Большой передел мира

Тем не менее, эти данные не говорят о том, что в мире кончается нефть. Как отмечает Wood Mackenzie, еще одно консалтинговое агентство, в последние годы производство нефти в мире увеличивалось за счет уже существующих, а не новых месторождений.


FT отмечает, что большая часть новых месторождений находится на глубоководье. В таких сложных условиях на их разработку уходит примерно семь лет.

ЛОНДОН, 9 мая — РИА Новости, Ирина Чумакова. Новый мэр Лондона Садик Хан заявил, что его религиозные убеждения не позволят ему посещать США, если на президентских выборах в этой стране победит Дональд Трамп.


Ранее Трамп призвал запретить мусульманам въезд в США и заявил, что в Лондоне "есть места с таким уровнем радикализации, что полицейские там боятся за собственную жизнь". После этого петиция с призывом запретить миллиардеру въезд в Соединенное Королевство набрала необходимые для ее рассмотрения в парламенте 100 тысяч голосов буквально за считанные часы. Парламентарии, однако, в итоге идею не поддержали.
"Если Дональд Трамп станет президентом, основания моей веры не позволят мне поехать туда, и это означает, что я не смогу взаимодействовать с мэрами американских городов и обмениваться идеями", — сказал Хан в интервью журналу Time.


Вместе с тем он отметил, что заинтересован в налаживании таких связей в частности с мэрами Нью-Йорка и Чикаго и сообщил, что планирует приехать в США до президентских выборов в этой стране "на случай, если победит Трамп".
Лейборист Садик Хан, победивший 5 мая на выборах мэра британской столицы, войдет в историю как первый мусульманин на этом посту.
В 2013 и 2015 годах Хан был назван "политиком года" среди мусульман Британии


РИА Новости http://ria.ru/world/20160509/1429880100.html#ixzz48BC5foSO

В понедельник международный консорциум журналистов-расследователей представил обновленную базу данных владельцев офшорных счетов, основанную на "панамских архивах".

База позволяет изучить сведения о владельцах офшоров в каждой отдельно взятой стране. Согласно опубликованным данным 2 229 граждан России являются владельцами офшоров. 

В начале года много шуму в экспертном сообществе вызвала новость о том, что экс-глава РЖД Владимир Якунин создает структуру, которая будет изучать межгосударственные отношения, и якобы «добро» на это Якунин получил лично от Владимира Путина. Но если само это сообщение у профессионалов вызвало любопытство, то слова некоего политолога Григория Добромелова, прокомментировавшего новость, — недоумение, граничащее с раздражением: он безапелляционно заявил, что «сейчас в России нет никакого think tank (аналитического центра), который занимался бы международной тематикой». «Лента.ру» была тоже удивлена этим утверждением, поскольку о политологе Добромелове услышала впервые, а вот со многими из «несуществующих» think tanks давно и тесно сотрудничает. Тем не менее мы решили, что представителям ведущих российских аналитических центров, занимающихся внешней политикой, нужно дать возможность рассказать о своих организациях.


Объективности ради сотрудники всех центров отвечали на одни и те же вопросы: о задачах, источниках финансирования, отличиях от других подобных организаций, кадровых специалистах и ценности для власти. Также «Лента.ру» задала дополнительный вопрос: «Какой совет вы дали бы правящим кругам, если бы точно знали, что он будет принят к сведению?»
Из нашего исследования намеренно исключены исследовательские институты при университетах.

Дискуссионный клуб «Валдай» — прежде всего международное интеллектуальное сообщество. Это российская организация, но отечественные специалисты у нас не составляют большинства. Мы хотим видеть Валдайский клуб исследовательской дискуссионной площадкой, на которой обсуждаются мировые вопросы.


Мы не выступаем адвокатами той или иной точки зрения. Есть организации, призванные наладить диалог между Россией и иными странами, — мы тоже можем это делать, но все же наш подход интеллектуальный, не этноцентрированный.

