Белоруссия: проблема геополитического выбора

Исследование проводилось по заказу ведущих табачных компаний, Japan Tobacco International (JTI), Philip Morris International (PMI), British American Tobacco (BAT) и Imperial Tobacco, методом интервью и обмена пачек у российских курильщиков в возрасте от 19 до 64 лет. Опрос респондентов проходил с января по февраль 2018 г.

Согласно результатам исследования, доля нелегального рынка сигарет в России значительно увеличилась: сейчас она составляет 7,7% против 4,6% годом ранее.

Наиболее высокий уровень нелегальной табачной продукции традиционно наблюдается в приграничных с Беларусью регионах – Брянской и Смоленской областях. Здесь доля нелегальных сигарет почти втрое превышает общероссийские показатели: в первом квартале 2018 г она достигла 21,4% от продаж сигарет на этой территории.

Руководитель отдела «БАТ Россия» (российская структура BAT) по противодействию незаконному обороту табачных изделий Максим Курганский отметил, что в ответ на повышение табачных налогов и цен на сигареты российские курильщики не бросают курить, а переходят на доступный контрафакт.

В процессе переговоров обсуждались объемы необходимого импорта молочной продукции. Кроме того, стороны проанализировали вопрос создания единого белорусского поставщика, через которого будут осуществляться все поставки сухого молока из Беларуси на территорию России по установленной цене, сообщает пресс-служба российского Минсельхозпрода.
«Между нашими делегациями состоялся очень конструктивный разговор на предмет поставок белорусской молочной продукции на российский рынок. Наши подходы в этой части должны быть идентичны, чтобы обеспечить экономические интересы производителей и переработчиков молока. Мы условились, что более детально и глубоко рассмотрим определенные моменты, касающиеся экономической эффективности белорусского рынка, российского рынка, обеспечим паритетную реализацию нашей продукции на российском рынке. У Беларуси есть возможность поставлять то количество продукции, которое необходимо для России. А Россия, в свою очередь, обеспечит продвижение нашей продукции на своем рынке. Но все это необходимо таким образом увязать, чтобы ни в коем случае не навредить экономическим интересам ни России, ни Беларуси», — рассказал Леонид Заяц телеканалу «Беларусь 1».

Фото: Минсельхозпрод России
Переговоры о поставках белорусского продовольствия в Россию будут продолжены в Минске 26 апреля.
Претензии Россельхознадзора
Как ранее сообщалось, Россия решила ввести запрет на поставку из Беларуси молочного сырья. В списке запрещенных к ввозу продуктов — молоко и сливки пастеризованные, стерилизованные и ультрапастеризованные наливом; молоко и сливки сухие, концентрированные, консервированные и сгущенные; сыворотки молочные наливные концентрированные, сухие; концентрат сывороточного и молочного белка.
С резкой критикой решения Москвы выступила ЕЭК, заявив, что у Россельхознадзора нет оснований для введения ограничений на ввоз продукции с территории всей страны. В ответ на это Россельхознадзор обвинил Беларусь в поставке санкционной продукции и фальсификата — в том числе и «сырного продукта».
Российские СМИ неоднократно писали о том, что закрытие поставок сухого молока из Беларуси действительно выгодно российской сушильной отрасли, у которой скопились большие складские запасы. В пользу этой версии говорит и то, что ограничения Россия ввела лишь на белорусское сырье — к сделанным из него же готовым продуктам претензии и ограничения по-прежнему бывают точечные.
1 марта президент Беларуси Александр Лукашенко поручил разобраться с проблемными вопросами поставок белорусского молока в Россию.
«Но хочу сказать, что без ответа такие вещи не останутся. Мы просто терпеть это не будем. Потому что меня спецслужбы информируют, что завезли из Новой Зеландии или откуда-то сухое молоко (это их дело), появились излишки, и они начинают нас придерживать, пока реализуют то молоко по высоким ценам. Поэтому им не нравится дешевое молоко», — отметил Александр Лукашенко.
30 марта президент Беларуси поручил искать новые рынки в условиях проблем с поставками продуктов в Россию.
«Они завезли, кто-то откаты получил за это сухое молоко из Новой Зеландии. Во-первых, что привезли, чем народ кормят? Но это их проблема. Они этого не понимают и понимать не хотят. Потому что везде откаты. А мы должны видеть свои интересы, которые не противоречат интересам россиян. Мы им плохого ничего не везем. Дай бог, как сами проверяющие говорят, чтобы в России было так, как в Беларуси. Поэтому будем определяться в этом году. Что ж мы доброе дело делаем и на коленях постоянно стоим?» — подчеркнул Лукашенко.
В ответ на это глава Минсельхозпрода России Александр Ткачев пожаловался на то, что белорусские поставщики сухого обезжиренного молока откровенно демпингуют при поставках на российский рынок.

