Япония

morimori
Даже если спустя 75 лет «вор на пожаре» меняет дату окончания Второй мировой войны, все равно он остается «вором на пожаре». Что бы он ни делал, своего статуса он изменить не может. Прекратите применять негодные приемы!
akutagawa akemi
Мы вам позволили построить «Сахалин 2» и вложили в развитие острова 300 миллиардов иен (около 3 миллиардов долларов по текущему курсу — прим. редакции). Верните «северные территории»! Не продолжайте вести себя как «вор на пожаре», наплевавший на советско-японский Пакт о нейтралитете.
nakama chan
Несмотря на то, что СССР знал, что Япония сдалась и не может сопротивляться, этот день остался в истории днем, когда СССР совершал жестокие зверства в отношении жителей четырех «северных островов». России нельзя позволять вести себе как ей заблагорассудится (как поступал бывший Советский Союз)!
hira
Пора перестать возлагать на Путина благие надежды. Он не такой, как Горбачев. Нам нужно перейти к жесткой политике в отношении России.
sketodara chikuwa
Какая такая победа в войне с Японией, если между нашими странами действовал Пакт о нейтралитете? Разве не правда, что с советских времен в российских учебниках почти не упоминается русско-японская война? Даже если делать вид, что неудобных для тебя фактов в истории не было, это историю не изменит. Правда всегда одна.
bubi
В одностороннем порядке разорвав Пакт о нейтралитете и предательски напав со спины на ослабленную Японию, Советский Союз украл у нас «северные территории» и заставил наших соотечественников жестоко страдать в плену в Сибири. Этого японцы забывать не должны.
akio hayashida
Эта страна, которая неожиданно осуществила акт военной агрессии по отношению к Японии, уже сложившей оружие. И до сих пор Россия ведет себя таким женоподобным образом. Так и хочется сказать: «Россия, поимей же совесть!»
Wtf.
И это называется дипломатией?! Было идиотизмом склонить голову перед такой страной!
Benefitplan
Россия (бывший Советский Союз) всего за неделю до конца Второй мировой войны объявила нам войну и помчалась на пожар, словно вор. Наверное, думала, что нам конец. Ну и мчалась, как «вор на пожар».
JSquare
Пусть в России как следует преподают историю в школе. Ведь она напала на нас уже после атомной бомбардировки американцев. Если сравнивать с боксом, то это примерно то же самое, как дождаться поражения одного боксера в 9-ом раунде и в 10-м выскочить на ринг на подмогу победителю.
akazukin 7777
Ну и пусть переносят со 2 сентября на 3. Делать больше нечего, когда все человечество сражается с пандемией коронавируса.
koichi
Япония тоже должна объявить день 8 августа «Днем предательского разрыва Советским Союзом Пакта о нейтралитете».
mtanzawa
А нам нужно относиться к 3 сентября как к дню, когда страна, позволившая себе односторонне выйти из Пакта о нейтралитете, превратилась в страну «не соблюдающую своих международных обязательств».
Yasuki hashimoto
В то время как в мире и на дальнем Востоке бушевала Вторая мировая война и война на Тихом океане, Советский Союз незаконно одержал победу над Японией меньше, чем за месяц! Курам на смех!
Gekko part four
Пусть Россия поступает, как хочет. Если она не обязана возвращать нам территории, то и мы не обязаны помогать ей экономически.
Yuki
Россия захватила четыре острова «северных территорий» после того, как 15 августа вооруженные силы Японии перестали оказывать ей организованное сопротивление.
tetupe
Снова нужно потешить свою гордость в год 75-летия окончания Второй мировой войны? Видимо, Китай и Россия и в год 100-летия окончания мировой войны будут таким же образом отвлекать внимание своих народов от внутриполитических проблем. Кстати, 9 мая исполняется 115 лет со дня окончания русско-японской войны 1905 года.
Putin dao
Да-а. Перспективы возврата «северных территорий» стали еще более отдаленными. 

