Мировой экономический кризис

Вот как работает эта система. Согласно закону, любой коммерческий банк должен иметь зарезервированную часть активов, дабы в критический момент удовлетворить поток вкладчиков, желающих получить свои деньги на руки. А хранится этот резерв в Центробанке страны.

В Израиле этот резерв даже больше, чем в большинстве развитых капиталистических стран — он составляет 6%. Это означает, что остальные 94% своих активов коммерческий банк может давать в рост, извлекая из них прибыль и делясь ею с вкладчиками.

Однако банки, формально соответствуя этому требованию, работают по-другому. Все реальные деньги вкладчиков они оставляют, объявляя их тем самым резервом. Скажем, если весь капитал банка составляет миллиард шекелей, этот миллиард объявляется 6-процентным резервом, и в результате банк имеет формальное право выдать кредитов на сумму 15 с половиной миллиардов шекелей.

И хотя в реальности этих денег у него нет, он выдает их в качестве кредита — на бумаге. Банки пользуются тем, что подавляющая часть этих несуществующих денег так и не обналичивается, а посему виртуальные займы практически не требуют от банков выдачи настоящих денег, они путешествуют в безналичном (обычно электронном) виде между продавцами и покупателями, на промежуточных этапах оказываясь все в тех же банках в виде выручки предприятий, зарплат наемных работников и т. д.
Допустим, человек, получивший ипотеку, не видит самих денег — они перечисляются на счет в этот же или другой банк строительному подрядчику, который тоже не получает их наличными, а расплачивается ими со своими поставщиками, работниками и т. д. также по безналичному расчету, переводя деньги на их банковские счета. Работники платят налоги, рассчитываются за жилье, покупают еду и промтовары, расплачиваясь тоже большей частью по безналичному расчету, то есть просто переводя деньги со счета на счет и из банка в банк.

В результате реальные деньги для оборота банкам практически не нужны, а экономика подпитывается гигантскими виртуальными денежными суммами, которых Центробанк никогда не печатал.

Все это производит впечатление процветающей экономики, но существует несколько проблем. Возьмем, к примеру, 20 тысяч шекелей кредита, которые банк выдал частному предпринимателю. Частный предприниматель расплатился этими деньгами с поставщиком за сырье. Деньги поставщика оказались в банке поставщика.
При этом в реальности никакого перемещения наличных денег не произошло. Все эти трансакции были совершены в электронном виде. Если поставщику будет очень надо, он сможет получить в своем банке эти 20 тысяч наличными. Но, как правило, ему этого не надо, он продолжит и дальше тратить их безналичным способом, позволяя банкам оперировать в массе своей не реальными, а виртуальными суммами.

Банк поставщика, в свою очередь, получив эти виртуальные деньги, выдает их в виде кредита (естественно, опять безналичного) еще кому-то, и в результате эти деньги по цепочке снова попадают в банк, и опять выдаются кому-то в виде кредита. (Вот только каждый раз с них снимается 6% обязательного резерва, что, впрочем, не слишком существенно для этой цепочки.)

Таким образом, одни и те же 20 тысяч шекелей выдаются в кредит не один раз, а многократно. И все те, кто их вложил, полагают, что у них на счету реально имеются эти деньги, и в случае необходимости каждый из них сможет получить по 20 тысяч шекелей. А все те, кто брал эти кредиты, должны банкам деньги, которых в реальности никогда не существовало и никуда не перечислялось. И банки получают проценты не на один кредит в 20 тысяч шекелей, а на весь круговорот кредитов, выданных на основе одних и тех же 20 тысяч шекелей, многократно прокрученных через банки.

До известного предела это работает. Но только до того момента, как множество вкладчиков одновременно начнет требовать свои деньги в банках. В случае финансовых кризисов Центробанкам приходится спасать коммерческие банки, печатая недостающую массу денег и вливая их в банковскую систему. Либо просто признавать банки разорившимися и списывать в утиль сбережения граждан, каковых сбережений в природе физически никогда и не существовало, поскольку они не были обеспечены реальными деньгами, их источником были те самые виртуальные кредиты.

Именно на этой системе "делания денег из воздуха" и базируется прибыль коммерческих банков во всем мире, а вовсе не на линейной разнице в величине процентов по вкладам и процентов по кредитам.

Именно поэтому могущество банков зиждется прежде всего на доверии к их кредитоспособности, а не на наличии у них реального капитала.
Так или иначе, в экономике всех развитых стран обращается на порядки больше денег, чем в реальности напечатано их Центробанками. С одной стороны, это неплохой стимул для развития экономики, с другой — это генератор шальных денег, катализатор роста цен и источник различного рода "пузырей", которые могут лопнуть при кризисе, лишив капиталов и накоплений изрядную часть населения.

