Здесь и далее снимки использованы в качестве иллюстрации. Фото: Ольга Шукайло, TUT.BY
Исследование подготовили на основе социологического опроса, который проводили в августе 2016 года.
Мы уже рассказывали, на что белорусы
тратят свое свободное время, как часто переезжают и бывают за границей. Теперь поговорим о том, ощущают ли наши люди себя белорусами и какую культуру считают более близкой — восточную или западную.
Не определившиеся: ни к Западу, ни к Востоку
Участников исследования спросили, частью какого мира — западного или восточного — исторически является Беларусь. Почти половина — 48,1% — не нашлись, что ответить. Мнения остальных разделились почти поровну: 28,2% отнесли Беларусь к западному миру, 23,4% — к восточному.
При этом на вопрос, к какой культуре ближе белорусская, люди отвечали по-другому. Подавляющее большинство опрошенных — 73,7% — сказали, что белорусская культура ближе к русской, чем к европейской. Людей с противоположным мнением меньшинство — 7,4%. Немало людей — 17,8% — отвечали, что белорусская культура уникальная, ее нельзя свести ни к русской, ни к европейской. Исследователи добавляют, что такой вывод делали в основном те, кто затруднился с ответом на предыдущий вопрос.
Любопытно, что последовательных «западников» всего 3,6%, последовательных «восточников» тоже немного — чуть меньше одной пятой всех опрошенных.
«А хто там ідзе?» — «Беларусы». Состоявшаяся нация
Белорусская нация состоялась как самостоятельная — это с большей или меньшей степенью уверенности готовы утверждать 71,4% опрошенных. 10% затрудняются с ответом, 13,2% «скорее не согласны» с таким утверждением и 5% «категорически не согласны».
Фото: Ольга Шукайло, TUT.BY
У тех, кто считает, что становление белорусской нации не завершилось, спросили, чего же для этого не хватает. «Хватает всего» — так ответили 63,9%. 12,7% ответили, что не хватает экономической независимости.
«Я — беларус» и «я — тутэйшы»
В особом блоке предлагалось соотнести себя с разными социальными группами (белорусами, «местными жителями», православными, католиками и другими) и оценить, как часто чувствуется близость с ними.
Выяснилось, что 66,8% опрошенных ощущают себя белорусами часто, 17,4% — иногда. 2% респондентов практически никогда не ощущают себя белорусами. Многие белорусы говорят о сильной близости с «местными»: жителями своего города, поселка, деревни. Исследователи условно называют это явление «тутэйшасць».
Данные опроса обобщили и выявили 4 типа идентификаций: «восточнославянскую», «локальную», «универсальную» и «неопределенную».
«Восточнославянская» идентификация подразумевает сильную близость с белорусами, русскими, православными и «местными», а также высокую степень неопределенности как по отношению к западному миру, так и к постсоветским странам.
«Локальная» идентификация (как раз та самая «тутэйшасць») объединяет людей, которые укоренены в локальности, а ко всем иным общностям относятся с подозрением, при этом восточный вектор для них все же менее неприемлем, чем западный.
«Неопределенная» и «универсальная» идентификации чем-то близки. В «неопределенной» люди чувствуют очень слабую положительную связь с такими группами, как белорусы, жители своего населенного пункта и русские. По поводу всех остальных групп говорят «трудно сказать». В «универсальной» — сильная степень близости почти со всеми группами в анкете: с белорусами и русскими, католиками и православными, советским народом, жителями постсоветских и развитых стран.
Меньше всего тех, кого можно назвать «тутэйшыми», в Могилевской области. Здесь их всего 10,5%, то есть почти в три раза меньше, чем в среднем по Беларуси. Там же максимум носителей «восточнославянской» идентичности. В Минске — наивысшая доля носителей «универсальной» идентификации, их тут едва ли не половина — 43,1%. Мультикультурализм, отсутствие выбора в самоопределении здесь достигают своего апогея, пишут исследователи.
Но больше всех выделяется на общем фоне Гродненская область. 86,2% опрошенных жителей Гродненщины — с «тутэйшай» идентификацией. Причем жители этого региона негативно идентифицируют себя как с русскими, православными, жителями постсоветских стран, советским народом, так и с католиками, протестантами, европейцами, жителями развитых стран.
«Человек советский» становится моложе и образованней
Советскую идентичность в начале 2000-х годов исследователи называли «исчезающей», потому что характерна она была в основном для жителей старшего поколения. Сейчас тех, кто соотносит себя с уже мифической общностью «советского народа», примерно столько же, сколько было в нулевых, но характеристики изменились.
Белорусы достаточно сильно соотносят себя с группами «советский народ» и «жители постсоветских стран». Существенных различий между людьми разных возрастов нет, а в группах с неполным средним и высшим образованием доля тех, кто соотносит себя с «советским народом», наиболее высока.
— Если прибавить к этому то обстоятельство, что 27% горожан «часто» и еще 21,5% «иногда» ощущают близость с «советским народом», тогда как среди жителей сельской местности таковых 20,2% и 14,5%, то создается ощущение, что мы наблюдаем процесс «ренессанса» советской идентичности, которая из «уходящей» вместе со старшим поколением, ностальгирующим по молодости, пришедшейся на советские времена, постепенно становится «моложе», «образованнее» и «урбанизированнее», — отмечают исследователи.