Дупло свидомого мамонта

В 20-30-е годы нарушить самопрокармливоемость сельских жителей было не сложно.
Ввиду низкой производительности зернового хозяйства и частых неурожаев, прод. основой семьи в селе было животноводство - в частности кормилицы коровы. Да мужик - хозяин, который часто был вовлечен в товарно-денежные отношения - гнал горилку, выращивал попосят на продажу в город на рынок или батрачил.
Если у семьи, как правило многодетной крестьянской семьи  забрать то и другое, а еще вдобавок выселить с места постоянного проживания то катастрофа неминуема - хоть в колхозе, хоть без него.
В то же самое время, мужик сам по себе не пропадет, если у него есть хотя бы топор.
Но в и в этом вопросе не все однозначно.
например, мой предок был кузнец, работал на кузне. Ему сказали власти - собирай шмотки и дуй в Москву на завод работать.
Он естественно их послал. Тогда ему впаяли срок и отправили на Урал работать на другой завод, откуда он вернулся аж после ВОВ живой и невредимый.  
Кстати, фамилия у него была болгарская, так что он, вероятно, легко проканал за шпийона. Я не думаю, что он винил далеких партийных боссов в Москве, но кое-кому из местных, наверное пузо вспорол бы, как Монте-Кристо, а может и вспорол - история об этом умалчивает.
Что же стало с его семьей без него? Их выселили и выгнали на все 4 стороны из села, а имущество и дом  забрали местные активисты - в его доме разместился колхозный штаб.  Тем не менее, его дети, походу, не были обижены на всю партию и Сталина, а скорее винили конкретных деятелей этой партии на местах (шепотом),  так как с голода никто не умер из 9 детей, а мальчики подросли  пошли воевать и не вернулись, а девочки работали на военных заводах и в больницах.

Хотя, были и другие - кто умер от голода, а кто и не голодал совсем, а имел прислугу и безбедное сытое житье.
Вот про этих последних, нада бы развить тему - кто да почему, но нету у меня сведений никаких. Но все происходящее тогда на местах очень похоже на откровенный грабеж и разбой - старые паны ушли, а новые пришли.

Цитата: agp1 от 14.12.2009 20:46:43
Трудности с едой в городах возникли в конце двадцатых годов,

Трудности возникли еще в 1916 году. Именно в этом году была введена продразверстка.
http://wapedia.mobi/ru/Продразвёрстка

Цитата: parovos от 15.12.2009 13:35:40
Что же стало с его семьей без него? Их выселили и выгнали на все 4 стороны из села, а имущество и дом  забрали местные активисты - в его доме разместился колхозный штаб.
.....
. Но все происходящее тогда на местах очень похоже на откровенный грабеж и разбой - старые паны ушли, а новые пришли.

именно,  что >>>местные активисты<<<<.
как из кремля указывают  не пить -- на местах пьют.
указывают не воровать - на местах воруют.
указывают хорошо работать - работают плохо,
указывют не стеклить балконы - стеклят и так далее.

а как указали отобрать у соседей еду  - побежали и  отобрали и раскулачили и сослали.

Может не случайно, что на Украине особенно сильный голод  был?
Может там просто добровольцы  - местные активисты особенно сильно соседей трусили.

Цитата: agp1 от 19.12.2009 14:18:16
именно,  что >>>местные активисты<<<<.
как из кремля указывают  не пить -- на местах пьют.
указывают не воровать - на местах воруют.
указывают хорошо работать - работают плохо,
указывют не стеклить балконы - стеклят и так далее.

а как указали отобрать у соседей еду  - побежали и  отобрали и раскулачили и сослали.

Может не случайно, что на Украине особенно сильный голод  был?
Может там просто добровольцы  - местные активисты особенно сильно соседей трусили.

Сильный голод (за 1929-32 запороли сельское хозяйство (раскулачивали) плюс сырая погода и сельхоз-вредители) был во всех черноземных регионах СССР! Причина такого отношения к односельчанам - чрезмерное социальное расслоение после столыписких реформ и незавершенная гражданская война 1918-21 гг! Тогда, куча народу была амнистирована и жили в своих селах - в которых все хорошо помнили, кто что творил при белых/красных/зелных/атаманах Козолупах!  В Украине в 1918-21 гг были целые уездные/волостные республики, участников которых в итоге амнистировали и оставили на селе строить НЭП! А злость/обида на них - осталась! Если бы все проигравшие были изгнаны из родных сел - то такого озверения не было бы! Анекдоты про заседавшего в райкоме батьку Махно, и чистившего своих бывших соратников - не на пустом месте взялись!  

Комбеды действовали в УССР до 1933 года! На средства комбедов (по-укараински комитетов незаможных селян) достроили для Черноморского флота в 1920-е год в Николаеве целый эсминец типа "новик" - который так и назвали "Незаможник".  Вот уж они то на соседях и оторвались.

Другой горючий фактор в УССР - евреи из местечек/городов, которые возглавили колелективизицию. Очень злые они были на местных "недобитых петлюровцев/зеленых" за 1917-21 гг! Сколько евреев вырезали за участие в революционной советской власти в 1917-22 гг  и продотрядах и просто за компанию - украинские/малороссийские крестьяне! Поэтому проучить недобитых петлюровцев до смерти - желающих было очень много - отсюда выгребание комбедовскими хунвейбинами до последнего зернышка (припрятывание зерна - это уход от чрезмерных натуральных налогов по современному)! куча еврее при этом была стихийными троцкистами - и считало, чем быстрее крестьян пинками/наганом загонят в колхоз - тем лучше для него! А этих глупых/неграмотных землеробов с их мелко-буржуазными и спрашивать не нужно - ибо рабочий-гегемон и с партбилетом - в 100 раз кошернее умнее и для матери-истории более ценен!