Рассказывая о деятельности МИД Японии по решению проблемы северных территорий, то есть южных Курильских островов, в период 1997–2002 годов, Сато сообщает, что борьба велась на два фронта. На западном фронте – в Москве – она имела форму лоббистской деятельности в отношении «высокопоставленных чиновников президентской администрации, депутатов парламента, олигархов с целью убедить их в том, что передача четырех северных островов Японии и углубление японо-российского стратегического партнерства отвечают таким национальным интересам России, как сдерживание Китая, обеспечение российского влияния в Средней Азии и т.п.».
При этом Сато и его коллеги исходили из того, что «для того, чтобы решить проблему северных территорий в пользу Японии, необходимо иметь сторонников в окружении президента России. Если же это проблематично, то хотя бы добиться ухода из президентского окружения антияпонски настроенных политиков».
В результате предпринятых усилий японцам якобы удалось добиться того, чтобы проблема северных территорий перестала быть «средством политической борьбы» в России. Если кто-либо из депутатов поднимал этот вопрос, то «японская сторона различными способами, как, например, путем приглашения посетить Японию, преподношением подарков, приглашениями на приемы, старалась сделать этого депутата другом Японии».
А вот как обстояли дела на восточном фронте. Это была работа непосредственно с населением северных территорий. Жителей островов старались убедить, что их жизнь улучшится после возврата островов Японии. Приняв японское гражданство, они смогут по-прежнему там жить и работать, а тем, кто не захочет остаться, будет предоставлено единовременное пособие для переезда на Сахалин или на материк.
Японская сторона пыталась поставить под контроль жизнь на четырех островах. Узнав, например, о частых перебоях в электроснабжении островов, представители Японии предложили в гуманитарных целях поставить на острова дизельные электрогенераторы. Но предложенная модель требовала исключительно японского обслуживания и масел, то есть далее уже нельзя было обойтись без тесного японского участия.
Курьезный характер имеет приведенный Сато пример его лоббистской деятельности с использованием одного из методов intelligence service. В данном случае сразу на двух фронтах. Не названный им по имени российский депутат громогласно выступал против приведенных выше «гуманитарных жестов» в отношении населения четырех островов. Сато узнал, что депутат отражает интересы «рыболовецкого лобби» России, которое в наибольшей степени может пострадать от передачи островов Японии. Дипломат устроил депутату приглашение посетить Японию. При этом все расходы по поездке взяла на себя японская сторона.
Уже на третий день своего пребывания в стране депутат стал проявлять интерес к посещению дома терпимости, однако это представило проблему – никто не хотел принять богатыря ростом более двух метров и весом более 150 килограммов. Спасло положение лишь некое токийское заведение, где все же приняли иностранного гостя. По возвращении на родину депутат якобы перешел на позиции прояпонского лобби.

На Курилах все по-прежнему.
Ссылаясь на известную ему российскую логику, Сато отмечает, что «некоторые проблемы не решаются ни на уровне чиновников, ни на уровне министров. Такие вопросы, как начало войны, установление мира, территориальные уступки, разрешаются путем принятия политического решения главой государства». В территориальной проблеме между Россией и Японией «японская сторона предъявляет претензии. Поэтому в переговорном процессе Япония должна учитывать российскую логику, а именно премьер лично должен взяться за решение и участвовать в переговорах».
Следуя этому принципу, русская школа в МИДе Японии старалась вынести переговоры по территориальной проблеме на высший уровень. Однако в этом она наталкивалась на противодействие в своем же ведомстве. Например, в 1997 году министерство было против окончательного решения территориальной проблемы. Дело в том, что в нем весьма значительно влияние оказывала группа специалистов по США – американская школа. По инерции придерживаясь политики холодной войны, они были не против улучшения российско-японских отношений, но без решения территориальной проблемы, так как это могло негативно сказаться на американо-японских отношениях. Тем не менее русской школе удалось устроить в 1997 году встречу без галстуков в Красноярске между российским президентом Борисом Ельциным и премьер-министром Японии Рютаро Хасимото. На ней президент РФ дал обещание «приложить все усилия» для заключения мирного договора с Японией до 2000 года. У японских дипломатов это обещание вызвало невероятную эйфорию и чувство, что проблема северных территорий может скоро разрешиться. Сато был тогда назначен главой инициативной группы для воздействия на российских политиков с целью «подготовить условия для гладкой передачи северных территорий Японии».
