Тред №583304

ЕГЭ: опыт тотального контроля

Так получилось, что в последние десятилетия оценка у нас стала рассматриваться не с чисто технической (в хорошем смысле слова), не с трезвой, научно-педагогической точки зрения, в которой она своего рода показатель термометра, которым фиксируется то, что есть на данный момент, успешна или неуспешна учебная деятельность, а непедагогически: как средство администрирования, дрессуры, как кнут и пряник, как выражение личной симпатии или антипатии, как инструмент психотерапевтического воздействия на ученика, как бонус, дающий пропуск на следующий уровень в игре под названием "жизнь".

О том, что оценка измеряет и диагностирует забыли совершенно, выдвинули вперед то, что она поощряет и наказывает, что она — средство манипуляции и управления. В сочетании "инструмент контроля за усвоением материала" последнее отвалилось, и в итоге осталось "инструмент контроля" (лояльности, поведения, численности абитуриентов и т. д.).

Люди, далекие от образования, любят поразглагольствовать о субъективизме оценок. Но, на мой взгляд, никогда еще оценка не страдала таким субъективизмом и отвлеченностью от точной диагностики, как сейчас.

Раньше было понимание того, что оценка диагностирует реальное положение дел, а потому был некий абстрактный идеал, критерии оценивания, которые соблюдались жестко и неукоснительно. Раньше оценка в большинстве своем была либо адекватна, либо чуть занижена, излишне строга. Ныне оценка почти всегда завышена и неадекватна, потому что выставляется не в сравнении с реальным положением дел или абстрактным идеалом, ему соответствующим (его зачастую нет, он не формулируется), а в сравнении с другим учеником, потому что отмечает не уровень знаний, а уровень активности, энергичности в освоении материала, степень лояльности, уровень адаптации к системе. Нынешняя оценка зачастую ставится не за то, что ученик чего-то достиг, а за то, что он лоялен, за то, что он вообще хоть что-то делает.

Это "что-то делает" при нынешнем общем падении интереса к учебе, знанию, даже элементарной посещаемости занятий, остается последним оплотом объективности в оценке.

Собственно, эта идеология администрирования, философия "что-то делает" по отношению к ученику отражена и в характере оценивания посредством ЕГЭ, который высоко ставит не столько тех, кто знает (знания ЕГЭ, на мой взгляд, вообще не проверяет) и в силу этого видит непростоту ответов, сколько тех, кто "что-то делает", кто лоялен системе, а не идет против нее: качает ответы с интернета, обладает большей интуицией и чисто житейской сообразительностью.

Лишение оценки за ЕГЭ, аннулирование его результатов — это опять уход от понимания оценки как средства диагностики, это опять использование оценки в качестве кнута, а не в качестве термометра.

Да, ученик стремится уклониться всеми силами от такой диагностики. Но разве это правильно, идти у него на поводу?

Никаких повторных пересдач только на следующий год со здравой педагогической точки зрения быть не должно. Пересдача здесь и сейчас, через пару дней, в течение недели — вот нормальное, трезвое, педагогическое отношение к ситуации. И напротив — стремление искоренять непокорных и давить мятеж в зародыше — это из разряда глуповского администрирования, из разряда "разорю!" и "не потерплю!".

Дисциплина — это одно, уровень знаний — это другое. Облагайте дисциплинарными взысканиями, привлекайте к ответственности, если это предусмотрено правом. Но это все не имеет никакого отношения к основной функции итоговой аттестации — проверке уровня знаний ученика по конкретной дисциплине.

Однако, как я уже сказал, ЕГЭ к проверке знаний не имеет никакого отношения.

Сужу об этом не абстрактно, за глаза, а на основании собственного прошлогоднего опыта с одиннадцатым классом, который готовил к сдаче ЕГЭ по обществознанию и истории.

Так вот, он не имеет отношения к проверке знаний:

Во-первых, потому что знания — это несколько иное, чем то, что требуется от ученика частями А, В и С. Там требуется либо память, либо сообразительность и способность к способности угодливо угадать то, что хотел услышать составитель вопросов в качестве правильных ответов.

Узаконенный тотальный субъективизм, формирующий субъективизм итоговой оценки. Воспитание угодничества, подготовка обслуги, винтиков системы. Усвоение правил преуспеяния: не рассуждать, а ставить галочки.

Во-вторых, потому что задания и в ЕГЭ, и в ГИА призваны вовсе не проверить знания путем формулировки сложных задач и вопросов. Их задача не проверить, а запутать и сбить с толку, заставлять совершить ошибку на пустом месте, в простой ситуации.

Да, это функция контроля, но не знаний, а, как было сказано выше, численности абитуриентов.

ЕГЭ — это, не знаю уж вольного или невольного, воплощение идеи абстрактного тотального контроля за всем чем угодно губернаторами, учителями, школами, учениками, но не за знаниями и реальными результатами, не за истинным положением дел.

Поэтому оценка по ЕГЭ имеет крайне опосредованное отношение к знаниям и обучению. Это оценка готовности системы к повиновению, способности ее участников играть по заданным сверху даже самым абсурдным правилам игры.

Почему только так? Да потому что внедрение его имело административно-бюрократический, а не педагогический смысл.

Если птица-тройка могла родиться по знаменитому выражению Гоголя у бойкого народа, то ЕГЭ только в голове щедринского помпадура, законченного бюрократа и администратора.

http://publicpost.ru/blog/id/30700/#.Ub2HD7Xq2-0.livejournal