Из романа "Бабий Яр" - автор Анатолий Кузнецов, 1929 года, родился и вырос в Киеве! В 1971 году удрал в Лондон - а в 1973 году в "Посеве" издали полный вариант романа - еще тот антисоветчик/сторонник "общечеловеческихх ценностей". В квадратных скобках - самоцензура автор для советского издания 1965 года.
Про отца/мать автор пишет так:
КУЗНЕЦОВА (в девичестве - Семерик) Мария Федоровна, моя мать, была единственной дочкой у деда и бабки, и вот ей то революция дала много. Быть бы ей прислугой или прачкой, да открылись курсы, она закончила их в 1923 году, стала учительницей первых – четвертых классов, и преподавала она потом всю жизнь.
Была она очень красивой, начитанной, способной, пела и играла в самодеятельности Народного дома, и вот стал дед замечать, что к нему придирается милиция.
Участковый милиционер Вася Кузнецов все приходит да приходит: то улица плохо подметена, то домовой номер надо сменить. Короче говоря, когда Василия избрали членом Киевского горсовета, дед решил, что такой зять вполне подходит: они, горсоветчики, для себя все достанут.
Как же он ошибся!
Это была одна из крупнейших ошибок деда в жизни. Он потом до самой смерти не мог простить зятю того, что он ничего в дом не нес, и даже когда дед ходил в милицию на перерегистрацию подворной книги, ему приходилось сидеть в очереди на прием к своему зятю, как и всем прочим. Василий Кузнецов был большевик.
[И он тогда был честный большевик. Таких, как он, в 1937 году отправляли в лагеря либо на тот свет под их же ошалелые крики «Да здравствует Сталин»!]
Он был настоящий русак, курский, в 1917 году стоял у станка, когда подошел дружок: «Васька, вон записывают в Красную гвардию. Пишемся?» – «Пишемся!» – сказал Василий и пошел.
Он громил буржуев, вступил в партию в 1918 году, партизанил на Украине, стал командиром пулеметчиков и под командой Фрунзе брал Каховку, брал Перекоп и сбрасывал Врангеля в Черное море.
Он казался мне необыкновенным человеком, [и слово его было для меня свято. Однажды мама решила учить меня английскому языку. Мы сидели за столом, когда вошел отец. Посмотрел, как я заучиваю «мазе», «фазе», говорит возмущенно матери: «Это что такое? Буржуйскому языку ребенка учишь? Прекратить!» И прекратили.]
Иногда он очень здорово пел красивым баритоном, хохотал, но почему то никогда ничего всерьез не рассказывал.
– Ну, как же вы там в Крыму босяковали? – спрашивал дед.
– А что? – смеялся отец. – В Крыму хорошо, вина много. Прогнали Врангеля и буржуев, все винзаводы – открыты. Мы к чанам. Гляжу: один уже плавает в вине по уши, как есть – с пулеметными лентами и в сапогах. Тут я с братвой поспорил на маузер, что выпью четверть портвейна.
– Три литра? – ахал дед.
– И выпил.
– Ну вот, что от них, пропойц , ждать? – плевался дед. – Пропили Россию.  Ты скажи, что тебе твоя революция дала, голодранцу?
– А меня представили к ордену Красного Знамени, – хвастался отец. – Это были самые первые ордена, только ввели, Фрунзе представили и еще кое кого. А мы в то время гор-рячие были, непримиримые. Шумим: «При царе были ордена, а теперь опять эти висюльки? Может, и погоны введете?  Мы не за висюльки кровь свою проливаем». Я взял и отказался. Мне комиссар говорит: «Из партии погоним». Я в бутылку: «Пошли вы к такой матери, значит, если вы такая партия». И исключили.
– Господи! А как же ты сейчас партеец?
– А я потом обратно заявление подал. Восстановили. А орден уже не дали.
– Ох, дурак! – всплескивал руками дед. – Ты б по нему деньги получал. А так что у тебя есть, одни единственные штаны милицейские.
Отец, действительно, вышел из гражданской войны гол, как сокол. [Демобилизовав, его направили в Киев, служить в милиции. По пути в поезде он крепко выпил и сел играть в очко. Не доезжая километров сто до Киева, он проиграл все, проиграл свою командирскую форму и остался в одних кальсонах. Сердобольный дежурный на каком то полустанке пожертвовал ему ветхое тряпье с лаптями в котором бывший командир пулеметчиков и предстал перед начальством в Киеве. Ему выдали форму, и начал Василий бороться против спекуляции и за чистоту улиц.]
Мама и бабка любили его, заботились наперебой, у них он скоро отъелся, похорошел, и наконец общими силами справили ему первый костюм, которым дед его при всяком удобном случае попрекал.
У отца было два класса приходской школы образования. Он пошел на рабфак, закончил его вечерами, бросил милицию и поступил в Политехнический институт.
Ночами он сидел над чертежами. Его надолго оторвали – послали под Умань проводить коллективизацию. Мама ездила к нему и возвращалась в ужасе.  Потом он защищал диплом и взял меня на эту защиту. Когда он кончил, ему аплодировали. Он стал инженером литейщиком.
Тут они стали срезаться с дедом всерьез. Отец гремел:
– Зарываешься, тесть, бузу мелешь, оскорбляешь революцию! Ты посмотри: твоя дочка выучилась, зять выучился, работа есть, спекуляции нет, конкуренции, обмана, а то ли еще будет.
– Ты разу умный, – ехидничал дед. – А ты позволь мне десять коров держать и луг дай под выпас.
– Луг колхозный. Любишь коров – иди в колхоз.
– Да да! Сам иди в свои каторжные  колхозы!

ГЛАВА ВОСПОМИНАНИЙ
1. ЛЮДОЕДЫ
Самый большой за всю историю Украины, голод был при советской власти в 1933 году. Это первое осмысленное воспоминание моей жизни.
Бабка месила в деревянном корыте мамалыгу, я вертелся рядом: не перепадет ли кусочек. А отец, осунувшийся и усталый, сидел на табуретке и рассказывал.
Он только что вернулся из под Умани, где проводил коллективизацию. Раньше, бывало, приезжая, он привозил муку, горшочки с медом, потом перестал; и на этот раз не привез ничего.
– Ну, загнали мы крестьян в колхозы револьверами, – говорил отец. – А они работать не хотят. Опустили руки и ничего не делают. Скот передох, поля остались незасеянными, заросли бурьянами. Говорить с людьми, столковаться – нет никакой возможности. Замкнутые, тупые, молчат, словно не люди. Сгоним на собрание – молчат, велим разойтись – расходятся. В общем, нашла коса на камень. Мы им: колхозы или смерть. Они на это: лучше смерть. Говорят: Ленин пообещал нам землю, за это революция была. И вот это одно задолбили, и стоят на том. Какая то немыслимая, полоумная крестьянская забастовка, жрать больше нечего…
– Господи, – охала бабка, – так что ж ты там ел?
– Нам, коммунистам, выдавали по талонам, чтоб не сдохли, немножко деревенским активистам тоже, а вот что ОНИ жрут – это уму непостижимо. Лягушек, мышей уже нет, кошки ни одной не осталось, траву, солому секут, кору сосновую обдирают, растирают в пыль и пекут из нее лепешки. Людоедство на каждом шагу.
– Людоедство! Господи! Как же это?
– Очень просто. Скажем, сидим мы, в сельсовете, вдруг бежит деревенский активист, доносит: в такой то хате девку едят. Собираемся, берем оружие, идем в эту хату. Семья вся дома в сборе, только дочки нет. Сонные сидят, сытые. В хате вкусно пахнет вареным. Печка жарко натоплена, горшки в ней стоят.
Начинаю допрашивать:
– Где ваша дочка?
– У город поихала…
– Зачем поехала?
– Краму( Ткани - Укр.) на платье купить.
– А в печи в горшках что?
– Та кулиш…
Выворачиваю этот «кулиш» в миску – мясо, мясо, рука с ногтями плавает в жире.
– Собирайтесь, пошли.
Послушно собираются, как сонные мухи, совсем уже невменяемые. Идут. Что с ними делать дальше? Теоретически – надо судить. Но в советских законах такой статьи – о людоедстве – нет! Можно – за убийство, так это ж сколько возни судам, и потом голод – это смягчающее обстоятельство, или нет? В общем, нам инструкцию спустили: решать на местах. Выведем их из села, свернем куда нибудь в поле, в балочку, пошлепали из пистолета в затылок, землей слегка присыпали. – потом волки съедят.  
[Голод был вызван искусственно, по приказу Сталина. У сопротивлявшихся коллективизации крестьян были реквизированы все запасы. Вымирали многие села до последнего человека. На железнодорожных станциях, по городам лежали тысячи опухших и умиравших крестьян, бежавших из сел в поисках хлеба. Исходя из цифр переписей, показаний свидетелей и других данных, исследователи находят, что число погибших превышало 7 миллионов человек. Сталин в беседе с Черчиллем обронил фразу, что ему тогда понадобилось ликвидировать сопротивление 10 миллионов противников: «Десять миллионов, – сказал он, подняв руки. – Это было страшно. Это длилось четыре года». (Уинстон Черчилль. Вторая мировая война. Лондон, 1951. Том 4, книга 2, стр. 447.)]

