Форма организации науки

Краткая история вопроса
Напомним, что после капитуляции Японии прошло 11 лет, прежде чем СССР и Япония в совместной Декларации 1956 года констатировали, что две страны не находятся в состоянии войны, но большой мирный договор еще предстоит заключить, после чего СССР отдаст Японии два из четырех островов Курильской грады, всегда принадлежавших Японии и захваченных Советским Союзом в ходе Второй мировой войны. Со временем позиции сторон ужесточились: СССР отказался от своих обязательств, а Япония стала требовать назад не два острова, а все четыре, называя их своими «Северными территориями». Соединенные Штаты в этом вопросе не раз выражали поддержку позиции Токио.
Советские и российские лидеры за последние 25 лет неоднократно признавали существование территориальной проблемы в отношениях с Японией, и это зафиксировано в документах, подписанных Михаилом Горбачевым, Борисом Ельциным и Владимиром Путиным. Тем не менее, в последнее время позиция Москвы по территориальному спору ужесточилась до крайности: в течение лета этого года российские официальные лица, включая премьер-министра Дмитрия Медведева, посещали спорные острова, зная, что это всегда вызывает негативную реакцию и протест со стороны Токио. Более того, в начале сентября замглавы МИД России Игорь Моргулов заявил: «Никакого диалога с Токио по «Курильской проблеме» мы не ведем. Этот вопрос решен 70 лет назад: южные Курилы перешли к нашей стране на законных основаниях по итогам Второй мировой войны. Суверенитет и юрисдикция России над ними сомнению не подлежат».
В Токио серьезное изменение российской позиции связали с санкциями, которые Япония ввела против России в ответ на оккупацию Крыма и подогревание конфликта на востоке Украины, а также на политику сближения России и Китая, с которым у Японии есть множество противоречий.
Чтобы выяснить, насколько поменялась позиция Москвы по спорным островам, и означают ли последние заявления представителей российского МИДа отказ от подхода, существовавшего 25 лет, в Москву 21 сентября приехал министр иностранных дел Японии Фумио Кисида. Он встретился со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, и их беседа продолжалась два с половиной часа, но ее итоги были, скорее, разочаровывающими: на совместной пресс-конференции Лавров заявил, что «ни «Северные территории» Японии, ни «Северные территории» Российской Федерации не являются предметом нашего диалога».
Фумио Кисида, в свою очередь, заявил, что поднимал с Сергеем Лавровым эту тему, и снова выразил протест против поездок российских чиновников на спорные острова. Японская влиятельная газета «Иомиури» по итогам переговоров двух министров написала: «После совместной пресс-конференции по итогам переговоров министров иностранных дел Фумио Кисида показал свое разочарование поведением и мимикой. Хотя по дипломатическому протоколу министры пожимают руки после совместной пресс-конференции, прежде чем покинуть место ее проведения, Кисида остался сидеть и собирал документы, как бы игнорируя его российского коллегу Сергея Лаврова, который стоял, ожидая рукопожатия. Кисида сохранял недовольное выражение до конца. «Мы ожидали подобного, но не предполагали, что это будет настолько жестко», сказал «Иомиури» чиновник, сопровождавший министра.
Таков фон состоявшейся сегодня в Нью-Йорке встречи Синдзо Абэ с Владимиром Путиным в Нью-Йорке. В этой связи у экспертов возникают вопросы: можно ли надеяться на потепление двусторонних отношений, и удастся ли довести дело до визита Путина в Токио, который откладывается уже полтора года? Если да, готов ли японский премьер пойти против коллективной воли стран-членов «Большой семерки», ни одна из которых не приглашала Путина в течение последнего года?

Василий Головнин: Абэ будет продолжать диалог с Путиным
Эксперт по российско-японским отношениям, глава бюро российского агентства ТАСС в Токио Василий Головнин уверен, что Синдзо Абэ постарается максимально использовать возможность прямого контакта с Владимиром Путиным: «Синдзо Абэ очень настроен на переговоры с Россией, он человек упорный, и он считает, что на основе построения отношений личного доверия с высшим российским руководством можно добиться многого. Я думаю, что японцы будут пытаться до последнего поддерживать хотя бы такой, слабо теплящийся, канал диалога, поддерживать хотя бы видимость системы консультаций по выработке мирного договора, даже если там позиции будут не совпадать».