Мы не государственная организация, мы существуем на средства от пожертвований и собственные заработки. «Валдай» иногда претендует на гранты, но их роль незначительна. Что касается круга наших экспертов — у нас нет фиксированного членства, но есть традиционные участники и партнеры, которые с нами уже много лет. Есть некое сообщество (его ядро составляют 20-30 человек), есть Совет, куда входят два сопредседателя — Петр Дуткевич из Канады и наш научный директор Федор Лукьянов. Есть круг людей, которые готовят документы по темам, которые мы считаем приоритетными: проблема трансформации государств, проблема насилия, проблема коммуникаций и так далее.

К нашим рекомендациям власти в том или ином виде точно прислушиваются. Мы составляем документы, их читают, обсуждают. Мы регулярно проводим «мозговые штурмы», на которые приглашаем людей из правительства. Но стоит сказать и то, что прислушиваются не только к нам.

Что касается отличий — в России вообще очень немного настоящих «мозговых центров». Есть огромное количество объединений, союзов, которые больше похожи на клубы по интересам, где говорят и что-то обсуждают. Они могут быть очень полезны, в них могут состоять признанные интеллектуалы, но все же мы отличаемся стремлением поставить эту деятельность на более систематические рельсы.

А совет властям я мог бы дать очень простой: семь раз отмерь, один раз отрежь. Надо очень много думать.

СВОП — достаточно необычная организация, это не аналитический центр в привычном понимании. Это объединение весьма разных людей, которые обладают опытом и знаниями в сфере внешней и оборонной политики, но при этом придерживаются несовпадающих взглядов. Их объединяют стремление к широкой дискуссии и готовность содействовать повышению качества как обсуждения, так и практической политики. Совет с давних времен (организация основана в 1992 году) стремится вносить вклад в концептуальное осмысление стратегических вопросов развития страны.


Одна из задач, которой мы активно занимаемся в последнее время (3-4 года), — это просветительство. Мы знакомим широкую публику с профессиональными и современными взглядами на международные проблемы. Для этого мы, например, ежемесячно проводим лекторий, который собирает заинтересованную и весьма активную аудиторию. Много работаем со студентами — недавно были проведены два конкурса студенческих работ по внешней политике и международным отношениям.

Совет существует на частные пожертвования и государственные гранты. Пропорция меняется, но в целом можно говорить о примерно равном соотношении этих источников.

Членом Совета может стать профессионал, хорошо разбирающийся в предмете, который нас интересует. Его институциональная аффилированность для нас не столь важна, как и политические взгляды. Совет постоянно расширяется за счет новых специалистов из разных сфер деятельности. От других think tanks мы отличаемся клубным принципом организации и очень широкой идейно-политической палитрой взглядов.


Трудно оценить, насколько к нашим рекомендациям прислушиваются. Нашу продукцию точно читают вплоть до самого высокого уровня, она служит источником идей для госаппарата, мы находим отголоски наших дискуссий в официальных документах. Но измерить степень «прислушивания» я не рискну.

Если говорить о рекомендации властям, то я бы посоветовал поощрять интеллектуальную свободу и создавать среду, в которой она проявляется и приносит плоды в виде национального развития.

Московский центр Карнеги — структурное подразделение Фонда Карнеги за международный мир, старейшей в мире (основана в 1909 году) аналитической организации, занимающейся проблемами международных отношений и безопасности. Главный офис фонда расположен в Вашингтоне. Московский центр, основанный в 1994 году, является вторым по количеству сотрудников среди региональных офисов фонда, которые действуют также в Пекине, Брюсселе, Бейруте, а с апреля этого года — и в Дели.


Задача нашего центра — анализировать состояние и перспективы развития международных отношений, в особенности взаимоотношений России с другими странами; генерировать и продвигать свежие идеи, реализация которых способна укрепить международные мир и безопасность; развивать контакты между политическими и экспертными сообществами России и Запада.

Будучи структурным подразделением Фонда Карнеги, Московский центр получает средства из общего бюджета фонда, который складывается из собственных средств, оставленных в свое время Эндрю Карнеги и с тех пор многократно приумноженных, и грантов благотворителей, преимущественно частных американских и международных фондов.