«Среднесрочный прогноз (для Республики Беларусь – ред.) подвержен серьезным рискам, связанным с изменениями во внешней среде», сказано в обзоре.
Эксперты банка полагают, что отношение государственного долга Беларуси к ВВП (в расширенном определении) будет оставаться близким к половине ВВП. «Большая часть валового внешнего долга приходится на государственный сектор и характеризуется тяжелым профилем погашения в среднесрочной перспективе. Поскольку государственный долг в значительной степени выражен в иностранной валюте, то существует риск жесткой корректировки внешнего дисбаланса из-за ужесточения глобальных финансовых условий», сказано в обзоре.
Ухудшение или нестабильность экономической ситуации в России, в том числе связанная с недавним введением санкций в отношении некоторых российский компаний, может оказать негативное влияние на экономику Беларуси в нескольких направлениях, отмечается в обзоре. Во-первых, волатильность обменного курса российского рубля может спровоцировать колебания белорусского рубля по отношению к доллару США, что может привести к снижению доверия потребителей к финансовой системе и к увеличению спроса на иностранную валюту. Во-вторых, обесценение российского рубля по отношению к доллару США может ослабить ценовую конкурентоспособность белорусских предприятий на российском рынке. В-третьих, рост стоимости заимствований для России может привести к росту стоимости кредитных ресурсов для Беларуси.
«Изменения по любому из этих аспектов могут создать сложности для правительства с получением валютных поступлений, необходимых для выплаты и обслуживания государственного долга в иностранной валюте», сказано в отчете Всемирного банка.
Эксперты подчеркивают значительность внешнего долга страны: в 2018 г только лишь Министерство финансов Беларуси выделит 3,8 млрд долл на погашение и обслуживание государственного долга в иностранной валюте (около 5,4% прогнозируемого ВВП).
Для достижения более устойчивой траектории роста Беларуси необходимо повышение эффективности распределения капитала и постепенное снижение долгового бремени, отмечает Всемирный банк.

«Молдавские вина нам известны. Нам надо наш народ больше приучать к нормальным винам. (Отучать – прим. ВЗГЛЯД) от самогона, от этих крепких напитков. Я не против, если люди 70-100 грамм водки через день выпивают. Но мы же не умеем по 70-100 грамм. Мы же если сядем, надо литр залить крепких напитков за один раз. А здоровья это не прибавляет. Поэтому надо привыкать к европейскому варианту потребления вин», – цитирует БелТА Лукашенко.
По его словам, полезно выпивать в день один-два бокала вина, но «именно качественного».
При этом Лукашенко подчеркнул, что молдавские вина очень хорошего качества. «Когда их не пустили на российский рынок, а Европа им не открыла свой рынок, они оказались в коллапсе. И они вынуждены были напрячься и производить супервина. Высочайшего качества. Они обновили оборудование, у них появились новые технологии. И они предложили прекрасный вариант вин», – добавил белорусский президент.
Президенты Белоруссии и Молдавии Александр Лукашенко и Игорь Додон в четверг вместе испытали белорусские тракторы и засеяли кукурузу.

