Большой передел мира

Верховный суд Узбекистана реабилитировал 115 человек, осужденных в 1920–1930-х годах. Мероприятие было приурочено к отмечаемому в Узбекистане 31 августа Дню жертв политических репрессий. Реабилитированные басмачи в 1920–1930-х годах были борцами за национальную независимость, заявил президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев, сообщает пресс-служба главы государства.

«Почти 100 лет спустя справедливость восторжествовала. Восстановлены честные имена 115 наших предков, которые боролись за нашу национальную независимость и не были реабилитированы. А ведь сколько их еще? Необходимо продолжить благородную работу, направленную на восстановление чести и достоинства патриотов. Наши предки-джадиды (просветители и модернизаторы – прим. ВЗГЛЯД) сделали все, чтобы освободить нашу страну, вывести ее из отсталости и развить все сферы. За это они заплатили собственной жизнью. Поэтому сегодня, в период независимости, мира и свободы, мы должны помнить и почитать их деяния», – сказал глава государства, комментируя решение Верховного суда республики.

Это первая реабилитация басмачества в Средней Азии, но зато какая ударная. При президенте Каримове в Узбекистане реабилитировали в основном деятелей советской эпохи, попавших под репрессии. Но и это не было какой-то системой или политической позицией. Каримов вообще старался максимально дистанцироваться от советской эпохи. И от хорошего, и от плохого сразу. Ее просто вычеркнули.
Соответственно, на государственном уровне никогда не поднималась тема басмачества и в широком смысле событий в Средней Азии в 1920–1930-х годах. Историкам никто не запрещал писать книги на эту тему (например, одна из работ местного автора о курбаши Ибрагим-беке называлась ни много ни мало «Наполеон из Локая»). Но так, чтобы президент назвал бандитов, налетчиков («басма» на тюркских языках – «налет», «-чи» – суффикс, обозначающий профессию), убийц и оплачиваемых британских агентов «патриотами» – такого при Каримове не было.
Возможно, Мирзиёева или его советников подвел слишком большой список реабилитированных. Верховный суд Узбекистана очень спешил успеть к дате. Пересмотр дел велся в тайне, без общественного или экспертного обсуждения. Затем просочилась информация о том, что полученные из архивов ОГПУ дела не содержат никакой ценной информации. Там нет даже протоколов допросов или стенограмм заседания «тройки».
Решение о реабилитации более ста человек выносилось таким образом не по юридическим основаниям, а скорее эмоционально. В результате в число реабилитированных попали и просто бандиты (пусть и легендарные, как Ибрагим-бек), так и действительно джадиды, то есть сторонники обновленческого ислама, стремившиеся к модернизации жизни узбеков и таджиков, к просвещению. Вполне возможно, что некоторые из реабилитированных известных фигур, если бы встретились друг с другом в те годы, в лучшем случае просто не поняли бы друг друга.
А с Ибрагим-беком большинству «прогрессистов» было бы лучше и вообще не встречаться. Необразованный, крайне жестокий сын не слишком богатого узбекского бая Ибрагим-бек Чаканаев был не просто консерватором. Ему сейчас была бы прямая дорога в «Талибан*». Одетые в европейские одежды, проповедующие светские знания, политическую свободу и свободу иджтихада (то есть возможность каждому человеку толковать Коран, а не только муллам) и даже образование для женщин и всё тому подобное лидеры джадидизма для него были всё равно что шайтаны хуже русских. Он даже Энвер-пашу не признавал за своего, посадил турка в зиндан и не выпускал, пока тот не покаялся и не сжег все «фотографические карточки», которые возил с собой из сентиментальных соображений. Ибо изображение живых существ запрещены.
Возник вопрос: по какому принципу проводятся эти реабилитации? И есть ли вообще этот принцип?

