Большой передел мира

"Москва и Вашингтон по-прежнему держат свое ядерное оружие в полной боеготовности, сохраняя возможность отдать приказ о его применении в течение нескольких минут, что является опасной и устаревшей стратегией времен холодной войны", - указывает автор.
"Несколько лет назад я сидел за столом переговоров в Москве с американцами и русскими, в том числе с президентом Владимиром Путиным, - повествует политик. - Я выразил обеспокоенность тем, что ни у него, ни у американского президента не будет больше нескольких минут на то, чтобы принять решение о применении ядерного оружия, если они получат предупреждение об атаке. Военнослужащие двух стран, предложил я, должны сотрудничать, чтобы дать своим президентам больше времени взвесить все варианты. Путин ясно дал понять, что он в полной мере осознает, как мало времени будет у России для принятия подобных решений".
Автор подчеркивает, насколько большое значение для будущего главнокомандующего США имеют его темперамент, хладнокровие и здравомыслие.
"У одного из кандидатов, Хиллари Клинтон, есть опыт, суждение и навыки, чтобы взять на себя эту огромную ответственность. В течение нескольких лет, в сенатском комитете по вооруженным силам и на посту госсекретаря, она имела дело с лидерами России и Китая и ключевыми союзниками Америки", - пишет Нанн, утверждая, что Трамп является лишь "подмастерьем" в ядерной сфере и не проявляет желания учиться дальше.
"За последние два года отношения между США и Россией шли по нисходящей: от действий Москвы на Украине и в Сирии до доказательств ее вмешательства в президентские выборы. Снижение этой напряженности и ядерных рисков абсолютно необходимо, - считает экс-сенатор. - Но это потребует расширенных и непрерывных переговоров между лидерами двух стран, как отказ от обмена ядерными ударами в эру холодной войны потребовал диалога между Джоном Кеннеди и Никитой Хрущевым, Ричардом Никсоном и Леонидом Брежневым, Рональдом Рейганом и Михаилом Горбачевым".

"США пытались сотрудничать с Путиным. Это не сработало" - так озаглавлена первая статья Стоунер. По мнению автора, за последние 30 лет США и Россия во многом хорошо ладили между собой, но в 2012 году, с возвращением Путина в президентское кресло, сотрудничество прекратилось.
Нет ни одной структурной причины, которая бы препятствовала хорошим российско-американским отношениям, считает Стоунер. Прекращение сотрудничества она объясняет тем, что Путин предложил убежище Эдварду Сноудену, потребовал, чтобы Агентство США по международному сотрудничеству прекратило работу в России, "стал подвергать гонениям посла США и других сотрудников посольства и, наконец, занял украинский Крым, а также поддержал тлеющий конфликт на востоке Украины". Она заключает, что позиция Трампа в отношении Путина - "не только странная, но и опасная".
Рожански в заголовке своей первой статьи заявляет: "Дипломатическая изоляция России контрпродуктивна".
Автор считает: "Нынешний курс США в отношении России потерпел неудачу". Москва не только не изменила свой курс на Украине и в Сирии, но и наращивает конфликт, а заодно восстанавливает влияние в некоторых регионах мира".
Рожански предлагает свою программу действий. "Во-первых, больше не зацикливаться на Путине. Наша проблема связана с Россией", - пишет он. По мнению автора, позиция Путина созвучна российским традициям и мировоззрению, его поддерживают элита и общество.
Во-вторых, при разработке своего курса США не должны исходить ни из надежды, что Россия станет дружественной демократической страной, ни из ожиданий, что ей удастся нанести полное поражение. "Ни то, ни другое в обозримом будущем почти невероятно. Вместо этого нам нужен способ взаимодействия с Россией, при котором сотрудничество и соперничество по ряду взаимосвязанных вопросов уравновешены наилучшим образом", - пишет автор.
В-третьих, США следует возобновить диалог с Россией, используя его "как незаменимый инструмент отстаивания наших национальных интересов", пишет автор. Попытки изолировать Россию в дипломатической сфере - это стимул для того, чтобы Москва повышала уровень риска, чтобы принудить США к переговорам.
Кэтрин Стоунер в заголовке следующей статьи парирует: "Проблема в отношениях с Россией носит персональный, а не структурный характер". По ее мнению, неверно обвинять в ухудшении отношений только Соединенные Штаты.
Путин оправдывает свои действия русским национализмом, но это не значит, что таковы его истинные мотивы, считает Стоунер. Выражает ли Путин волю российского народа? "СМИ в общем некритически проецируют линию, которую проталкивает его администрация, а интерпретировать соцпросы нелегко. Рейтинг Путина - понятие относительное, которое надо рассматривать в контексте того, что он подавил оппозицию", - говорится в статье.
На взгляд Стоунер, Путин обрел в своей стране "не структурную, а персональную" власть, в то время как "организациям гражданского общества фактически запрещено выражать политические мнения".
"Следовательно, следующий президент США должен сосредоточиться на Путине, поскольку, насколько нам известно, Путин лично заинтересован в том, чтобы остаться у власти, а внешнеполитические решения России в данный момент предопределены стремлением сохранить систему, построенную им за последние 16 лет", - заключает Стоунер.
Рожански ответил статьей, озаглавленной "Прекратите попытки пристыдить Путина, давить на него или переиграть его".
Автор считает, что США сейчас стремятся "пристыдить Путина, надавить на него и переиграть его, а не разбираться с основными движущими силами все более опасного конфликта с Россией". Он советует вместо этого решить, что конкретно надо делать в сферах, где интересы США и России пересекаются.
Рожански считает неконструктивным такое сотрудничество, когда США пытаются вести диалог с Россией по сходным позициям, но откладывают "трудные, но необходимые разговоры о наших длительных разногласиях".
"Мы должны не перечислять, почему в крахе американо-российского сотрудничества виноват преимущественно Путин, а задаться вопросом: может быть, применение другого набора дипломатических и экономических инструментов, а также средств безопасности к нашим разногласиям с Россией (например, из-за Украины и Сирии) даст другие результаты?" - пишет автор.

