Украина и украинско-российские отношения
206,756,378
349,255
|
Боярин ( Профессионал ) |
| 23 мар 2014 09:49:50 |
Тред №702632
новая дискуссия Дискуссия 99
Мечты от Сана до Дона
Какие страны имеют территориальные претензии к Украине, и на какие земли претендует сама Украина
После свержения Януковича украинские ультраправые пребывали в мечтаниях о возвращении «этнически украинских земель», принадлежащих России и Польше. В реальности под вопросом сейчас находится территориальная целостность самой Украины. Какие территориальные претензии друг к другу существуют у украинцев и их соседей, разбиралась газета ВЗГЛЯД.
Сразу отметим, что территориальные притязания Украины к другим государствам (а равно других государств к Украине) на официальном уровне не озвучиваются. Речь идет исключительно о частных разговорах, дискуссиях в прессе и лозунгах различных групп национал-патриотов, в том числе откровенно маргинальных.
Куда ступала нога украинца
Говоря об «исконно украинских землях», на которые претендуют националисты, важно учитывать эпизодический характер украинской государственности в период между Переяславской радой и развалом СССР. То есть «украинские земли» – это такие земли, на которых когда-либо проживали этнические украинцы, а также земли, на которые официально претендовала УНР, а если и дотянулась до них, то немецкими руками.
При столь крупной ячейке «украинского фильтра» территориальные претензии автоматически становятся обширными. Во времена Гражданской войны Центральная рада потребовала от России ни много ни мало Черноморскую и Ставропольскую губернии в полном составе, Кубань, Крым, Таганрогский округ, четыре уезда Воронежской и один уезд Курской губернии. Чтобы подчеркнуть масштабы запроса, уточним, что при переговорах с временным правительством об автономии Украины центральная власть и слышать не хотела о том, чтобы в автономию вошли даже Харьков и Днепропетровск, не говоря уже о территориях современных Донецкой, Луганской, Херсонской, Одесской и Николаевской областей.
Но это еще далеко не все. На недавнем митинге во Львове заместитель председателя Украинской республиканской партии и бывший депутат Львовского горсовета Ростислав Новоженец «огласил весь список»: «Мы потеряли Лемковщину, Надсянье, Холмщину, Подляшье, которое отошло к Польше, Берестейщину, Гомельщину, отошедшую Белоруссии, Стародубщину, Восточную Слобожанщину, Кубань, которая 28 мая 1918 года объединилась с Украиной, мы потеряли Приднестровье, Мараморощину, Южную Буковину, которая сегодня в Румынии, поэтому у нас сегодня нет соборности, но мы должны к этому стремиться».
Предел мечтаний – Украина по версии Степана Рудницкого (знаменитый картограф, репрессированный в 1937 году, но оставивший неизгладимый след в умах украинских националистов), левым краем упирающаяся в Варшаву, а правым доходящая почти до Назрани. Стремления поскромнее выражены в строчке «Украина от Сана до Дона», которую легко проиллюстрировать, посмотрев на географическую карту (Сан – это приток Вислы). Данная цитата из украинского гимна некоторыми националистами воспринимается не как метафора, а чуть ли не как руководство к действию. Так, для Олега Тягнибока это «постоянное напоминание об истинной соборности», причем, по его же словам, «дело территориальных претензий Украины является вопросом времени». «Конечно, сегодня будет смешно, если мы заявим какие-то территориальные претензии. Но мы помним, что там есть наши земли. Мы помним, что там живет масса наших людей – украинцев. Этнические украинские земли не ограничиваются границами современной Украины», – заявил однажды лидер «Свободы».
Основные претензии националистов адресованы, разумеется, России. Чаще всего в качестве «украинских» упоминаются территории, входящие в современные Белгородскую, Курскую, Брянскую и Воронежскую области (поэтому угрозы от радикалов получили губернаторы именно этих регионов). Основания либо этнические («раньше здесь проживали украинцы, впоследствии русифицированные»), либо (реже) исторические. К Слободской Украине, или Слобожанщине (это не государство, а исторический регион, пользовавшийся вольностями и населенный в основном беженцами из польской шляхты) прежде относили часть Белгородских земель, в Гетманщину входили Брянские земли (упомянутая выше Стародубщина), а после установления советской власти часть приграничных территорий была передана от УССР к РСФСР. При этом в частных разговорах регулярно всплывают притязания на Воронеж и Таганрог, хотя первый был основан во времена Ивана Грозного боярином Михаилом Воротынским, а второй – Петром I. Да, на землях, населенных преимущественно украинцами, что тому же Воронежу аукнулось – город был сожжен запорожскими казаками.
