Китайская ловушка Внешняя политика США и опасная логика конкуренции с нулевой суммой Джессика Чен Вайс Сентябрь / октябрь 2022 Illustration by Joan Wong; photo by Mike Blake / Reuters Конкуренция с Китаем начала поглощать внешнюю политику США. Столкнувшись с вызовом со стороны почти равного соперника, чьи интересы и ценности резко расходятся с интересами и ценностями Соединенных Штатов, американские политики и политики становятся настолько сосредоточенными на противодействии Китаю, что рискуют упустить из виду позитивные интересы и ценности, которые должны лежать в основе стратегии США. Нынешний курс не просто приведет к неопределенному ухудшению положения США.-Отношения с Китаем и растущая опасность катастрофического конфликта; это также угрожает подорвать устойчивость американского лидерства в мире и жизнеспособность американского общества и демократии у себя дома. Конечно, есть веская причина, по которой более мощный Китай стал главной заботой политиков и стратегов в Вашингтоне (и многих других столицах). Особенно при президенте Си Цзиньпине Пекин стал более авторитарным внутри страны и более настойчивым за рубежом. Он жестоко подавлял уйгуров в Синьцзяне, подавлял демократические свободы в Гонконге, быстро расширял свои обычные и ядерные арсеналы, агрессивно перехватывал иностранные военные самолеты в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, потворствовал вторжению президента России Владимира Путина на Украину и усиливал российскую дезинформацию, экспортировал технологии цензуры и слежки, очернял демократии, делал все чтобы изменить международные нормы — список можно продолжать и, вероятно, он будет только увеличиваться, особенно если Си получит третий пятилетний срок и еще больше укрепит свой контроль в конце этого года. Тем не менее, вполне обоснованная тревога может перерасти в рефлексивный страх, который может изменить американскую политику и общество контрпродуктивным и, в конечном счете, вредным образом. Пытаясь выработать национальную стратегию, подходящую для более напористого и более сильного Китая, Вашингтон изо всех сил пытался определить успех или даже устойчивое состояние, за исключением полной победы или полного поражения, которое оба правительства могли бы в конечном итоге принять и ценой, которую граждане, предприятия и другие заинтересованные стороны были бы готовы заплатить. Без четкого понимания того, чего они добиваются, или какого-либо подобия внутреннего консенсуса относительно того, как Соединенные Штаты должны относиться к миру, внешняя политика США стала реактивной, вращаясь по кругу, а не направляясь к желаемой цели. К своей чести, администрация Байдена признала, что Соединенные Штаты и их партнеры должны предоставить привлекательную альтернативу тому, что предлагает Китай, и предприняла некоторые шаги в правильном направлении, такие как многосторонние инициативы по климату и борьбе с голодом. Тем не менее, инстинкт противодействия каждой китайской инициативе, проекту и провокации остается преобладающим, вытесняя усилия по оживлению всеобъемлющей международной системы, которая защищала бы интересы и ценности США, даже когда глобальная власть меняется и развивается. Даже при том, что война на Украине унесла значительную часть внимания и ресурсов, более широкий эффект конфликта заключается в усилении внимания к геополитической конкуренции, усиленной китайско-российским сближением. Лидеры как в Вашингтоне, так и в Пекине утверждают, что хотят избежать новой холодной войны. Факт в том, что их страны уже вовлечены в глобальную борьбу. Соединенные Штаты стремятся увековечить свое превосходство и международную систему, которая ставит во главу угла их интересы и ценности; Китай считает, что лидерство США ослаблено лицемерием и пренебрежением, что дает возможность заставить других признать его влияние и легитимность. С обеих сторон растет фатализм в отношении того, что кризис неизбежен и, возможно, даже необходим: что взаимно принятые правила честной игры и сосуществования придут только после конфронтации "глаза в глаза", которая характеризовала первые годы холодной войны, выживание которой тогда не было гарантировано и будет затруднено сейчас. Даже в отсутствие кризиса реактивная позиция начала определять ряд направлений политики США. Вашингтон часто попадает в ловушку, пытаясь противостоять усилиям Китая по всему миру, не понимая, чего хотят местные правительства и население. Не имея перспективного видения, согласованного с реалистичной оценкой имеющихся в ее распоряжении ресурсов, он [Вашингтон] изо всех сил пытается расставить приоритеты в разных областях и регионах. Он слишком часто ставит под угрозу свои собственные более широкие интересы, поскольку капризная геополитика делает необходимый прогресс в решении глобальных проблем практически невозможным. Долгосрочный риск заключается в том, что Соединенные Штаты не смогут справиться с многолетней конкуренцией, не впадая в привычку нетерпимости внутри страны и перенапряжения за рубежом. Пытаясь превзойти Китай, Соединенные Штаты могут подорвать его сильные стороны и затуманить видение, которое должно быть основой для устойчивого американского лидерства. Путеводной звездой для лучшего подхода должен быть мир, к которому стремятся Соединенные Штаты: то, чего они хотят, а не то, чего они боятся. Будь то санкции, тарифы или военные шаги, политику следует оценивать на основе того, способствуют ли они дальнейшему продвижению к этому миру, а не подрывают ли они какие-то интересы Китая или обеспечивают какое-то преимущество перед Пекином. Они должны представлять мощь США в лучшем виде, а не отражать поведение, которое они стремятся предотвратить. И вместо того, чтобы с ностальгией оглядываться на свое былое превосходство, Вашингтон должен не только словами, но и действиями придерживаться позитивного видения реформированной международной системы, включающей Китай и удовлетворяющей насущную потребность в решении общих проблем. Это не означает отказа от хорошо выверенных усилий по сдерживанию китайской агрессии, повышению устойчивости к китайскому принуждению и укреплению альянсов США. Но это должно сопровождаться содержательными дискуссиями с Пекином не только о кризисных коммуникациях и снижении рисков, но и о правдоподобных условиях сосуществования и будущем международной системы — будущем, в формировании которого Пекин обязательно будет играть определенную роль. Всеобъемлющее и позитивное глобальное видение одновременно дисциплинирует конкуренцию и прояснит, что Пекин может потерять. В противном случае, по мере ухудшения отношений и роста чувства угрозы, логика конкуренции с нулевой суммой станет еще более подавляющей, и в результате эскалационная спираль подорвет как американские интересы, так и американские ценности. Эта логика исказит глобальные приоритеты и подорвет международную систему. Это подпитает всепроникающую неуверенность и усилит тенденцию к групповому мышлению, нанося ущерб плюрализму и гражданской интеграции, которые являются основой либеральной демократии. И если ее не изменить, это увековечит порочный круг, который в конечном итоге приведет к катастрофе.