Однако, как известно, этого не произошло. Обстоятельства складывались не в пользу Японии. Вскоре Хасимото покинул свой пост после поражения его партии на выборах в верхнюю палату парламента, а Ельцин был всецело озабочен экономическим кризисом в России.
В ноябре следующего года прошла встреча Ельцина с новым премьером страны Кэйдзи Обути. Японская сторона ожидала, что президент РФ даст ответ на секретное предложение, которое он получил ранее от Хасимото на встрече в г. Каване. Однако российская сторона дала ответ, из которого было ясно, что она не приняла каванский план. Но и прямо не отвергла его. Встречные же предложения российской стороны не вели, по мнению японцев, к окончательному решению проблемы.
Сато приводит любопытную деталь подготовки Обути к встрече с Ельциным. Премьер обратил тогда внимание на то, что Хасимото трижды расцеловался с Ельциным. Он попросил Сато разъяснить этот русский обычай. Дипломат пояснил, что данный обряд укрепляет доверие русских людей. Тогда Обути велел показать, как это делается. «Поцелуй в правую щеку, поцелую в левую, и последний – в губы», – так объяснил эту процедуру Сато. Проделав это с Сато, Обути все же не смог ухватить смысл, и Сато пришлось еще раз поцеловаться – с присутствовавшим на беседе видным политиком, депутатом парламента от Либерально-демократической партии Мунэо Судзуки, опекавшим русскую школу. В итоге «Обути удался тройной поцелуй с Ельциным, и все это ради возвращения северных территорий. Поцелуй между мужчинами – это часть искусства ведения переговоров», – пишет Сато.
В конечном счете хорошее знание обычаев России не помогло представителям русской школы. Пришедшее к власти в 2002 году правительство Дзюнъитиро Коидзуми заподозрило их в промосковских симпатиях. Представителей этой группы сместили с постов и некоторых из них судили. В частности, Сато был обвинен в «нанесении вреда свой фирме» (то есть МИДу) и финансовых нарушениях. Предусмотренный приговором тюремный срок был, правда, условным.

Корейский удар по отношениям с Японией
Мун дала добро либо оказала содействие четырем атакам на отношения Японии с Южной Кореей. Первым было решение Верховного суда Кореи о том, что истцы могут подать в суд на японские компании, такие как Mitsubishi Heavy Industries, несмотря на то, что правительство Кореи отказалось от всех репараций и претензий в рамках соглашения о нормализации, заключенного с Японией в 1965 году. Корейские официальные лица утверждают, что соглашение нарушило права граждан Кореи, кроме того дело было осложнено расследованием предыдущего главного судьи Верховного суда и того факта, что корейцы слева считают правительство Пак Чон Хи 1963-1979 годов, подписавшее этот договор, незаконным и недемократичным.
Тем не менее, хотя правительства и граждане многих стран мира могут испытывать некоторое сочувствие к Южной Корее как к жертве империализма, вряд ли кто-то поддержит такое легкомысленное отношение к разрыву дипломатических соглашений. Правительства Соединенных Штатов, Нидерландов и других стран отклонили все иски о возмещении ущерба военного времени против японских корпораций, объяснив свое решение тем, что подобные репарации были отменены в соответствии с мирными договорами с Японией. Правительство Мун не стало выпускать экспертное заключение по этому вопросу, объяснив, что Верховный суд уже признал Договор 1965 года нарушением прав граждан. Тем не менее, позиция правительства могла бы быть более четкой.
Вторым ударом по отношениям между Японией и Южной Кореей стал инцидент блокировки радиолокатора в конце 2018 года. Инцидент произошел между военно-морскими силами самообороны Японии P-1 и эсминцем ВМС РК; правительства обеих стран обвиняют друг друга в искаженном толковании происшествия. В этом вопросе правительство США повело себя более осмотрительно, не пытаясь осудить или расследовать инцидент, однако встреча и последующая серия взаимных обвинений между Сеулом и Токио еще более усугубили ухудшение отношений.
