Тред №787137

Интервью Корбана, зам.Коломойского, двухмесячной свежести. Но здесь его, вроде, не было.
Хуцпа, как она есть.
Оригинал (на мове)

"Взял автомат и говорю: "Ну-ка, суки, становитесь к стенке. Пока вы набиваете карманы, там люди гибнут"
КАК РУКОВОДСТВО ДНЕПРОПЕТРОВЩИНЫ ОБЕСПЕЧИВАЕТ ПОКОЙ В РЕГИОНЕ, РАССКАЗЫВАЕТ ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ОБЛАСТНОЙ ГОСАДМИНИСТРАЦИИ ГЕННАДИЙ КОРБАН

"Взял автомат и говорю: "Ну-ка, суки, становитесь к стенке. Пока вы набиваете карманы, там люди гибнут"
КАК РУКОВОДСТВО ДНЕПРОПЕТРОВЩИНЫ ОБЕСПЕЧИВАЕТ ПОКОЙ В РЕГИОНЕ, РАССКАЗЫВАЕТ ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ОБЛАСТНОЙ ГОСАДМИНИСТРАЦИИ ГЕННАДИЙ КОРБАН

ЕСЛИ БЫ ДНЕПРОПЕТРОВЩИНА БЫЛА КОМПАНИЕЙ, ИГОРЯ КОЛОМОЙСКОГО МОЖНО БЫЛО БЫ НАЗВАТЬ ГЛАВОЙ ЕЕ ПРАВЛЕНИЯ, А ГЕННАДИЯ КОРБАНА – ИСПОЛНИТЕЛЬНЫМ ДИРЕКТОРОМ. Он постоянно на месте. Чтобы попасть в его кабинет в облгосадминистрации, нужно пройти сквозь четыре поста охраны. Первый – при входе в ОГА. Второй – на седьмом этаже, где сидит руководство. Проверив личность посетителя, милиционер отпирает электронный замок на двери – можно зайти в первую приемную. Там тоже есть охранник. Другие двери с электронным замком ведут во вторую приемную с несколькими охранниками и секретарями. В следующей комнате – уже заместитель губернатора. Таковы средства безопасности, так как Корбана-предпринимателя несколько раз пытались убить.

— Наверное, на меня насылают много проклятий, – допускает он.

За что? Корбан – миноритарный акционер десятков украинских предприятий. Друзья шутят, что ему принадлежит 1 процент Украины. Враги называют его "рейдером номер один" в стране. Потому, что нередко эти акции использовались для получения полного контроля над предприятием. Даже одна акция становилась достаточным основанием, чтобы поставить "своего" директора или созвать срочное собрание акционеров, где поменять структуру собственности. Если не удается так – можно уничтожить реестр собственников или завести параллельный. Если же оппоненты дальше сопротивляются – подключаются судебные исполнители и бойцы охранных фирм. А когда между бизнесменом и криминальным авторитетом Максом Курочкиним и группой "Приват" развернулась битва за днепропетровский рынок "Озерка", погибли Курочкин и четверо его приспешников.

Корбан продумывал и брал под контроль десятки предприятий. Большинство схем делал в интересах друзей, чаще всего – Игоря Коломойського. Его привлекали не деньги, а сложность задачи: говорит, это – как игра в шахматы, которой увлекаются оба бизнесмена. Корбану принадлежат свыше десятка торговых центров в Днепропетровске.

У Корбана-чиновника тоже достаточно врагов: от уволенного руководителя областной милиции Георгия Гугуадзе до сепаратистов, которым не дал расшатать ситуацию в области. Он продолжает быть "конфликтологом". Только сейчас – играет за Украину.

ОКОЛО ЧАСА ЖДЕМ В ПЕРВОЙ ПРИЕМНОЙ. В конце концов нас зовут. Геннадий Корбан – в футболке и брюках. На левой руке повязана красная шерстяная нить. Это традиционный для евреев оберег от сглаза: нить носят, не снимая, пока не протрется. Когда протерлась и потерялась – все наговоры исчезают.