Эксперт считает, что Токио надеется на сговорчивость Москвы в силу объективных причин: «В японской печати цитируют японских дипломатов, которые на условиях анонимности говорят, что ставка делается на ухудшение ситуации в российской экономике. Мол, если дела будут идти хуже, денег будет еще меньше, тогда, может быть, Москва смягчит свою позицию и на территориальном направлении. Но, как мне кажется, пока эти расчеты не оправданы».
Василий Головнин рассказал, что «единственным заметным результатом Фумио Кисиды в Москву стало решение провести 8 октября встречу заместителей министров иностранных дел для обсуждения мирного договора».

Андрей Фесюн: Территориальная дискуссия ведется, а принадлежность островов не обсуждается
Руководитель японского направления в Высшей школе экономики в Москве Андрей Фесюн отмечает следующий нюанс в позиции России по территориальной проблеме с Японией: «Территориальный вопрос как таковой, безусловно, сторонами обсуждается, поскольку по нему была принята как Декларация 1956 года, так и заявление Михаила Горбачева конца 80-х годов о наличии территориальной проблемы, и другие документы. А вот принадлежность островов не обсуждается, поскольку они по факту, юридически, являются российской территорией. Но вариант передачи двух островов, или, по-моему, даже трех, как об этом как-то говорил президент Путин, остается вполне на повестке дня».
По словам ученого, Япония, как считают в Москве, сначала должна признать, что южные острова Курильской гряды – российские, потом будет заключен мирный договор, а уже потом Россия рассмотрит вариант передачи Японии каких-то территорий.
Андрей Фесюн, долгие годы проработавший в японских медиа, говорит, что для смягчения отношений двух стран именно журналистам придется поработать: «Мы заходим в сферу, скажем так, необходимости изменения массового сознания, прекращения того бесконечного создания отрицательного образа России, которые японские СМИ, собственно, с начала 50-х годов практикуют».
Эксперт полагает, что Япония, в конечном счете, может даже рассматривать Россию как некоего партнера в противостоянии с Китаем. В этом контексте следует напомнить, что российское руководство в 2015 году демонстрировало полную готовность к военно-политическому сближению именно с Китаем, а японский премьер, в свою очередь, в мае этого года подтвердил союзнические отношения с США в военной сфере и выступил с исторической речью перед Конгрессом в Вашингтоне.

Не мирно переделили
Санкт-Петербургский договор просуществовал всего 30 лет. После завершения русско-японской войны и заключения осенью 1905 Портсмутского мира Россия потеряла южную часть Сахалина. Япония же сохранила за собой Курильские острова. Более того, мир предусматривал, что все соглашения о разграничении территорий, заключённые между Россией и Японией ранее, аннулируются. Если прибегнуть к юридической казуистике, это означает, что с 1905 года Япония владела Курилами по праву силы.
Дальнейшие события показали, что при благоприятных возможностях одними островами дело не ограничится. В 1918-1922 годах Япония активно участвовала в интервенции на российский Дальний Восток, причём её войска покинули территорию России последними: на Сахалине они оставались до 1925 года (а японские концессии на севере Сахалина существовали вплоть до 1944-го).
Потом – череда провокаций и боестолкновений на границе с Маньчжоу-Го (марионеточное государство, оккупированная Японией Маньчжурия) начиная с 1934 года, вылившиеся позднее в бои на Хасане (1938) и Халхин-голе (1939). Т.е. даже после всех территориальных и экономических уступок угроза Дальнему Востоку со стороны Японии не только сохранялась, но и увеличивалась.
Поэтому в 1945 году была наша очередь воспользоваться правом победителя. Без всяких сантиментов.
Как выразился по этому поводу Верховный главнокомандующий, «поражение русских войск в 1904 году в период русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания. Оно легло на нашу страну чёрным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот этот день наступил».

После войны
Вопрос принадлежности Курил стал одним из элементов Ялтинского мироустройства. Возврат Южного Сахалина и Курильских островов был условием нашего участия в разгроме японской армии в Маньчжурии. Условием, с которым согласились Рузвельт и Черчилль. А после войны частично согласилась и Япония.
Сан-Францисский мирный договор 1951 года гласил: «...Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова и на ту часть острова Сахалин и прилегающих к нему островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 г».
Правда подписи СССР под договором нет – Япония так и не признала перехода этих территорий под нашу юрисдикцию, а лишь отказалась от собственных претензий. Не говоря уж о том, что японцы усиленно делают вид, что Курильские острова из Сан-Францисского договора – это только те, которые она получила по договору 1875 года, а Южные Курилы в это определение не входят.