Нередко поминается и Кубань. Сюда в конце XVIII века переселили казаков Черноморского казачьего войска, а в 1918 году Кубанская Народная Республика заключила с УНР союз против большевиков. Современная украинская историография считает, что это был не просто военный союз, а федеративное государство, чем и оправдываются территориальные запросы националов.
Немаловажно, что большая часть совместной истории России и Украины приходится на имперский период. Но Российская империя федерацией не была, административные границы менялись часто, и на вопрос «Что кому по совести принадлежит?» ответить невозможно в принципе. Сначала Харьков был частью Белгородской губернии, а потом Белгород – частью Слободско-Украинской губернии с центром в Харькове. Ввиду этого в Белгороде по большевистскому принципу «поддержки малых народов» впоследствии предпринимались попытки «обратной украинизации» – сперва при Ленине и Сталине (вплоть до 1933 года), а потом и при Хрущеве. Закончилась эта политика символично – ликвидацией памятника Богдану Хмельницкому с улицы Ленина.
Речи о Посполитой
Почетное второе место по объему «исконно украинских земель» традиционно занимает Польша. Последний раз ей об этом напомнил широко известный «Правый сектор», подчеркнув: «Украина не имперская держава, и мы не намерены забирать чужие земли, но хотим забрать то, что наше». Под «нашим» в обязательном порядке упоминается приграничный город Перемышль, а также территории Подляшья, Холмщины, Надсянья и Лемковщины. Этнические конфликты здесь уходят корнями к глубину веков, достигают наивысшей точки во времена Второй мировой войны и заканчиваются после операции «Висла». Граница между Польшей и СССР была установлена еще в 1944 году по договору с Польским комитетом национального освобождения. Впоследствии произошел т. н. обмен населением: советские поляки переселялись в Польшу, а польские украинцы – в СССР, причем выселение последних сопровождалось многочисленными жертвами (в 1990 году польский парламент принес за это официальные извинения).
Идем далее – в Белоруссию. Берестейщина отошла БССР в 1939-м, а до того почти 20 лет контролировалась Польшей. В империю (или, лучше сказать, в Россию) была включена после третьего раздела Речи Посполитой, но когда-то она и впрямь принадлежала Киевскому княжеству. А вот Гомельщину еще и перекраивали неоднократно. Националисты настаивают, что в современной Гомельской области Белоруссии «не по совести» находятся бывшие черниговские земли. На сам город куда больше прав у России (отрезан от нее в 1926 году, причем при активных возражениях местной власти), но во время Гражданской его захватили украинцы под командованием Петлюры, а для украинцев это важно: если однажды захватили, то «наше навеки».
Что же касается Приднестровья, то Молдавская Автономная ССР в принципе была образована в составе Украинской ССР и просуществовала вплоть до 1940 года со столицей в Тирасполе. Особенно националисты переживают за город Бендеры. Само название ласкает слух.
И маленький кусочек Украины
Как это всегда бывает, украинским националистам Бог послал соседей – тоже националистов (русских, польских, румынских, венгерских, словацких), которые сами не прочь поделить «незалежную». В отечественной публицистике регулярно предлагают экспроприировать территории «по Днепру», а если конкретней – по той границе, что установлена электоральной историей Украины (области с большой долей русскоязычного населения обычно голосуют за «пророссийских кандидатов»).
В Польше предсказуемо тоскуют по Галичине и Западной Волыни, но эта тоска ничто в сравнении с патриотической истерикой Румынии. Нынешний президент Траян Бесэску не стесняется прямо и регулярно заявлять о «возвращении Молдавии», в сторону Украины взор обращает реже, но это компенсируется реваншистской риторикой румынской прессы. Во времена евромайдана регулярно озвучивались призывы ввести в нестабильную Украину войска для «защиты румынского населения». «Разве в такой ситуации румынское государство не должно вмешаться, в том числе вооруженными силами?» – вопрошала, в частности, «Адэверул» – одна из крупнейших газет страны.
