Тред №605486

новая дискуссия Дискуссия  87

ПРОБЛЕМА ЛЕНИНА

Налицо поразительная асимметрия — огромное количество людей, уже принявших Сталина в качестве абсолютного позитивного героя своего, так сказать, политического романа, крайне негативно относится к Ленину.
Можно предложить этим людям колоссальное количество фактов, опровергающих расхожие мифы о "негодяйстве" Ленина, погрузить их в живую воду этих исторических фактов и уповать на то, что такое погружение будет содействовать демифологизации их сознания. Но мне кажется, что хотя подобным погружением можно и должно заниматься, его эффект ни в коем случае нельзя преувеличивать.
Логически же миф о "негодяйстве" Ленина ничего не стоит демонтировать, коль скоро речь идет о сознании, в котором Сталин выступает в качестве абсолютного положительного героя. Для этого не нужно тысяч страниц документально обоснованных опровержений мифов о Ленине. Для этого нужно просто спросить обладателя исторического самосознания, в котором Сталин — величайший положительный герой, а Ленин — негодяй: "А почему Сталин повел себя с Лениным именно так, а никак иначе? Почему он никогда ни одним словом не посягнул на авторитет Ленина? Почему он не воспрепятствовал помещению Ленина в мавзолей, то есть превращению его в сакрального "отца-основателя"? Почему он назвал правящую партию "партией Ленина-Сталина"? Почему он непрерывно апеллировал к авторитету Ленина, тысячекратно называл себя учеником Ленина?"
Объяснения, согласно которым Сталин все время должен был вести мудрую двойную игру, сдабривая реальный антиленинизм славословиями в адрес Ленина, не выдерживают никакой критики. Почему это он должен был вести подобную мудрую двойную игру? Французский постреволюционный диктатор, Наполеон Бонапарт, не вел такую игру. Очень многие справедливо называют Сталина Наполеоном большевистской революции. Кто тогда Ленин? Ну, скажем, Жан-Поль Марат, главная культовая фигура этой революции… И что? Реальный Наполеон не называл себя любимым учеником Жана-Поля Марата. Он не строил в сердце страны мавзолей Марата и не проводил все идеологические праздники на трибуне этого мавзолея. Он не короновался, образно говоря, в "церкви Марата", черпая легитимность из бессмертного учения великого якобинца. Наполеон Папу Римского для своей коронации — и легитимации — приволок, не так ли? Ну, оставил он какие-то революционные атрибуты — "Марсельезу", титул императора Французской республики. Ну, боролся он с роялистами — со временем все более и более сдержанно. И все. А постреволюционный английский аналог Сталина и Бонапарта, генерал Монк, так и вообще вернул Стюартов на трон.
Слишком уж очевидно, что линия Сталина была кардинально иной. Фундаментально иной. И что не неумолимый политический рок диктовал Сталину эту линию, а нечто совсем другое. Очень близкое к БЕСКОНЕЧНОМУ ПОЧИТАНИЮ личности усопшего вождя. И как же возможно подобное почитание, коль скоро почитающий — велик, мудр и благ, а почитаемый — негодяй? Тут — или-или, не правда ли?
Заложником правящей партии Сталин не был уже к концу 30-х годов. Даже Горбачев не был заложником правящей партии, после двух-трех мягких чисток оной. А уж Сталин, после нескольких жестких чисток, — помилуйте!
Значит, у Сталина были фундаментальные основания для особого почитания Ленина. И если Сталин был мудр (а уж политическим недоумком его не может называть никто, даже самый оголтелый антисталинист), то эти основания были более чем серьезными.
Что же это за основания? Об этом можно говорить или очень развернуто, или совсем сжато.
Когда один высокопоставленный сегодняшний функционер, ранее являвшийся партийным и комсомольским работником, вдруг с ума великого заявил, что в мавзолее лежит смутьян, мне, вступившему в КПСС тогда, когда из нее опрометью бежали конформисты и ренегаты, пришлось выступать по Первому каналу и напоминать данному функционеру и ему подобным: "В мавзолее лежит не смутьян, а основатель советского государства, правопреемником которого является нынешняя Россия".
Сталин боготворил государство. И понимал, что значит построить государство из ничего. Он знал, что Ленин построил государство из ничего. Или, точнее, из той пыли, в которую превратил государство поздний царизм и, главное, февральские импотенты.
Ленин строил заново государство в условиях абсолютной неопределенности. Сталин действовал уже в условиях относительной определенности. К услугам Сталина была им создаваемая (кто тут может отвергать его заслуги!) государственная мощь. К услугам Ленина была только государственная немощь. Немощь — почти абсолютная. Чем компенсировал ее Ленин? Идеологической накаленной новизной. Советская Россия при Ленине была аутсайдером во всем, что касалось доминирования, но она была очевидным и непререкаемым смысловым лидером.
Это лидерство пугало доминирующие державы, истерзанные Первой мировой войной. Они реально боялись всемирной коммунистической революции. Ленин, держа в руках факел этой революции, предложил доминирующим державам, правящим западным элитам альтернативу: или он кинет этот факел в их пороховой погреб, или они согласятся признать право новой России на жизнь. Пугая эти державы Троцким (для чего он и был нужен Ленину), Ленин вырвал Россию из лап духовной, политической, культурной и иной смерти. И дал ей новую жизнь.
Он отстоял Россию — и это Сталин понимал с абсолютной ясностью — в условиях, повторяю, полной неопределенности. Все, кто сейчас владеют фактологией в достаточном объеме, знают цену сказкам о болезнях Ленина. Знают, что Ленин на самом деле был очень здоровым (и очень, кстати, заботящимся о своем здоровье) человеком к октябрю 1917 года. И что он сгорел дотла за пять-шесть лет. Это — плата за управление страной в условиях абсолютной неопределенности. Сталин был, в отличие от Ленина, очень больным человеком. И он вкалывал, как минимум, по семнадцать часов в день. Но он правил страной в условиях относительной определенности. И потому мог править более двадцати лет. Всю разницу между своим огромным вкладом в державостроительство и вкладом Ленина — Сталин понимал. И потому никогда не посягал на политический и метафизический авторитет Ленина. Есть, разумеется, и другие причины, но они потребовали бы более развернутого обсуждения.
Но разве обсужденного не достаточно для того, чтобы прекратить антиленинский шабаш в просталинистской среде? А ведь и подобное прекращение было бы весьма серьезным шагом на пути к обеспечению для России выживания в очень опасном для нее XXI столетии.

http://www.zavtra.ru/content/view/2010-04-2141/

• +0.40 / 3