Попытка СССР начиная с 1956 года заключить мир с Японией, минуя посредничество США (в качестве жеста доброй воли Хрущёв даже предлагал передать японской стороне острова Шикотан и Хабомаи) не удалась. В ответ США пригрозили дрогнувшей Японии не признать этот договор, а также продлить оккупацию архипелага Рюкю с островом Окинава. Поэтому пляски вокруг островов продолжаются по сей день. И виновата тут совсем не неуступчивость русских.

Эта музыка будет вечной
На самом деле ситуация с Курилами очень проста.
Первое. У нас их просит не Япония, а США.
Второе. В США прекрасно понимают, что Россия никогда не отдаст Южные Курилы. Не отдаст даже половину, как предлагала когда-то. И тем не менее, продолжают подзуживать японцев выдвигать заведомо невыполнимые требования. Зачем?
Третье. Территориальные приобретения японцев не слишком волнуют США. А вот судьба собственных военных баз на территории Японии и влияние в регионе – очень даже. Зачем нужны чужие военные базы стране, которая успешно урегулирует все свои территориальные споры с соседом и эта тема навсегда исчезнет из актуальной повестки?
Четвёртое. Следует смириться: проблема Южных Курил – навсегда. Каждый новый японский премьер будет вновь и вновь её поднимать, а каждый новый глава российского МИДа – в сотый раз говорить «нет». На японцев даже не следует сердиться, так как в этой ситуации они – такие же марионетки, как созданное ими когда-то Маньчжоу-Го: плацдарм для наступления на Дальний Восток.
Пятое. А если пофантазировать и всё же отдать? Тогда на следующий день от нас потребуют вернуть не только Южные Курилы, но и всю гряду. Вернули гряду? Тогда Сахалин. Южный и Северный – там концессии были. Что, и Сахалин отдали? Тогда давайте вернёмся к идее создания буферной Дальневосточной Республики. И далее без конца.
А всё потому, что понятие «суверенитет» нельзя разложить на важные и не важные составляющие. На близкие и на расположенные на краю географии: отдал и не заметил. Да и в принципе разложить нельзя, можно только потерять. Как потеряла его Япония, вынужденная более 60 лет исполнять один и тот же номер: просить то, о чём просить бесполезно.

Ведущий научный сотрудник Центра исследования Японии Института Дальнего Востока РАН Виктор Павлятенко отмечает, что главной подоплёкой визита Синдзо Абэ была попытка решения проблемы территориальных претензий.
— Не случайно в материалах японской прессы задолго до этого события присутствовала такая мысль — Россия находится в таком положении, когда с ней имеет смысл работать. Чтобы довести до конца тот проект, который будет обеспечивать их национальную безопасность и интересы. Дескать, в условиях, когда Запад оказывает на Москву беспрецедентное давление, а РФ обложена санкциями, нужно и можно окончательно решить этот вопрос.
«СП»: — Путём уступок с российской стороны, по мнению японцев?
— Перед Японией стоит цель — возвращение всех Южных Курил. Не одного-двух островов, а всех четырёх.
«СП»: — Несмотря на то, что российские власти неоднократно давали понять, что «торг здесь неуместен»…
— Японцы пытаются вернуться к варианту, который рассматривался в 1990 гг.: возвращение островов Шикотан и гряды Хабомаи. При этом крупные острова Итуруп и Кунашир остаются под контролем России на определенное количество лет — 30−40. Плюс заключается мирный договор.
«СП»: — Это может рассматриваться как некий компромисс?
— Разумеется, нет. Нам эту модель уже предлагали — вы признаете наш суверенитет, мы оставляем на островах ваших жителей и инфраструктуру. А потом через 30 лет посмотрим, что будем делать дальше. Как показывает история, международная политика на доверии не строится. Как только вы подписываете бумаги с признанием суверенитета, на следующее утро японцы могут прийти и сказать — суверенитет наш, убирайтесь, до свидания!
«СП»: — При этом Токио ведёт себя так, как будто он в состоянии «разрулить» наши проблемы в отношениях с Западом, будучи всего лишь младшим партнёром США…
-Японцы обещают содействие в развитии энергетических проектов и инфраструктурном развитии Дальнего Востока. Говорят, что помогут построить заводы по переработке сжиженного газа. Но в проекте «Сахалин-2» и так участвуют Mitsui и Mitsubishi. В этом нет ничего нового. Просто привезли старый инвестиционный план и преподнесли его как некий прорыв.
«СП»: — То есть, активизация экономического взаимодействия с Японией не тянет на роль «отдушины» для России в санкционной войне с Западом?