По мнению главы республики, рост цен возможен только при каких-то форс-мажорных обстоятельствах, продиктованных извне. Например, резкое падение на рынках основных стран-партнеров или обострение ситуации на мировых рынках в результате каких-то военных действий. Однако глава государства уверен, что этого не произойдет.
«Мы с нашей управляемостью сделаем всё для того, чтобы люди не пострадали от конфликтов, которые происходят вокруг», — заметил он.
Лукашенко также отметил, что абсолютное большинство продовольствия — белорусского производства, а импортная составляющая невелика.
10 апреля Лукашенко заявил, что Белоруссия производит качественное и абсолютно безопасное продовольствие, что подтверждается экспортом в Китай и страны Евросоюза. Это заявление прозвучало на фоне ввода Россией временных ограничений на поставки живых свиней и животноводческой продукции из Белоруссии.

ервый этап: как покрывали дефицит
То, что предприятия Госвоенпрома Беларуси официально не торгуют с Украиной — это правда. Как правда и то, что украинская армия в значительной степени обеспечена благодаря белорусским поставкам.
К концу 2015 года, когда Украине был критически нужен определенный ассортимент товаров для восстановления боеспособности армии, взоры Киева обратились к Беларуси. Через нашу страну (либо непосредственно от нас) в разные годы поставлялись:
• аккумуляторные батареи для военной и автомобильной техники;
• генераторы, электрические сервомоторы для бронетехники и другие комплектующие;
• летательные аппараты (Оршанский авиаремонтный завод произвел несколько вертолетов, которые затем оказались на территории южной соседки, в том числе в вооруженных силах Украины (ВСУ), были поставки и другой воздушной техники);
• оптика, приборы ночного видения, прицелы (в том числе ночные), тепловизоры.
Хочу оговориться: производственное объединение «БелОМО» действительно не продавало Украине ничего. Зато другой белорусский производитель — Yukon Advanced Optics Worldwide, который имеет регистрацию в США, Литве, РФ, КНР и обладает торговыми марками Yukon, Sibir, Pulsar, Beltex, — широко известен украинским военным благодаря как официальным поставкам, так и волонтерской помощи.
Естественно, были поставки и других товаров, таких как нефтепродукты. Например, до начала 2016 года основным видом топлива в боевой авиации Украины было белорусское РТ из Новополоцка, которое начали производить и поставлять в соседнее государство как раз после начала российской агрессии. Вскоре Беларусь получила под контроль и до 40% гражданского рынка топлива для самолетов. Однако в 2016 году такие поставки были прекращены. В частности, на Минск давила Москва. Однако основной причиной стала специфика работы украинской таможни (приходилось платить большой акциз).
Тем не менее, по состоянию на 2015 год нельзя было сказать, что белорусско-украинская торговля оружием, как и военно-техническое сотрудничество, носили стратегический характер. Скорее, речь шла об удовлетворении острого дефицита определенных товаров в Украине.
 
