и вам доложит. При постройке новых дредноутов придется испыты­вать многие тысячи планок, а контрольный штаб нужен для проверки прессов на заводах, поставляющих нам материалы.

Вопрос был исчерпан.

Еще пример. На Ижорском заводе устраивается газовая резка. Ланговой возражает:

— Ведь вам нужен кислород, а вы сверх того добываете ненужный вам во­дород, да еще требуете компрессор для его сгущения, опять ненужные расходы.

— Ваше превосходительство, с этим вопросом вам нужно обратиться к гос­поду богу, зачем он воду сотворил так, что если от нее отнять кислород, то останется двойной объем водорода. Близ Ижорского завода воздухоплаватель­ный парк, которому нужен водород. Ижорский завод, вместо того чтобы его выпускать в воздух, будет его поставлять воздухоплавательному парку. Это все пояснено в проекте и доставит серьезную экономию. Прежде чем возражать, следовало проект прочесть. За последние слова была жалоба министру финан­сов. Товарищ морского министра вызвал меня для объяснений.

— Вы опять наскандалили?

— Ну что же, приходится, когда таких сажают вам идолов, которые дела не знают, а возражают.
Цит. по: http://flot.com/publ…ies/23.htm

Из глава "Мировая война":

Заводское дело — дело живое, и в мертвящий формализм оно трудно укла­дывается, представитель же Государственного контроля для каждого распоряже­ния требовал мотивировку, чуть что не целый философский трактат.

Одно неотложное спешное дело я решил, не собирая правления, а просто пе­реговорив с Дроздовым. На ближайшем заседании я доложил правлению о сде­ланном распоряжении. Председатель контроля заявил, что он протестует и что надо это распоряжение мотивировать. Мне под конец эта формалистика и чте­ние им своих мотивировок, отнимавшее время, надоели, я не сдержался и сказал:

— Довольно нас отчитывать вашими мотивировками; вносите их в правле­ние, не читая; вот в конце коридора кабинет уединения, я прикажу их вешать там на гвоздик, там их будут читать.

подраздел Спор с юрисконсультом

В 1916 году было назначено совещание по выработке правил об управле­нии секвестированными предприятиями. Я перед тем полтора года был предсе­дателем правительственного правления секвестированного Путиловского завода. Поэтому морской министр И. К. Григорович назначил меня и юрисконсульта Морского министерства Квашнина-Самарина в это междуведомственное совеща­ние, бывшее под председательством тайного советника Сибилева.

Во всех случаях я был диаметрально противоположного мнения с тайным советником Квашниным-Самариным, который ссылался на кодекс Юстиниана (610 г.), на Гуго Гроция, на испанское законодательство и т. п. Я же ссылался на практику управления Путиловским заводом и на Устав торговый. Заседа­ний было больше десяти.

Наконец, было назначено последнее заседание. Квашнин-Самарин к этому заседанию подготовил длинную записку, с которой меня предварительно не ознакомил, да не ознакомил ни товарища морского министра, ни морского ми­нистра и прочел ее как будто это было мнение Морского министерства. В этой записке он по-прежнему ссылался на кодекс Юстиниана, Гуго Гроция и пр. Я попросил тогда слово и сказал:

— Прочтенная записка отнюдь не представляет мнения Морского министер­ства, а есть измышления тайного советника Квашнина-Самарина. Я могу по поводу этой записки привести лишь известный горбуновский анекдот: «В Кунавине [предместье Нижнего Новгорода] в каждом доме было по два дома терпимос­ти. Один в нижнем этаже, другой — в верхнем. Как-то одна из обитательниц лежала на кушетке у открытого окна в самой неприличной позе, в костюме прародительницы Евы. Шедший мимо маляр взял да и мазнул кистью, где сле­довало и не следовало. Гвалт, крик, городовой. Затем дело разбирается у ми­рового. Мировой затрудняется — под какую статью подвести. Письмоводитель шепчет ему: «Подведите под статью о загрязнении мест общественного удоволь­ствия».

Если так законы толковать, то и секвестр Путиловских заводов можно подвести под кодекс Юстиниана.

Квашнин-Самарин побежал к товарищу морского министра на меня жаловаться. На другой день получаю записочку. Товарищ министра приглашает меня пожа­ловать в 11 ч утра в его кабинет, форма одежды — сюртук при кортике. Являюсь. Мне через весь большой кабинет адмирал Муравьев кричит:

— Вы опять наскандалили? Какой вы там анекдот рассказывали? Я повторил то, что рассказал, а затем добавил:

— Квашнин-Самарин три дня тому назад проиграл дело в три миллиона. А че­рез несколько дней будет дело о семи миллионах, — он это дело тоже проиг­рает. Так и доложите министру.

На следующий же день Квашнин-Самарин был назначен в Сенат. На его место назначили Книппера, который семимиллионное дело и выиграл.

Таким образом вовремя рассказанный горбуновский анекдот сохранил Мор­скому министерству семь миллионов рублей, т. е. целый крейсер в 6000 тонн.

Цит по.: http://flot.com/publ…ies/29.htm