— Допустим, построят японцы нам теплицы в Якутии за миллиард рублей. Это не та сумма, за которую следует сдавать позиции. Масштабные проекты, которые действительно упрочили бы наши экономические позиции на Дальнем Востоке, в предложениях японцев не просматриваются.
В конце концов, острова, которые нам предлагают вернуть за деньги, не подлежат оценке. Экономическую стоимость можно определить, но не геополитическую. Через проливы между этими островами наши атомные стратегические подводные лодки могут выходить в Тихий океан в подводном положении. До 1945 года наш флот в зимний период был просто заперт во Владивостоке. Приходилось выходить в океан через узкий пролив между Японским и Восточно-Китайским морями.
Консервативная японская пресса открыто пишет о том, что сейчас самое время «дожать» Россию по территориальному вопросу. Потому что, когда Москва окончательно встанет на ноги, с ней придётся торговаться по-настоящему.
Есть ещё один принципиальный аспект — территориальные претензии к России не имеют двустороннего характера. То есть, могут иметь далекоидущие международные последствия. Южные Курилы отошли к нам по итогам Второй мировой войны. Если пойти навстречу японцам, тут же может всплыть тема Калининградская область, а это бывший Кенигсберг и часть Восточной Пруссии.
Дальше начинается японо-корейский территориальный спор, «разборки» по поводу островов между Японией и Китаем.
Более того, японцы изучают процесс формирования границ РФ после 1991 года. А это уже касается Эстонии, Латвии, Казахстана, Украины.
Какими бы «оригинальными» ни были предложения японской стороны, их суть одна — возврат Южных Курил под юрисдикцию Токио.

Синдзо Абэ это один из немногих японских премьеров, которому удаётся в течение продолжительного времени (с 2012 года) оставаться у власти, напоминает руководитель школы востоковедения НИУ ВШЭ Алексей Маслов.
— Для японского политикуума это очень долго — до него премьеры менялись чуть ли не каждый год. И многие уходили с большим скандалом. Абэ разработал концепцию «абэномики» в экономической сфере.
«СП»: — В чём она состоит?
— Капиталовложения внутри Японии рассматриваются как не очень выгодные. Поэтому деньги хранятся на депозитах, то есть лежат мёртвым грузом в банках. Более того, японские финансовые учреждения практикуют отрицательный процент по новым вложениям.
«СП»: — В чём смысл — стимулировать японцев не сберегать, а больше тратить?
— Именно так. Но тут возникает вопрос, куда деть эти средства. В данном случае Россия для Японии выступает, если не спасением, то серьёзным подспорьем для развития экономики в виде инвестиции капиталов за рубеж.
Вторая составляющая успеха Абэ в том, что он повысил градус национализма в японском обществе, как скрепляющего элемента японской идентичности. Что было немаловажно, учитывая усиление позиций Китая в регионе и пикировку между Японией и КНР по поводу спорных островов.
«СП»: — Стоит ли преувеличивать давление на японского премьера, который посетил Москву, несмотря на противодействие со стороны Вашингтона?
-На мой взгляд, нет. Во-первых, это выгодно самой действующей администрации, поскольку Абэ неоднократно обвиняли в том, что он ведёт себя как «марионетка США». Дескать, Японии давно пора прекратить следовать в русле американцев, а играть самостоятельную роль в Азии. Так что визит Абэ в Москву это важный имиджевый ход накануне парламентских выборов.
«СП»: — Насколько выгодно для Москвы сближение с Токио? Удалось ли нашей дипломатии оторвать вопрос о территориальной принадлежности Южных Курил от экономического сотрудничества со «Страной Восходящего Солнца»?
— Крупнейшие медиакорпорации Японии вроде «Никкэй» или канала NHK, видимо, пытаясь потрафить общественному мнению, утверждают, что такая увязка есть. Дескать, мы вкладываемся в Россию, потому что Москва готова вернуть нам Южные Курилы. Никто не спорит, в японском обществе царит идея о том, что любые шаги навстречу в экономике должны быть привязаны к урегулированию территориального спора. Даже не в глобальном масштабе. Скажем, отдали бы русские один из небольших островов гряды Хабомаи. И это был бы символический жест, который бы открыл возможность экономического сотрудничества.
Сам Абэ никогда об этом не говорил. Позиция же России состоит в том, что мы никак не увязываем экономическое взаимодействие с территориальным вопросом. Это два разных трека.