2015-2016 годы. Кризис жанра и изменение формата
Однако именно на рубеже 2015-2016 годов стало очевидно, что старая схема вскоре станет неудобной обеим сторонам. На то были свои причины:
• усиливалось давление на Беларусь со стороны России: Кремль раздражала такая свободная торговля товарами для армии;
• украинские власти могли оказаться под ударом собственных медиа и общественного мнения: в прессе начали то и дело появляться материалы об «опасности со стороны Беларуси — союзницы РФ»;
• дефицит — явление временное, соответственно ответа на вопрос «чем будем торговать через три-четыре года» не было;
• было непонятно, что делать с совместными проектами (противотанковый комплекс «Скиф», зенитный ракетный комплекс Т-38 «Стилет» и другие), — ведь перечисленные выше факторы были способны остановить работу в самый неприятный момент.
Возникла необходимость сформулировать и реализовать новую концепцию сотрудничества в военной области. Процессы, начатые в 2016 году, в 2017-м вылились в создание нового формата военно-технического сотрудничества, перехода от торговли в связи с настоятельной (но временной) потребностью к более прочным и длительным по времени проектам.
Беларусь решила сконцентрироваться на нишах, которые отчасти были свободными, и поставках формально мирной продукции, которая становилась частью вооружений и амуниции уже на территории соседнего государства. Это позволяло уйти от российских обвинений и застраховать себя от возможных изменений правового поля в Украине.
Оставался вопрос, что делать с совместными проектами.
Здесь произошло несколько странных совпадений, в которых, с формальной точки зрения, все чисто:
• проект противотанкового ракетного комплекса «Скиф», в котором ракета была украинской, а система наведения белорусской, трансформировался в три самостоятельных проекта: «Шершень» в Беларуси, «Стугна» и «Корсар» в Украине. При этом в Минске, будем считать, самостоятельно разработали технологию изготовления ракет, в Киеве — систем наведения;
• украинская сторона, не имея технологий производства беспилотников, уже вышла на изготовление серийных образцов подобной техники;
• при разработке украинского тактического комплекса «Гром-2» украинская сторона заявила, что разработала собственное шасси. Показательно, что попытки РФ создать свою «Платформу-О» (для замены продукции Минского завода колесных тягачей) пока ничем не закончились.
На чем сконцентрировалась Беларусь
Если кратко описать характер поставок для украинской армии и военной промышленности, избранный Беларусью, то он вполне соответствует заявлениям об отсутствии торговли вооружениями с Украиной. Минск поставляет Киеву материалы, из которых на месте, в том числе на белорусско-украинских предприятиях, производится оружие, военная техника или амуниция. При этом уже в середине 2017 года стали очевидными выбранные приоритеты.
Главный из них — автомобильная техника. На базе компании «Богдан» было создано СП «МАЗ-Богдан», которое приступило к сборке белорусских грузовиков для Украины. В 2017 году стартовала массовая поставка грузовиков «Богдан» в войска.
Точные цифры назвать трудно — объемы фактических закупок являются государственной тайной, но факт, что «МАЗ-Богдан» выбросил украинский КРАЗ (у которого были большие проблемы с качеством) из военных заказов почти на год.
СМИ сообщили о возобновлении поставок криворожских грузовиков в армию только в августе 2017 года. При этом речь шла о достаточно небольшом количестве.
По косвенным данным можно сделать оценку. Согласно информации СМИ, армия с 2014 до начала 2017 года приобрела 1300 единиц автомобильной техники. Если вычесть 811 «КРАЗов», имеем цифру в 489 машин. Значительная часть из них именно «МАЗы». Эти цифры не учитывают заказов 2017 года и поставок в Нацгвардию, которая очень активно приобретает продукцию белорусско-украинского СП.
Учитывая доминирование «МАЗ-Богдан» в государственном оборонном заказе в 2017 году, потенциальные объемы поставок в армию, Нацгвардию, МВД, Пограничный комитет можно оценить в диапазоне от 500 до 900 автомобилей.
Еще один серийный образец кооперации белорусских производителей автомобилей с украинским ВПК — бронеавтомобиль «Варта». Броневик создан на базе шасси МАЗ-5434. Суммарное количество переданных в части машин можно оценить в 80-100 штук за 2017 год (от 60 до 80 в МВД и около 20 в армию).
И это только начало, ведь армия, которая воюет, требует постоянного обновления автотехники.
 
