Поучительно.

Цитата: Коллекционер мыслей от 09.11.2018 09:42:24Три слоя палимпсеста

Заложив руки за спину, профессор возбужденно шагал по кабинету. После полугодичной напряженной работы демотический текст этого привезенного из Эфиопии, каким-то чудом попавшего туда и сохранившегося там египетского папируса был теперь им полностью расшифрован. Историческая дата написания текста точно установлена, остается лишь прокомментировать и опубликовать его в «Востоковедческом журнале» и послать сообщение в Лондон, в Ancient Egypt Documentary.

Никакого сомнения быть не могло. Текст принадлежал храмовому писцу периода сауской династии, был написан примерно в 600 году до н. э. тем беглым, а поэтому малоразборчивым почерком писца, для сокращения крайне упрощавшего знаки, объединявшего несколько простых в один сложный, обозначающий целую группу согласных и полугласных.

Однако содержание было совершенно ясно. Это был отрывок исторической хроники. Повествование о давно минувшем событии, о победной битве египтян с нубийцами в период Древнего царства, в третьем тысячелетии до н. э.

Запись гласила: «...и тогда храбрейший полководец Широэ, верный слуга великого фараона Усеркафа, разбил войска нубийцев, внезапно напав (на них) у первого (нильского) порога,(глубоко) проник в их страну, захватил триста слонов, (груженных) золотом, эбеном, бивнями,ладаном и притираниями (?), и скота и рабов без счета увел в (столицу) нашу Мемфис,пленил и царя (их) Намхама и царицу Мершепсут, ибо (тогда, как) и ныне, покровительствовала нам богиня Нейт, да умножатся жертвоприношения ей...»

Профессор позвал из соседней комнаты свою долголетнюю, эрудированную и умную, но излишне заносчивую ассистентку и, торжествуя, прочитал ей расшифровку текста. Против ожидания, она не стала оспаривать точность перевода и, как было в ее обыкновении,придираться к отдельным местам, предлагая свои разночтения. Молча она склонилась над стеклом, под которым хранился драгоценный папирус, и — в который уже раз —рассматривала его из-под толстых очков своими подслеповатыми глазами.  

Профессор продолжал: «Разумеется, про богиню Нейт, это по побуждениям, так сказать,местного патриотизма прибавил сауский писец. Но в остальном, как видите, все сходится со взглядами Петри. Фотографию текста, перевод и статью — сейчас я сяду за нее — мы завтра же отправим».

Тут она выпрямилась во весь свой небольшой рост и решительно и резко заявила:«Профессор, — так она всегда обращалась к нему в значительные моменты, — никуда вы ничего не отправите! Как хотите, но я убеждена, что перед нами палимпсест. Я об этом сегодня всю ночь думала. Под этим текстом был другой, его соскоблили или вытравили, но его нам надо восстановить. И только тогда уж...».

Профессор в большом волнении крутил седую прядь волос, свисавшую надо лбом. «Ну что вы, ведь это одно только ваше предположение. Маловероятно. И положим даже, что вы правы. В лаборатории нам эти химики наш текст испортят, а что вскроется под ним? В лучшем случае какие-то там отчеты о налогах, счета подрядчиков. И все это будет настолько стерто,что еще вопрос, сумеем ли мы чего-нибудь прочесть».

Он долго сопротивлялся, но, как всегда, под конец сдался.

Папирус передали в лабораторию для исследования методом цветоотделительной фотографии.Через неделю его вернули. Вместе с ним были получены съемки, на которых отдельно от демотического был запечатлен более старый текст, находившийся под верхним слоем. Он был написан гиератическим письмом, и по его виду такой специалист, как наш профессор, смог определить, что эту запись сделали к концу Среднего или к началу Нового царства, повидимому,в XVIII-XVI веках до н. э.

Расшифровать текст было теперь задачей несравненно более трудной, чем прочитать демотическое письмо, так как некоторые знаки, весьма упрощенные схемы иероглифов и их групп нельзя было почти различить друг от друга.

Для профессора и его ассистентки наступило время страды. Хотя лето выдалось в Москвекак назло необыкновенно жаркое, он не выехал на дачу, а она отказалась от очередного отпуска. Не признавая выходных дней, оба просиживали до поздней ночи над текстом, а дома у обоих то и дело вспыхивали досадные сцены.