Антисоветчик и тайный уклонист от фронта, генерал-майор диссидентных войск Петр Григоренко пишет о событиях 1930- хх в мемуарах "В подполье можно встретить только крыс" массу любопытного. Дело происходит в 1930-м году  в Харькове, тогдашней столице УССР, он студент-комсомолец-активист:

глава 10. Новый котел

Я, да и подавляющее большинство студентов не знали о прокатившейся тогда волне антиколхозных восстаний. Очень слабые слухи о них дошли до нас, как рассказы об отдельных «бабских бунтах». Женщины, мол, поверили кулацким россказням о том, что спать будут все под одним одеялом и есть из одного котла и... пошли громить колхозы. Мужчины их урезонили, где словом, а где и кулаком, и все успокоились. Теперь-то я знаю от очевидцев, что тактика тех восстаний была такова: громить колхозы начинали женщины, а если против них выступали коммунисты, комсомольцы, члены советов и комитетов бедноты, то на защиту женщин бросались мужчины. Это была тактика, рассчитанная на то, чтобы избежать вмешательства войск и кровопролития. Тактика оказалась успешной. На юге Украины, на Дону и Кубани колхозный строй был ликвидирован за несколько дней. Пришлось ввести в дело войска.

Мы этого не знали. Поэтому, насквозь лживая и лицемерная статья Сталина была воспринята как проявление гениального провидения в политике: «Сталин увидел то, что никому еще не видно — то, что погоня за высоким процентом коллективизации может привести партию к отрыву от масс». На самом деле партия уже давно стала во враждебные отношения с крестьянством. И сейчас Сталин прибег к демагогии, выигрывая время для подготовки нового удара по крестьянству. Но мы, повторяю, о прокатившейся волне восстаний не знали, и указания Сталина для нас выглядели как гениальные провидения. Когда же через несколько недель появилась в газетах статья «Ответ товарищам колхозникам» нас охватил подлинный энтузиазм: «Вот истинная мудрость вождя — предупредить от поспешности и забегания вперед и одновременно указать, что отступать от достигнутого нельзя. Достигнутые рубежи надо закреплять».

Сейчас можно сотни раз повторять и немало современников тех событий повторяют: «Как ловко нас всех обманули, как за завесой «мудрых» слов «Ответа» скрывали подготовку страшнейшего преступления против крестьянства — искусственного голода». Я для себя этого оправдания не приемлю. Нас обманули потому, что мы хотели быть обманутыми. Мы так верили в коммунизм и нам так хотелось в него поскорее протиснуться, что мы готовы были оправдывать любые преступления, если они хоть немного подлакировывались коммунистической фразеологией. Мы не хотели охватывать происходящие события широким взглядом. Нам больше нравилось упереть взгляд в конкретное явление и заставить себя поверить, что это единичное явление, а в целом дело обстоит так, как его партия освещает, то есть так, как это и положено по коммунистической теории. Так было спокойнее для души и... признаемся честно, БЕЗОПАСНЕЕ.

Скажу о себе. Я мог, я обязан был видеть, сколь страшная опасность нависла над нашим народом. Я своими ушами слышал, как секретарь ЦК КП(б)У Станислав Косиор-коротышка, в прекрасном отутюженном костюме, с бритой, до блеска, большой круглой головой — летом 1930 года инструктировал нас, отъезжающих в качестве уполномоченных ЦК на уборку урожая:

«Мужик перешел к новой тактике. Он отказывается убирать урожай. Он хочет, чтобы погиб хлеб, чтобы можно было костлявой рукой голода задушить советскую власть. Но враг просчитается. Мы его самого заставим узнать, что такое голод. Ваша задача — сорвать кулацкую тактику саботажа уборки урожая. Убрать все до зернышка и собранное немедленно вывозить на хлебосдачу. Степняки не работают, надеясь на спрятанное в ямах зерно прошлых лет уборки. Надо заставить их раскрыть ямы».

Помню, какое гнетущее впечатление произвело это на меня. С. Косиор пал одной из жертв сталинского террора, но сочувствия у меня к нему нет. То, что он нам говорил на инструктаже свидетельствует, что он один из организаторов искусственного голода. Но тогда я так не думал. У меня вызвал отвращение лишь сам Косиор. Все, что мне впоследствии становилось известно об искусственном голоде на Украине я невольно относил к Косиору. И когда его арестовали в 1937 году — расценил это как справедливое возмездие за его антинародную деятельность.

Теперь мне ясна и узость и однобокость моих оценок, и неумение поставить все точки над "i" в инструктивной речи С. Косиора. Другие ведь могли. Когда мы вышли с инструктажа и остались вдвоем с Яшей Злочевским, я спросил его:
— Ну, что скажешь?
Он пожал плечами. Лицо его было печально. В голубых глазах — тоска.
— Мне кажется Косиор — дурак или вредитель! — произнес я.
— А что тебе не нравится?
— Да он же фактически голод хочет организовать.
— Ага! Ты, значит, тоже заметил это? — как-то внезапно оживился Яша.
— Ну как же не заметить? Я же сам из села и твердо знаю, что сегодня ямы с зерном — миф. Они были в начале 20-х годов, а в НЭП с ними покончено.
— Косиор это тоже прекрасно знает.
— Ну тогда он подлец, враг народа, — резко бросил я.
— Не он один. Все они растленные типы. Для них человек — ничто. Власть им нужна любой ценой. Ради нее они никого не пожалеют, даже друг друга, — он говорил, как рубил, бросая слово за словом, лицо его заострилось, сделалось злым, глаза сверкали. Яша был старше меня почти на три года, но выглядел примерно так же, как и я. Он среднего роста, стройный, сухой и сухощавый, лицо удлиненное, глаза голубые, с постоянным выражением грусти в них. Рыжие волосы уже изрежены, причесаны на боковой пробор.