Только здороваемся, у Корбана звонит мобильный.

— Юра, у меня просьба к вам, – говорит в трубку. – Я здесь вошел в переговоры с этим Бесом (известный жестокостью террорист Игорь Безлер из Горловки. – "Країна"). Договороспособный человек – по разговорам. Готовь отдать всех живьем, целиком и невредимыми. За одну мадам, которая там у них сидит – какая-то ФСБшная шлюха. Ее зовут Ольга Ивановна. А он отдаст восемь офицеров наших и еще двух заложников. То, что он показывал видео с казнью – это все фейк. Я позвонил Пашинскому (на тот момент исполняющий обязанности главы Администрации президента. – "Країна"), он начал пену в трубку изрыгать, что "мы не будем, это не то, он заявил, ультиматум". Ну, жизнь человеческая дороже, чем ультиматум – я так думаю. Я Игорю Валерьевичу (Коломойскому. – "Країна") рассказал, он тоже будет разговаривать. Я прошу, чтоб вы подключились, и мы тихо, спокойно, без пиара спасем людей. За Ольгу Ивановну. Хорошо?

Разговариваем по-русски. Корбан говорит спокойным и тихим голосом, о чем бы ни шел разговор.

Здесь постоянный поток людей. Когда уходите с работы?

— Когда в час ночи, когда – под утро. Раньше, конечно, график свободнее был. Я жил, как нормальный человек.

С каким расположением духа приняли предложение Коломойского стать его заместителем?

— С определенным энтузиазмом. Но даже не представлял, с чем придется соприкоснуться. И никто не представлял.

Что оказалось самым тяжелым?

— Война. Нужно было наладить работу спецслужб, милиции. А коррупция и все подобные проблемы – решаются на раз. Вызываю директоров или ответственных чиновников – и предлагаю им съездить на экскурсию в "Донецкую народную республику". На этом коррупция заканчивается. Они честно рассказывают все, как есть. Теперь богатейшие чиновники несут социальную нагрузку. Например, есть женщина, которая 15 лет ждет квартиру. Под колеса думала бросаться. Сейчас особенно дерзкий и богатый чиновник выступит спонсором. Я ему предложил это сделать, а он не смог мне отказать. Так восстанавливаем справедливость.

Какой у чиновников уровень профессионализма?

— Довольно высокий. Им просто нужны правильные стимулы и идеология, и тогда они начинают по-иному работать. Глаза горят. Качественно и очень профессионально выполняют свою работу. Тем, у кого есть конфликт интересов между бизнесом и работой чиновника, предлагаю идти в бизнес.

Вы же тоже бизнесмен.

— Я в своем офисе уже давно не был, месяца три.

(Корбан закуривает Marlboro.)
Вы общаетесь с олигархами. И с теми, у которых противоположная точка зрения на события в стране. Например, с Вадимом Новинским, который требует прекратить антитеррористическую операцию. Какое это общение теперь?

— Его практически нет. Спрашиваю про дела, здоровье. Поздравляем друг друга на день рождения да и обо всем. С Новинским нет смысла говорить о нынешней ситуации. Поэтому я не трачу на это время.

На Ахметова тоже не тратите? Он с начала конфликта своей позиции не изменил?

— Не изменил. Он нам ничем не помогает, да и мы ни о чем не просим. Уже скорее ему помощь нужна. Хотя и он ни о чем не просит.
Думаю, он кое-что потерял, ощущение реальности.

А выходцы из Днепропетровска – Пинчук, Тигипко – как-то помогают?

— Абсолютно пассивные. Некоторые вещи им сложно объяснить. Спросил недавно Пинчука: "Ваша дочь здесь, в Днепропетровске, живет?" Отвечает: "Да". – "И что, ей комфортно?" – "Конечно, она спокойно ходит по улицам с ребенком, ездит куда хочет". – "Может, и вы в чем-то примете участие?" Он ответил: "Нет. Все, что ты делаешь, правильно. Но лавры пожинает Коломойский". Пинчук все воспринимает сквозь призму личных отношений. А это здесь сейчас ни к чему.