Почти полтора года ушло, пока в один прекрасный день — буквально, ибо уже светало — злополучный текст предстал перед ними.В переводе он гласил: «...виною (этому) поражению был вероломный трус Шероэ, (который)предал (повелителя своего) великого фараона Усеркафа и, ограбив (столицу) нашу Мемфис,перебежал с его тридцатью слонами, (груженными) золотом, эбеном и бивнями, к нубийцам во (время) битвы у вторых (порогов) Нила, где встретила его Ретшемзуд, распутная вдова(царя) нубийцев Манхама, и сделала его своим наложником, да проклянет (его) Озирис, покровительствующий нам...»

Профессор сильно расстроился. Перед ним, перед египтологией, перед всей исторической наукой открылась неразгаданная проблема. Писец сауского храма стер гиератическую запись и заменил ее другой, демотической, для того чтобы о событии, имевшем в его время более чем тысячелетнюю давность, повествовать совсем противоположное!

По каким мотивам он так поступил? По династическим или религиозным? И какая версия истинная — ранняя или поздняя? Чем кончилась битва для египтян — победой или поражением? Какова была роль Шероэ — был он храбрым полководцем или трусом и предателем? Звали царя нубийцев Намхам или Манхам, царицу — Мершепсут или Ретшемзуд, произошло все (а что именно?) у первых или у вторых порогов? Сколько было слонов — триста или тридцать?

Все эти вопросы снедали теперь профессора, не давали ему ни минуты покоя. Между тем его ассистентка, странным образом, относилась к ним более спокойно, хотя и проводила неприличествующую ученому египтологу аналогию с новейшей историей.

После долгих мучительных раздумий профессор решился на отчаянный шаг. Когда была изготовлена увеличенная, предельно четкая фотография гиератического текста, он послал папирус в Институт экспериментальной физической химии с просьбой исследовать, нет ли под гиератическим еще одного, еще более древнего иероглифического текста.

Он надеялся,что если он будет обнаружен и если он, паче чаяния, будет относиться к тому же событию, то, как наиболее близкий по времени к описываемому сражению, он бросит свет на истину,рассеет все искажения.В институте сначала отказались принять заказ, указывая на опасность, что верхние два слоя могут пострадать или даже быть уничтожены в процессе исследования.

Но он взял всю ответственность, весь риск на себя. Пусть только выявят третий слой, если он существует. Исследование затягивалось томительно долго.

Но зато оно дало положительный результат: палимпсест имел в самом деле три слоя — феномен чрезвычайной редкости! И они содержали тексты, связанные между собой! Нижний слой, иероглифический, удалось восстановить, и хотя верхние два слоя при этом в самом деле пострадали, но их повредили лишь частично.

Прочесть иероглифы было для профессора, да и для его ассистентки, столь же нетрудным делом, как и установить, что этот первоначальный текст был — как он и ожидал — действительно написан или в самое время описываемого события, или же вскоре после него.Несколько дней спустя расшифровка была завершена. И вот что значилось в записи: «...в эти тяжелые дни нубийцы (совершали) набеги (на нашу) страну с верховьев (Нила), и Шероэ, брат (фараона) Ушергафа, умертвил (его и захватил) тринадцать слонов с золотом, (и стал)вместе с царевной Нубии Нерсепшут (править) над нижним (Египтом), пока по (воле) Изиды(?) полководец Нанхан не (захватил) власть, сделав ее (своей) наложницей...»

Профессор впал в отчаяние. Что же это получалось? Выходит, что и битвы-то никакой не было! Все три надписи, говоря как будто о том же, полностью расходятся между собой в описании фактов и в их оценке. Не исказил ли их каждый писец по-своему?

Конечно, он опубликует все три текста. Но какой из них содержит истину? Как сквозь три слоя палимпсеста добраться до исторической правды?