Яша был избран заворгом комитета комсомола. И это была одна из моих удач. Он перевалил на себя львиную часть работы по комитету и тем дал мне возможность нормально заниматься. Он сам справлялся с учебой, так как имел систематическую подготовку к институту — поступил в него по окончании Рабфака. В Яшу я буквально влюбился. Без него мне было тоскливо. Мне казалось, что и он отвечал мне взаимностью. И в то же время у меня было чувство, что он не раскрывается передо мной, что он что-то недоговаривает. Сейчас это чувство пропало. До самой глубины души моей дошло, что сейчас он говорит свое самое сокровенное. Даже вид у него стал иной, чем обычно. Он выглядел значительно старше чем всегда, умудренным жизнью человеком. И я, подаваясь настроению, воскликнул:
— Надо немедленно написать Сталину об инструктаже!
— Ни в коем случае, — тихо, но как-то очень твердо произнес он. — Ты что, думаешь он лучше? Давай честно делать свое дело. Вот встретимся с крестьянами и постараемся помочь им понять, что сейчас воевать с властью невыгодно. Хлеб надо убрать, но так, чтоб и себе осталось. И не в поле, а в закромах.

Вернувшись в институт, я зашел к Топчиеву. Разговор с Яшей меня не успокоил. И я рассказал об инструктаже Топчиеву. Этого человека я тоже любил. Он был полной противоположностью Яше. Брюнет со жгучими черными глазами и благородным, умным лицом. Говорил он негромко, но это было не врожденное. Чувствовалось, что он всегда сдерживает себя. Ко мне он относился с теплотой, и я не стеснялся делиться с ним сомнениями. Свой рассказ об инструктаже я завершил словами: «Хочу написать об этом Сталину».

Он долго, молча смотрел в стол, затем произнес:
— Я бы не советовал торопиться. Поедешь в село, увидишь обстановку на месте, вернешься и тогда поговорим, надо ли писать. А если надо, то о чем?
— Ну что ж, теперь придется согласиться. Я уже говорил с Яшей. Так он тоже не советовал писать. Но он меня не убедил...
— А напрасно! Яков — человек умный. Ты с ним советуйся. Тебя может смущать то, что он бывший троцкист. Так на это не обращай внимания. Важно не то, кем или чем он был, а что он есть.
Но я и не помнил прошлого Яши. Тут Топчиев поучение дал не по адресу. Я, разумеется, знал о минувшем троцкизме Якова. Он об этом рассказывал во время выборов. Но я об этом больше не вспоминал. Теперь мне захотелось возвратиться к этому вопросу. И когда мы вскоре снова остались вдвоем я спросил его:
— Яша! А как у тебя с троцкистским прошлым? Что твой отказ от троцкизма — тактика или действительный отход?
— Видишь ли, я вообще ничего не могу делать неискренне. В троцкизме я, действительно, разочаровался и никогда к нему не вернусь не только организационно, но и идейно. В главном — троцкизм не отличается от ленинизма, а следовательно, и от теперешней идеологии и тактики партии. Но у троцкистов я многому научился. Анализ бюрократизма и диктатуры партийного аппарата троцкисты сделали классически. Благодаря этому я, идя с партией, придерживаясь ее идеологии, стратегии и тактики, вижу те извращения, которые на них накладывает советская бюрократия и партийный аппарат, особенно борьба за местечки. Делай все честно. В меру своих сил препятствуй аппаратчикам, бюрократам душить партию и народ, но не лезь со своими жалобами в верха. А то тебя примут за одного из тех, кто тоже хочет пробраться к теплому местечку и сомнут.

Яша заявлений и жалоб не писал, но это не спасло его. Последний раз встретился я с ним в 1933 году на вокзале в Харькове. Я возвращался из Крыма и телеграфировал ему, без указания точного адреса (мы утратили связь), но телеграмма дошла. И он меня встретил. Мы долго гуляли. Немного посидели в ресторане. Затем я уехал. Он остался. Обоим нам оставалось до конца учебы — мне в Военно-инженерной академии, ему — в Инженерно-строительном институте — по одному году. У него было очень подавленное настроение. Ему снова предстояло ехать на хлебозаготовки. Это в послеголодовочное село. Он высказывал опасение, что может не вернуться:

— Ты, говорил он мне, — не видел, что творилось в селах, а я знаю. И теперь у меня нет никаких иллюзий — нами правит банда. Если мы не встретимся, не жалей обо мне. В таких условиях я все равно жить не могу. Не прикончат — сам себя решу...

Я, как водится, отговаривал его, но без успеха. На прощание обнялись и впервые горячо поцеловались. В глазах у него стояла всегдашняя тоска и, ранее никогда мной не виденные, слезы. Я, высунувшись из окна, смотрел в хвост поезда. Яша неподвижно стоял на перроне, глядя вслед поезду. Так я его и запомнил навсегда.

В конце 50-х годов я встретился с Николаем Леличенко. Он занимал на Украине министерский пост. Я спросил его о Яше. Он ответил, что тот, как враг народа арестован и расстрелян в 1937 году. На это я заметил: «Ну, это понятно. Знаем тех врагов». Но Николай начал горячо, слишком горячо, доказывать, что Злочевский был действительно врагом. Доводов он, конечно, не приводил. И я подумал, что, видимо, сам он приложил руку к его гибели.

Но это все было потом. Тогда же сразу, после инструктажа, я мог значительно большему научиться у Якова. Но мне явно не хотелось додумывать до конца. А думать было над чем. Еще весной 1930 года, где-то в конце мая, я побывал в Борисовке. Тяжело заболел мой первый полуторагодовалый сын. И врачи рекомендовали отвезти его в деревню — на молоко, свежие овощи и фрукты. Звало в село и письмо Мити Яковенко, который вступил в должность председателя колхоза, после осуждения Максима Махарина. Митя писал, что отец мой вышел из колхоза, не стерпев тяжелую, незаслуженную обиду от «неумного начальства».

