Украина и украинско-российские отношения
206,871,294
349,332
|
Боярин ( Профессионал ) |
| 26 сен 2016 13:37:58 |
Несчастливое «мiсто Одеса»
новая дискуссия Статья 190
Несчастливое «мiсто Одеса»
Город, оторванный от своих корней, обречен на медленную смерть
От прежней Одессы сегодня остались только название, великолепные, но изрядно обветшавшие, здания дореволюционной постройки и предания о былом величии, сохранившиеся в памяти старшего поколения одесситов. Современная Одесса — это большой город, занимающий в негласной украинской табели о рангах четвертое место — после Киева, Харькова и Львова. Да и то только потому, что Донецк выпал из этого списка. В противном случае быть бы третьему городу Российской империи пятым городом Украины. И, вероятно, не так уж далеки от истины украинские радикалы, утверждающие, что отныне и впредь — это «мiсто Одеса».
Когда именно начался упадок южной столицы Российской империи, точно сказать трудно, так как мнения на сей счет разнятся. Приведу лишь некоторые версии. Уроженец Одессы Владимир Жаботинский, известный всему миру как основатель и идеолог движения сионистов-ревизионистов, полагал, что его родной город начал сдавать свои позиции еще в XIX веке. Вот что он писал в автобиографическом романе «Пятеро» — лучшей, на мой взгляд, книге об Одессе: «В детстве моем (Жаботинский родился в 1880 году. — Р. Т.) еще лесом, бывало, торчали трубы и мачты во всех гаванях, когда Одесса была царицей; потом стало жиже, много жиже…». Но действительно «много жиже» стало после октября 1917 года. Большевистский переворот и гражданская война нанесли Одессе невосполнимый урон, отбросив город на десятилетия назад. И речь идет не только об экономической катастрофе. В брошюре «Одессе 200 лет», изданной в Москве уже в постсоветское время, приведены ошеломляющие цифры. В 1915 году в Одессе было 656 тысяч жителей, а в 1926 году осталась всего лишь 421 тысяча. Чтобы достичь дореволюционной численности населения, Одессе потребовалось более 30 лет. Однако количество не перешло в качество. Переселенцы из украинской глубинки со временем до неузнаваемости изменили культурный ландшафт города.
В 1956 году Константин Паустовский и Даниил Гранин побывали в Одессе. В своем «Чужом дневнике» Гранин сумел, выражаясь словами Михаила Салтыкова-Щедрина, «уловить физиономию города»: «Паустовский показал мне свою Одессу… Крикливый Привоз, неслыханной красоты и мощи базары, одесский говор, одесский юмор… Дворы, завешанные бельем, лавочки, подъезды, где сидели старики и старухи и торговали длинными самодельными конфетами, пирогами, тапочками, яблоками». Но уже через 20 лет, вновь оказавшись в Одессе, Гранин ее не узнал: «С непонятной старательностью ее выскоблили, всю одесскость, одессизм, ее говор, ее шутки, ее обычаи… Ревнители однообразия, они терпеть не могли одесскую литературу, давшую Ильфа, Петрова, Багрицкого, Бабеля, Катаева. Причислили к ним и Паустовского. Южнорусская школа в устах этих критиков стала чем-то подозрительным, чужеземным… Имелся красивый морской город, областной центр, почему-то знаменитый, а почему — неизвестно».
25 лет в составе Украины принесли Одессе новые огорчения и разочарования. Центральные власти уничтожили Черноморское морское пароходство — предприятие, от которого во многом зависело благополучие миллионного города. К моменту распада СССР на балансе пароходства находилось более 300 судов различного класса, и оно являлось крупнейшей в Европе и второй в мире судовладельческой компанией. Но новые хозяева страны и города распродали весь флот за бесценок. Постепенно из Одесского порта ушел российский грузовой транзит. А после второго майдана Украина практически перестала экспортировать металл. Большие деньги ушли из Одессы. Город, основанный как порт, и, ставший благодаря порту «жемчужиной у моря», окончательно превратился в «крупный областной центр Украины».
Однако на этом унижения Одессы не закончились.