«Разное»
То, что Беларусь выбрала автопром как основное направление военного сотрудничества с Украиной, вполне логично — здесь мы имеем уникальные наработки и нужную производственную базу.
Тем не менее, торговля, которую тем или иным образом можно связать с ВПК, не уменьшилась, а наоборот, демонстрирует в целом положительную динамику. Меняется ассортимент и характер поставок.
Оптика. Поставками продолжает заниматься гражданская компания Yukon Advanced Optics Worldwide, которая в начале 2000-х изобрела простой способ обхода возможных ограничений на поставку своих изделий на разные рынки — регистрация сразу в нескольких юрисдикциях и, если есть необходимость, маркирование изделия как местного продукта на каждом из рынков сбыта.
Сырье и полуфабрикаты для «Укроборонпрома». Военные действия и реформирование украинской армии, формирование Национальной гвардии оживили работу предприятий, входящих в структуру «Укроборонпрома», вызвали появление новых бизнесов. Украинцы начали массово производить бронетехнику, оружие, боеприпасы (производство которых к 2013 году было почти прекращено). Это, естественно, создает особый спрос.
В качестве примера можно обратить внимание на торговлю серной кислотой, которая используется как в мирных целях, так и для производства взрывчатых веществ. Ее поставки в соседнюю страну по сравнению с довоенным 2013 годом выросли с 15,4 тысячи тонн до 48,3 тысячи в 2017-м.
Специальные ткани повышенной прочности для технических нужд. Обычно это полотно из химических нитей, сами нити (в том числе армированные), жгуты, канаты и т.п. Достаточно взглянуть на белорусскую и украинскую статистику по товарам — совокупно объемы продаж искусственных тканей и нитей выросли по сравнению с 2013-2014 годами в два-три раза и достигли 12-13 млн долларов.
При этом даже если докажут, что кожух на пушке, палатка или канат, которыми пользуются военные, изготовлены из белорусского сырья, Минск может говорить о мирном характере поставок — подобная продукция в Украине производится гражданскими компаниями, которые конкурируют на открытых тендерах за получение военного заказа.
По такой же схеме поставляются ткани из хлопка. Украинская армия растет количественно, выпускаются новые виды военной формы, собственного производства специальных тканей (негорючие, повышенной прочности) в Украине нет. Форму, одежду шьют исключительно гражданские компании, которые покупают и белорусское сырье.
Металл, запасные части и узлы для изготовления военной техники. Беларусь с 2014-2015 годов постоянно наращивает, например, поставку электродвигателей, используемых для поворота башни и (или) огневого модуля на БТР, танках. Сюда же можно добавить части двигателей, шасси, коробки передач и, самое главное, аккумуляторы, производство которых в Украине только восстанавливается.
Интересно выглядит динамика поставок бронированного стекла и стекла повышенной прочности — рост по сравнению с 2016 годом более чем вдвое по ценам и объемам. И совпадение, что 2017-й стал годом массовой закупки для ВСУ и Нацгвардии бронированных машин и БТР, в которых такое стекло используется.
Боевые действия, естественно, приводят к потерям техники, появляется потребность в ремонте. Соответственно запасные части, ремонтные комплекты — востребованный товар.
Топливо. Беларусь продолжает поставлять топливо в Украину. Естественно, что говорить о специфических заказах на «солярку для танков» не приходится — в тендерах ВСУ участвуют украинские компании, которые приобрели товар у Белорусской нефтяной компании. Соответственно, прямых поставок нефтепродуктов в ВСУ из Беларуси нет.
 
«Вопрос не к нам»
Если подходить формально к заявлениям белорусских чиновников, можно смело сказать, что наша страна не поставляет оружие южной соседке, прекратила военно-техническое сотрудничество с Киевом.
Украинские коллеги с радостью подтвердят тезис: действительно, поставок напрямую из Беларуси в украинские войска нет. Есть торговля гражданской продукцией с гражданскими компаниями, есть работа совместных предприятий.
Соответственно, формально белорусская сторона поставляет исключительно мирные товары. Что из них делают в Украине — «вопрос не к нам».
Такой формат позволил не только сохранить, но и увеличить объемы торговли с компаниями, которые связаны с выполнением украинских военных заказов. Концентрация на одном ключевом направлении дает шансы на существование длительного и успешного бизнеса: восстановление автопарка ВСУ требует замены около 10-12 тысяч автомобилей в течение ближайших пяти-семи лет.
И, главное, что Двигалев прав — мы не торгуем оружием с Украиной.

Министр сельского хозяйства и продовольствия Беларуси Леонид Заяц на переговорах с российской стороной в Москве, заявил, что у  Беларуси есть возможность поставить то количество продовольствия, которое необходимо для Российской Федерации.
«Ну а Российская Федерация, в свою очередь, обеспечит безусловное продвижение нашей продукции по территории российского рынка», — уверен Леонид Заяц.
Хватит ли у Беларуси сил, чтобы обеспечить Россию необходимыми объемами продовольствия — об этом экономист Лев Марголин.
— Не слишком ли самоуверенным выглядит заявление Леонида Зайца по поводу названных им возможностей Беларуси?
— Это определенное преувеличение. Я думаю, когда министр говорит, что мы готовы поставить столько, сколько надо, он имеет в виду, что мы можем закрыть все потребности России в импорте продовольствия. Они по большому счету сейчас не так велики. Россия процентов на 80 по основным продовольственным группам закрывает потребности собственным производством. А оставшиеся 20%, если сильно постараться, мы, наверное, сможем обеспечить при условии, если все остальные откажутся поставлять продукцию или введут санкции. Тогда Беларусь в состоянии это компенсировать.  