Малый и средний бизнес в Японии практически не привязан ко всем этим внешнеполитическим конструкциям, в отличие от крупного бизнеса, связанного с властными структурами. Первый как раз не против выводить свои капиталы и предприятия за пределы Японии. И наличие политических разногласий между странами ему только мешает. Тупиковость ситуации, когда нет возможности развиваться в плане капиталовложений в Россию, начинает раздражать многих японских бизнесменов средней руки. В этом плане Абэ испытывает внутреннее давление. Дескать, давайте хоть как -то урегулируем этот вопрос.
«СП»: — Зачем России нужна Япония — как реальная возможность «порвать в клочья» режим западных санкций или, допустим, в качестве мотивационного кнута для Китая?
— В условиях секторальных санкций нам нужны японские технологии. Япония под давлением США ввела санкции против РФ, но они практически не затрагивают реальное взаимодействие между странами. Согласитесь, запрет на открытие счетов рядом российских политиков в японских банках это несерьёзно.
В плане капиталовложений в высокие технологии свою роль должны сыграть ТОРы, которые позволяют минимизировать налогообложение, остающееся на высоком уровне в Японии. Плюс нам не очень комфортно жить в условиях приоритетного сотрудничества с Китаем. Пока Москва не получает от Пекина тех объёмов инвестиций, на которые она рассчитывала, совершая «восточный поворот» во внешней политике. То есть, нужно создавать конкурентную среду. Чтобы Япония и Китай конкурировали за российский рынок.
Более того, японские компании могут производить на территории России продукцию, которая может быть реализована на территории КНР. Например, массовое производство экологически чистых продуктов питания. У японцев есть уникальные технологии по созданию безотходных агроферм.
Наконец, трудно отрицать, что взаимодействие с Японией означало бы имиджевый прорыв в области санкций.
«СП»: — Но, то, с чем приехал в Москву японский премьер трудно назвать революцией в переговорной повестке во всех смыслах…
— Да, это уже обсуждалось в течение последних пяти лет на разных уровнях. Просто сейчас все разрозненные положения были сведены в единую программу. Никаких решений по вопросу об островах Курильской гряды не принято. Японцы понимают, что давить на российское общественное мнение в столь чувствительных местах бесперспективно. Передача даже небольшой части территории будет крайне негативно воспринята российским обществом. И никого экономического оправдания этому не будет.
Можно вспомнить, сколько средств расходуется на восстановление Крыма, но россияне относительно спокойно относятся к этому. Так же как на общую стагнацию в экономике. Просто потому, что для них национальная идея важнее финансовой. Никакого прорыва или даже прогресса в плане территориальных претензий у японцев не будет. Зато встретились два лидера, что очень важно.
Да, это был рабочий, а не официальный визит. Он не предусматривает подписание каких-то договорённостей. Абэ сделал вид, что просто «заехал в Москву по дороге» (в рамках международного турне). Это сигнал, с одной стороны, японскому обществу, с другой, властям США.
«СП»: — При этом российское руководство решает свои задачи — даёт понять Китаю, что у него нет права на монополию в отношениях в азиатском регионе. Плюс обществу демонстрируется, что ни о какой изоляции не может быть и речи, если к нам приезжает будущий председатель саммита G7.
— Планируется, что в июне Владимир Путин на высшем уровне посетит Китай. Поддерживая хорошие отношения с Россией, эта страна активно развивает отношения с США. То есть, Пекин спокойно играет «на двух досках» (на самом деле их даже больше), не считая себя никому обязанным. Путин, встретившись с Абэ, берёт на вооружение этот подход. Что, несомненно, усилит его переговорные позиции.

Предложенный им план экономического сотрудничества с Россией из восьми пунктов будет продвигаться параллельно с проведением переговоров о мирном договоре и независимо от них – вот в чем главная «хитрость» Токио. То есть, убедившись еще в начале 90-х (когда в Кремле были силы, готовые отдать острова), что просто «купить» территории у России не получится, в Токио решили попробовать стать для Москвы важным партнером (именно так и назвал, кстати, Японию Путин в самом начале встречи с Абэ). Потенциал экономического сотрудничества огромен – и японцы больше не хотят ждать у моря островов.