В 2012 году Чемпионат Европы по футболу проходил в двух странах — в Польше и на Украине. И даже при Викторе Януковиче, считавшемся чуть ли не российским ставленником, для проведения игр были выбраны Киев, Донецк, Харьков и Львов. Одессу опять, мягко говоря, обошли. А, между тем, историки футбола до сих пор спорят, где именно — в Петербурге или в Одессе — прошел первый футбольный матч на территории России. Но непреложным фактом является то, что именно сборная Одессы стала в 1913 году первым и, так уж вышло, последним чемпионом Российской империи по футболу.
С приходом к власти в Киеве националистов в 2014 году для Одессы настали по-настоящему тяжелые времена. Неприязненное отношение новых правителей Украины к этому городу стало, пожалуй, одной из главных причин, приведших к трагедии 2 мая. Более того, Одессу всеми силами пытаются лишить не только настоящего и будущего, но и прошлого. Не так давно одесский историк проукраинского направления Тарас Гончарук сделал сенсационное открытие. Оказывается, Одесса была основана не в 1794 году, а, как минимум, в 1415 году, ибо уже тогда на этом месте существовал порт, называвшийся Кочубеев и принадлежавший Великому княжеству Литовскому. С гипотезой Гончарука не согласился известный специалист по истории Одессы Олег Губарь. Он утверждает, что упоминания о Кочубееве должны были бы сохраниться в фискальных документах Великого княжества Литовского, но в архивах ничего подобного нет.
Или другой пример. В мае этого года губернатор Одесской области Михаил Саакашвили, воспользовавшись законом о декоммунизации и денацификации Украины, переименовал 51 одесскую улицу. Например, проспект Маршала Жукова стал проспектом Небесной Сотни. И это при том, что Георгий Жуков в 1946 — 1948 годах возглавлял Одесский военный округ. А в 1940 году командовал операцией по присоединения к СССР Северной Буковины и Бессарабии, немалая часть которой впоследствии вошла в Одесскую область. К героям же второго майдана у большинства одесситов отношение в лучшем случае нейтральное. Допускаю, что к пакту Молотова — Риббентропа можно относиться по-разному. Это, как говорится, дело идеологического вкуса. Но мне совершенно непонятно, как украинские радикалы умудряются совмещать несовместимое — и осуждать пакт, и ставить в пример всей остальной стране западноукраинские области, вошедшие в состав УССР исключительно благодаря договоренностям Сталина и Гитлера.
Впрочем, если отвлечься от политических страстей, кипящих в СМИ и соцсетях, и повнимательнее приглядеться к этому городу, то можно увидеть совсем иную Одессу. Как это ни странно, но в ней стало заметно больше вывесок на русском языке. В то же время на улицах можно встретить прохожих, говорящих по-украински. Но это, можете быть уверены, те, кого одесситы прозвали «одэсситами» (местные произносят вторую букву в названии города, как мягкое «е»). Лет тридцать назад, когда одесситы еще высокомерно именовали всех иногородних «приезжими» (исключение делалось разве что для москвичей и ленинградцев, но не для киевлян!), за неправильное произношение названия города местные хулиганы могли и по роже дать. Сейчас все изменилось. Город моряков, писателей и коммерсантов-авантюристов превратился в город официантов, продавцов и пришлых чиновников. Все попытки местных властей превратить Одессу в туристический центр остаются безрезультатными. Дороговизна и плохой сервис отпугивают не только украинских, но и иностранных туристов. Россияне же, делавшие в былые годы погоду в увеселительных заведениях, нынче редкие гости (отношение к нам в Одессе, как правило, доброжелательное). Кафе и рестораны пустуют. Сетевые супермаркеты, недавно работавшие круглосуточно, теперь закрываются в одиннадцать часов вечера.
