Тред №1041833

Одной из наиболее распространенных в буржуазной литературе является теория «преемственности» индустриализации в СССР от дореволюционной России. Авторы ее утверждают будто социалистическая индустриализация СССР продолжила капиталистическую индустриализацию России в духе ее прежних традиций, которая отличалась высокими темпами, использовала богатые людские и сырьевые ресурсы страны, широко привлекала иностранный опыт и иностранную помощь и т. д.

Стало быть, причина высоких темпов и всех достижений социалистической индустриализации — в «русских традициях», а не в преимуществах социалистического строя.

Так например американский экономист Роберт Ален: Россия могла расти при любом режиме. Так, царская Россия с помощью частично иностранного капитала достигла значительного прогресса, и во время последней четверти XIX в. промышленное развитие России происходило не меньшими темпами, чем в период советского промышленного роста
Согласно бытующему утверждению буржуазных экономистов о том, что в Советской России высокие темпы развития промышленности возможны только в восстановительный период, так сказать, стартует с более низкого старта. Типа , страны, только встающие на путь экономического прогресса, имеют некоторые преимущества перед старыми промышленными державами. Они могут извлечь пользу как из ошибок, так и из достижений развитых стран

Это верно только при одном условии, для этого необходимо наличие прогрессивной общественной системы и достаточных капиталов для развития промышленности в соответствии с ходом научно-технического прогресса. Можно конечно иметь не прогрессивную общественную систему, а только достаточное количество взятого из вне капитала, однако сие положение граничит либо с полной потерей суверенитета, либо части его.

А вообще-то центральной проблемой из всего спектра условий повышения темпов индустриального роста является не возраст или промышленная зрелость данной страны, а ее способность решить проблему накопления, в том числе.

По подсчетам академика С. Г. Струмилина, норма чистой прибыли в промышленности России составляла за 1885—1913 гг. 16,2% ежегодно, а темп прироста основного капитала только 7,2%. Такая разница в темпах роста прибыли и затрат на авансированный основной капитал выражает огромные суммы общественной прибавочной стоимости, уходившей на паразитическое потребление эксплуататоров. В России данное паразитическое потребление выражалось перед революцией огромной цифрой и составляло около 20% национального дохода страны в 1913 г. и было примерно равно всему фонду производственного накопления народного хозяйства в это время.
Царская элитка пилила и кутила, а так же проедала.

Мало того, накануне первой мировой войны в руках иностранцев находилось, например, около 70% выплавки чугуна и готовых изделий на Юге России, около 60% всей добычи нефти, около 90% капиталов электрических и электротехнических предприятий и т. д. Значительную часть прибылей, полученных в результате эксплуатации русских рабочих, иностранные капиталисты вывозили за границу, используя в качестве накоплений проценты с долгов.

Нечволодов: по количеству задолженности мы (Россия) уже первая держава в мире; при этом мы единственная из держав, у которой большая половина этой задолженности внешняя… мы уплачиваем иностранцам в каждые шесть с половиной лет дань, равную по величине колоссальной контрибуции, уплаченной Францией своей победительнице Германии. . . . Привлечение иностранных капиталов в государство сводится: к эксплуатации этими капиталами отечественных богатств и рабочих рук страны, а затем и вывоза за границу золота, приобретенного в стране за продажу продуктов производства. При этом общее благосостояние местности, где возникают крупные (иностранные) капиталистические производства, обязательно понижается…»

О каких планах развития Российской империи в такой ситуации можно говорить. По своей сути экономика Российской империи была в полной зависимости от запада. О тезисе преемственности СССР от РИ можно даже не заикаться, даже не указывая на вышеуказанное, ибо принципы ведения хозяйства заложенные в РИ и применяемые в СССР принципиально отличались. Тип хозяйства был другим.
Мы же перевернули законы капиталистического хозяйства, поставили их с ног на голову, вернее с головы на ноги… Сталин.

Однако же при всем при этом и « . . . тем не менее, если ставить вопрос в том смысле, чтобы мы только руками чистых коммунистов, а не с помощью буржуазных специалистов построили коммунизм, то это — мысль ребяческая. . . . и мы должны идти путем организационной работы, используя знания и опыт этих специалистов. Это необходимое условие, без которого социализма построить нельзя. Без наследия капиталистической культуры нам социализма не построить. Не из чего строить коммунизм, кроме как из того, что нам оставил капитализм.» Ленин.
Естественно, строилось не на пустом месте, однако фундамент был жиденьким.

Английский экономист А. Байков отмечал : «Необычайно высокие достижения СССР в промышленности произошли вследствие выгоды планового использования сырьевых и трудовых ресурсов страны и планирования ее производственной деятельности. Потенциально Россия обладала теми же производственными ресурсами, что и СССР, однако СССР, благодаря планомерному использованию этих же самых потенциальных ресурсов за 12 лет (1928—1940 гг.), достиг результатов в развитии национальной экономики во много раз больших того, что могло достичь частное производство в предыдущий период, охватывающий более 50 лет».



По расчетам известного английского буржуазного экономиста Колина Кларка, Россия в 1860 г. производила 8,1% промышленной продукции США, в 1895—1899 гг. — 8,5, в 1910—1913 гг. — 8,3%. Темпы промышленного развития дореволюционной России, превышавшие темпы большинства капиталистических стран за то же время, все же были низки и ограничивались 5—6% в год.

За период индустриализации ни одной из капиталистических стран не удалось достичь темпа роста, превышающего хотя бы 10%, тогда как промышленность СССР развивалась в период индустриализации со среднегодовым темпом в 17—20%, а темпы роста производства средств производства достигали почти 30% в год.