Что же фактически произошло? Колхоз крепкий, со значительным опытом коллективной работы. Он организовался еще в 1924 году на строго добровольных началах. Поэтому, колхозники в нем (в то время, как кругом громили колхозы) не бунтовали и работу не бросали. Но так как после начала массовой коллективизации выдача на трудодень фактически прекратилась, то взрослые мужчины старались что-то заработать вне артели, а на работу в колхоз посылали вместо себя мальчиков-подростков и женщин.

Отец, объезжая поля (он был полеводом) увидел, как один из подростков, работая вместо отца, вел вспашку с большими огрехами. Он соскочил с линейки, на которой ехал и, как был с кнутом в руках, бросился по пахоте к бракоделу, крича: «Останови лошадей! Не порть землю!» Но тот, как ни в чем ни бывало, продолжал творить все новые огрехи. Отец подбежал, выхватил у паренька вожжи и остановил лошадей, хлестнув кнутом пахаря при этом.

— Что же ты делаешь, сукин ты сын?! Зачем землю портишь?! — кричал он на хлопца. Тот отскочил в сторону и с обидой проговорил:
— Так разве оно твое?
— Да если бы оно было мое, — крикнул еще не успокоившийся отец, — то я бы тебя убил вот здесь и в огрех закопал...

Потом поле перепахали и конфликт, казалось, был исчерпан. Но вдруг, на второй или третий день после описанного события, уполномоченный райкома партии (таковые в то время постоянно жили в каждом колхозе) выступая перед колхозниками, заявил:
— В колхозе, несмотря на осуждение Махарина, не изжиты кулацкие настроения. Даже уважаемый всеми полевод — Григорий Иванович Григоренко — в разговоре с комсомольцем (имярек) — тот паренек, оказывается был комсомольцем — заявил: «Если бы всю эту землю дали мне, то я бы навел на ней порядок». Отец не стал слушать дальше, поднялся и сказал:
— Ну, если за все добро, которое я сдал в артель добровольно, да за мой честный труд в артели, меня еще и охаивать будут, то пусть все мое имущество вам достается, а я свою семью прокормлю и собственными голыми руками. И ушел с собрания, и из колхоза. Вот меня и позвали развязывать этот конфликт. В конце концов отец вернулся в колхоз. Перед ним, разумеется, извинились. Но дело не в этом. Вся суть в том, что даже в добровольно организованном и дружном колхозе убита любовь к труду. При чем даже у комсомольцев. Суть так же в разговорах, которые мы вели в течение нескольких дней, многими часами.

Отец давал очень глубокий анализ происходящему в сельском хозяйстве и рисовал отнюдь не радостную перспективу, в которую я верить не хотел. Однако и возразить ничего не мог. Отец стоял на почве фактов. Он утверждал — урожайность катастрофически падает. Я протестовал, ссылаясь на газетные данные, но он едко, с чисто украинским юмором высмеивал мои возражения.
— Не знаю, не знаю! Может и научились выращивать хлеб на московском асфальте, только у нас хлеба нет. Припомни. Ты ж немного помнишь довоенное время. У нас на побережье Азовского моря были пристани: в Приславли — 2, у Голикова (помещик) — 1, у Шоля (помещик) — 1, в Ногайс-ке — 2, в Денисовке — 1, у Жуковского (хлебный купец) — 1. Всего — 8. И на всех принимали хлеб. Да еще принимали в порту Бердянска и на станции Нельговка. И везде, чтобы сдать бричку пшеницы во время уборки, надо было два дня в очереди простоять. Теперь из тех 8 пристаней осталась одна в Ногайске, но на ней хлеб не принимают. Приемка хлеба происходит только в порту Бердянск и на станции Нельговка. И ни тут, ни там никаких очередей никогда не бывает.

Отец и причины разъяснил очень убедительно. Главные — потеря заинтересованности в результатах труда и систематическое умерщвление инициативы. Попасть под суд, говорил он, ничего не стоит. И попадает не тот, кто ничего не делает, а тот, кто хочет сделать лучше и вступает в противоречие с глупыми директивами. Как например, он указывал на осуждение их председателя колхоза Максима Махарина и на судебное дело против него самого. Дело это, правда, удалось закрыть, хотя и с огромным трудом. Об этом деле говорил, что ему просто повезло. Его поддержали партийные и советские руководители района, и дело в суд не попало. Если бы попало, — добавлял он, — сидеть бы мне, так как директиву я нарушил: посеял черный пар до получения указаний о времени начала сева.

То, что от этого нарушения получился урожай вдвое, никого не интересовало. С возмущением отец говорил:

— Ну кому и зачем нужно, чтоб сроки сева указывала Москва? Да сколько я хозяйничал, я никогда не сеял в одно время в первом и четвертом поделе. А кому помешал «букер»? Почему запретили его использовать для пахоты и сева? Ведь в засушливый год это наше спасение. А люди почему не работают? Наша артель дружная, работали хорошо, а соседи ничего не делали. Хлеб не обмолотили. Так район и за них выполнил хлебосдачу нашим хлебом. В результате мы остались без хлеба, а соседи свой молотили и ели после хлебосдачи. Кто же станет работать после этого? А вообще система: за все отвечает добросовестный труженник, ответа за государственные дурости спросить не с кого. Не выполнил дурацкую директиву — под суд за невыполнение, выполнил и тем вред большой нанес — отвечаешь за ущерб государству.

Много еще было разговоров. Во всех я терпел полное поражение. Но это меня не только не убеждало, не отвращало от сложившихся коммунистических взглядов, но злило, понуждало к поискам возражений, к отпору любым способом. Однако отцовские доказательства были настолько убедительны, что, несмотря на их неприемлемость для меня, непроизвольно проникали в какие-то далекие уголки моей души и, потом, с течением времени, с появлением новых фактов вдруг всплывали и прочно ложились в фундамент моих новых мировоззрений.


Очевидно, что имея столь основательную предварительную подготовку, в виде отцовских бесед, я уже мог воспринимать косиоровский инструктаж с известной долей критичности. Что ждало меня в селе, где мне предстояло быть уполномоченным ЦК, я тоже представлял примерно правильно. Но то, что я увидел, превзошло все мои, самые худшие ожидания. Огромное, более 2000 дворов, степное село на Херсонщине — Архангелка — в горячую уборочную пору было мертво. Работала одна молотарка, в одну смену (8 человек). Остальная рать трудовая — мужчины, женщины, подростки — сидели, лежали, полулежали в «холодку». Я прошелся по селу — из конца в конец — мне стало жутко. Я пытался затевать разговоры. Отвечали медленно, неохотно. И с полным безразличием. Я говорил:
— Хлеб же в валках лежит, а кое где и стоит. Этот уже осыпался и пропал, а тот, который в валках, сгинет.
— Ну известно сгинет, — с абсолютным равнодушием отвечали мне.
Я был не в силах пробить эту стену равнодушия. Говоришь людям — у них тоска во взгляде, а в ответ — молчание. Я не верю, чтобы крестьянину была безразлична гибель хлеба. Значит, какая же сила протеста взросла в людях, что они пошли на то, чтобы оставить хлеб в поле. Я абсолютно уверен, что этим протестом никто не управлял. По сути это и не было протестом. Людьми просто овладела полная апатия. Значит, как же противно было народному характеру затеянное партией объединение крестьянских хозяйств.