Вам принадлежит фраза: "Когда голодные приходят к власти, они в первую очередь начинают грабить". Сейчас президентом стал Петр Порошенко. Вроде не голодный. Какие надежды на него возлагаете?

— Надеюсь на сильного, решительного, справедливого президента. Перечень того, что он должен сделать, очень длинный. Объясню на примере. Как-то я купил магазин "Детский мир", на месте которого сейчас стоит торговый центр "Пассаж". Это был симпатичный дом, жаль было его ломать. А мой друг Геннадий Аксельрод ходил-ходил, а потом и говорит: "Придется снести". Я ему: "Как? Центр города, такой дом... Жаль сносить, давай реконструируем". Он: "Ничего не выйдет". Снесли, построили новое с нуля. Так и с этой страной. Ее без толку реконструировать. Это будто лепить горбатого. Нужно просто всех освободить и поставить других, более качественных и новых. Дать им нормальные стимулы.

Вы во власть почему пошли?

— По нескольким причинам. В Торе написано, что евреи – всегда за власть. Знаете, почему? Так как, если нет власти – люди начинают поедать друг друга. И первые, кого они съедают – это евреи. Но это не главный стимул. Говорить о патриотизме сейчас весьма пафосно и неискренне. Но в Днепропетровске с ним сейчас все серьезно. Для Киева и Западной Украины это обычная вещь, они – украинцы до мозга костей. А в Днепропетровске это –как первый секс. Совсем другие ощущения.Цветочно-конфетный период у нас с Украиной сейчас.

А что увлекло?

— Мы просто не хотим в Россию. Не хотим. Нам нравится эта страна, она очень уютная, нет здесь русского ужаса и никогда не было. В России тайга – закон, а прокурор – медведи. Нам так жить некомфортно. Поэтому мы и защищаем Украину.

Ситуацию в городе и области удалось переломить, так как ваша команда такая крутая, или здесь с самого начала было спокойнее, чем на Донбассе?

— Сначала было довольно напряженно. Тоже были бунты и все остальное. Шла кропотливая работа, мы старались всех услышать, сами говорили. Подбрасывали деньги. На Востоке есть принцип: "Правитель должен в себя влюбить. Если кого-то не можешь влюбить – должен его купить. Не можешь купить – должен убить". Это правило работает. Кого-то мы влюбили, кого-то – купили, а кого-то и убиваем.

Снова звонит телефон. Игорь Коломойский. Корбан 2 минуты внимательно слушает.

— Нет, я не хотел. Не хочу туда ехать. Я лучше на концерт пойду. Вакарчук, да. Подстрахуете по этому поводу? – на следующий вечер, 7 июня, в Днепропетровске выступал "Океан Эльзы". Тогда же в Киеве проходила инаугурация Петра Порошенко.

У вас рейдерское прошлое. Люди опасаются, что начнете подминать под себя регион.

— Это не соответствует действительности. Я никого не подминаю, только чиновников. Собрал недавно горисполком, все эти коммунальные предприятия. Захожу к ним, говорю: "Ну поздравляю, господа мародеры. Шаг номер один – все на детектор лжи. Шаг номер два – все становитесь на реестр платежей, то есть под полный контроль затрат". Дальше поднял одного, спрашиваю, сколько зарабатывает. Отвечает: 2600 гривен. Еще и говорит, что живет на эти деньги. Сразу предложил ему написать заявление на увольнение. "А почему?". Говорю: "Так как вы врете, просто врете. На 2600 гривен жить объективно нельзя . Поэтому в прошлом копаться не буду, но с сегодняшнего дня все, что вы зарабатываете или тырите – буду проверять. Например, из своих источников знаю, что городское кладбище зарабатывает 700 тысяч гривен в месяц. Господин директор, в следующем месяце на счету кладбища должны быть 700 тысяч. Не будет – я не поведу вас к прокурору, нет. Поедете на экскурсию в "Донецкую народную республику".
Такие вот методы – временами и к стенке людей приходится ставить. Милицию, например.