Иран поддержал решения проведенной 20 октября в Париже международной конференции по Мосулу. Официальный представитель МИД ИРИ отметил, что проведение подобных международных встреч в отношении различных региональных кризисов «полезно само по себе». Тегеран на этой встрече представлял посол Ирана во Франции Али Ахани, который в своем выступлении изложил иранскую позицию: проведение каких-либо операций против террористов в Ираке должно быть с разрешения и при сотрудничестве с  центральным правительством Ирака. Напомним, что большинство выступивших на конференции делегатов также признали необходимость защиты национального суверенитета и территориальной целостности Ирака, а также важность поддержки центрального правительства Ирака в борьбе против террористов.
 Правда, Тегеран уже тогда не доверял подобным заявлениям представителей некоторых стран, представитель МИД Бахрам Касеми не случайно призывал участников этой международной конференции по Мосулу к выполнению взятых на себя обязательств. К примеру, Турция решения Парижской встречи проигнорировала, по меньшей мере, уважать национальный суверенитет и территориальную целостность Ирака в Анкаре отказываются. Турция, отправляя своих военных в Ирак, пытается расширить свое влияние, а не побороть террористов группировки ИГ, считает иракский премьер-министр Хайдер аль-Абади. По словам премьера, турецкие власти в прошлом не реагировали, когда их просили о помощи, а теперь отправляют своих военных и выступают с угрозами.
 Подобные действия турецкого руководства не оставили без внимания и в Тегеране. 24 октября в заявлении иранского внешнеполитического ведомства правительство Турции обвиняется за нарушение территории Ирака под предлогом борьбы с терроризмом без разрешения правительства Багдада. Иран не против турецкого участия в борьбе с терроризмом в Ираке и Сирии, но руководство ИРИ не устраивает то, как в последнее время Турция пренебрегает иракским и сирийским национальным суверенитетом, вторгаясь на территории этих стран. Почему на это так вяло реагирует претендующая на лидирующую роль в борьбе с террористами ИГ Россия в Иране, похоже, не в состоянии понять. То, что Тегеран воздерживается от публичной критики Кремля по этому поводу, скорее, говорит об иранской сдержанности, чем о непогрешимости российской позиции.
 Что касается поддержки Турции, то здесь российская дипломатия рискует сыграть в унисон с американским стремлением легализовать турецкое военное присутствие в Ираке. Посетивший накануне Багдад министр обороны США Эштон Картер именно этого и добивался от иракского руководства. У него не получилось, ему отказали решительно и однозначно: Турция должна убрать из Ирака свои войска. Понятно, что американцам выступать в роли адвоката турецкого руководства нужно для сдерживания Ирана. Позиции Тегерана здесь с каждым годом после вывода войск США становятся не просто прочнее, а приобретают тотальный характер во всем, в экономике, энергетике, торговле, продовольственной безопасности и военной сфере.   А России чем выгодна турецкая военная интервенция в Ирак? Ведь если идти этим путем и дальше, то вполне вероятно поссориться и с Багдадом и с Тегераном.
В целом, к иранскому влиянию в Ираке пришло время присмотреться внимательнее, без привычного пренебрежения ко многим деталям, которые часто отражают общую тенденцию, не улавливаемую при ситуативном анализе отдельных событий. Сделать это следует и в данном случае, когда Россия явно начинает становиться на сторону заведомо неправомерной позиции Турции по Ираку.
 В этом контексте, к примеру, можно обратить внимание на разницу в приеме в Багдаде главы Пентагона Эштона Картера и советника лидера ИРИ аятоллы Хаменеи по международным вопросам Али Акбара Велаяти. Они посетили Ирак в одни и те же дни, 22-23 октября.