На словах притязания касаются части территорий Черновицкой, Одесской, Винницкой и Николаевской областей (да, Южный Буг до сих пор не дает румынам покоя), но в первую очередь Черновицкой, то есть Северной Буковины (Южная Буковина образует жудец Сучава в составе Румынии). Этнические румыны там живут до сих пор, и Бухарест о них не забывает – румынские паспорта уже получили более 100 тысяч жителей Украины.
Но если «выход на Южный Буг» – все-таки фантазии, то за остров Змеиный Румыния с Украиной судилась в Гааге. Интересовал Бухарест не остров как таковой, а делимитация континентального шельфа и размер исключительной экономической зоны, богатой запасами нефти и газа. По итогам остров (румыны настаивали, что это просто скала) остался украинским, но размер искомой зоны все-таки был расширен в пользу Румынии. Не исключено, что судиться придется за еще один необитаемый остров – Майкан, что в устье Дуная. Когда граница между странами идет по реке, она проходит по фарватеру, но фарватер с момента установления границы обмелел, и румыны уже успели напомнить об этом украинцам: если границу «пересчитать», остров формально отойдет под управление Бухареста.
Еще более кипучую деятельность развили венгры, благо в новой конституции республики прямо прописана поддержка и защита тех венгров, что проживают вне границ Венгрии (при желании они легко получают гражданство и даже могут голосовать на парламентских выборах). На территории Закарпатской области регулярно проходят мероприятия при участии венгерской националистической партии «Йоббик», и ее лозунги у местных венгров находят понимание – создания территориальной автономии и своего избирательного округа они требуют теперь открыто. Не исключено, кстати, что автономию они в итоге получат: если Украина продолжит свое «движение в Европу», это может стать одним из требований Брюсселя. Как минимум это касается Притисненского административного округа, но в частных разговорах венгерские националисты уверенно заявляют, что венграм должно принадлежать все Закарпатье (оно, к слову, гораздо охотнее голосует за «восточных кандидатов», чем остальные области Западной и Центральной Украины).
Что же касается Молдавии, там отлично помнят, что далеко не все районы Молдавской Автономной ССР достались Молдавской ССР, кое-что осталось и Украине, причем это очень важное «кое-что». «Молдова лишилась выхода к Черному морю на юге, исконно молдавской Черновицкой области на севере, немалых земель на левом берегу Днестра, таких важных городов, как Балта, Хотин, Измаил, Килия, Аккерман (ныне Белгород-Днестровский) с населением 200 тысяч человек. В общей сложности Украине подарили 96 населенных пунктов на свыше 10 тыс. квадратных километрах молдавской земли с полумиллионным населением», – заявил недавно экс-глава службы информации и безопасности республики Анатол Плугару.
Причем Плугару прямо призвал Кишинев сформировать специальную государственную комиссию, которая «выработает и юридически грамотно оформит территориальные претензии Молдовы к Украине», чтобы «вернуть отторженные волюнтаристским путем исконно молдавские земли». Основанием для этого отставной чиновник считает «захват власти майдановцами», а в союзники для раздела Украины зовет Россию.
Остается добавить, что в Закарпатье также проживают русины, у которых своей государственности нет, а хочется. Так, недавно председатель Сойма подкарпатских русинов, протоиерей РПЦ МП Дмитрий Сидор даже был признан виновным в посягательстве на территориальную целостность Украины и осужден на три года лишения свободы с назначением испытательного срока в два года.
На Украине русины считаются субэтносом украинского народа, а прежде они пережили несколько периодов украинизации, в том числе тогда, когда Угорская Русь (историческое название Закарпатья) принадлежала Чехословакии. Ввиду этого отношение русинов к Украине пусть и гораздо более дружелюбное, чем к Польше, откуда их выселяли насильственно, но некоторые из них, мечтая о собственном государстве, больше ориентируются на Россию или Венгрию, называя себя мадьяронами (мол, этнически русин, но в душе венгр). Будапешт об этом знает и рассчитывает, что русины подержат создание венгерской автономии.