Вот как японская пресса излагает предложенный Абэ план сотрудничества по развитию российского Дальнего Востока:
«1. Увеличение продолжительности здоровой жизни благодаря строительству передовых больниц;
2. Развитие городов: строительство домов на севере, систем водопотребления и канализации, транспортной сети;
3. Укрепление сотрудничества в сфере малого и среднего бизнеса;
4. Энергетическое сотрудничество;
5. Диверсификация промышленности и повышение производительности;
6. Строительство аэропортов и морских портов на Дальнем Востоке; мелиорация земель;
7. Сотрудничество в сфере передовых технологий: атомная энергетика и информационные технологии;
8. Обмен кадрами для углубления взаимопонимания».
При этом «Майнити симбун» отмечает, что «экономическое сотрудничество с Россией представляет для Японии большой риск»:
«Велика вероятность, что оно будет способствовать тому, что Россия начнет относиться к территориальной проблеме с большим энтузиазмом, однако многие опасаются, что вопрос «северных территорий» может отойти на второй план, если приоритет будет отдан только экономическому сотрудничеству. Поскольку экономическим сотрудничеством будут в основном заниматься частные компании, неизвестно, будет ли оно развиваться так, как того хочет правительство».
Японцы при этом рассчитывают на то, что они нужны России, потому что «Кремлю необходимо выводить экономику из кризиса». Кроме того, «Майнити» отмечает, что «одна из основных задач Кремля заключается в развитии отсталого Дальневосточного региона» и «также Россия надеется на то, что Япония поможет ей снизить зависимость от Китая».
Тезис о желании России снизить зависимость от Китая почерпнут японцами прямиком из расчетов атлантистов. В реальности у Москвы нет никакой зависимости от Пекина, а есть совершенно естественное желание привлечь в страну как китайские, так и японские инвестиции. При этом партнерство России и Китая носит стратегический характер и имеет глобальное измерение, а отношения с Японией даже в идеальном варианте будут ограничены Тихоокеанским регионом.
И самое главное – вкладывать деньги в Россию очень выгодно и самой Японии, так что считать возможные японские инвестиции «платой за острова» просто глупо.
И отчасти именно из-за нежелания Москвы создавать подобное впечатление у Токио российско-японские торгово-экономические отношения и находятся на таком низком уровне. Хотите торговать и инвестировать? Пожалуйста, но никакой привязки к островам. Сейчас японцы наконец-то решили попробовать, при этом главным движущим мотивом является вовсе не желание вернуть «северные территории», а меняющаяся геополитическая ситуация. Япония оказалась перед необходимостью решать сложнейшую ситуацию: как не очутиться в центре противоречий между тремя главными державами XXI века. 
Решить проблему можно, только став хозяином хотя бы собственного положения. И Япония готовится к обретению геополитической независимости – не сейчас, а в лучшем случае через десять-двадцать лет. Отношения с США будут постепенно переходить из положения вассал–сюзерен в формат младший партнер – старший партнер, а потом и просто союзнические. Чтобы сохранить свой экономический вес, Японии нужно снова стать самостоятельной силой в мировых делах. А для этого она должна сама определять, как ей выстраивать отношения с каждым из трех ее важнейших соседей: Китаем, США и Россией.
Обострение отношений Японии с Китаем, стратегическое сближение России и Китая, неизбежный рост противостояния Китая и США, а также России и США – все эти факторы создают для Токио новую геополитическую реальность. Было бы неправильно считать, что японцы будут искать спасения в еще большем укреплении связей с США. Да, сейчас они идут на подписание Тихоокеанского партнерства, но это вынужденная мера, связанная со страхом Токио перед набирающим силу Пекином и пониманием Японией своей полной зависимости от США в плане безопасности.
Но японцев не устраивает роль американского клиента. В последние годы Токио (и тот же Абэ) берет четкий курс на достижение большей независимости как в военных, так и международных делах. Токио хочет балансировать в треугольнике Китай – США – Россия так, чтобы, даже имея близкие отношения с Америкой, не вступать в конфронтацию с Пекином, а тем более со связкой Пекин – Москва.
Все послевоенные годы атлантисты видели международную роль Японии в первую очередь в качестве объекта в их игре с китайцами и русскими – и вставший на путь самостоятельности Токио хочет наконец-то стать субъектом большой игры. Тем более что ставки в ней очень высоки. Тихоокеанский регион в ближайшие десятилетия будет главным очагом противостояния мировых держав, и Япония, ранее претендовавшая на власть во всей Азии, просто не может вступать в игру в качестве марионетки.   
Поэтому, когда Абэ говорит Путину: «Давайте решим эту проблему вдвоем. Необходим новый подход к переговорам с учетом глобальной ситуации и ориентации на будущее» – нужно понимать, что он имеет в виду не только, да и не столько острова.