Большой передел мира

...
Не трогайте реактор!
Но проблема на самом деле далеко не в разбазаривании государственной казны, к чему после всех истории с «золотыми кастрюлями» в армии и прочими закупками, кажется, все давно привыкли. Дело в работах с активной зоной реактора, к которой специалисты на ИАЭС все ближе подбираются. Таких технологий в мире не существует. Даже на Ленинградской АЭС, клоне Игналинской, активную зону решили пока не трогать. Никто не знает на практике, как правильно работать с графитом и стоит ли его доставать. Наша страна решила стать пионером. Именно у нас решили придумать, как разобрать графитовую кладку реактора, а затем утилизировать облученный графит. Речь идет примерно о 1760 тоннах, при том что изотоп углерода С14 распадается примерно 5700 лет.


Ветераны Игналинской АЭС бьют в колокола: не трогайте лет 50-100, а там и технологии подоспеют. Однако в администрации станции тверды. Финансирование идет, останавливаться нельзя. Относительно предложения о немедленном демонтаже энергоблоков с отложенной разборкой реакторов гендиректор ИАЭС Дарюс Янулявичюс в интервью висагинской газете «Sugardas» сказал: «Литва, готовясь к решению о закрытии ИАЭС, декларировала основные принципы процесса снятия с эксплуатации, и одним из них была стратегия немедленного демонтажа. Заниматься другими работами, проводить подсчеты и исследования, не связанные с принятой стратегией немедленного демонтажа, мы не можем, т. к. не имеем ни финансовых средств, ни человеческих ресурсов. Литва приняла конкретные обязательства, которые выполняет, и именно за это получает европейское финансирование».
...
А теперь вернемся к выводам Европейской палаты аудита. Что будет, если наши специалисты доберутся до активной зоны, начнут разбор графитовой кладки, а финансирование этой сложнейшей, еще никогда и нигде не проводившейся работы затормозится? Радиоактивный графит поймет, простит, посочувствует, пожалеет и решит не доводить до природной катастрофы?
"

Подробно http://www.kurier.lt/sryv-finansirovaniya-iaes-katastrofa-dlya-litvy/

из комментариев местных (литовских) жителей :
"As пишет:
2016 10 01 at 23:45
А если серьёзно наши кастрюлеголовые могут натворить бед,так как там вместо мозга не понятная субстанция.

1. (109.167.231.85) Марк пишет:
   2016 09 30 at 16:07
   А я что говорил!? Везде воровство и полнейший беспредел, людей обманывают на каждом шагу и пытаются с них денег снять по полной. Разве это нормально!? Разве так должно быть!? Я считаю, что Европа сама себя убьёт."
   

Предыдущая часть окончилась на разнице разногласий между американцами и русскими.
Продолжим ощущением времени

Американцы представители монохронной культуры. Это означает сосредоточие всего внимание на одной сложной задаче, решении ее в строго намеченный срок и переходу к следующей. Выполнение задачи более важно, чем отношения с людьми, которые оказывают ему содействие.
Русские относятся к представителям полихронной культуры. Здесь внимание людей обращено одновременно на несколько событий: человек умеет гибко себя вести, делая сразу три-четыре запланированных дела, при этом очень значителен фактор дружеских отношений, намеченные сроки имеют гибкий характер, личностные отношения могут одерживать верх над интересами дела.
Разница между монохронным и полихронным отношением ко времени - настоящая головоломка. В США, к примеру, у людей нет надобности «созваниваться» за день или накануне для уточнения часа или места назначенной встречи, когда как это принято в России, где из уст в уста переходит невероятно расплывчатый глагол «созвониться», которому нет точного эквивалента в английском языке и который озадачивает людей в Америке. Что означает этот глагол: кто кому должен звонить — «вы мне позвоните» или «я вам»? Американцу не ясно, для чего его русский собеседник предлагает «созвониться» — то ли он еще не знает, когда можно назначить встречу, то ли увиливает от точного ответа, оставляя за собой возможность маневра.

Видимо, это следствие веры в судьбу в России. Созвон нужен хотя бы для того, чтобы убедиться, что судьба благоволит этой встрече, что с собеседником ничего не случилось и он действительно способен прибыть на место. В свою очередь я не понимаю в этом плане американцев, которые не "перестраховываются" созвоном для экономии времени. Мало ли что случится? Если у них такое щепетильное отношение ко времени, не проще ли потратить буквально полминуты на короткий разговор, чтобы в итоге при неблагоприятных обстоятельствах сэкономить гораздо больше времени? Я углядываю здесь противоречие с содержанием книги. 