Ведь если банк выдал кредитов на 15 миллиардов шекелей, имея в реальности лишь миллиард наличными, то все те, кому он выдал эти деньги, и те, кто получил их впоследствии по различным цепочкам, могут оперировать ими только при условии, что эти деньги не потребуются наличными разом всем, за кем они на данный момент числятся на бумаге. В этом случае банк сможет покрыть лишь миллиард, владельцы же остальных 14 миллиардов шекелей обнаружат, что денег у них попросту нет.
Подобный способ кредитования пытались устранить еще в 30-е годы в США, разработав так называемый Чикагский план по выходу из "великой депрессии".
Сейчас, в эпоху новой "великой депрессии", на этот раз мировой, первыми взбунтовались швейцарские граждане. Они собрали 110 тысяч подписей, необходимых по закону для проведения всенародного референдума.

На голосование будет вынесен вопрос о том, следует ли ограничить банкам возможность торговать воздухом. Иными словами, инициаторы референдума предлагают те же варианты, которые рассматривались правительством Рузвельта в начале XX века.

А именно — запретить банкам выдавать кредиты на общую сумму, превышающую 100% имеющихся у них в наличии активов, в отличие от нынешней ситуации, при которой эти 100% реальных активов служат лишь минимальным формальным резервом для возможности ссужать астрономические суммы, существующие исключительно на бумаге/в компьютерной системе.

Если швейцарская инициативная группа добьется победы на всенародном референдуме, это будет даже не потрясением банковской системы, скорее это можно сравнить с атомным взрывом.

Нынешняя концепция банковской деятельности будет полностью уничтожена, вся экономика страны перейдет на совсем другие рельсы. Но дело не только в швейцарцах — это лишь первая ласточка. Международный валютный фонд пристально изучает "Чикагский план" и анализирует возможность его реализации в мировых масштабах. Кстати, в США в свое время он так и не был утвержден, были реализованы лишь некоторые пункты плана, касающиеся ужесточения монетарной политики, и в очень частичной степени.

Но сейчас мировая экономика перед лицом новой реальности уже не способна справиться с огромной массой несуществующих денег — ведь на эти несуществующие деньги покупается недвижимость, корпорации, эти несуществующие деньги вливаются огромной массой в бюджеты целых государств. Пирамида приобрела угрожающие размеры, и волны кризиса последних лет хорошо показали, что бывает с этими щедро разбазариваемыми виртуальными капиталами, когда доверие к ним падает.
Еще одна проблема в том, что существование огромных виртуальных сумм на мировом и государственных уровнях, легкость получения больших кредитов и оперирования ими в значительной степени обесценивает наличные деньги и зарплаты простых работников и предпринимателей, живущих за счет собственного труда, а не пытающихся урвать кусок кредитного пирога, используя технические возможности.

В результате у изрядной части мирового населения — как в развитых, так и в "недоразвитых" странах — возникает когнитивный диссонанс. С одной стороны, им внушают, что надо трудиться, честно зарабатывать деньги и платить налоги.


С другой — они видят, как честно заработанные нелегким трудом не слишком большие деньги обесцениваются, в то время как банки жируют за счет хитрых накруток, и множество организаций и лиц, паразитирующих на этой кредитной системе, живут припеваючи, не слишком утруждая себя производительным трудом.

Дальше — больше. По мере роста благосостояния слоев населения, подпитывающихся за счет легких виртуальных денег, растут цены, растут налоги, растут зарплаты госслужащих.

Появляется общественное расслоение на классы — тех, кто занимается производительным трудом, и тех, кто сумел "припасть к кормушке". Государство начинает в налоговых сборах ориентироваться на "богатеньких буратино", попутно грабя тех, кто работает за те же или меньшие деньги с гораздо большим напряжением и отдачей сил.

Недвижимость, цены на топливо, туристические услуги — всё переориентируется на тех, кому деньги достаются легче и кто может платить больше.
В свое время европейский народный гнев изливался на евреев, которые, занимаясь ростовщичеством, применяли подобные хитроумные схемы в масштабе кварталов и городов. Сейчас, когда эта кредитно-банковская система раскинула щупальца по всему миру, без всякой связи с евреями (хотя многие до сих пор подозревают в этой "экономической оккупации мирового пролетариата" именно еврейство), фокус общественного недовольства сосредоточился просто на банкирах-олигархах.
Насколько справедливо это возмущение? Не стоит забывать, что виртуальные деньги при условии доверия к ним и отсутствия попыток истребовать их наличными работают совершенно как настоящие — на них создаются корпорации и предприятия, ими платят зарплату, их тратят в магазинах. Если все будут жить только на реальные деньги, еще неизвестно, что получится, и не закроется ли множество предприятий, дающих людям рабочие места.

С другой стороны, такая система в долгосрочной перспективе по мере своего разрастания чревата все более серьезными потрясениями, приводящими именно к тому, что и грозит в случае ее краха — банкротству финансовых учреждений, закрытию предприятий, массовым увольнениям, обесцениванию ценных бумаг, разорению фондов, в которых хранятся пенсионные и сберегательные накопления населения.

Поэтому, возможно, швейцарцы и правы. Может быть, пришло время разрубить гордиев узел виртуальных кредитов — тогда шальных денег станет меньше, цениться деньги будут больше, хотя и зарабатывать их, скорее всего, изрядной части населения нашего шарика, особенно в развитых странах и крупных городах, станет труднее