Этим летом в Одессу зашло учебное судно итальянских ВМС. Три морячка, все как на подбор рослые и накачанные, забрели на нудистский пляж. Купив по бутылке местного пива, они пристально уставились на голых одесситок. Спустя некоторое время я спросил их по-английски, что им больше всего понравилось в Одессе. Один из итальянцев, захлебываясь от восторга, выпалил нецензурное название женских половых органов, начинающиеся на букву «п». Я расхохотался. Одесситы же, оказавшиеся неподалеку, лишь криво ухмыльнулись. В этом, как мне представляется, заключается главная отличительная черта сегодняшней Одессы. Легкость бытия и искрометный юмор уступили место повседневным заботам. Люди обсуждают низкие зарплаты, высокие цены и непомерные тарифы ЖКХ. Патриотические настроения заметно сошли на нет. Те, кто два года назад шли в авангарде революции, сегодня зачастую предпочитают не вспоминать о своей былой политической активности.
Один мой знакомый, записной украинский националист, в 2015 году сказал мне буквально следующее: «Представляешь, вот приедешь ты через год, а у нас здесь Европа». Тогда я с трудом сумел удержаться от смеха, но в этом году напомнил ему эти слова. Он жутко смутился. А его друзья, тоже националисты, и вовсе принялись над ним потешаться. В 2016 году уже не только одесские пенсионеры в магазинах проклинают киевские власти. Одесские радикалы открыто называют Петра Порошенко и Владимира Гройсмана предателями Украины, и в своем кругу ведут речи о новом майдане.
Тем временем общественные настроения на Украине изменяются в неблагоприятную для центральной власти сторону. Социологические опросы показывают уверенный рост популярности «Батькивщины» Юлии Тимошенко и «Оппозиционного блока» Юрия Бойко. С определенной долей вероятности можно утверждать, что уже в следующем году состоятся досрочные парламентские выборы, на которых партии Тимошенко и Бойко могут получить на двоих 35 — 40% мест в Верховной Раде. А это значит, что идея «широкой коалиции» снова может быть востребована. То, что не сумел сделать Владимир Путин, сделал экономический кризис. Безусловно, не стоит ждать, что режим Порошенко рухнет в одночасье, а Украина бросится в объятия России. Кто бы ни пришел к власти в Киеве в обозримом будущем, он будет вынужден считаться с настроениями в обществе, которые остаются весьма противоречивыми. Тем не менее, временами создается впечатление, что история заходит на второй круг. Поэтому в среднесрочной перспективе постепенная нормализация российско-украинских отношений не выглядит такой уж невероятной.
http://svpressa.ru/p…le/157214/
Город, оторванный от своих корней, обречен на медленную смерть
От прежней Одессы сегодня остались только название, великолепные, но изрядно обветшавшие, здания дореволюционной постройки и предания о былом величии, сохранившиеся в памяти старшего поколения одесситов. Современная Одесса — это большой город, занимающий в негласной украинской табели о рангах четвертое место — после Киева, Харькова и Львова. Да и то только потому, что Донецк выпал из этого списка. В противном случае быть бы третьему городу Российской империи пятым городом Украины. И, вероятно, не так уж далеки от истины украинские радикалы, утверждающие, что отныне и впредь — это «мiсто Одеса».
Когда именно начался упадок южной столицы Российской империи, точно сказать трудно, так как мнения на сей счет разнятся. Приведу лишь некоторые версии. Уроженец Одессы Владимир Жаботинский, известный всему миру как основатель и идеолог движения сионистов-ревизионистов, полагал, что его родной город начал сдавать свои позиции еще в XIX веке. Вот что он писал в автобиографическом романе «Пятеро» — лучшей, на мой взгляд, книге об Одессе: «В детстве моем (Жаботинский родился в 1880 году. — Р. Т.) еще лесом, бывало, торчали трубы и мачты во всех гаванях, когда Одесса была царицей; потом стало жиже, много жиже…». Но действительно «много жиже» стало после октября 1917 года. Большевистский переворот и гражданская война нанесли Одессе невосполнимый урон, отбросив город на десятилетия назад. И речь идет не только об экономической катастрофе. В брошюре «Одессе 200 лет», изданной в Москве уже в постсоветское время, приведены ошеломляющие цифры. В 1915 году в Одессе было 656 тысяч жителей, а в 1926 году осталась всего лишь 421 тысяча. Чтобы достичь дореволюционной численности населения, Одессе потребовалось более 30 лет. Однако количество не перешло в качество. Переселенцы из украинской глубинки со временем до неузнаваемости изменили культурный ландшафт города.