Счет жизни по минутам и секундам в Америке является нормой, где педантичная пунктуальность сверхзанятых деловых людей с давних пор приводила их к выводу, будто время и деньги гораздо важнее дружеских и родственных отношений.
Отношение ко времени людей в России и в Штатах отличается друг от друга примерно так же, как резина от металла.
Расхождение обеих культур в понимании времени отражается во фразе «в ближайшем будущем». Переведенная дословно, она ставит американца в тупик. Эта фраза для него звучит туманно, уклончиво и не передает всей полноты значения "все будет сделано, но не сразу." Еще одно выражение, представляющее трудность в понимании американцем — «На днях».  Оно может относиться как к прошлому действию, так к будущему, что для конкретной логики мышления американца является тёмным пятном в логике мышления русских.

Странное дело, почему американцы не понимают "резиновость" времени, когда как для русского понятны оба значения? Заметьте, непонятки возникают только со стороны американцев при попытке трансляции им русских понятий. Обратная операция трансляции смысла от американца к русскому таких "затыков" не производит. А ещё вот этот намёк на то, что американцы, оказывается, не могут делать несколько дел одновременно. Возможно, именно в этой способности к одновременному труду на нескольких разных направлениях и оценка времени "резиной" является той самой мобилизационной силой России? В трудные времена России, когда на людей ложились непосильные на них задачи, психика полностью перестраивалась на долгосрочное сверхусилие и на интуитивное восприятие времени, причём перестраивалась психика не одного человека, а всей окружающей общности. Люди, по сути, переходили в другое измерение существования, гораздо более энергозатратное и более эффективное, время сжимается в таком режиме в точку и жизнь русского далее течёт вне времени, до тех пор, пока источник потребности в превозмогании не исчезал. Именно в этом режиме становится важным не время, а межличностные отношения и чувство локтя, при этом результат такого экстремального труда может значительно отличаться от запланированного, иметь неожиданные последствия или дополнительный незапланированный функционал. Может быть ещё именно с этим связан феномен лучшего результата в творческих "разовых" задачах русских над американцами, в которых требуется нестандартный подход и значительная мобилизация, и обратный результат в методичном регулярном труде, где сверхусилие не требуется.

За пределами делового общения:

Поскольку американцы воспринимают жизнь не столь эмоционально, как русские, в их языке гораздо более скромное место занимают уменьшительно-ласкательные формы. Это относится как к предметам, так и к людям. В английском языке нет того изобилия уменьшительных суффиксов, которыми богат русский, со всеми его формами для выражения уменьшительно-ласкательного отношения к окружающим. Носители английского не создают подобные формы, так как не испытывают в этом необходимости. Если Мария для русских друзей может быть Машей, Машенькой, Машуткой, Марусей или Мусей, то для американцев она всегда просто Маrу: в английском языке у этого имени нет устоявшихся уменьшительных форм. Они отсутствуют у большинства американских имён, и попытки их придумать удаются нечасто.
Буквальный перевод таких русских слов, как «милая, дорогуля, ласточка, солнышко» или «лапочка» используемых в качестве обращения к собеседнику в английском языке просто не срабатывает. В лучшем случае это звучит странно, в худшем — уничижительно. Из-за распространения в США влияния во всех сферах жизни феминизма и политкорректности, мужчины даже в неофициальной обстановке стараются не называть женщин ласковыми именами — разве что при интимном общении.

Весьма небогатыми средствами американцы могут выразить свою нежность, любовь к близким или детям. Попробуйте выразить любовь сухим юридическим языком? Думаю, вы потерпите фиаско... Может быть поэтому, если судить по фильмам, фраза "i love you" в США столь легко используется чуть ли не для всего на свете (потому и моральная стоимость её сильно ниже, чем у русского "я люблю тебя"). 

Имеется одна особенность в английском и русском языке, когда речь идёт об объяснении чего-нибудь нового для собеседника(ов). В английском языке суть нового вставляется буквально в самое начало фразы, а в русском языке суть нового явления описывается в конце предложения. Например: "Это наш новый сотрудник по взаимодействию с клиентами - Иван Иваныч!" - такое построение характерно для английского. "Это Иван Иваныч, наш новенький. Он будет отвечать за взаимодействие с клиентами" - характерный пример для русского языка. С точки зрения американца, нагнетание информации, завершающееся самым важным только в самом конце русского пассажа, иногда воспринимается американцами как преднамеренная «задержка» информации или дешевый риторический прием. Необходимость ждать вызывает у американца неприятное ощущение, как будто говорящий сознательно играет с ним в прятки, а не переходит прямо к сути дела.