Третьим ударом правительства Мун стало решение приостановить соглашение между Японией и Кореей о GSOMIA. Этот шаг вызвал первый серьерный отклик со стороны администрации Трампа: помощник министра обороны Рэндалл Шривер и другие высокопоставленные чиновники призвали Сеул отменить свое решение. Реакция США вызвана тем, что GSOMIA напрямую затрагивает интересы американской безопасности. Кроме того корейский коллега заявил министру обороны США, что соглашение GSOMIA не пострадает от политических неурядиц между Сеулом и Токио, непосредственно перед тем, как Голубой дом вступил в противоречие со своим собственными Министерством обороны и приостановил действие соглашения. Официальные представители США ясно дали понять, что подобное решение по GSOMIA может спровоцировать негативный эффект, поскольку американские военнослужащие будут вынуждены передавать военную информацию между Японией и Кореей посредством Трехстороннего соглашения об информационной безопасности - опасного и громоздкого механизма, который является слишком медленным, не подходит в качестве оперативного ответа на пуски ракет и почти бесполезен в случаях, когда японские войска обнаруживают северокорейские торпеды или ракеты, направляющиеся к корейским кораблям, но отсутствует посредник в виде американских военных.
И четвертым ударом стала угроза Муна выйти из соглашения 2015 года между премьер-министром Абе Синдзё и тогдашним президентом Кореи Пак Кын Хе относительно вопроса о женщинах для утех. Однако из этих четырех решений наиболее разрушительным и самым неприятным стало решение Верховного суда.
В то же время действия Японии, в частности исключение Кореи из «белого списка» экспортного контроля для определенных технологий, были основаны на фактических нарушениях и соответствуют международным правилам, хотя в Вашингтоне нет ни единого чиновника, который бы верил доводам Министерства экономики, торговли и промышленности Японии, что сроки принятия этого решения совершенно не связаны с действиями, предпринимаемыми Кореей.
С учетом всех изложенных аргументов, консенсус заключается в том, что правительство Муна несет основную тактическую вину за текущее ухудшение отношений между Японией и Кореей. Действительно, на уровне тактики правительство Муна проигрывает конфронтацию с Японией и оказывается в более слабой политической, экономической и дипломатической позиции по мере продолжения спора.
На стратегическом фронте необходимо другое мышление
Но что со стратегическим уровнем? Япония может выиграть у Кореи на дипломатическом, экономическом и политическом фронте, однако наибольшее значение в Азии имеет стратегическая конкуренция с Китаем. Истинным победителем противостояния между Японией и Кореей, несомненно, является Пекин, который стремится к ослаблению двусторонних альянсов США, что является непременным условием как китайской гегемонии в Азии, так и видения Си Цзиньпина, сформулированного в апреле 2014 года, где безопасность Азии обеспечивается исключительно самими азиатами, то есть Китаем, без участия США.
Иными словами, наиболее эффективный способ, которым Соединенные Штаты и Япония могут заставить Китай заплатить за его тактику принуждения в серой зоне Южно-Китайского моря, состоит в том, чтобы продемонстрировать, что агрессивная политика Пекина заставляет двусторонние альянсы Америки в Азии трансформироваться в организацию коллективной безопасности, которой вполне по силам умерить китайские амбиции на гегемонию в регионе. Этот предупреждающий сигнал в какой-то степени посылает четверка США-Япония-Австралия-Индия, но для Пекина наиболее стратегически чувствительным регионом остается Корейский полуостров, как это было для Японии исторически и должно быть в будущем. А на Корейском полуострове Пекин считает, что побеждает. То же самое относится и к ядерной угрозе со стороны Северной Кореи, где наиболее эффективным механизмом давления на Китай с целью сдерживания Северной Кореи является ужесточение оборонного сотрудничества между США, Японией и Южной Кореей. Это не то, чего Пекин боится прямо сейчас, и неудивительно, что в результате этого введение китайских санкций против Севера тормозится.