Мы подбираем сотрудников из числа главных российских специалистов в соответствующих областях. Например, сегодня с нами работают академик РАН Алексей Арбатов; исламовед, профессор Алексей Малашенко; эксперт в сфере военной безопасности, генерал-майор в отставке, доктор технических наук Владимир Дворкин; восходящая звезда отечественного китаеведения Александр Габуев и другие выдающиеся профессионалы. Главный критерий отбора — наши специалисты должны быть лучшими в своей области.

Что касается того, слушает ли нас российская власть, — мы не ставим задачу лоббировать те или иные решения, влиять на руководство страны. По моим личным впечатлениям, материалы сотрудников центра привлекают внимание в политических сообществах России, США, стран Европы и Азии.

Очевидное отличие Центра Карнеги от других российских аналитических центров состоит в том, что мы являемся частью глобальной аналитической структуры. Фонд Карнеги уникален не столько благодаря наличию региональных центров в разных частях света, сколько тем, что в каждом центре работают специалисты из соответствующей страны или региона. В Пекине у нас трудятся известные китайские ученые, в Бейруте — арабские специалисты, в Дели — индийцы. В Брюсселе с нами сотрудничают специалисты из европейских стран, в Вашингтоне, помимо американцев, работают сотрудники со всего мира. Московский центр глубоко интегрирован в эту глобальную структуру, но при этом, безусловно, остается центром российской международной экспертизы. Мы также стараемся обеспечить активное участие отечественных экспертов в международных дебатах на наиболее актуальные темы.

Если говорить о каких-то рекомендациях, не могу гарантировать реакцию властей на любые свои предложения, но один совет я бы все-таки дал — с надеждой, что он может быть услышан: принять программу развития отечественных исследований современного Китая.

РИСИ занимается прежде всего научно-аналитической деятельностью, которая связана с обеспечением национальной безопасности, изучением глобальных процессов в мире и в проблемных точках нашей страны, поиском факторов, гарантирующих геополитическую стабильность, разработкой антикризисных мер.


Кроме того, РИСИ уделяет внимание вопросам идеологической борьбы — например, противодействует фальсификации истории как в самой России, так и в ближнем зарубежье.

РИСИ — институт, готовящий экспертные оценки и информационно-аналитические материалы для администрации президента, Совета безопасности, аппарата правительства, МИД и других министерств и ведомств. Фактически РИСИ — огромный аналитический инструмент правительства.

Мы используем средства от государственного заказа, от получаемых нами грантов и — гораздо меньше — от коммерческой деятельности: например, от продажи наших книг и журналов. Насколько институт нужен современной российской власти, насколько ей полезны наши разработки, можно судить по долголетию РИСИ, основанного в 1992 году.

Нашим экспертом может стать хорошо образованный человек, лояльный российскому государству. Чаще всего на работу в РИСИ приглашаются специалисты, уже снискавшие репутацию в своей области. Желательно, чтобы у этого человека была научная степень, но при необходимости институт может взять к себе вчерашнего выпускника вуза и вырастить из него достойного аналитика. У нас давно сложившийся сильный коллектив, и в этой среде молодой сотрудник быстро набирает опыт.

От других «мозговых центров» РИСИ отличается разносторонним охватом. Основной сферой деятельности для нас являются международные отношения, однако мы занимаемся также экономикой, социологией, демографией и актуальными проблемами истории. Институт достаточно велик, чтобы на каждом из этих направлений работали десятки специалистов.

Наш совет властям — по-прежнему проявлять волю к сопротивлению относительно нынешнего беспрецедентного давления на Россию извне. Не уступать и не сдаваться.

Основная задача РСМД — производить прикладную аналитику по международным отношениям и внешней политике России для нужд органов государственной власти, бизнеса и общества в самом широком понимании. Мы стараемся предоставить всю необходимую информацию для эффективных политических решений, дать оценку текущим тенденциям, вычленить наиболее интересные подходы к тем или иным проблемам.


Для выполнения этих задач необходима прежде всего качественная экспертиза. Ее мы находим в партнерских институтах Академии наук, университетах, других независимых центрах, общественных организациях и деловых кругах. Важно также находиться в контакте с зарубежными партнерами, отрабатывать идеи на той аудитории, знать, в каком ключе они обсуждают эти проблемы.