Впрочем, к русинским (точнее, все-таки украинским) землям проявляет интерес и Словакия. Корреспондент газеты ВЗГЛЯД однажды наблюдал спор между горячим и нетрезвым словацким националистом и не менее горячим и еще менее трезвым венгерским о том, как правильно поделить Украину. Чуть ли не до драки дело дошло.
http://vz.ru/world/2014/3/7/676070.html
Какие страны имеют территориальные претензии к Украине, и на какие земли претендует сама Украина
После свержения Януковича украинские ультраправые пребывали в мечтаниях о возвращении «этнически украинских земель», принадлежащих России и Польше. В реальности под вопросом сейчас находится территориальная целостность самой Украины. Какие территориальные претензии друг к другу существуют у украинцев и их соседей, разбиралась газета ВЗГЛЯД.
Сразу отметим, что территориальные притязания Украины к другим государствам (а равно других государств к Украине) на официальном уровне не озвучиваются. Речь идет исключительно о частных разговорах, дискуссиях в прессе и лозунгах различных групп национал-патриотов, в том числе откровенно маргинальных.
Куда ступала нога украинца
Говоря об «исконно украинских землях», на которые претендуют националисты, важно учитывать эпизодический характер украинской государственности в период между Переяславской радой и развалом СССР. То есть «украинские земли» – это такие земли, на которых когда-либо проживали этнические украинцы, а также земли, на которые официально претендовала УНР, а если и дотянулась до них, то немецкими руками.
При столь крупной ячейке «украинского фильтра» территориальные претензии автоматически становятся обширными. Во времена Гражданской войны Центральная рада потребовала от России ни много ни мало Черноморскую и Ставропольскую губернии в полном составе, Кубань, Крым, Таганрогский округ, четыре уезда Воронежской и один уезд Курской губернии. Чтобы подчеркнуть масштабы запроса, уточним, что при переговорах с временным правительством об автономии Украины центральная власть и слышать не хотела о том, чтобы в автономию вошли даже Харьков и Днепропетровск, не говоря уже о территориях современных Донецкой, Луганской, Херсонской, Одесской и Николаевской областей.
Но это еще далеко не все. На недавнем митинге во Львове заместитель председателя Украинской республиканской партии и бывший депутат Львовского горсовета Ростислав Новоженец «огласил весь список»: «Мы потеряли Лемковщину, Надсянье, Холмщину, Подляшье, которое отошло к Польше, Берестейщину, Гомельщину, отошедшую Белоруссии, Стародубщину, Восточную Слобожанщину, Кубань, которая 28 мая 1918 года объединилась с Украиной, мы потеряли Приднестровье, Мараморощину, Южную Буковину, которая сегодня в Румынии, поэтому у нас сегодня нет соборности, но мы должны к этому стремиться».
Предел мечтаний – Украина по версии Степана Рудницкого (знаменитый картограф, репрессированный в 1937 году, но оставивший неизгладимый след в умах украинских националистов), левым краем упирающаяся в Варшаву, а правым доходящая почти до Назрани. Стремления поскромнее выражены в строчке «Украина от Сана до Дона», которую легко проиллюстрировать, посмотрев на географическую карту (Сан – это приток Вислы). Данная цитата из украинского гимна некоторыми националистами воспринимается не как метафора, а чуть ли не как руководство к действию. Так, для Олега Тягнибока это «постоянное напоминание об истинной соборности», причем, по его же словам, «дело территориальных претензий Украины является вопросом времени». «Конечно, сегодня будет смешно, если мы заявим какие-то территориальные претензии. Но мы помним, что там есть наши земли. Мы помним, что там живет масса наших людей – украинцев. Этнические украинские земли не ограничиваются границами современной Украины», – заявил однажды лидер «Свободы».
Основные претензии националистов адресованы, разумеется, России. Чаще всего в качестве «украинских» упоминаются территории, входящие в современные Белгородскую, Курскую, Брянскую и Воронежскую области (поэтому угрозы от радикалов получили губернаторы именно этих регионов). Основания либо этнические («раньше здесь проживали украинцы, впоследствии русифицированные»), либо (реже) исторические. К Слободской Украине, или Слобожанщине (это не государство, а исторический регион, пользовавшийся вольностями и населенный в основном беженцами из польской шляхты) прежде относили часть Белгородских земель, в Гетманщину входили Брянские земли (упомянутая выше Стародубщина), а после установления советской власти часть приграничных территорий была передана от УССР к РСФСР. При этом в частных разговорах регулярно всплывают притязания на Воронеж и Таганрог, хотя первый был основан во времена Ивана Грозного боярином Михаилом Воротынским, а второй – Петром I. Да, на землях, населенных преимущественно украинцами, что тому же Воронежу аукнулось – город был сожжен запорожскими казаками.
