Чуть раньше в Претории – столице Южной Африки, в музейном комплексе «Парк свободы» (Freedom Park) вознеслась стела с именами 67 советских военнослужащих, погибших в Анголе, Мозамбике, других странах юга Африки. Рядом имена около двух тысяч кубинских солдат и офицеров, павших в боях в Анголе. Казалось бы, погибли и наши, и кубинцы за пределами ЮАР, а памятник им – в Претории. Почему?
После апартеида
В июле 2018 года в Южной Африке прошла встреча в верхах стран – членов БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка). ЮАР была принимающей стороной как тогдашний председатель этого межгосударственного объединения.
Какая связь между этими тремя событиями? Прямая. Без наших и кубинских военных, которые героически сражались и погибали за свободу Анголы, не было бы и скорой ликвидации режима апартеида, а значит, БРИКС оказался бы без С, означающей Южную Африку, и баланс сил в мире сложился бы иначе. Ибо ЮАР и созвездие окружающих ее государств – самый мощный субрегион Черного континента, который в свою очередь играет все возрастающую роль в международных делах.
Это очень хорошо, что об участии СССР в поддержке Анголы сегодня стали вспоминать. В этой стране за 15 лет ее поддерживаемой Советским Союзом борьбы с интервенцией ЮАР и сепаратистским движением УНИТА проходили службу и работали, по оценке Сергея Лаврова, до 100 тысяч советских военных и гражданских специалистов. Общий объем нашей помощи составил примерно пять миллиардов долларов.
Надо иметь в виду, что защита дружественного правительства МПЛА в те годы имела исключительно важные стратегические последствия. Победа антиколониальных движений юга Африки основательно изменила баланс сил в регионе да и на мировой арене.
Традиционно к странам юга Африки относят ЮАР, Намибию, Ботсвану, Анголу, Замбию, Зимбабве, Мозамбик, Лесото, Свазиленд и Малави. Это огромный регион с численностью населения 170 миллионов человек и территорией более чем пять миллиардов квадратных километров (почти треть России), обладающий колоссальными запасами полезных ископаемых (а именно за них идет сейчас основная борьба), огромным экономическим и политическим потенциалом. Если добавить сюда тяготеющие к странам юга Танзанию (945 млн кв. км, 50 млн чел.) и Демократическую Республику Конго (2245 млн кв. км, 77 млн чел.), получается субконтинент с населением в два раза больше, чем у нас. И в том, что эти страны освободились от колониализма и апартеида, огромная заслуга Советского Союза.
Юг Африки заслуживает особого внимания с точки зрения национальных интересов России. Это кладовая мира, где есть вся таблица Менделеева и в огромных количествах. Перед нами открываются большие возможности торгово-экономического и особенно военно-технического сотрудничества со странами региона. На примере Анголы видно, в каких объемах до конца 90-х годов шли поставки советского оружия. В сопоставимых масштабах осуществлялась подготовка личного состава армий, особенно командиров. Все это никуда не делось – ни оружие, ни подготовленные в СССР (или в Африке, но с участием наших советников) офицерские кадры.
Ныне эта страница отечественной истории почему-то замалчивается. По-прежнему доминирует обывательская ложь насчет того, что «мы кормили всю Африку». Лишь изредка о нашей масштабной политической и особенно военной поддержке говорится во время официальных двусторонних мероприятий да в редких воспоминаниях участников тех событий. Наши африканские партнеры гораздо чаще и с большим чувством подчеркивают значение тех отношений. Пример – упомянутый монумент в «Парке свободы». Много ли в мире таких памятников?
Кто-то скажет, что сегодня другие времена и нечего раздавать военную, экономическую, финансовую помощь. Это справедливое утверждение. Но за всякие политические выгоды надо платить, как это делают американцы на Украине и в других странах.
За «санитарным кордоном»
Отношения Советского Союза с Африкой – одна из наиболее благородных страниц в нашей истории. И это хорошая основа для внешней политики России на континенте. Поэтому так важно знать о нашем во многом решающем вкладе в победу сил национального освобождения.
Напомним: в 70–80-х годах главной занозой в теле Африки да и всего мирового сообщества был режим белого меньшинства ЮАР, проводивший политику апартеида – узаконенной расовой дискриминации. Он превратил 40 с лишним миллионов черных южноафриканцев фактически в рабов, любое сопротивление которых жестко подавлялось.