Украл у Dobryаk

Сегодня в 08:24

Цитата: Коллекционер мыслей от 09.11.2018 09:42:24

 

Цитата: Коллекционер мыслей от 09.11.2018 09:42:24Три слоя палимпсеста

Заложив руки за спину, профессор возбужденно шагал по кабинету. После полугодичной напряженной работы демотический текст этого привезенного из Эфиопии, каким-то чудом попавшего туда и сохранившегося там египетского папируса был теперь им полностью расшифрован. Историческая дата написания текста точно установлена, остается лишь прокомментировать и опубликовать его в «Востоковедческом журнале» и послать сообщение в Лондон, в Ancient Egypt Documentary.

Никакого сомнения быть не могло. Текст принадлежал храмовому писцу периода сауской династии, был написан примерно в 600 году до н. э. тем беглым, а поэтому малоразборчивым почерком писца, для сокращения крайне упрощавшего знаки, объединявшего несколько простых в один сложный, обозначающий целую группу согласных и полугласных.[/ul]


Однако содержание было совершенно ясно. Это был отрывок исторической хроники. Повествование о давно минувшем событии, о победной битве египтян с нубийцами в период Древнего царства, в третьем тысячелетии до н. э.


Запись гласила: «...и тогда храбрейший полководец Широэ, верный слуга великого фараона Усеркафа, разбил войска нубийцев, внезапно напав (на них) у первого (нильского) порога,(глубоко) проник в их страну, захватил триста слонов, (груженных) золотом, эбеном, бивнями,ладаном и притираниями (?), и скота и рабов без счета увел в (столицу) нашу Мемфис,пленил и царя (их) Намхама и царицу Мершепсут, ибо (тогда, как) и ныне, покровительствовала нам богиня Нейт, да умножатся жертвоприношения ей...»


Профессор позвал из соседней комнаты свою долголетнюю, эрудированную и умную, но излишне заносчивую ассистентку и, торжествуя, прочитал ей расшифровку текста. Против ожидания, она не стала оспаривать точность перевода и, как было в ее обыкновении,придираться к отдельным местам, предлагая свои разночтения. Молча она склонилась над стеклом, под которым хранился драгоценный папирус, и — в который уже раз —рассматривала его из-под толстых очков своими подслеповатыми глазами.  


Профессор продолжал: «Разумеется, про богиню Нейт, это по побуждениям, так сказать,местного патриотизма прибавил сауский писец. Но в остальном, как видите, все сходится со взглядами Петри. Фотографию текста, перевод и статью — сейчас я сяду за нее — мы завтра же отправим».


Тут она выпрямилась во весь свой небольшой рост и решительно и резко заявила:«Профессор, — так она всегда обращалась к нему в значительные моменты, — никуда вы ничего не отправите! Как хотите, но я убеждена, что перед нами палимпсест. Я об этом сегодня всю ночь думала. Под этим текстом был другой, его соскоблили или вытравили, но его нам надо восстановить. И только тогда уж...».


Профессор в большом волнении крутил седую прядь волос, свисавшую надо лбом. «Ну что вы, ведь это одно только ваше предположение. Маловероятно. И положим даже, что вы правы. В лаборатории нам эти химики наш текст испортят, а что вскроется под ним? В лучшем случае какие-то там отчеты о налогах, счета подрядчиков. И все это будет настолько стерто,что еще вопрос, сумеем ли мы чего-нибудь прочесть».


Он долго сопротивлялся, но, как всегда, под конец сдался.[/ul]

Папирус передали в лабораторию для исследования методом цветоотделительной фотографии.Через неделю его вернули. Вместе с ним были получены съемки, на которых отдельно от демотического был запечатлен более старый текст, находившийся под верхним слоем. Он был написан гиератическим письмом, и по его виду такой специалист, как наш профессор, смог определить, что эту запись сделали к концу Среднего или к началу Нового царства, повидимому,в XVIII-XVI веках до н. э.

Расшифровать текст было теперь задачей несравненно более трудной, чем прочитать демотическое письмо, так как некоторые знаки, весьма упрощенные схемы иероглифов и их групп нельзя было почти различить друг от друга.

Для профессора и его ассистентки наступило время страды. Хотя лето выдалось в Москвекак назло необыкновенно жаркое, он не выехал на дачу, а она отказалась от очередного отпуска. Не признавая выходных дней, оба просиживали до поздней ночи над текстом, а дома у обоих то и дело вспыхивали досадные сцены.