Если вдруг появился запрос на историческую борьбу с советским периодом – это одно дело. Но если речь идет о тотальной реабилитации всех, кто что-то имел против советской власти, то следующими будет последний эмир Бухарский Сейид Алим-хан, а там и до дивизии СС «Туркестан» уже недалеко. И, кстати, никто не сделал столько хорошего для узбекского народа, сколько сделала эта самая советская власть.
Сейчас именно реабилитация Ибрагим-бека вызвала очень неоднозначную реакцию общественности. Остальные персонажи меньше масштабом и легендарностью. А в этой фигуре сконцентрировано всё, что мы знаем о басмачестве. Ему удалось на некоторое время объединить значительные силы, собрав вокруг себя большинство крупных басмаческих отрядов. Он отвлекал на себя почти все части Красной армии в Средней Азии и даже на короткое время захватывал крупные города. Он действовал от имени бежавшего в Афганистан эмира, слабого и безвольного человека, но ничего кроме набегов предложить не мог.
Его взгляды на мир представляли собой всё максимально консервативное, архаичное и антипрогрессивное.

Ряд исследователей даже сравнивают некоторые аспекты их поведения с сектой луддитов (уничтожение железной дороги и промышленных объектов, ибо – шайтан). Его люди разрушали железную дорогу, потому что она – шайтан. Убивали врачей из числа энтузиастов-джадидов. Он навязывал шариат даже горным таджикам, которые никогда по этим нормам не жили.
Он создал что-то вроде военной конфедерации нескольких узбекских племен, но Красная армия раз за разом отбрасывала его «за речку». В Афганистане он попытался создать собственное государство на севере из местных узбеков, таджиков и туркмен, при этом получив серьезное финансирование и оружие из Лондона. Надир-шах в ответ обратился за помощью к Советскому Союзу.
Так начался «Афганский поход Советской армии» 1929-1930 годов, первый в истории советско-афганских отношений. Ранним утром 15 апреля 1929 года шесть советских аэропланов пересекли афганскую границу у Термеза и появились над постом Патта-Гиссар, который удерживали люди Ибрагим-бека. Вопреки приказам, они выбежали посмотреть на «железных птиц». Летчики сделали круг над крепостью, снизились и открыли по ним пулеметный огонь. Из 50 басмачей гарнизона крепости выжили только двое.
Уже через два дня советский корпус занял «столицу» Ибрагим-бека – Ханабад. По дороге он пополнялся хазарейцами-шиитами, которых притесняли люди Ибрагим-бека. Еще через три дня был взят Мазари-Шариф. Советским солдатам было приказано изображать из себя афганцев, но они упорно ходили в атаку с криком ура.
Ибрагим-бек с тремя тысячами сабель попытался с ходу атаковать советскую колонну (около 400 человек) у Мазари-Шарифа, но попал под восемь пушек и два пулемета. Из его конницы после получаса боя в живых осталось около двухсот человек. Больше он никогда на прямой бой с советскими войсками не шел. Забивался в горы, нападал из засады, вырезал кишлаки, но никогда с саблей наголо. Он потерял поддержку Кабула и был вынужден даже принять помощь Энвер-паши, хотя тот и шайтан. Но тут случился кризис в текстильной промышленности Великобритании.
Социалистические и в широком смысле слова модернизационные преобразования в Средней Азии имели неожиданный и почти фантастический успех. Эксцессы коллективизации никто не отменял, но, пожалуй, не было такого региона бывшей Империи, где в такой рекордно короткий срок советская власть добилась не только изменения общественного строя и образа жизни, но и невероятного улучшения уровня жизни и экономического расцвета. Именно поэтому в 1929 году производство хлопка в СССР не только вышло на «царский» пиковый уровень 1915 года, но и продолжало стремительно расти. СССР вышел на третье место в мире по хлопку после США и Китая, но в последнем плантации контролировались британскими компаниями. СССР значительно опередил Британскую Индию и Британский Египет – и это при том, что царская Россия хлопок импортировала как раз у англичан. СССР очень быстро достиг «хлопковой независимости», а Великобритания потеряла стабильный доход от продажи хлопка в Союз.
Ситуация с хлопком представляла для Лондона стратегический интерес. Лорд Китченер выступает в Имперском совете с докладом о том, что надо что-то с этим делать. Англичане снова вооружают Ибрагим-бека и еще нескольких курбаши и натравливают их на Вахшскую долину.