Видимо, тут идёт разница в восприятии. Для американца первостепенна функция, он в голове своей даёт этой функции конкретно имя (маркер) и от имеющегося смысла этого имени уже отталкивается в своих дальнейших суждениях о новом объекте или личности. Для русского же первостепенно окружение, с которым будет связано новое. Эта описательная часть задаёт некий подготовительный фон, среду существования нового объекта. Только после описания этой среды будет названа функция нового объекта. Возможно, это позволяет русским сделать быстрый первичный анализ того, как повлияет новое на среду своего существования и выстроить на основе этого анализа своё отношение к этому. 

Запредельные эмоции

Русские восклицания «Боже!», «Боже мой!», «О, Господи!» имеют в английском несколько эквивалентов, которые употребляются гораздо реже, чем в русском. 
Русскому «ну и Бог с ним!» в английском аналога нет. Гораздо реже поминают на английском черта -  «Иди к черту» передается выражением Go to hell, но оно значительно сильнее русского. То же и с английским "The hell with him", оно сильнее, чем русское «черт с ним», его невместное употребление весьма чревато. 
Поскольку вера в evil eye (дурной глаз) не существует в американской традиции, в США нет эквивалента слову «сглазить». Для оскорблений в каждом языке существует своя лексика, и в русском языке диапазон возможностей в этом отношении гораздо шире, чем в английском. Буквальный перевод русских ругательств производит не только странное впечатление, но сама ругань может приобрести другой смысл. Особые оттенки значений ругательных слов «гадина», «подлец», «холера», «нахал», «паскуда», «подонок», «стерва», «хам» непонятны иностранцу и не имеют в английском языке точных эквивалентов.

Заметьте, наш русский мат здесь ни одной буквой не упомянут. Но даже без учёта этого могучего инструмента у английского не оказывается должных понятий для перевода даже литературных оскорбительных выражений! Чтобы нелицеприятно объяснить человеку что он и кто он на английском, надо, видимо, в голове составить целую докладную записку с богатой и конкретной описательной частью и не отступая ни на шаг от задуманного, зачитать это из головы оппоненту. В свою очередь у оппонента должно хватать хладнокровия чтобы всё это выслушать и не перебивать. Наверное, именно отсюда пошло то самое "джентельменство" у англичан. Видите ли, джентельмена трудно оскорбить, поскольку в английском языке отсутствуют достойные инструменты оскорбления. Американцам же плевать на джентельменство, да и мат им тоже ни к чему. Зачем всё это, когда вместо того, чтобы тратить нервы, можно достать ствол? Интересно, американцы понимают, что такое русский мат и как он способен значительно упростить, укоротить и решить множество проблем для того, кто умеет им пользоваться? Мат ведь это едва ли не отдельный язык из нескольких обсценных слов, которыми можно эффективно объяснить как жёсткую инженерную задачу, так и весьма абстрактное понятие...
Ещё я хочу заметить, что в книге ни слова не указывается про фразы ненависти. Что весьма прискорбно, мне хотелось бы знать, как ненавидят американцы. 

Невербальное

В процессе общения смысловую нагрузку несут не только слова, но и паузы, телодвижения и жесты, которые в большинстве культур неодинаковы и поэтому порой приводят людей к взаимонепониманию, например, свистом в конце зрелища американские слушатели выражают свое одобрение, тогда как во многих странах подобная реакция была бы проявлением негативного отношения к представлению.
Американцы часто не понимают тонких бессловесных нюансов в поведении собеседника — того, что выражают его телодвижения, осанка, паузы. Американцы при разговоре между собой предпочитают держать пространственную дистанцию большую, чем это принято в России, которая, как правило, составляет около полутора метров от собеседников, если только они не друзья или не близкие родственники. Нарушение этой дистанции рождает нервозы или даже мысли о сексуальном домогательстве. 
В общении через вербальный и невербальный язык, важное значение имеют паузы. Их бывает так же непросто понять, как и преодолеть различия в структуре языка.
Очень важную, но все же значительно меньшую роль играют паузы в устной речи. Американец обычно делает во время разговора много маленьких антрактов, давая себе возможность подумать над тем, что говорит собеседник и как ему ответить. Этот способ общения закладывается с первых классов, в которых учат детей в разговоре с любым человеком не болтать без умолку и отвечать ему ясно и коротко. В свою очередь, в СССР сложилась такая ситуация, когда после революции на поверхность общества поднялась огромная масса людей, образование которых значительно опережало их воспитание, что обуславливало значительную невербальную составляющую в их речи. А из-за структуры русского языка раскрытие с помощью его средств едва ли не любой темы требует большего количества слов и, следовательно, большей скорости изложения материала, нежели это происходит в английском. Переходя на английский язык, русские по инерции сохраняют повышенную скорость речи, забывая делать перерывы, и поэтому временами оставляют у американцев впечатление о себе как об излишне говорливых собеседниках. В современной России участники горячих политических споров говорят с англоязычными оппонентами на такой бешеной скорости, что не дают ни себе, ни переводчику никакой возможности перевести дыхание. 