Это не означает, что позиция Японии в отношении решения Верховного суда Кореи о международно-правовых основаниях неверна или технически ошибочна в отношении правил экспортного контроля. Но упомянутая позиция не должна представлять собой саму суть политики Японии в отношении Кореи, учитывая долгосрочные амбиции Китая в отношении полуострова. Правительство Японии должно иметь возможность сохранять принципиальную позицию по текущим вопросам, в то же время изыскивая креативные способы заявить о доброй воле по отношению к корейскому народу, высказываться по поводу важности американо-корейского альянса для Японии или меньше подчеркивать политическую подоплеку расширенного сотрудничества, куда входит развитие, расширение прав и возможностей женщин или исследование технологий 5G, где любая система, отличная от Huawei, будет сильнее, если NEC и Samsung продолжат свою совместную работу с новейшими технологиями. Важно помнить, что многие корейцы глубоко сожалеют о текущем положении дел. В числе недовольных военное ведомство, чеболи и многие консервативные политики. Позиция Японии должна быть направлена на расширение прав и возможностей этих сил.
Среди видных лидеров ЛДП существует мнение, что лучше всего просто заморозить отношения и подождать, пока Мун покинет свой пост. Эту позицию сложно понять, учитывая, что Япония умело предлагает безоговорочный диалог с Ираном, Россией и даже Северной Кореей - государствами, которые представляют значительно более серьезные вызовы международному сообществу и собственной безопасности Японии, чем демократическая Южная Корея. Тот же мудрый подход инвестирования в отношения, несмотря на трудности, может быть применен и к Корее.

Необходимость держаться рядом с Кореей
Эксперты в Вашингтоне были в основном ошеломлены тем, что администрация Трампа продемонстрировала мизерный интерес к принятию мер, которые предотвратили бы дальнейшее ухудшение отношений между Японией и Кореей, за исключением недавнего призыва к Сеулу не приостанавливать GSOMIA. Дипломатические сотрудники в Государственных департаментах и министерстве обороны не смогли убедить своих руководителей принять участие в решении вопроса. Возможно, это стало отражением личной заинтересованности президента Трампа в формировании команды союзников для продвижения интересов США за рубежом (он явно предпочитает разделять страны и оказывать на них независимое давление по транзакционным вопросам).
В администрации Трампа также существует идеологическая неприязнь к прогрессивному правительству Муна, как и приверженность консервативному правительству Японии. Я хорошо знаю это чувство, поскольку у моего руководителя Джорджа Буша были близкие, доверительные отношения с премьер-министром Коидзуми Дзюнъитиро, и зыбкие отношения с президентом Южной Кореи Но Му Хёном, вызванные разницей идеологий. Но президент Буш старался изо всех сил терпеть как невнятное отношение президента Но к Пхеньяну, так и частую критику США и Японии, потому что понимал, что геополитические интересы США означают, что Южная Корея должна оставаться на нашей стороне.
И Южная Корея остается на нашей стороне. Корейское общественное мнение о Китае ухудшилось после того, как Пекин бойкотировал корейские компании в связи с развертыванием в Южной Корее высокотехнологичных систем противовоздушной обороны для защиты от растущей северокорейской ракетной угрозы. Корейская общественность подавляющим большинством поддерживает альянс с Соединенными Штатами. И корейцы разделяют с США и Японией приверженность демократическим нормам.
Возможно, Япония не сможет добиться прогресса в отношениях с Кореей, пока президентом остается Мун Чжэ Ин – или, по крайней мере, до выборов в Национальное собрание в Сеуле в апреле 2020 года. Но у меня вызывает удивление пассивность Японии в то время, как Китай и Северная Корея стремятся нейтрализовать Южную Корею, а затем сосредоточить всю свою огневую мощь на американо-японском союзе. В отличие от Японии и США, китайцы и северокорейцы не ждут ухода Муна с поста президента. Другим фактором, требующим безотлагательного рассмотрения, является явная заинтересованность президента Трампа в выводе войск с Корейского полуострова в сочетании с опасностью провала переговоров по соглашению о специальных мерах, а также заявление, сделанное президентом на третьем саммите с Ким Чен Ыном, что он достиг мира и выводит войска. Это было бы катастрофой для Японии. Подавляющее большинство членов Конгресса США будет противостоять президенту в реализации этого сценария, однако им будет намного проще делать это, если Япония и Корея будут говорить в унисон.