Басмачи от боестолкновений с крупными отрядами Красной армии и ОГПУ уклонялись. В их задачу входило уничтожение инфраструктуры хлопковой промышленности. Они методично уничтожали население Вахшской долины, которое сильно симпатизировало советской власти. Разрушали оросительные каналы, машинно-тракторные станции, вообще всё, что было связано с выращиванием, уборкой и транспортировкой хлопка. Ни о какой политике или о «борьбе за независимость» речь не шла. Местное население басмачей не поддерживало: слишком уж нагляден был контраст между советской властью и бандами необразованных джихадистов (да, к этому моменту Ибрагим-бек объявил джихад и тут же начались погромы хазарейцев-шиитов).
Красная армия и отряды ОГПУ несколько раз отбрасывали банды обратно в Афганистан, где их тоже ждал неласковый прием. Надир-шах считал Ибрагим-бека угрозой целостности страны и вешал его сторонников, где находил. Всё шло к закономерному концу. Комдив Яков Мелкумов (Акоп Мелкумян) уничтожает отряд Энвер-паши и лично саблей отрубает бывшему министру обороны Османской империи голову.
Есть версия, что уроженец Карабаха Мелкумов сознательно гонялся по пустыне за Энвер-пашой – одним из главных, наряду с Талаат-пашой, идейных вдохновителей и разработчиков геноцида армян в Османской империи.

23 июня 1931 года таджикский спецотряд ОГПУ под командованием Мукума Султанова настигает отряд Ибрагим-бека на переправе через реку Кофарнихон (Кафирниган). Курбаши берут в плен и под конвоем отправляют в Ташкент. 31 августа его приговаривают к смертной казни и в тот же день расстреливают. И именно эта дата выбрана сейчас в Узбекистане для Дня памяти жертв политических репрессий. Утверждают, что это совпадение. На этом борьбу с басмачеством можно считать законченной, хотя отдельные банды бродили там до середины 1940-х годов.
В нынешней реабилитации басмачей очень важен мотив. Если это какая-то составная часть новой концепции государственной идеологии, то это очень опасный путь. Ведь если бы Ибрагим-беку удалось бы утвердиться в Туркестане (а в некий момент с ним пытались вести переговоры), то никакого современного Узбекистана просто не было бы. В лучшем случае был бы клон Афганистана с соответствующими порядками. И это стоит помнить тем людям, которые сейчас в Ташкенте аплодируют реабилитации Ибрагим-бека. И уж точно сложно называть английского наймита, вырезавшего кишлаки до последнего человека ради развития текстильной промышленности Великобритании, «патриотом» и национальным героем.

Да, подобные вещи в Америке невозможны, совершенно исключены. Не в условиях нынешней диктатуры, во всяком случае. Должны еще назреть перестройка, гласность, революция. Быть может, когда-нибудь… Но точно не сегодня. Да что там. Давно опубликованы документы о Перл-Харборе ХХ века. Давно известны детали этой масштабной провокации штаба Рузвельта, затеянной с целью ввязать Америку в мировую войну. За предъявленным японцам невыполнимым ультиматумом неизбежно должно было последовать нападение. По радиоперехватам Рузвельт знал день и час нападения, но не сделал ничего, чтобы спасти жизни тысяч американских моряков. Они были принесены в жертву тем, кому нужна была мировая война с участием Америки. 

Но несмотря на то, что все это сегодня хорошо известно, миф о Второй мировой в американском сознании не претерпел ровно никаких изменений. Мозги американских школьников и обывателей ТВ и газеты все так же полируют чушью о коварном, ничем не спровоцированном нападении японской военщины.

60 лет спустя тем же замечательным людям понадобился Перл-Харбор 2.0, понадобилась «четвертая мировая», ближневосточный хаос, ИГИЛ, Афганистан. Вот почему в президентском кресле в конце 2000-го года оказалась такая же марионетка, как Рузвельт. В отличие от полностью парализованного Франклина Делано, Буша-младшего хотя бы не приходилось возить в каталке по Белому дому от спальни к радиомикрофону, и он мог повторять то, что вливали в него облепившие его стаи советников, жестикулируя руками самостоятельно.

