Цитата: vaa от 24.11.2015 10:15:56А ничего, что у того же "Тигра" скорость поворота башни была в два раза (почти) меньше, чем у ИС-а? ну и толку с такой скорострельности, если пушка за целью не успевает?
Так что не все так однозначно (с)
а у пантеры с этим тоже весело.
Прежде всего, из-за неуравновешенности башни «Пантеры» её вращение при крене танка более 5 градусов требовало изрядных усилий, если было вообще возможно. Кроме того, привод вращения башни «Пантеры» действовал только при работающем двигателе танка, осуществляя полный оборот за 18 секунд при максимальных оборотах двигателя. А вот если «Пантера» стояла на месте, то обороты двигателя естественно падали, и, следовательно, замедлялся поворот башни: «Вращение башни осуществлялось гидравлическим приводом, который приводился в действие от коробки передач. Таким образом, при выключенном двигателе вращение башни приходилось осуществлять вручную. Для того чтобы совершить быстрый поворот башни, водителю и наводчику приходилось действовать сообща. На большой скорости, при числе оборотов (двигателя) порядка 2500 в минуту, полный поворот башни выполнялся за 17–18 секунд, а если число оборотов в минуту падало до 1000, на эту операцию уходило уже 92–93 секунды. Последний рывок всегда делался вручную, при этом ручку маховика ручного привода со стороны наводчика необходимо было перевести в вертикальное (нейтральное положение). Если требовалось повернуть башню влево, рычаг оттягивали назад, а при движении вправо — вперёд.
Разворот 7,5-тонной башни вручную было непростым делом, требовавшим не только силы, но и выносливости. Достаточно сказать, что полный поворот маховика ручного привода обеспечивал поворот башни всего на 0,36 градуса (то есть для полного оборота требовалось повернуть маховик 1000 раз! — Прим. автора). При этом из-за неуравновешенности башни её поворот вручную при крене танка свыше 5 градусов был невозможен».
воспоминаниях Ф. Лангаке, служившего на «пантерах» в дивизии «Дас Райх», есть такой эпизод, посвящённый боям в Нормандии летом 1944 года: «…Вскоре для усиления нам была пригнана одна „пантера“, а именно машина моего командира роты оберштурмфюрера Шломки. Мы вместе с ним заехали затем в большой фруктовый сад слева от хутора — хорошая маскировка. Я расположился в его правом переднем углу, вплотную к хутору, а Шломка — примерно на удалении в 40 м в левом углу сада. Я мог просматривать шоссе на „глубину“ в 200–300 м. 100 м перед нами в нашу сторону шоссе имело ответвление в форме острого угла и далее оно шло вплотную мимо фруктового сада. Во второй половине дня постепенно опускался туман, и видимость ухудшалась. Начало вышеназванного ответвления едва можно было рассмотреть — внезапно появился, двигаясь на малой скорости, „шерман“, его командир стоял в открытом люке. Мы вручную, как можно быстрее стали поворачивать башню нашего танка. Гидравлическое поворотное устройство для этого мы использовать не могли, поскольку для этого пришлось бы запустить танковый двигатель (двигатель не работал). Прежде чем мы потеряли из виду „шерман“, укрывшийся за зданием, мы смогли сделать по нему выстрел, но его оказалось недостаточно. спешке мы запустили двигатель и быстро стали выдвигаться через въезд во двор к шоссе, проходившему значительно выше. При этом мы довернули башню в положение „3 часа“ и прошли по кустарнику таким образом, что левой гусеницей сломали дерево, чтобы обеспечить себе возможность увидеть в первый момент другие „шерманы“ из укрытия, которые, конечно же, должны были быть здесь же поблизости, но их скрывал туман».