Может быть это намёк на то, что русские в принципе соображают быстрей, чем американцы?

Еще более контрастным является в России и Америке отношение к тому, что представляет собой, пожалуй, самое распространенное и приятное в человеческом общении, — к улыбке. Последние пятьдесят лет в Западной Европе много говорилось и писалось о неискренности улыбки, не сходящей с лица американцев. На взгляд автора, это прямое следствие незнания психологии и нравственности в США. Здесь улыбка американца плод неосознанного мировосприятия через призму "позитивного мышления", которое с ясельных лет прививается детям. Соответственно, в этой улыбке и вежливость, и удовольствие от нового знакомства, и готовность поддержать беседу. Что бы ни случилось —- keep smiling (держать улыбку) (делай хорошую мину при кислой игре). Поэтому американцам непонятна русская поговорка «Смех без причины — признак дурачины». Им невдомек, что русский может принять улыбку за несерьезность или за неискренность, посчитать вечно улыбающегося лицемером или клоуном. С другой стороны, постоянная хмурость, неулыбчивость людей в России кажется американцам признаком враждебности. В США преобладают лица открытые, приветливые и радостные (угу, пройдитесь по нынешним улицам крупных городов США и посмотрите на выражения лиц бомжей), а в России — сдержанные, озадаченные и сосредоточенные. По наблюдению многих иностранцев, американцы, с их улыбающимися лицами, производят впечатление людей, у которых нет двойного дна. 
Благодаря "позитивному мышлению" с детства, естественностью своего приветливого выражения лица служащие учреждений США очень сильно отличаются от тех иностранцев, которых обучили подражать американским манерам. В России многие значимые заведения обзавелись персоналом, вымуштрованным западными менеджерами, которые донесли до русских работников сферы обслуживания, что надо кеер smiling, но их улыбки столь искусственны, что даже американцы диву даются.

Интересно, есть ли у американском английском "спокойное выражение лица"? Русский не оттого не улыбается, что вечно чем-то загружен. Русский не улыбается потому, что он ведёт с собой внутренний диалог, или слушает музыку души внутри себя, или просто ни о чём не думает, или находится в полудрёме. Типичное пребывание русского - гармония с самим с собой, ему не нужно искать внешних источников позитива для поиска равновесия или самому излучать позитив. Русские не на улыбку глядят, а прямо в душу: вот идёт мимо человек, на нём нет никакой улыбки, но что-то тебе говорит что у него всё в порядке, он находится в гармонии с миром. Для нас американские улыбки бездушны и являются масками - в английском нет понятия "душа" и закрыт портал взаимодействия с людьми через механизм души. Американцы с нашей точки зрения, если разобраться - не пробудившиеся, спящие духом, а окружающая американская действительность не даёт, не позволяет их душам проснуться. 