РСМД финансируется за счет государственной субсидии и взносов корпоративных членов Совета. Наши эксперты — все те люди, с которыми мы работаем на системной основе, по большей части это исследователи из профильных институтов Российской академии наук и российских вузов. Среди экспертов Совета есть и независимые исследователи и журналисты.

Что касается отличий, пожалуй, нашим основным преимуществом является широкий профиль деятельности. Кроме собственно аналитической работы, мы занимаемся образованием, просвещением, повышением квалификации российских международников. Много работаем с зарубежными аудиториями и стараемся активно представлять свое видение на международных площадках.


Сложно сказать, насколько к нам прислушиваются власти, так как никакой статистики на этот счет не существует, а получить обратную связь непросто. Мы часто узнаем, что наши материалы «используются в работе», иногда принимаются решения, похожие на наши рекомендации, однако ни один исследовательский центр не может быть уверен, что именно его совет послужил толчком к принятию этого решения. Но в этом и нет необходимости. Наша задача, прежде всего, — предоставить аргументы в пользу одних и других вариантов. Естественно, у принимающих решения руководителей есть свои соображения, и те рекомендации, которые они получают от «мозговых центров», — лишь один из факторов.

Если говорить о советах властям — мы считаем, что надо давать не советы, а информацию, которая может повлиять на действия. Для этого мы должны четко осознавать, что государство уже делает и почему. Исходя из этого можно вводить новую информацию и свидетельства в пользу того, что есть более оптимальный образ действия в данной ситуации (его, кстати, может и не быть).

Мы — частная организация, созданная коллективом единомышленников. Перед собой мы ставим задачу снижать неопределенность и повышать предсказуемость международных отношений, а также вычищать «засоры восприятия» при анализе — стереотипы и фобии. Мы стремимся производить качественный аналитический продукт международного уровня. Источники нашего финансирования — частные заказы на аналитическую продукцию, доходы от тренингов, продажа подписки (речь идет о доступе к материалам на сайте агентства — прим. «Ленты.ру») и гранты российских организаций.


Мы приглашаем публиковаться ведущих специалистов в своей области, поступающие «самоходом» материалы в большинстве случаев отсеиваются. О ценности наших работ для власти говорит, например, то, что наши полевые исследования по Грузии, Украине и внешней политике США вызывают интерес в политико-формирующих кругах. Ежегодный доклад «Международные угрозы» стал брендом агентства и вызывает большой интерес у экспертной и профессиональной аудитории в России и за рубежом.

Мой совет власти: перестать беспокоиться и начать жить.

Китайские банки стремительными темпами наращивают кредитование небанковских финансовых учреждений. Эта тенденция может выступить «черным лебедем» (термин, означающий труднопрогнозируемые и редкие события, имеющие значительные последствия) в китайской экономике. Такое мнение высказывается в записке британского банка Royal Bank of Scotland.

В категорию небанковских финансовых институтов британский банк включает такие учреждения, как брокерские конторы, управляющие компании и ростовщиков, которым, по китайскому законодательству, не разрешается принимать средства на депозиты.


Royal Bank of Scotland отмечает, что кредитование небанковских организаций выступает «важнейшим фактором общего роста кредитования» в Китае.

По оценкам Moody's Investors Service, общий объем теневого банковского сектора в Китае увеличился за последние годы в несколько раз, до 45 трлн юаней ($6,92 трлн), что составляет почти две три китайской экономики.

В то же время агентство Bloomberg отмечает, что объем вложений в продукты по управлению финансами (один из наиболее популярных инструментов, используемых в теневом банкинге; выпускается трастовыми фондами и брокерскими конторами совместно с банками для реализации населению) увеличился на 70% за 2015 год, до 18,8 трлн юаней ($2,9 трлн), что значительно опережает показатели других активов, находящихся в доверительном управлении.

Кредитование небанковских финансовых учреждений во многом обусловлено наличием обширного теневого рынка банковских услуг в Китае.