Это было противонародное действие. Если бы у крестьянина тогда нашелся вождь, партийная диктатура на этом и закончилась бы. Но вождя не было, понятной программы тоже, и народом завладела апатия. Именно такой вывод следовал из того, что я увидел в Архангелке. Но я такого вывода тогда не сделал. Объяснил все несознательностью крестьян и в одиночку стал бороться с народной апатией. И кое что сделал. Примерно то, что делает камень, брошенный в озеро с абсолютно гладкой поверхностью. За полтора месяца, которые я там пробыл, темпы обмолота увеличились почти втрое — начали убирать кукурузу, подсолнухи, пахать зябь. Но это не благодаря мне. Людям просто надоело сидеть без дела. И они — сегодня один, завтра другой — выходили на работу. Что касается меня, то втиснуться в их среду мне так и не удалось. Они вежливо слушали, но не воспринимали моих убеждений.

Езда по железной дороге в те годы была истинным мучением. Поезда ходили не по расписанию и были переполнены. На станциях битком набито людей. Такое впечатление, что вся страна тронулась с места. Оборванные, голодные и полуголодные люди, нагруженные мешками, чемоданами, баулами, куда-то торопятся, едут, бегут, сидят на станциях и около них. Воровство, что называется, непрерывное. То и дело слышишь захлебывающийся плачущий голос: «Ой, лышенко, укралы! Останне укралы» Так украли и у нас. Хоть и не последнее, но тоже необходимое, то что везли мы для семей. В те времена, при поездке в село или рабочий район, городские жители стремились достать дефицитное продовольствие и промтовары. Я, например, вез в тот раз такую величайшую для того времени ценность как примус.

Антисоветчик и тайный уклонист от фронта, генерал-майор диссидентных войск Петр Григоренко пишет о событиях 1930- хх в мемуарах "В подполье можно встретить только крыс" массу любопытного. Дело происходит в 1930-м году  в Харькове, тогдашней столице УССР, он студент-комсомолец-активист:

глава 10. Новый котел (продолжение)


В общем, что же мы имели в 1930-1931 годах, если оценивать положение объективно. Полностью разрушенное сельское хозяйство и дезорганизованный транспорт. Но такие, как я, этого не видели. Они были загипнотизированы старыми идеями и новыми великими стройками. На стройках тоже было далеко не так блестяще, как писалось в газетах, но мы этого не знали, да и знать не хотели. Я, например, кое-что увидел, но обобщить виденное не мог. В 1930 году я был на строительной практике в Сталинo. Мне поручили продолжить стройку бани-проходной на заводе. Когда я разобрался, то увидел, что между выстроенной частью бани и чертежами нет ничего общего. Прораб просто-напросто не мог читать чертежи. Пришлось все переделывать. На следующий год повторилось подобное, но в больших масштабах. Меня послали на практику на строительство Енакиевского химического завода — прорабом газгольдерного цеха. Какой это цех в действительности — покрыто тайной, все наименования на той стройке были условные. В цехе шло строительство фундаментов под какие-то машины. Каждый фундамент — стройка, величиной с четырех или пятиэтажный дом. 9 фундаментов закончены, отдельные частично подготовлены к бетонированию, частично ведется опалубка. Имея опыт прошлого, я внимательно сверил законченное с чертежами. Возникло много вопросов и сомнений. Чтобы разобраться окончательно надо было смотреть монтажные чертежи. Мне их дать отказались — они секретные. Тогда я отказался принять назначение. Вызвали к главному инженеру, и я легко доказал, что мне те чертежи необходимы. И получил их. Что же оказалось? Монтажные и строительные чертежи во многом не совпадают. Построенные фундаменты пришлось переделывать, опалубку менять. Главный инженер, хватаясь за голову, говорил: «Разве за всем уследишь? Если у меня б прорабом были нынешние практиканты, я бы горя не знал». Выходит, даже мы, студенты 2-го курса института, были квалифицированнее тех, кто работал «на великих стройках».

Во время работы на этой стройке я в последний раз общался с дядей Александром. После изгнания его из села, с маленькими детишками, он устроился в Енакиевском животноводческом совхозе. К нему приехала старшая сестра его умершей жены и взяла на себя уход за детишками. Жили они — беднее невозможно. Ни постелей, ни одежды, ни хлеба в достатке. Я несколько раз ходил к нему в семью, носил туда свой паек, а сам обходился столовой (без хлеба). Мы много говорили. После пережитого мы как-то незаметно отбросили, сложившийся под конец в Борисовке, острый и раздраженный тон. Дядя говорил тихо, раздумчиво, медленно. Я хотя и не соглашался с ним, но как-то у меня нечего было возразить, и я больше слушал.

Он говорил о своем совхозе, как о ярчайшем примере полной безхозяйственности советской системы. Он показывал мне, как содержатся свиньи и говорил:
— Ведь это ж чудо, что они еще не дохнут. Но они обязательно начнут болеть и дохнуть. И директор, который один ответственен за такое состояние, не будет привлечен к ответственности. Отыграются на «подкулачниках», на мне и других свинарях. Обзовут нас врагами и ничего не докажешь, не оправдаешься.

Таким образом, жизнь подставляла мне все новые уроки. В декабре 1931 года, уже будучи слушателем Военно-технической академии в Ленинграде, я получил телеграмму, подписанную мачехой: «Приезжай, тяжело болен отец». В тот же день я оформил краткосрочный отпуск и выехал. Не успел получить только паек. Вместо него взял аттестат.

Когда поезд стал подъезжать к Белгороду, у меня закралась в сердце тревога. Станции были забиты полураздетыми людьми и худющие детишки буквально осаждали вагоны: «Хлеба, хлеба, хлеба!» И чем дальше на Украину шел наш поезд, тем больше голодных рвалось к нему. Поэтому, прибыв в Бердянск я первым долгом помчался в военкомат, обменять аттестат на продукты. Но не тут-то было. Меня направили лично к военкому. Тот удивленно посмотрев на меня, сказал:

— Да ты, наверное, с ума сошел. Из Ленинграда ехал сюда с бумажкой, вместо продуктов. Я своим пайки не выдаю, а ты хочешь, чтобы я тебе выдал...

После долгих уговоров он разрешил за двухнедельный аттестат на курсантский паек, предусматривающий белый хлеб, масло, рыбу, икру, сыр, печенье, конфеты, папиросы... выдать две буханки неизвестно из чего сделанного, совершенно сырого хлеба.