Нередко поминается и Кубань. Сюда в конце XVIII века переселили казаков Черноморского казачьего войска, а в 1918 году Кубанская Народная Республика заключила с УНР союз против большевиков. Современная украинская историография считает, что это был не просто военный союз, а федеративное государство, чем и оправдываются территориальные запросы националов.
Немаловажно, что большая часть совместной истории России и Украины приходится на имперский период. Но Российская империя федерацией не была, административные границы менялись часто, и на вопрос «Что кому по совести принадлежит?» ответить невозможно в принципе. Сначала Харьков был частью Белгородской губернии, а потом Белгород – частью Слободско-Украинской губернии с центром в Харькове. Ввиду этого в Белгороде по большевистскому принципу «поддержки малых народов» впоследствии предпринимались попытки «обратной украинизации» – сперва при Ленине и Сталине (вплоть до 1933 года), а потом и при Хрущеве. Закончилась эта политика символично – ликвидацией памятника Богдану Хмельницкому с улицы Ленина.
Речи о Посполитой
Почетное второе место по объему «исконно украинских земель» традиционно занимает Польша. Последний раз ей об этом напомнил широко известный «Правый сектор», подчеркнув: «Украина не имперская держава, и мы не намерены забирать чужие земли, но хотим забрать то, что наше». Под «нашим» в обязательном порядке упоминается приграничный город Перемышль, а также территории Подляшья, Холмщины, Надсянья и Лемковщины. Этнические конфликты здесь уходят корнями к глубину веков, достигают наивысшей точки во времена Второй мировой войны и заканчиваются после операции «Висла». Граница между Польшей и СССР была установлена еще в 1944 году по договору с Польским комитетом национального освобождения. Впоследствии произошел т. н. обмен населением: советские поляки переселялись в Польшу, а польские украинцы – в СССР, причем выселение последних сопровождалось многочисленными жертвами (в 1990 году польский парламент принес за это официальные извинения).
Идем далее – в Белоруссию. Берестейщина отошла БССР в 1939-м, а до того почти 20 лет контролировалась Польшей. В империю (или, лучше сказать, в Россию) была включена после третьего раздела Речи Посполитой, но когда-то она и впрямь принадлежала Киевскому княжеству. А вот Гомельщину еще и перекраивали неоднократно. Националисты настаивают, что в современной Гомельской области Белоруссии «не по совести» находятся бывшие черниговские земли. На сам город куда больше прав у России (отрезан от нее в 1926 году, причем при активных возражениях местной власти), но во время Гражданской его захватили украинцы под командованием Петлюры, а для украинцев это важно: если однажды захватили, то «наше навеки».
Что же касается Приднестровья, то Молдавская Автономная ССР в принципе была образована в составе Украинской ССР и просуществовала вплоть до 1940 года со столицей в Тирасполе. Особенно националисты переживают за город Бендеры. Само название ласкает слух.
И маленький кусочек Украины
Как это всегда бывает, украинским националистам Бог послал соседей – тоже националистов (русских, польских, румынских, венгерских, словацких), которые сами не прочь поделить «незалежную». В отечественной публицистике регулярно предлагают экспроприировать территории «по Днепру», а если конкретней – по той границе, что установлена электоральной историей Украины (области с большой долей русскоязычного населения обычно голосуют за «пророссийских кандидатов»).
В Польше предсказуемо тоскуют по Галичине и Западной Волыни, но эта тоска ничто в сравнении с патриотической истерикой Румынии. Нынешний президент Траян Бесэску не стесняется прямо и регулярно заявлять о «возвращении Молдавии», в сторону Украины взор обращает реже, но это компенсируется реваншистской риторикой румынской прессы. Во времена евромайдана регулярно озвучивались призывы ввести в нестабильную Украину войска для «защиты румынского населения». «Разве в такой ситуации румынское государство не должно вмешаться, в том числе вооруженными силами?» – вопрошала, в частности, «Адэверул» – одна из крупнейших газет страны.