Почти полтора года ушло, пока в один прекрасный день — буквально, ибо уже светало — злополучный текст предстал перед ними.В переводе он гласил: «...виною (этому) поражению был вероломный трус Шероэ, (который)предал (повелителя своего) великого фараона Усеркафа и, ограбив (столицу) нашу Мемфис,перебежал с его тридцатью слонами, (груженными) золотом, эбеном и бивнями, к нубийцам во (время) битвы у вторых (порогов) Нила, где встретила его Ретшемзуд, распутная вдова(царя) нубийцев Манхама, и сделала его своим наложником, да проклянет (его) Озирис, покровительствующий нам...»

Профессор сильно расстроился. Перед ним, перед египтологией, перед всей исторической наукой открылась неразгаданная проблема. Писец сауского храма стер гиератическую запись и заменил ее другой, демотической, для того чтобы о событии, имевшем в его время более чем тысячелетнюю давность, повествовать совсем противоположное!

По каким мотивам он так поступил? По династическим или религиозным? И какая версия истинная — ранняя или поздняя? Чем кончилась битва для египтян — победой или поражением? Какова была роль Шероэ — был он храбрым полководцем или трусом и предателем? Звали царя нубийцев Намхам или Манхам, царицу — Мершепсут или Ретшемзуд, произошло все (а что именно?) у первых или у вторых порогов? Сколько было слонов — триста или тридцать?

Все эти вопросы снедали теперь профессора, не давали ему ни минуты покоя. Между тем его ассистентка, странным образом, относилась к ним более спокойно, хотя и проводила неприличествующую ученому египтологу аналогию с новейшей историей.

После долгих мучительных раздумий профессор решился на отчаянный шаг. Когда была изготовлена увеличенная, предельно четкая фотография гиератического текста, он послал папирус в Институт экспериментальной физической химии с просьбой исследовать, нет ли под гиератическим еще одного, еще более древнего иероглифического текста.

Он надеялся,что если он будет обнаружен и если он, паче чаяния, будет относиться к тому же событию, то, как наиболее близкий по времени к описываемому сражению, он бросит свет на истину,рассеет все искажения.В институте сначала отказались принять заказ, указывая на опасность, что верхние два слоя могут пострадать или даже быть уничтожены в процессе исследования.

Но он взял всю ответственность, весь риск на себя. Пусть только выявят третий слой, если он существует. Исследование затягивалось томительно долго.

Но зато оно дало положительный результат: палимпсест имел в самом деле три слоя — феномен чрезвычайной редкости! И они содержали тексты, связанные между собой! Нижний слой, иероглифический, удалось восстановить, и хотя верхние два слоя при этом в самом деле пострадали, но их повредили лишь частично.

Прочесть иероглифы было для профессора, да и для его ассистентки, столь же нетрудным делом, как и установить, что этот первоначальный текст был — как он и ожидал — действительно написан или в самое время описываемого события, или же вскоре после него.Несколько дней спустя расшифровка была завершена. И вот что значилось в записи: «...в эти тяжелые дни нубийцы (совершали) набеги (на нашу) страну с верховьев (Нила), и Шероэ, брат (фараона) Ушергафа, умертвил (его и захватил) тринадцать слонов с золотом, (и стал)вместе с царевной Нубии Нерсепшут (править) над нижним (Египтом), пока по (воле) Изиды(?) полководец Нанхан не (захватил) власть, сделав ее (своей) наложницей...»

Профессор впал в отчаяние. Что же это получалось? Выходит, что и битвы-то никакой не было! Все три надписи, говоря как будто о том же, полностью расходятся между собой в описании фактов и в их оценке. Не исказил ли их каждый писец по-своему?

Конечно, он опубликует все три текста. Но какой из них содержит истину? Как сквозь три слоя палимпсеста добраться до исторической правды?

Украл у Dobryаk

Сегодня в 08:24

Цитата: Коллекционер мыслей от 09.11.2018 09:42:24

 

• -0.02 / 3

Цитата: Коллекционер мыслей от 09.11.2018 09:42:24Три слоя палимпсеста

Цитата: Коллекционер мыслей от 09.11.2018 09:42:24

 

• +0.00 / 0