После всего этого я уже не удивился увиденному в Борисовке. А увидел я совершенно пустынные улицы села. Несколько человек попавшихся навстречу, равнодушно прошли мимо, даже не ответив на приветствие (случай совершенно невероятный для прежнего украинского села). Отец был дома. Он с большим трудом мог встать на ноги. У него явно начинался безбелковый (голодный) отек. Из съедобного в доме оставалась одна небольшая тыква. Это в середине декабря 1931 года.

Мне было ясно, чтобы спасти отца, его надо немедленно вывезти. Поэтому я сказал: «Иду в колхоз за подводой. А вы соберитесь, чтобы сразу грузиться и ехать». Отец возражал, впрочем довольно безразлично, что нужно бы отобрать необходимое и упаковаться. Я ответил, чтобы брали лишь то, что нужно в дороге. Все остальное — бросить.

В правлении колхоза сидел один единственный человек. Это был Коля Сезоненко — первый секретарь нашей Борисовской ячейки комсомола. Теперь он был колхозным счетоводом. Сидел он за совершенно пустым столом, если не считать старенькие канцелярские счеты, чуть опустив голову и уставившись взглядом в стол.

— Здравствуй, Микола! — приветствовал я его.
— А-а, Пэтро! — не глядя на меня и не двинув ни одним членом, произнес он. — За отцом приехал. Спасибо, что не забыл. Забирай, вывози, может и спасешь. Ну, а нам уже не спастись. — Он продолжал говорить, сидя по-прежнему совершенно неподвижно, ровным голосом, тоном абсолютного безразличия.
— Мне бы подводу, Микола.
— Да ты иди на конюшню. Скажи, что я велел. Да они и сами тебя послушают.

Я подошел проститься. Он задержал мою руку: «Постой. Тебе же еще нужна справка, что колхоз отпустил твоего отца на заработки, а то ж в городе его не пропишут. — И он написал мне справку, подписав за председателя и за себя, и пристукнул гербовой печатью.

— Ну, а теперь иди, а то можешь живым не довезти своего «заробитника».
— Спасибо, Микола. Я о вашей беде ничего не знал и приехал без продуктов. Как возвращусь в Ленинград, то сразу же напишу в ЦК. И я думаю, вам помогут. Так что, Миколa, постарайся продержаться еще немножко.

Я говорил вполне искренне и верил в то, что партия поможет. Но Коля уже ни во что не верил. В ответ он сказал:

— Да ты что, думаешь, что там не знают? Хорошо знают. Это же начальство и создало этот голод. Нас еще в прошлом году довели почти до голода. Мы собрали весь хлеб, а у нас его забрали под метелку. Соседи, которые все оставили в валках тянули те валки потом домой и молотили, а мы перебивались чем попало, да кое что осталось от прошлых лет. А в этом году мы снова все обмолотили и сдали. Теперь и у соседей все под чистую замели. А валки, которые остались в поле — пожгли. Но у соседей кое-что осталось от прошлых лет, а у нас все закончено в зиму прошлого года. Это, Петро, страшно что делается. Правду твой дядя Александр говорил, когда его из его хаты выгоняли: «истребляют трудящихся крестьян нашими же руками».

Это была моя последняя встреча с Колей. Подводу снарядили мне быстро. Все эти умирающие люди радовались тому, что одного из них кто-то спасает. На обратном пути я видел на улице два трупа. А это же был еще только декабрь.

Письмо в ЦК я написал, приложил к нему кусочек хлеба, полученного в Бердянском райвоенкомате. Письмо большое, основательное. Я описал историю возникновения артели в 1924 году, ее развитие, ведущее участие в организации массовой коллективизации. Написал о том, какой дружный, трудовой и организованный коллектив создался и как благодаря именно этим качествам этот коллектив остался без хлеба, отдав все до зернышка на выполнение районного плана. Письмо было отправлено через политотдел Военно-технической академии. Месяца через два пришел ответ: «Факты подтвердились. Виновники неправильной организации хлебозаготовок наказаны. Артели «Незаможник» оказана продовольственная помощь». Это сообщение подтвердилось перепиской отца. И я ликовал. Как же, к сигналу коммуниста прислушались в ЦК и справедливость восстановлена. Разве мог я подумать о том, что помогая одному единственному колхозу избавиться от голода весной 1932 года, ЦК готовил на зиму 1932-33 годов сплошной голод для колхозов Украины, Дона, Кубани, Оренбуржья и ряда других районов.

В конце ответа ЦК была приписка, которой я долгие годы очень гордился. В ней говорилось: «ЦК отмечает, что тов. Григоренко поступил как зрелый коммунист. На основе частного факта, он сумел сделать глубокие партийные выводы и сообщил их в ЦК».

Прошли годы. Прошел 20-й съезд партии. Мои взгляды уже стали далеко не теми наивно-коммунистическими, какими они были в 30-х годах. Я уже знал о том, как ломали противоколхозное сопротивление крестьянства с помощью искусственно организованного голода. И мне вспомнилась та приписка. Мне не давала покоя мысль: «За что же меня тогда похвалили? Ведь я же срывал покров с того, что хотели держать в тайне». Долго думал и, наконец, понял — я представил голод в «Незаможнике» как единичный факт, который возник в результате неправильных действий районного начальства и из-за того (это было главным для ЦК), что окружающие колхозы саботировали хлебоуборку. Это было выгодное для ЦК освещение событий. Этот пример можно было использовать при инструктажах, обосновывая голод, как способ ликвидации саботажа. В общем, моя жалоба помогла готовить искусственный голод против всей массы крестьянства, обвинив ее в саботаже.

Такова была жизнь, тот общий политический климат, в котором жил наш институтский коллектив. Но кроме этого климата был микроклимат самого института, того котла, в котором варились мы. И этот микроклимат для нас, как индивидуумов, был главным. Постоянно, повсечасно вокруг нас кипела учебная жизнь. А извне доходило только то, что можно было увидеть и услышать сквозь крышку котла, то есть через газеты и радио. А они нам подавали только бодрые вести. Наша молодость и успехи в учебе тоже не давали оснований для уныния. Мы привыкли к этой бодрой атмосфере, поэтому не очень-то рвались во внешний мир. Помню, например, как весной 1930 года во время процесса над СВУ (Спилка Вызволення Украины), мы с трудом распределили присланные к институт десятка полтора пропусков на процесс. Но и те, кто согласился взять эти пропуска, не очень-то посещали.

Я, например, был только один раз. Да и то, не весь день, а лишь до обеденного перерыва.