В 1956 году Константин Паустовский и Даниил Гранин побывали в Одессе. В своем «Чужом дневнике» Гранин сумел, выражаясь словами Михаила Салтыкова-Щедрина, «уловить физиономию города»: «Паустовский показал мне свою Одессу… Крикливый Привоз, неслыханной красоты и мощи базары, одесский говор, одесский юмор… Дворы, завешанные бельем, лавочки, подъезды, где сидели старики и старухи и торговали длинными самодельными конфетами, пирогами, тапочками, яблоками». Но уже через 20 лет, вновь оказавшись в Одессе, Гранин ее не узнал: «С непонятной старательностью ее выскоблили, всю одесскость, одессизм, ее говор, ее шутки, ее обычаи… Ревнители однообразия, они терпеть не могли одесскую литературу, давшую Ильфа, Петрова, Багрицкого, Бабеля, Катаева. Причислили к ним и Паустовского. Южнорусская школа в устах этих критиков стала чем-то подозрительным, чужеземным… Имелся красивый морской город, областной центр, почему-то знаменитый, а почему — неизвестно».
25 лет в составе Украины принесли Одессе новые огорчения и разочарования. Центральные власти уничтожили Черноморское морское пароходство — предприятие, от которого во многом зависело благополучие миллионного города. К моменту распада СССР на балансе пароходства находилось более 300 судов различного класса, и оно являлось крупнейшей в Европе и второй в мире судовладельческой компанией. Но новые хозяева страны и города распродали весь флот за бесценок. Постепенно из Одесского порта ушел российский грузовой транзит. А после второго майдана Украина практически перестала экспортировать металл. Большие деньги ушли из Одессы. Город, основанный как порт, и, ставший благодаря порту «жемчужиной у моря», окончательно превратился в «крупный областной центр Украины».
Однако на этом унижения Одессы не закончились.
В 2012 году Чемпионат Европы по футболу проходил в двух странах — в Польше и на Украине. И даже при Викторе Януковиче, считавшемся чуть ли не российским ставленником, для проведения игр были выбраны Киев, Донецк, Харьков и Львов. Одессу опять, мягко говоря, обошли. А, между тем, историки футбола до сих пор спорят, где именно — в Петербурге или в Одессе — прошел первый футбольный матч на территории России. Но непреложным фактом является то, что именно сборная Одессы стала в 1913 году первым и, так уж вышло, последним чемпионом Российской империи по футболу.
С приходом к власти в Киеве националистов в 2014 году для Одессы настали по-настоящему тяжелые времена. Неприязненное отношение новых правителей Украины к этому городу стало, пожалуй, одной из главных причин, приведших к трагедии 2 мая. Более того, Одессу всеми силами пытаются лишить не только настоящего и будущего, но и прошлого. Не так давно одесский историк проукраинского направления Тарас Гончарук сделал сенсационное открытие. Оказывается, Одесса была основана не в 1794 году, а, как минимум, в 1415 году, ибо уже тогда на этом месте существовал порт, называвшийся Кочубеев и принадлежавший Великому княжеству Литовскому. С гипотезой Гончарука не согласился известный специалист по истории Одессы Олег Губарь. Он утверждает, что упоминания о Кочубееве должны были бы сохраниться в фискальных документах Великого княжества Литовского, но в архивах ничего подобного нет.
Или другой пример. В мае этого года губернатор Одесской области Михаил Саакашвили, воспользовавшись законом о декоммунизации и денацификации Украины, переименовал 51 одесскую улицу. Например, проспект Маршала Жукова стал проспектом Небесной Сотни. И это при том, что Георгий Жуков в 1946 — 1948 годах возглавлял Одесский военный округ. А в 1940 году командовал операцией по присоединения к СССР Северной Буковины и Бессарабии, немалая часть которой впоследствии вошла в Одесскую область. К героям же второго майдана у большинства одесситов отношение в лучшем случае нейтральное. Допускаю, что к пакту Молотова — Риббентропа можно относиться по-разному. Это, как говорится, дело идеологического вкуса. Но мне совершенно непонятно, как украинские радикалы умудряются совмещать несовместимое — и осуждать пакт, и ставить в пример всей остальной стране западноукраинские области, вошедшие в состав УССР исключительно благодаря договоренностям Сталина и Гитлера.