В стране действует очень жесткое регулирование банковского кредитования, и многие компании сталкиваются с трудностями в привлечении средств на реализацию проектов. Чаще всего услугами небанковских финансовых организаций пользуются частные лица и малый бизнес. Ставки по таким кредитам хоть и выше, чем в крупных коммерческих банках — более 10% при стандартных в пределах 4%, но зато доступнее.


Влияние теневого финансового сектора в Китае на экономику страны достаточно заметное. К примеру, в записке, опубликованной в начале этого года, исследовательская группа китайского филиала HSBC предположила, что быстрый рост цен на жилье в китайских городах Шэньчжэнь и Шанхай был во многом спровоцирован как раз ростом теневого банковского сектора.

Резкий рост объемов кредитования таких фирм несет в себе риск возникновения «крутого разворота», схожего с тем, что наблюдалось в середине 2013 года, отмечается в документе Royal Bank of Scotland.

Тогда одна из крупнейших экономик мира столкнулась с кризисом ликвидности, который привел к резкому скачку в процентных ставках по межбанковским кредитам: они поднялись с привычных 2–3 до рекордных 14%.

«Рост кредитования привел к росту инфляции цен на активы, в частности цен на недвижимость в городах первого эшелона, — уточняется в записке HSBC. — В Шанхае цены на жилую недвижимость в течение первых двух месяцев текущего года выросли на 24%. Есть признаки спекулятивной игры, которая основывается на кредитном буме, цветущем теневом банковском секторе и ростовщичестве».

Китайские власти уже делали попытки остановить стремительный рост теневого кредитования, мало поддающегося регулированию и точной оценке.

В конце 2015 года Комиссия по регулированию банковской деятельности Китая объявила о введении жестких ограничений для P2P-кредиторов (ростовщиков), которых в Китае насчитывалось несколько тысяч. Им запретили принимать вклады от физлиц и привлекать средства от инвесторов.

В апреле китайское издание Caixin сообщило о том, что с 14 апреля финансовые организации должны будут не только зарегистрироваться в государственной администрации по промышленности и торговле, но и получить разрешение на деятельность от финансовых регуляторов. Новые правила касаются как раз тех небанковских финансовых учреждений, кредитование которых существенно увеличилось за последний год, — управляющие компании, онлайн-финансовые компании, P2P-кредиторы.

Раздувание кредитного пузыря чревато ростом рискованных активов, которые рано или поздно упадут на плечи китайских банков.


«Если вы поговорите с банками, они скажут, что это чей-то чужой кредитный риск, — отметил Мэтью Смит, финансовый аналитик компании Macquarie Group, в разговоре с Bloomberg. — Но кредитный риск не исчезает. В конечном итоге этот кредитный риск будет принадлежать банкам. Если что-то пойдет плохо, брокеры не располагают необходимым балансом, чтобы справиться с этим риском, кто-то должен будет прийти и взять его на себя».

Китайская экономика уже посылает тревожные сигналы. По официальным данным, объем необслуживаемых кредитов в китайских коммерческих банках подскочил на 51%, до 1,27 трлн юаней, по итогам 2015 года. Это является худшим результатом за последние десять лет.

По подсчетам брокерской компании CLSA, объем просроченных кредитов в теневом банковском секторе оценивается в 4,6 трлн юаней ($730 млрд).

Потенциальный размер потерь может составить до $440 млрд. При этом, по мнению ведущего стратега CLSA Фрэнсиса Ченга, количество просроченных теневых кредитов продолжает увеличиваться и может вырасти с нынешних 15% до 25% от общего объема кредитов в этом сегменте.

«Если расчеты верны, я думаю, вы увидите большое влияние на банки, особенно на небольшие», — полагает директор гонконгской Sanford C Bernstein Вэй Хоу в разговоре с Financial Times. По его мнению, небольшие финансово-кредитные учреждения, столкнувшись с последствиями лопнувшего кредитного пузыря в теневом банкинге, могут столкнуться с необходимостью докапитализации.

Потери будут иметь значительное влияние на экономику Китая, предрекает кредитный аналитик сингапурского филиала Commerzbank Суаньлай Хэ. По его словам, падение теневого кредитования может запустить цепную реакцию во всем банковском секторе Китая.