Белоруссия: проблема геополитического выбора

sammit.tv
В феврале ожидается очередной раунд судебной тяжбы, при этом суд последней инстанции склоняется на сторону Беларуси, сообщает Telegraf.lv со ссылкой на издание De facto.
Нефтепровод в Вентспилс был построен в 1969 году для перекачки нефти из России на Запад. В 1994 году правительства Латвии и России создали компанию LatRosTrans, перенявшую транспортировку нефти.
В конце 2003 года Россией было принято решение о прекращении эксплуатации нефтепровода Полоцк — Вентспилс. В 2004 году прокачка нефти до Вентспилса была остановлена, и с этого момента по данному участку нефтепровода (на территории Беларуси — северная ветка магистрального нефтепровода «Дружба») осуществлялась только до ОАО «Нафтан» (Новополоцкий НПЗ — одно из двух белорусских нефтеперерабатывающих предприятий).
 В 2010 году компания LatRosTrans приступила к сливу технологической нефти из трубопровода. Решение о сливе нефти было принято на заседании совета директоров LatRosTrans, основным акционером которого является Ventspils nafta (66%). Необходимость слива нефти латвийская сторона объяснила экологическими рисками. «Они беспокоятся, потому что восемь лет нефть не прокачивается, находится под давлением в трубе, которая не обследуется и не диагностируется, что создает экологические риски при возможных аварийных ситуациях. Они приняли решение слить, мы не возражали, потому что доводы убедительные», — пояснил официальный представитель российской госкомпании «Транснефть» (является материнской компанией АК «Транснефтепродукт», которая владеет 34% уставного фонда ООО LatRosTrans) Игорь Демин.
Он добавил, что после слива нефти в трубу будет закачан инертный газ, что позволит законсервировать нефтепровод без рисков утечек нефти.
Как сообщалось, в нефтепроводе Полоцк — Вентспилс находилось около 150 тысяч тонн нефти стоимостью примерно 50 млн евро.
Белорусская компания «Полоцктранснефть Дружба» (входит в состав белорусского государственного концерна по нефти и химии концерн «Белнефтехим») считает, что оставшаяся в нефтепроводе техническая нефть принадлежит ей.
Кроме того, магистральный нефтепровод Полоцк — Вентспилс, который теперь законсервирован, концерн «Белнефтехим» был намерен использовать в реверсном режиме — для поставок нефти из Венесуэлы на белорусские НПЗ. В качестве одного из вариантов сотрудничества концерн предлагал вхождение «Полоцктранснефть Дружба» в состав участников LatRosTrans путем внесения в качестве вклада в основной капитал LatRosTrans спорной нефти. Однако LatRosTrans проигнорировала предложения белорусской стороны.
После того, как компания LatRosTrans приняла решение о сливе нефти, белорусская компания выпустила заявление о том, что LatRosTrans наносит экономический ущерб имуществу Беларуси, поэтому «Полоцктранснефть Дружба» намерена отстаивать свои интересы в суде.
Состоялся обмен официальными нотами между МИД Беларуси и Латвии.
Две латвийские судебные инстанции признали, что нефть в трубопроводе Полоцк — Вентспилс не является собственностью белорусской компании. Но затем последовало неожиданное решение Верховного суда, который счел, что в двух предыдущих инстанциях могли неверно интерпретировать подписанные в начале 90-х годов документы, и постановил пересмотреть дело. Если документы будут признаны межправительственными договорами, белорусская компания сможет претендовать на нефть.
Компания LatRosTrans считает, что подписанный 17 июня 1992 года договор и акт от 18 июня являются внутренними документами ликвидированного советского предприятия, а не межправительственными договорами. Такого же мнения придерживается и МИД Латвии. В 2013 году Латвия и Беларусь провели двустороннюю инвентаризацию, и ни один из этих документов в списке не фигурировал. Министр иностранных дел Эдгарс Ринкевичс признал, что МИД обеих стран не констатировали, что упоминаемые судом документы являются межправительственными соглашениями.
 Через пару недель белорусская «Дружба» и LatRosTrans снова встретятся в суде. Белорусы пока предпочитают с прессой не говорить. Но LatRosTrans уже известил Совет национальной безопасности, а также другие учреждения, что Латвия рискует потерять контроль над нефтепроводом.
 Стоимость выкачанной нефти — 50 млн евро. И если суд признает ее белорусским имуществом, у LatRosTrans не будет денег, чтобы покрыть эти убытки. Это приведет к неплатежеспособности компании.
В настоящее время LatRosTrans обеспечивает транспортировку дизтоплива по магистральным нефтепродуктопроводам Полоцк — Вентспилс и Полоцк — Мажейкяй на территории Латвии. За прошедший год за год было транспортировано 3,4 млн тонн нефтепродуктов.

«Применение цен на сахар белый кристаллический (далее — сахар) с учетом скидок (в рамках разработанного Порядка, акционные распродажи, дисконтные карты, карты лояльности и т.п.) ниже предельных минимальных отпускных и розничных цен, установленных постановлением № 60, не допускается. Кроме этого, не допускается безвозмездная передача сахара в виде подарков», говорится в новом разъяснении МАРТа.
В конце прошлого года МАРТ своим постановлением № 60 установил предельные минимальные цены на сахар. Документ вступил в силу 17 января 2018 г. и действует по 16 апреля 2018 г. включительно. Предельная минимальная розничная цена белого кристаллического сахара — как ввезенного, так и произведенного в Беларуси — должна быть не ниже 1,5 рубля (с НДС).
Реализация сахара по цене ниже этого уровня не допускается. Требования постановления № 60 не применяются при установлении цен на сахар в расфасовке 20 граммов и менее.
Власти Беларуси взялись за регулирование цен на сахар «в связи с резким ростом импорта [из России], сокращением спроса на отечественный сахар и значительным снижением объемов его производства». В условиях перепроизводства и обострившейся конкуренции российский сахар продается в Беларуси по символическим ценам. «В противном случае им надо будет платить за утилизацию», — сказал глава концерна «Белгоспищепром» Александр Забелло.