Лев Марголин
— Как такие надежды могут сочетаться с постоянными продовольственными войнами между нашими странами, которые в последнее время не прекращаются практически ни да день?
— Белорусское руководство твердо уверено, что все эти войны носят чисто политический характер, потому что исходит из того, что наша продукция не хуже российской. Да, попадаются антибиотики в мясе или молоке, но и у россиян такое бывает. И если у России не будет других вариантов, а потребуются дополнительные поставки белорусской продукции, то там закроют глаза на небольшие недостатки, а будут реагировать только на серьезные нарушения.
Однако Россия постепенно наращивает собственное производство мясной и молочной продукции, что является основным направлением белорусского экспорта. И тут надо думать не о том, чтобы увеличить экспорт, а о том, как бы сохранить те объемы, которые достигнуты на сегодняшний день. Для этого придется серьезно поработать над качеством продукции.
— Но руководство России отвергает все политические мотивы, заявляя, что это вопрос, касающийся субъектов хозяйствования.
— Когда речь идет об одном заводе, двух, трех, то, скорее всего, так и есть. Но когда ограничения накладываются на импорт белорусской продукции по целому кластеру – то есть, всю молочную продукцию, за исключением, условно говоря, сухого молока, то тут надо, конечно, понимать, что дыма без огня не бывает. Когда все нормально на политическом фронте, нет никакой конфронтации, на это закрываются глаза.
— Насколько нам выгодно наращивать объем поставок сельскохозяйственной продукции в Россию?
— Думаю, что выгодно. Ведь любое увеличение объемов приводит к снижению себестоимости. Любой недогруз производственных мощностей – это мгновенный рост себестоимости продукции. Если производство работает на полную мощность, а у нас что молоко, что мясо поставлены на промышленные рельсы, это нормально, мы очень заинтересованы в полной загрузке производственных мощностей.
И с Россией вопросы решать легче, чем с Евросоюзом. Хоть мы и говорим, что в ЕС нас не пускают, там все-таки более высокие требования к уровню производства.
Какие белорусские продукты едят европейцы
А вот с Россией как-то можно порешать, договориться, что-то выторговать. Российский рынок сельскохозяйственной продукции очень важен для Беларуси. Заменить его практически нечем. Есть отдельные производители, которые могут выходить на рынки третьих стран, на западные рынки, но это, скорее, исключение.
От чего зависит, сколько белорусы наторгуют в России
— Почему белорусская продукция в российских магазинах стоит дешевле, чем в отечественных?
— Это происходит не только с нашими продовольственными товарами, но зачастую и с промышленными. Когда речь идет о полной загрузке мощностей, то иногда выгодней продавать продукцию совсем без прибыли и даже немного себе в убыток с тем, чтобы добирать эту прибыль на внутреннем рынке, чем снижать объемы и увеличивать себестоимость и, соответственно, цены, поскольку это на внутреннем рынке тоже аукнется. Так что это для наших производителей рядовое явление, когда там продается дешевле, чем у нас.
В наших условиях, когда есть много задач, которые стоят за пределами рынка – и занятость населения, и такой социальный договор, чтобы население не имело особых причин для волнений и возмущений, — все это иногда заставляет гнаться за объемом производства в ущерб рентабельности.  
Минимальная рентабельность не дает возможности развития производства, поэтому у нас не только очень большая доля убыточных предприятий, но и все больше доля низко рентабельных предприятий. Если при уровне инфляции даже в 5%, если верить официальной статистике, рентабельность составляет 5-10%, то это не позволяет успешно развивать производство. А у нас таких преобладающее большинство, особенно среди государственных предприятий.