До поры до времени государство апартеида чувствовало себя в полной безопасности, ибо с ним граничили португальская колония Мозамбик и Южная Родезия, находящаяся под властью режима белого меньшинства, а также Намибия – фактически провинция ЮАР. Севернее Намибии – Ангола, тогда еще одна колония Португалии. Это был мощный «санитарный кордон», за которым режим апартеида мог поплевывать на возмущение мирового сообщества.
Но в апреле 1974 года в Португалии произошла «революция гвоздик». Военные, движимые левыми идеями, свергли Салазара и заявили о намерении предоставить независимость колониям. В 1975-м там пришли к власти дружественные Советскому Союзу национально-освободительные движения – МПЛА в Анголе и ФРЕЛИМО в Мозамбике. В 1980 году была провозглашена независимость Южной Родезии, переименованной в Зимбабве. «Санитарный кордон» начал рушиться.
Однако режим апартеида, поддержанный западными «демократиями», сдаваться не собирался. Малые страны региона – Лесото, Свазиленд, Малави и Ботсвана находились в сильной экономической, а значит, и политической зависимости от ЮАР. Мощному давлению подвергались Замбия и Зимбабве, что сужало их способность поддерживать АНК. В Мозамбике спецслужбы ЮАР начали усиленно вооружать и финансировать антиправительственное движение РЕНАМО.
Но самую большую опасность для режима апартеида представляла Ангола. Она не имела общей границы с ЮАР, зато соседствовала с Намибией. Когда стало ясно, что власть в Анголе перейдет к дружественному СССР движению МПЛА, южноафриканцы попробовали обратить историю вспять.
Первое вторжение началось в ноябре 1975 года, накануне провозглашения независимости Анголы. Одновременно активизировались марионеточные движения УНИТА и ФНЛФ, поддерживаемые ЮАР и США. Было весьма вероятно, что власть в Луанде захватят именно марионетки расистского режима и Запада. В этот момент в ход истории мощно вмешались Гавана и Москва. Синхронно начались переброска в Анголу кубинских войск и поставки советского оружия.
Именно эта поддержка позволила добиться независимости Намибии – последней колонии на нашей планете, ликвидировать непобедимый, казалось, режим апартеида в ЮАР, создать условия для мирного развития Анголы и всего региона с выгодой для Советского Союза.
Фактор СССР
По данным участника боевых действий, одного из руководителей Союза ветеранов Анголы Сергея Коломнина, приведенным в его книге «Коммандос. Советский спецназ в Анголе», за годы военного сотрудничества из СССР было поставлено не менее 500 танков Т-54 и Т-55, более тысячи БТР-152, БТР- 60ПБ, БРДМ-2, БМП-1. Плавающих танков ПТ-76 – минимум 200 штук. Около 600 122-мм гаубиц Д-30 и пушек Д-85, не менее 400 БМ-21 «Град». Более 600 мощных 120-мм минометов составляли основу артиллерии пехотных бригад. Минометов калибра 83 миллиметра было поставлено более тысячи единиц.
Ввиду превосходства агрессора в авиации укреплялась система ПВО. ФАПЛА получила более 600 зенитно-артиллерийских установок ЗИС-3-76, ЗПУ-1, ЗГУ-1, ЗСУ-23-4 «Шилка», ЗУ-23-2 и главное – самые современные по тому времени ЗРК С-125 «Печора». Позднее в Анголу пошел мобильный комплекс ПВО «Квадрат». Кроме того, было поставлено несколько тысяч ПЗРК «Стрела-2», «Стрела-3», «Игла-1», десятки комплексов «Оса-АКМ» и «Стрела-10».
Что касается «оружия поля боя», то, например, гранатометов АГС-17 «Пламя» безвозмездно передано более тысячи штук, а количество АКМ, РПК, мин всевозможных систем, ручных гранат и боеприпасов не поддается учету.
Только для военных нужд в тот период Ангола получила несколько десятков тысяч грузовиков ГАЗ-66, ЗИЛ-130, ЗИЛ-131, «Урал», КрАЗ, КамАЗ и легковых УАЗ-469.