Достижение компромисса
Когда я общаюсь с японскими и корейскими лидерами бизнеса, вооруженных сил и дипломатии, которые глубоко привержены восстановлению более совершенных двусторонних отношений, я постоянно ощущаю незримую поддержку нового отосидокоро – взаимоприемлемой точки компромисса между двумя сторонами, которые до сих пор были в ссоре. Хотя мало кто готов высказать это публично. Отосидокоро будет иметь три элемента, два из которых будут связаны с Соединенными Штатами. Элемент первый: Соединенные Штаты, Япония и Корея организуют трехстороннее совещание по экспортному контролю, чтобы помочь корейскому правительству принять меры, которые позволили бы Корее полностью вернуться в белый список. Хотя это условно можно сделать на двусторонней основе, роль США будет политически полезной. Элемент второй: Соединенные Штаты, Япония и Корея созовут трехстороннее совещание по вопросам политики в области разведки на высоком уровне, чтобы усовершенствовать GSOMIA и дать Корее спасительную возможность сохранить соглашение по истечении срока, установленного на середину ноября. Элемент третий: Корея сформирует комитет экспертов для изучения общей проблемы принудительного труда в военное время (предложение уважаемого корейского экс-дипломата Ви Сон Лака), что позволит страстям улечься и даст судам в Корее время и повод приостановить распределение средств, выделенных Японией, между истцами. В конце концов, этой группе было бы неплохо предложить схему финансирования для истцов из корейского правительства и промышленности (что поддерживается большей частью корейского сектора частного бизнеса) параллельно с фондом, в который японские частные лица, фонды или компании могли бы делать добровольные взносы, чтобы укрепить двустороннее взаимопонимание.
Однако я не вижу ни единого политического лидера в Сеуле или Токио, который рискнул бы предложить этот путь в ближайшем будущем. Возможно, лучшее, что можно сделать на данный момент, – это отложить вопрос на потом, чтобы, по крайней мере, предотвратить разрушительный следующий шаг распределения японских активов, что приведет к эскалации, которая может вызвать только ответные действия Японии и дальнейшую эскалацию. В любом случае, пассивность – не выход из положения.
Фотография к заголовку: президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин (справа) и премьер-министр Японии Абэ Синдзо проводят переговоры в одной из нью-йоркских гостиниц 25 сентября 2018 года. С тех пор лидеры не проводили встреч на высшем уровне (© Yonhap News/Aflo)

В Токио, похоже, услышали предупреждение. Центральная газета «Асахи» сообщает со ссылкой на источники в японском правительстве, что премьер-министр Абэ сделал заявление о том, что «не приедет на празднование Дня Победы в Россию, если оно состоится 3 сентября». Газета отмечает, что в этом случае мероприятия в честь Победы будут посвящены победе над Японией, представители руководства которой подписали акт о безоговорочной капитуляции страны 2 сентября 1945 года. При этом акцент делается на том, что-де участие премьера страны в торжествах 3 сентября будет сопряжено с признанием включения южной части Курил в состав СССР, что Токио считает неприемлемым.
Такое решение главы японского правительства уже доведено до сведения российской стороны по дипломатическим каналам, сообщает «Асахи».
Как известно, планировавшаяся на 9 мая поездка Абэ в Москву имела целью не столько участие в торжествах, сколько рассматривалась как возможность его личных переговоров с президентом РФ Владимиром Путиным о «возвращении» так называемых «северных территорий», как в Японии произвольно именуют принадлежащие нашей стране по итогам Второй мировой войны южнокурильские острова.


Синдзо Абэ
Kremlin.ru

Сделанное японское представление по поводу невозможности участия Абэ в торжествах, если они будут проводиться 3 сентября, можно рассматривать как давление и проявление недовольства официального Токио включением этой даты в реестр «Дней воинской славы России — победных дней». Ибо согласно никем не отмененному Указу Президиума Верховного Совета СССР дата 3 сентября является «Днем Победы над Японией».
24 апреля Путин подписал закон о переносе Дня окончания Второй мировой войны со 2 на 3 сентября. В пояснительной записке отмечается, что победа Советского Союза над Японией в 1945 году внесла решающий вклад в завершение Второй мировой войны.