В этом кабинете?

— Да. Они зашли сюда, я взял автомат и говорю: "Ну-ка, суки, становитесь к стенке, сволочи. Пока вы набиваете карманы, там люди гибнут". Они здесь транспортников прижимали – продолжали свое грязное дело. Пришлось поменять милицию.

В самом деле, недавно начальник милиции ушел.

— Но долго, гад, упирался. Кричал: "Я тебя арестую!" Я говорю: "Ну, иди сюда, арестовывай. Ты меня арестуешь, а я тебя расстреляю. Давай, кто раньше". Жестко, но что делать? Война.

Есть мысль, что это не совсем правильно. Пренебрежение законом, другие формальности.

— Конечно. Но если бы мы действовали по закону, у нас здесь давно уже чеченцы были бы. Если бы я не перекрыл железную дорогу, они бы сюда беспрепятственно приехали. Потому что электричку Ясиноватая – Днепропетровск вообще никто не проверяет и не останавливает. А Ясиноватая – это аж за Донецком. В какой-то момент пришлось позвонить директору Укрзализныци Остапюку и сказать: "Останови поезда". Говорит: "Я не могу". "Тогда передай мне под контроль станции, которые на нашей территории". – "Тоже не могу. У меня диспетчеризация сломается". А я ему тогда: "Слышишь, ты? Мне чихать на твою диспетчеризацию. Я сейчас поставлю КамАЗы на рельсы, и никто никуда не поедет".

Передал контроль?

— Конечно. Сделал остановки, изменил расписание поездов. И все – за один день.

Какая у вас сейчас сфера ответственности?

— Я вмешиваюсь в любую сферу. Во все.

Говорят, вы "держите" область в тактическом плане, тогда как Коломойский выступает скорее как бренд.

— Нет, это не так. Коломойский двигается в своем графике, но он очень много делает и является главным вдохновителем наших инициатив. Часто обращает внимание на вещи, которые я не успел увидеть. Скажу так: за ним закреплена стратегическая, а за мной – тактическая работа. Чтобы координироваться, мы созваниваемся раз по 20 на день.

Который раз звонит телефон. На связи – дирекция завода Южмаш.

— Считайте, контракт уже подписан. Для официальной бумаги нужно, чтобы был Игорь Валерьевич. Он завтра на инаугурации, вы там тоже будете? Ну вот, там и увидитесь. А у меня для вас приятная новость: позвонил большой французский концерн, и говорит: стучим, ищем – где Южмаш? Где эти ракеты? Не можем достучаться. Я их пригласил, чтобы приехали за вашими ракетами. Они готовы брать. Когда можем увидеться? Я постоянно на месте. А относительно ружей, давайте на будущей неделе. Хорошо? Договорились.

— КОГДА МЫ ПОНЯЛИ, ЧТО В СТРАНЕ ВОЙНА – А МЫ ПОНЯЛИ ЭТО, НАВЕРНОЕ, САМЫМИ ПЕРВЫМИ – я сказал: мы, конечно, можем делать, как написано у Сунь-Цзы: "Пока ты слабый, делай вид, что ты – сильный". Мы делали вид, что сильные. Но теперь нужно стать в самом деле сильными. Что нужно для этого? Создавать территориальную оборону, набирать батальоны, вооружать людей. Мы это сделали, и сейчас можем разрешить себе следующую фазу: "Когда ты сильный, делай вид, что ты – слабый".

Что будет с Донетчиной и Луганщиной в среднесрочной перспективе?

— Есть два сценария. Самый плохой – это югославский, и я предвижу, что так и будет. Хотя мне и не хочется об этом думать.

Югославский вариант ограничится лишь теми областями, или возможны и другие?