 После незапланированных переговоров с минобороны США, стремящимся снизить напряжённость между суннитским руководством Турции и шиитским правительством Ирака, глава иракского правительства отклонил предложение Анкары принять участие в военной операции по возвращению контроля над Мосулом. По словам аль-Абади, существующий альянс будет вести битву самостоятельно, без помощи Турции. Получив отказ, глава Пентагона отправился в город Эрбиль на севере Ирака, где он встретился с курдскими лидерами и командирами ополчения «пешмерга». Переговоры Картера с лидером Иракского Курдистана Масудом Барзани можно с полным основанием воспринимать как знак неуважения американской администрации к центральному руководству Ирака. В битве за Мосул в рядах иракской армии насчитывается более 40 тысяч человек, а курдские отряды имеют менее 4 тысяч. С кем целесообразно обсуждать военные планы понятно, но играть в курдский сепаратизм США не прекращают.
 Что касается визита советника аятоллы Хаменеи, то Али Акбар Велаяти был принят на самом высоком уровне. На встрече с президентом Ирака Фуадом Масумом были обсуждены пути дальнейшего укрепления двусторонних отношений Тегерана с Багдадом  в различных областях сотрудничества. У обеих стран есть о чем говорить, не только о Мосуле. Президент Ирака  особо отметил, что Иран  был в числе первых стран, которые оказали помощь Ираку, когда террористы ИГИЛ  захватили часть территории страны в 2014 году. Премьер-министр Хайдер аль-Абади также подтвердил стремление иракского руководства к расширению многостороннего сотрудничества с Ираном. В отношении Мосула иракский премьер подчеркнул, что это первый раз, когда армейские войска, курдские силы Пешмерга, шиитское народное ополчение, а также добровольцы из суннитских племен воюют рядом друг с другом против террористов ИГ. Действительно, подобное единство еще несколько месяцев назад, когда речь вели о распаде Ирака на отдельные анклавы по религиозным и этническим признакам, представить было трудно.
 Можно согласиться с оценкой Велаяти, что операция в Мосуле – знак политической зрелости в Ираке. Тот факт, что все политические, военные и общественные силы объединены и все правительственные организации поддерживают операцию, доказывает эту точку зрения. В иранском руководстве исходят из того, что это должно остановить сторонников военного присутствия Запада в регионе, и в Ираке, в частности, и не позволит им искать отговорки и причины для необходимости военной помощи со стороны США и их союзников.
 Но изменится ли американская позиция? Сегодня на это мало что указывает. США, по-прежнему, не оставили планов получить политические выгоды от успеха в Мосуле. Американцы пытаются вопреки возражениям иракского военного командования взять на себя командование операцией через своих военных советников, оставаясь при этом за кулисами событий. В частности, они предлагают отказаться от привлечения к операции шиитских отрядов, настаивают на более динамичном наступлении, не считаясь с возможным ростом потерь. Они ведь не воюют, из пяти тысяч американских военнослужащих, находящихся в Ираке, участие в боях принимают не более 100 спецназовцев. Бросить в бой турецких солдат – это тоже из этого замысла. Понятно, что Иран мешает этим планам, и делает это весьма эффективно.

Iran.ru

 

JIT, которая уже два года работает над установлением виновных в катастрофе самолета MH17, обнародовала 28 сентября предварительный доклад. Следователи из Нидерландов, Бельгии, Украины, Малайзии и Австралии утверждают, что установили тип оружия, поразивший авиалайнер — ракета серии 9М38, выпущенная из зенитно-ракетного комплекса "Бук", — и точное место ее запуска — поле неподалеку от населенного пункта Первомайское, которое, по их сведениям, находилось под контролем ополченцев. В концерне "Алмаз-Антей", который является производителем ЗРК "Бук", заявили, что провели уже три эксперимента, которые подтверждают версию о пуске ракеты с другого места — с направления населенного пункта Зарощенское, контролировавшегося украинской армией. В МИД РФ ранее заявили, что у Москвы есть основания сомневаться в объективности выводов JIT.