На словах притязания касаются части территорий Черновицкой, Одесской, Винницкой и Николаевской областей (да, Южный Буг до сих пор не дает румынам покоя), но в первую очередь Черновицкой, то есть Северной Буковины (Южная Буковина образует жудец Сучава в составе Румынии). Этнические румыны там живут до сих пор, и Бухарест о них не забывает – румынские паспорта уже получили более 100 тысяч жителей Украины.
Но если «выход на Южный Буг» – все-таки фантазии, то за остров Змеиный Румыния с Украиной судилась в Гааге. Интересовал Бухарест не остров как таковой, а делимитация континентального шельфа и размер исключительной экономической зоны, богатой запасами нефти и газа. По итогам остров (румыны настаивали, что это просто скала) остался украинским, но размер искомой зоны все-таки был расширен в пользу Румынии. Не исключено, что судиться придется за еще один необитаемый остров – Майкан, что в устье Дуная. Когда граница между странами идет по реке, она проходит по фарватеру, но фарватер с момента установления границы обмелел, и румыны уже успели напомнить об этом украинцам: если границу «пересчитать», остров формально отойдет под управление Бухареста.
Еще более кипучую деятельность развили венгры, благо в новой конституции республики прямо прописана поддержка и защита тех венгров, что проживают вне границ Венгрии (при желании они легко получают гражданство и даже могут голосовать на парламентских выборах). На территории Закарпатской области регулярно проходят мероприятия при участии венгерской националистической партии «Йоббик», и ее лозунги у местных венгров находят понимание – создания территориальной автономии и своего избирательного округа они требуют теперь открыто. Не исключено, кстати, что автономию они в итоге получат: если Украина продолжит свое «движение в Европу», это может стать одним из требований Брюсселя. Как минимум это касается Притисненского административного округа, но в частных разговорах венгерские националисты уверенно заявляют, что венграм должно принадлежать все Закарпатье (оно, к слову, гораздо охотнее голосует за «восточных кандидатов», чем остальные области Западной и Центральной Украины).
Что же касается Молдавии, там отлично помнят, что далеко не все районы Молдавской Автономной ССР достались Молдавской ССР, кое-что осталось и Украине, причем это очень важное «кое-что». «Молдова лишилась выхода к Черному морю на юге, исконно молдавской Черновицкой области на севере, немалых земель на левом берегу Днестра, таких важных городов, как Балта, Хотин, Измаил, Килия, Аккерман (ныне Белгород-Днестровский) с населением 200 тысяч человек. В общей сложности Украине подарили 96 населенных пунктов на свыше 10 тыс. квадратных километрах молдавской земли с полумиллионным населением», – заявил недавно экс-глава службы информации и безопасности республики Анатол Плугару.
Причем Плугару прямо призвал Кишинев сформировать специальную государственную комиссию, которая «выработает и юридически грамотно оформит территориальные претензии Молдовы к Украине», чтобы «вернуть отторженные волюнтаристским путем исконно молдавские земли». Основанием для этого отставной чиновник считает «захват власти майдановцами», а в союзники для раздела Украины зовет Россию.
Остается добавить, что в Закарпатье также проживают русины, у которых своей государственности нет, а хочется. Так, недавно председатель Сойма подкарпатских русинов, протоиерей РПЦ МП Дмитрий Сидор даже был признан виновным в посягательстве на территориальную целостность Украины и осужден на три года лишения свободы с назначением испытательного срока в два года.
На Украине русины считаются субэтносом украинского народа, а прежде они пережили несколько периодов украинизации, в том числе тогда, когда Угорская Русь (историческое название Закарпатья) принадлежала Чехословакии. Ввиду этого отношение русинов к Украине пусть и гораздо более дружелюбное, чем к Польше, откуда их выселяли насильственно, но некоторые из них, мечтая о собственном государстве, больше ориентируются на Россию или Венгрию, называя себя мадьяронами (мол, этнически русин, но в душе венгр). Будапешт об этом знает и рассчитывает, что русины подержат создание венгерской автономии.
Впрочем, к русинским (точнее, все-таки украинским) землям проявляет интерес и Словакия. Корреспондент газеты ВЗГЛЯД однажды наблюдал спор между горячим и нетрезвым словацким националистом и не менее горячим и еще менее трезвым венгерским о том, как правильно поделить Украину. Чуть ли не до драки дело дошло.
http://vz.ru/world/2014/3/7/676070.html
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!