Впрочем, если отвлечься от политических страстей, кипящих в СМИ и соцсетях, и повнимательнее приглядеться к этому городу, то можно увидеть совсем иную Одессу. Как это ни странно, но в ней стало заметно больше вывесок на русском языке. В то же время на улицах можно встретить прохожих, говорящих по-украински. Но это, можете быть уверены, те, кого одесситы прозвали «одэсситами» (местные произносят вторую букву в названии города, как мягкое «е»). Лет тридцать назад, когда одесситы еще высокомерно именовали всех иногородних «приезжими» (исключение делалось разве что для москвичей и ленинградцев, но не для киевлян!), за неправильное произношение названия города местные хулиганы могли и по роже дать. Сейчас все изменилось. Город моряков, писателей и коммерсантов-авантюристов превратился в город официантов, продавцов и пришлых чиновников. Все попытки местных властей превратить Одессу в туристический центр остаются безрезультатными. Дороговизна и плохой сервис отпугивают не только украинских, но и иностранных туристов. Россияне же, делавшие в былые годы погоду в увеселительных заведениях, нынче редкие гости (отношение к нам в Одессе, как правило, доброжелательное). Кафе и рестораны пустуют. Сетевые супермаркеты, недавно работавшие круглосуточно, теперь закрываются в одиннадцать часов вечера.
Этим летом в Одессу зашло учебное судно итальянских ВМС. Три морячка, все как на подбор рослые и накачанные, забрели на нудистский пляж. Купив по бутылке местного пива, они пристально уставились на голых одесситок. Спустя некоторое время я спросил их по-английски, что им больше всего понравилось в Одессе. Один из итальянцев, захлебываясь от восторга, выпалил нецензурное название женских половых органов, начинающиеся на букву «п». Я расхохотался. Одесситы же, оказавшиеся неподалеку, лишь криво ухмыльнулись. В этом, как мне представляется, заключается главная отличительная черта сегодняшней Одессы. Легкость бытия и искрометный юмор уступили место повседневным заботам. Люди обсуждают низкие зарплаты, высокие цены и непомерные тарифы ЖКХ. Патриотические настроения заметно сошли на нет. Те, кто два года назад шли в авангарде революции, сегодня зачастую предпочитают не вспоминать о своей былой политической активности.
Один мой знакомый, записной украинский националист, в 2015 году сказал мне буквально следующее: «Представляешь, вот приедешь ты через год, а у нас здесь Европа». Тогда я с трудом сумел удержаться от смеха, но в этом году напомнил ему эти слова. Он жутко смутился. А его друзья, тоже националисты, и вовсе принялись над ним потешаться. В 2016 году уже не только одесские пенсионеры в магазинах проклинают киевские власти. Одесские радикалы открыто называют Петра Порошенко и Владимира Гройсмана предателями Украины, и в своем кругу ведут речи о новом майдане.
Тем временем общественные настроения на Украине изменяются в неблагоприятную для центральной власти сторону. Социологические опросы показывают уверенный рост популярности «Батькивщины» Юлии Тимошенко и «Оппозиционного блока» Юрия Бойко. С определенной долей вероятности можно утверждать, что уже в следующем году состоятся досрочные парламентские выборы, на которых партии Тимошенко и Бойко могут получить на двоих 35 — 40% мест в Верховной Раде. А это значит, что идея «широкой коалиции» снова может быть востребована. То, что не сумел сделать Владимир Путин, сделал экономический кризис. Безусловно, не стоит ждать, что режим Порошенко рухнет в одночасье, а Украина бросится в объятия России. Кто бы ни пришел к власти в Киеве в обозримом будущем, он будет вынужден считаться с настроениями в обществе, которые остаются весьма противоречивыми. Тем не менее, временами создается впечатление, что история заходит на второй круг. Поэтому в среднесрочной перспективе постепенная нормализация российско-украинских отношений не выглядит такой уж невероятной.
http://svpressa.ru/p…le/157214/
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!