— Нет, только там.

А второй вариант какой?

— Он довольно быстрый. Нужно объявить военное положение, назначить военную комендатуру – и убивать. Как человек, довольно близкий к войне, и который разговаривает с ополченцами по тем или иным вопросам, я понимаю, что просто так они оружия не сложат. Им нужно убегать в Россию, а она для живых закрывает границу. Гробы пропускают, а для живых – закрывают. Они, условно, сбросили сюда свой "Правый сектор".

И простились с ним?

— Да. Пообещали им деньги, семьям – что-то еще. И все.

А что делать с донбасским населением, которое не любит Украину?

— Я думаю, люди там готовы к любому варианту, лишь бы было спокойно.

Крым потерян?

— Да. Крым потерян, и считаю, что навсегда.

Даже когда Путин уйдет?

— В России будет преемственность власти. Плюс у них амбиции, имперская такая штука. Они Крым не отдадут.

Россия, очевидно, останется таким же соседом Украине, как сейчас.

— Украина должна превратиться в Латвию. Латвия ненавидит Россию. Поколения должны ненавидеть Россию, именно ненавидеть.

Что это даст?

— Мы станем нормальной европейской страной. С нормальными, европейскими ценностями. Да, у нас не будет Крыма. Да и бес с ним.

И не будет Донбасса?

— Донбасс будет. Вопрос, нужен ли он. Россияне бросили Донецк и Луганск по очень простой причине. Эти регионы имеют экономический смысл, лишь когда забираешь Одессу и Днепропетровск. Донецк и Луганск – это шахты и металлургические мощности, переработка. Без сырья переработка ничего не значит. Сырье же – на Днепропетровщине. Здесь вся руда Украины, начиная от железной и заканчивая марганцевой, урановой, редкоземельными металлами. А Одесса – это порты, аммиакопровод, нефтепровод, газопровод. Без этих двух областей Донецк и Луганск – просто бремя. Харьков тоже Путину сильно не нужен – так как ничего там нет.

Турбоатом разве.

— Да, это предприятие замкнутого цикла. Но ради него одного нет смысла воевать. Вообще замкнутые циклы находятся здесь и в Одессе. Южмаш, например. Путин не сделал свою ракету, его "Протон" – полное фуфло, она взрывается, грязная. А наш "Зенит" работает на керосине, это чистая и надежная ракета.
Такая была стратегия у Путина. И когда он начал реализовывать свой план, за столом вдруг появился еще один игрок – Коломойский. И помешал чуточку русским планам. И тогда Путин решил: ну, раз так, я разрушу вам производственные мощности. Это то, что происходит сейчас на Донбассе. Что это означает для страны-соседа? Что ее производственные мощности будут иметь больший спрос.

А люди?

— Путину начхать на людей. У него таких 150 миллионов.

Еще несколько миллионов славян ему точно не нужно?

— Ему хватило и двух миллионов, которые есть в Крыму, половина из которых – пенсионеры. А этих люмпенов куда тянуть? В Ростовской области закрыли все шахты. Все! Поэтому зачем ему шахтерские Луганск и Донецк?
Путин – стратег, большой глобальный игрок. Он – тот, кто двигает шахматными фигурами, а не тот, кто находится на доске. Путин – за ее пределами, и я это признаю.

Заходит секретарша. Показывает конверт. Видно, что там пачка денег.

— Это 5 тысяч? – спрашивает Корбан. – Передай, это за бронежилеты.

— Путин ненавидит Украину. Ненавидит каждой своей клеткой, я это ощущаю. Он и весь кооператив "Озеро" (элитный дачный кооператив в Карелии, большинство членов которого представляют нынешнюю политическую верхушку России. – "Країна"). Это люди, которые ненавидят Украину. Которые считают, что такой нации нет.

Что нас спасет?