Не менее значительной была помощь авиатехникой. На смену истребителям МиГ-17 (12 единиц) пришли МиГ-21ПФМ, Миг-21бис (20). После чего на вооружение ВВС Анголы поступили самые современные МиГ-23МЛ (не менее 30 штук). Они по всем статьям превосходили истребители «Мираж»-F1Z ВВС ЮАР. В 1984–1985 годах ангольские ВВС получили 12 фронтовых бомбардировщиков Су-17 (Су-22), а в 1986–1987-м – 12 штурмовиков Су-25 и 12 Су-22М4. В 1982–1983 годах в связи с резким обострением обстановки начались срочные поставки в Анголу вертолетов Ми-24. Первая партия из 12 штук была собрана в середине 1983-го. В 1986 году СССР поставил для ФАПЛА более 30 новых машин Ми-24 и Ми-35. Транспортно-боевых вертолетов Ми-8 и Ми-17 передано не менее сотни.
Главной «ударной силой» транспортной авиации Анголы стали Ан-12 и Ил-76. В стране с крайне неразвитой транспортной инфраструктурой, где по сути отсутствует железнодорожное сообщение, связь между провинциями осуществлялась только самолетами. Грузовые перевозки начиная с середины 80-х почти полностью обеспечивала советская ВТА. К 1990 году в Анголе было восемь Ан-12 и четыре Ил-76. Их ежедневные рейсы из Луанды во все провинции обеспечивали не только весь объем перевозок ФАПЛА, но и значительную долю гражданских нужд страны.
Военный флот Анголы состоял из торпедных и ракетных катеров, средних десантных кораблей (СДК), тральщиков и сторожевиков, построенных в Советском Союзе. В 1989–1990-м ВМФ Анголы имел в составе 16 боевых кораблей. С 1976 по 1983 год из СССР поставлено шесть ракетных (проект 205ЭР) и четыре торпедных (проект 206) катера, три СДК проекта 771, сторожевой пограничный катер проекта 1400МЭ «Гриф», еще три сторожевых проекта 368П и два проекта 1398Б «Аист», а также два рейдовых тральщика проекта 1258Б.
Это только поставки для армии Анголы. А ведь в стране находилась еще и мощная группировка революционных вооруженных сил Кубы. В отдельные, наиболее тяжелые времена ее численность доходила до 40 тысяч. Этот контингент был полностью оснащен советским оружием и военной техникой. Она завозилась с Кубы, а взамен СССР направлял на Остров свободы более современные образцы ВВТ. Информации о реальных объемах поставок нет. Но можно предположить, что они сопоставимы с теми, что шли в Анголу.
Вспомним и тот факт, что на территории Анголы после победы МПЛА в 1975 году были развернуты военные лагеря национально-освободительных движений ЮАР и Намибии (АНК и СВАПО). Лагеря АНК находились в основном в провинции Маланже на востоке страны. Лагеря СВАПО, в частности Учебный центр имени Тобиаса Хайнеко, – на юге, в районе Лубанго.
Таким образом, под руководством советских военных специалистов проходили подготовку тысячи бойцов АНК и СВАПО. То есть Ангола не только сражалась при нашей поддержке против иностранной интервенции и внутренней контрреволюции, но и была базой подготовки бойцов освободительных движений.
Конечно же, главный фактор любой войны – человеческий. В Анголе на пике нашего участия в тамошних событиях действовали до 3500 военных советников и специалистов. Регулярных частей Советской армии там не было. Но наши советники постоянно находились в боевых порядках частей ФАПЛА. Они честно сражались (и нередко погибали) вместе с ангольцами.
Так масштабно и мощно решались в Советском Союзе крупные внешнеполитические задачи. Последствия такой поддержки сил национального освобождения юга Африки ощущаются по сей день. Мы должны были бы пожинать плоды той помощи. Руководители стран региона при каждом удобном случае заявляют о благодарности нашей стране. Пять миллиардов долларов, вложенных в поддержку Анголы, вполне могли вернуться в экономику России. Но после 1991 года государственный долг Анголы России как правопреемнице Советского Союза оказался в руках ловкачей, которые сделали его источником сказочного обогащения. Впрочем, это тема отдельного разговора.
Никакие перестройки не умаляют подвига тех, кто защищал интересы нашей страны на далеком Африканском континенте. В 2010 году поправками в закон «О днях воинской славы…» 15 февраля определено как День памяти о россиянах, исполнявших служебный долг за пределами Отечества. И открытие в Претории стелы с именами советских военнослужащих, погибших на юге Африки, – весомое свидетельство того, что память о них сохраняется далеко от Родины – там, где они сражались и побеждали.
Вячеслав Тетекин,
член Комитета Госдумы по обороне (2011–2016), член Союза ветеранов Анголы
Опубликовано в выпуске № 3 (766) за 29 января 2019 года