Физические контакты во время разговора — тоже вопрос весьма деликатный. В Америке, где царствует political correctness и преувеличенная опасность сексуальных домогательств, среди квазиинтеллигентных людей сейчас разворачивается настоящая истерия: дружеское похлопывание по плечу или поцелуй в щеку иногда оборачиваются иском в суд.
В России прикосновение к собеседнику — признак приятельских отношений, в США же это нередко воспринимается как агрессивное или навязчивое поведение. 
Русские вообще жестикулируют гораздо энергичнее, чем американцы. Сейчас в США отношение к «языку без слов» стало несколько меняться, поскольку в страну прибывает огромное число людей славянского, итальянского, латиноамериканского происхождения, для которых активная жестикуляция является естественным дополнением к языку.
У русских набор жестов гораздо богаче, чем у американцев. Примеры непонятных для американцев жестов:
- Рука сжата в кулак, большой палец выставлен вверх в знак одобрения или восхищения — жест, который непонятен в США. Кроме того, частица «Во!», сопровождающая этот жест, адекватно на английский также не переводится.
- Поднять руку, обратив ее к собеседнику тыльной стороной ладони, и повертеть ладонь, растопырив пальцы, означает, что говорящий сомневается в услышанном
- Американец не понимает человека, грозящего ему указательным пальцем, и в ответ сильно раздражается. В не меньшей мере выводит из себя американца и покачивание перед его носом указательным пальцем из стороны в сторону, что означает: «нет», «ни в коем случае», «не разрешаю». Оба этих жеста считаются в США очень грубыми и встречаются очень редко.
- Русские склонны рубить воздух указательным пальцем, желая что-то напомнить, внушить, довести до сведения. С американской точки зрения, этот жест видится как снисходительное отношение к собеседнику, стремление поучать с уверенностью в собственном превосходстве.
- Очень настораживает людей в США привычка целого ряда русских людей тыкать в сторону указательным пальцем с целью подчеркнуть какую-то мысль.

Примеры русских жестов, которые американцы воспримут искажённо:
- Поскольку американцы "think positive" и стараются представить себя в наилучшем свете, им приходится не по душе и широкий набор русских самоуничижительных жестов (например, стучать себя по лбу), означающих: «Какой я дурак!» Американец в подобной ситуации прикоснется ладонью к щеке, что означает: "Oh dear, I m afraid I forgot all about that!". Человек, который разводит руками или воздевает их к небу, не вызовет в США сочувствия и может сойти за неудачника, отказавшегося от борьбы за жизнь.
- В ходе беседы русские люди могут неожиданно опустить кисть одной из рук вниз, что соответствует прямому жесту «на все махнул рукой». В этом движении руки американцу видится не выражение отчаяния, досады, раздражения и недовольства собой или ситуацией, а, напротив, агрессивная позиция человека, решившего сказать своим собеседникам: "Go to hell / Get lost / Get out of here!"
- Когда русский бьет себя в грудь (божится, что говорит правду, или с какой-то иной целью), вряд ли он найдет в Штатах должное понимание. Такое поведение может показаться американскому собеседнику истеричным. 
- Если на глазах американца провести или постучать ребром ладони по горлу (сыт по горло), то для него этот жест будет угрозой лишения жизни. 

На этом книга окончилась. 
Я опустил очень значительное количество текста, который представляет из себя конкретные примеры изменения смысловых нагрузок слов в тех или иных фразах при трансляции с русского на английский и обратно, также опустил малозначимые объяснения, которые не подходят в разрез ветки БПМ. К концу книги изложение стало максимально сжатым, подробности использования тех или иных слов и исторические очерки почти исчезли, ощущение, что книгу дописывали в жёстком временном цейтноте. Настало время подвести итоги.

США и России суждено и дальше не понимать друг друга, пока кто-то один из них кардинально не изменится. И судя по тому, что божественную искру американский английский (следовательно, и носитель этого языка тоже) практически вытолкнул из своих понятий, суждено измениться им, причём достаточно скоро. Судьба такая. 
До тех же пор дипломатический разговор между нашими странами так и будет напоминать разговор слепого с глухим и только универсальные пи...дюли служат на текущий момент мерилом всего, поскольку истинная цена денег теперь непонятна. Поэтому жаль, что в этой книге не написано о том, как ненавидят американцы или как их заставляют ненавидеть через принудительное внушение "позитивного мышления". Биороботы и жёсткое социальное программирование - залог идеального общества по американски? Нет, спасибо, мы как-нибудь сами, мы такое уже прошли.

Саддам Хусейн и Муаммар Каддафи, без сомнения, жестокие тираны, не смогли этому противостоять и до последнего верили, что смогут договориться с западными противниками (и долгое время союзниками), хотя их участь была давно предрешена. То же самое чуть не случилось и с Башаром Асадом. Однако к огромному нашему разочарованию Москва увидела в этой новой дестабилизационной войне, которую Запад, как обычно, вел чужими руками, нежданную возможность обезопасить свои военные базы, бросить вызов почти не скрывавшему своего пренебрежения к ней Вашингтону, вернуть ключевое влияние в регионе и нанести удар по источнику терроризма, который представляет угрозу для ее территории, Средней Азии и Кавказа. И воспользовалась ей.