Большинство нормальных людей отвращает от «теории заговора» главный вопрос: как могли американские власти устроить такое своей собственной стране? Погубить столько своих, ни в чем не повинных, граждан? Как, наконец, если бы даже они решились, они могли быть уверены, что это никогда не выйдет наружу? Действительно, это кажется невозможным. Да нет, это попросту невозможно. Точнее, это было бы невозможно, если бы мы не знали, что за люди находились в то время у власти.

У нас нет возможности подробно остановиться на интереснейшей истории неоконсерваторов. Скажем только, что эти птенцы Макса Шахтмана и Ирвинга Кристола, выходцы из Четвертого троцкистского интернационала, на рубеже 1939-40 гг. стали резко менять свою ультралевую ориентацию. Потеряв веру в СССР как флагман мировой революции, они решили идти иным путем: прийти к власти в США, самой крупной капиталистической стране мира, и затем уже с их помощью завоевать мир. 

В конце бурных шестидесятых, обласканная ЦРУ и банкирскими домами ФРС, эта пиратская команда пристает к левому крылу Демократической партии. В 1970-х, обратившись уже в ультраправых ястребов, она ведет мощную компанию против политики разрядки, и наводит первые линии санкционной войны против СССР (поправка Джексона-Вэника). В 1979-м она помогает прийти к власти ультраконсерватору Рональду Рейгану и разворачивает масштабную ментальную войну против Советского Союза. Активируя советских диссидентов и либеральную когорту внутри аппарата ЦК. А после падения СССР, в составе администрации Буша-старшего (Чейни-Вулфовиц), проектирует и осуществляет войну против Ирака.
Согласно воззрениям гуру неоконов, политического философа Лео Штрауса, управлять страной, а, в идеале, миром должна элита (точнее, партия) связанная жесткой дисциплиной и идеологией, а в отношении всего прочего двуногого стада, руководствущаяся принципом «благородной лжи» (noble lies). Иными словами, держать в повиновении демократическое стадо необходимо угрозой войны, созданием образа врага и тотальной ложью. Причем, лучше всего для этого подходят апокалиптические страхи и эсхатологические мифы.
Американцы хорошо помнят, что именно мифы о «конце истории», миллениуме и военные авантюры (прежде всего, первая и вторая иракские войны), густо иллюстрированные библейскими сюжетами, создавали атмосферу тех лет. Эту картину хорошо дополняла и чисто апокалиптическая идеология ИГИЛ, сзывающая всех мусульман на «последнюю битву добра и зла» даже убедительнее, чем это делал Дж. Буш-мл. (Роль неоконов в формировании этой тоталитарной секты требует, конечно, отдельного исследования).
Когда мы начинаем узнавать все это, вопросы, вроде: «как могли американские власти устроить такое?» уже не кажутся столь безответными. А почему они так в себе уверены? Почему так откровенно плюют на все доказательства тотальной лжи? Да потому, что любое сомнение в «руке бен Ладена» неизбежно приведет к краху всю американскую систему власти. Кто из настоящих американских патриотов решится на такое? Вот такую выправили они себе индульгенцию.
Может сложиться впечатление, что неоконы изгнаны сегодня из американской политики. Но это только кажется. Да, революция Трампа почти изгнала их из Республиканской партии. Но их фабрики мысли, их центры и фонды исправно функционируют. А их идеология не делает никакой разницы между республиканцами и демократами. И то и другие для них - просто носители вируса. Достаточно посмотреть на сегодняшних демократов, чтобы понять очевидное: идеология неоконов стала уже практически идеологией всей американской элиты.
Такова реальность, с которой мы вынуждены иметь дело. Диктатура тоталитарной демократии - такова сегодня «американская мечта». И это нужно всегда иметь в виду, имея дело с «нашими американскими партнерами».