Фото: Вадим Замировский, TUT.BY
«Реструктуризация долгов государственных предприятий не должна оставаться какой-то постоянной статьей расходов бюджета. Это однозначный вывод, сделанный не Минфином, а главой государства. […] Организации обязаны оптимизировать затраты, выйти на рентабельную работу, находить новые рынки сбыта и т.д. Проще говоря, пришло время субъектам хозяйствования самостоятельно достигать коммерческой эффективности своей деятельности, в том числе рассчитываться по обязательствам перед банками», — отметил первый замглавы Минфина.
Ермолович напомнил, что бюджет принял участие в недопущении системного банковского кризиса в 2015—2016 года, «купировав риски, связанные с неплатежеспособностью предприятий».
Ранее Ермолович рассказывал, что в 2015 году было «беспрецедентное давление на банки со стороны госпредприятий, которые в один миг перестали обслуживать и погашать свои кредиты». «Не все предприятия, но крупные испытали сложности с погашением и обслуживанием долгов. Минфину пришлось вмешиваться в этот процесс и проводить глубокую реструктуризацию обязательств предприятий через инструменты бюджетного кредитования. Мы фактически выдавали бюджетные кредиты на погашение этих обязательств, переводя долг предприятий перед банками на бюджет», — рассказал он. В 2015 году на эти цели ушло более 1,4 млрд долларов, в 2016-м — 400 млн, в нынешнем году всего 2 млн долларов.
Это позволило предотвратить банковский кризис и фактически стабилизировать ситуацию с долгами госпредприятий и работать им без требований банков к имуществу и счетам, пояснил эксперт.
В нынешнем интервью Ермолович напомнил, что тогда обмен шел проблемных активов на более качественные госбумаги, выдавались прямые бюджетные суммы займы.
«Сегодня уровень обслуживаемых кредитов банковского сектора стабилизирован. Пришло время других, более сложных механизмов решения имеющихся у организаций трудностей, которые не предусматривают участия бюджета», — отметил первый замминистра.
Речь идет о о развитии рынка проблемных активов, и сейчас разрабатывается соответствующий нормативный акт. Цель, говорит Ермолович: «расширить спектр организаций, в том числе за счет введения специальных институтов, которые начнут действовать на рынке проблемных активов». Речь идет о возможности свободной купли-продажи долгов небанковским сектором, реализации залогов, взыскания имущества.
Ермолович признал, что тема это «сложная, проблематичная не лишенная определенных рисков», которые надо минимизировать.
Он рассказал, что планируется наделить Агентство по управлению активами дополнительными полномочиями, не ограничивая его работой с сельхозпредприятиями, ведь аналогичные трудности испытывают и промышленные, и строительные предприятия. «При этом наращивание компетенций агентства должно происходить не за счет новых бюджетных вливаний, а при помощи иных источников», — уверен первый замминистра.

"На коллегии мы планируем рассмотреть несколько вопросов. (…) Один из них – рассмотрение "дорожной карты" в рамках "двойки" по созданию прозрачного, понятного, логичного механизма по снятию взаимных ограничений с предприятий сельскохозяйственной отрасли", - сказал  А.Богданов.
Он обратил внимание, что в рамках ЕАЭС нормативными актами прописан механизм наложения ограничений на предприятия, а механизм их снятия – нет.
"Мы вышли с инициативой разработать такую "дорожную карту", совместно ее в рамках двух (стран – ИФ) принять, отработать, и если это устроит обе стороны, вынести потом на рассмотрение "пятерки" (ЕАЭС – ИФ), и узаконить уже в рамках Договора о ЕАЭС", - продолжил А.Богданов.
Отвечая на вопрос о текущем взаимодействии с Россельхознадзором, А.Богданов заявил, что в последнее время белорусской стороне удалось выстроить конструктивный диалог с этим ведомством. "Мы стараемся максимально оперативно реагировать на те замечания и предложения коллег нашего основного торгового партнера, которые поступают (…), добиваться цивилизованного разрешения споров", - заметил он.

«Число белорусскоязычных учреждений образования большое, но в основном они находятся в сельской местности, — отметила она. — У нас есть проблема с тем, чтобы учреждения среднего образования с белорусским языком обучения создавались в областных центрах, городах, где число таких учреждений среднего образования незначительное».
«Мы видим в этом проблему. Мы рассматриваем эту проблему и решаем ее на совещаниях, ставим задачи и задания, отслеживаем, как этот вопрос решается на местах. Но вы же знаете, что создание учреждений общего среднего образования и классов с белорусским или русским языком обучения решается на местном уровне. То есть местные исполнительные и распорядительные органы принимают это решение в зависимости от экономической ситуации, особенностей региона и в соответствии с теми заявлениями, которые подают родители», — добавила Булавкина.
Представитель Минобразования отметила, что на родительских собраниях, в особенности тех, которые проводятся перед формированием первых классов, людям «всегда объясняют законодательство о возможности выбора языка обучения». «Внимание родителей обращается на то, что они имеют право подавать заявление [о приеме в школу] с указанием белорусского языка обучения», — сказала она.
Согласно статистике, опубликованной на сайте министерства, в 2016/2017 учебном году в 1−11-х классах школ Беларуси обучалось около 967 тыс. детей, из них 128,6 тыс. (13,3%) — на белорусском языке.