— Я считаю, что у Украины должна быть иная военная доктрина. Как только все началось – стало видно, что армии у нас нет. При всем этом, военные – очень приличные люди, на них сейчас все держится. Пока эти подонки, менты и коммунальщики, зарабатывают здесь деньги, военные – бедные, в грязи и в дерьме – не спят и не едят. И в любое время можно им позвонить и всегда будет адекватное отношение и вопрос быстро решится. Есть свои нюансы, но когда начинаешь с ними говорить и говоришь: давайте сделаем чуточку не так, как все привыкли – они спокойно на это идут. Милиция же – нет. Это просто враги народа, все поголовно. Увольнять нужно всех без исключения. Так как они воспринимают работу как свой бизнес. А когда возникает острая, нестандартная ситуация – ложатся на спину и складывают лапки. Прячутся, выключают телефоны. Но при этом не забывают грабить. Такое ощущение, что война их не касается. Вот и оказывается, что враг – в тыле.
Доктрина должна быть простая. Недавно Украина сделала секвестр бюджета и выделила где-то 8 миллиардов гривен на армию. Еще что-то выделяют, и еще что-то и еще что-то. Если все это "что-то" сосчитать, то можно за полтора миллиарда долларов в год сформировать профессиональную вооруженную до зубов 50-тысячную армию. А нынешнюю отпустить, сказать "спасибо, ребята, идите домой". Те же пусть воюют.

Сейчас на Днепропетровщине, уже выходит, по сути частная армия – батальоны "Днепр".

— В сущности, да. Мы им доплачиваем, деньги сами достаем. Формально, эти батальоны при Минобороны и МВД, но фактически – в нашем распоряжении. Сухими пайками мы также их обеспечиваем, как и спальными мешками, бронежилетами, формой. Всем, кроме оружия, так как на оружие нужно получать наряды.

Это не бьет по карману?

- А что делать? Зато люди на Днепропетровщине спокойно гуляют с детьми, не видят войны. Это всего лишь деньги. Привлекаем спонсоров, говорим: "Дайте, сколько можете. Мы вам за это любые услуги административные предоставим. Налоговую уберем, пожарников".

Раньше ваше отношение к деньгам было другим: "Деньги – это мерило свободы. Чем больше имеешь – тем длиннее твоя цепь". То есть, они для вас перестали быть ценностью?

— Наверное, перестали. Одно дело – когда приходишь во власть за деньгами, а другое – после бизнеса. Это эволюция. Раз уж так вышло – думаю, мы как-то найдем способ, где взять потом.

То есть, выгоду какую-то получите?

— Я не буду кривить душой и не буду говорить, что мы здесь – бессребреники. Мы надеемся, что обнаружится благодарная тема, где сможем честно заработать. Это же справедливо? Да.

ПРОЩАЯСЬ, ОБРАЩАЕМ ВНИМАНИЕ НА ОДНУ СРЕДИ БУМАГ НА РАБОЧЕМ СТОЛЕ КНИЖКУ: РУССКОЕ ИЗДАНИЕ "БЛАГОСОСТОЯНИЕ ДЛЯ ВСЕХ" ЛЮДВИГА ЭРХАРДА – министра экономики и канцлера Германии в середине прошлого столетия.

— Эта книжка о том, что для улучшения состояния экономики нужно повысить платежеспособность населения. Особенно это важно в неспокойные времена – чтобы не было революции бедных. Мы заставили все предприятия области повысить людям зарплату на 20 процентов. Это сделал "Приват", сделали и все остальные. Людям нужно дать какую-то копейку в карман – пусть пойдут в ресторан, израсходуют на такси, рубашку купят. Сейчас воюю в этом плане с Криворожсталью. Индийские собственники сопротивляются. Но у нас есть для них ответ. Их же работники их же на работу не пустят. Говорю тамошним профсоюзам: "Готовьтесь. Не повысят жалованье – соберем митинг перед их офисом. Владелец должен делиться с рабочими".

Если удастся – новая власть Днепропетровщины "влюбит" в себя еще несколько десятков тысяч людей.