Процесс произвел на меня какое-то неопределенно-тягостное впечатление. Подсудимые какие-то пришибленные, приниженные, жалкие. Обвинения расплывчатые, неуловимые. Все выглядит как плохо отрепетированный спектакль с плохими актерами. Если это жизнь, то она очень скучная. У нас же она бьет ключом.

З.Ы.: На этом процессе судили т.н. "петлюровцев" - бывших деятелй всех антисовеских правительств 1917-200 гг - в т.ч и "великого украинсокго историка-сказочника" Михаила Грушевского! Всем дали маленькие срока и ссылки!

Цитата: agp1 от 19.12.2009 14:18:16
именно,  что >>>местные активисты<<<<.

Книга очевидца. Сам я ниасилил чтение-много букав

В этой книге я рассказал, что происходило в моей родной деревне между 1929 и 1933 годами....


Предисловие переводчика.

Теперь, по прошествии 70 лет со времён Голодомора, конкретные виновные пытаются взвалить всю вину на Сталина. Однако доподлинно известно, что за Голодомор отвечают те же самые люди, которые сделали и революцию в 1917 году....


"Голодомор". Мирон Долот. Самая страшная книга непридуманных ужасов
http://www.zarubezhom.com/Golodomor.htm

Настоящая история Украины в изложении щирых украинцев

В кратком изложении. В переводе на примитивное кацапское наречие древнеукраинского языка.
Предметом вивчення історії України є закономірності виникнення соціально-економічного та політичного розвитку суспільства на всіх укр. землях.

Глава 1.

История Украины велика и многогранна. Ее истоки нужно искать в Древней Спарте. Как все мы помним, в те годы Спарта была государством строгой морали и правил. Мальчиков с ранних лет приучали быть воинами. А девочек – проститутками. Самых же слабых и убогих сбрасывали со скалы в обрыв. Так появились первые древние укры, которые, живя на дне обрыва, постепенно закладывали основы будущей государственности. Как недавно доказал великий украинский историк Степан Жопаренко, уже тогда укры отличались особой смекалкой и сообразительностью. Им долгое время удалось обманывать жителей Спарты, прикидываясь детскими трупиками. Но потом жители Спарты куда-то подевались. И украм больше не нужно было прятаться. И они пошли...

Современные открытия, сделанные по Интернету, говорят нам о том, что долго идти не пришлось. И виной тому стала нелепая случайность. Предводитель древних укров (к сожалению, его имя история до нас не донесла) был большим поклонником бильярда. Поэтому он всегда носил с собой свой любимый кий. Когда укры дошли до прекрасной земли, полной фруктов и цветов, которая ныне зовется Палестиной, предводитель обнаружил, что где-то потерял свой кий. Поэтому пришлось возвращаться назад. Когда же наконец укры нашли кий, их разочарованию не было предела. Дикие племена древних кацапов, которые только что слезли с дерева, поломали кий. Предводитель укров увидел это и заплакал. И все укры заплакали. А потом похоронили кий в земле, поставив на могиле табличку – «Здеся Кий». Так и была образована столица великой империи укров Киев!

К сожалению, всю свою последующую историю украм пришлось жить рядом с дикими кацапами, которые то слазили с деревьев в период расцвета, то залазили обратно в эпоху упадка. Кацапы были вороватым и наглым народцем, который не поддавался дрессировке и демократизации. Поэтому укры махнули на них рукой и повернулись в другую сторону. С другой стороны жил неизвестный, но очень цивилизованный народ. Как-то двое подвыпивших укров сидели на стоге сена, когда мимо проходила представительница соседнего народа. Один из укров обратил внимание на форму бедер этой девушки: «Гля, Мыкола, якие ляхи!». «Аха», - восхищенно ответил друг... С тех пор соседей стали называть ляхами. Или поляками. Так как девушку с красивыми ляхами укры встретили в поле.

Укры были добрым народом и быстро нашли общий язык с ляхами. Те были созданиями нежными, неумелыми и слабыми, постоянно нуждались в заботе и опеке, поэтому укры старались помогать своим соседям. Например, часто мыли им унитазы, кололи дрова, косили сено. За это поляки учили укров польскому языку и католической вере, приобщая к великим ценностям западного мира.

Глава 2.

К 9-му веку сформировалось государство укров. В некоторых исторических источниках оно носит название Киевская Русь. Но, как доказал все тот же историк Степан Жопаренко, это неверное название. Оно возникло благодаря нелепому совпадению. Как-то мимо Киева проезжал немецкий путешественник и географ Карл Дитрих, автор таких известных историкам трудов «Приготовление тараканов в кляре по-генуэзски» и «30 способов охоты на диких кацапов». В кустах он заметил присевшего по большой нужде укра. «Што ты тут делять, мужик?», - спросил Карл у укра. «Срусь, барин», - отвечал житель Киева. «А что это есть за город, мужик?», - продолжал спрашивать любознательный путешественник. «Да, Киев, барин, Киев... Слышь, барин, а у тебя бумажки не найдется?»

Карл Дитрих был слегка глуховат, поэтому вместо «срусь» ему послышалось «Русь». Он так и записал в своих дорожных дневниках: «Ехал мимо города. Называется Киевская Русь. Живут в том городе удивительные люди, которые тянутся к знаниям, хотят писать и читать. Первый же встречный попросил у меня бумагу! Это замечательно – встретить в столь глухом месте, среди диких кацапов, столь просвещенный и грамотный народ». Советская идеология умолчала об этом факте, распространив фальшивые сведения о том, что когда-то укры и кацапы были единым народом и жили в едином государстве, использовав нелепую опечатку немецкого путешественника. Теперь, благодаря удивительному открытию Степана Жопаренко, мы получили возможность узнать настоящую правду – укр кацапу не товарищ и не брат!

О том периоде также доподлинно известно, что у укров уже тогда было ясно выраженное государственное устройство. Жопаренко пишет, что это была «раннефеодальная монархия федерального типа, при которой существовала такая пирамида власти: великий киевский князь (князей выбирали на Майдане по наибольшему числу прыщей), премьер-министр (выбирали по колесу на голове), верховная рада (выбирали по громкости крика и запаху перегара). Благодаря такому устройству, укры заметно опережали по уровню развития диких кацапов, которые всеми силами старались примазаться к славе укров. И им в итоге это удалось – обманом, коварством и хитростью. Но об этом в следующих главах...

Глава 3.

Так как же диким, безграмотным и агрессивным кацапам удалось обмануть доверчивых укров? Ведь еще в начале X века, как пишет С.Жопаренко, «Русь в очах Європи і Візантії була «дремучей, поганської». Свою главную роль в этом неожиданном преображении сыграла религия. Принимая как-то на грудь, кацапы случайно приняли и христианство. Случилось это в 988-м году н.э. Запомните эту дату! С этого момента и начались все беды укров, которые поверили, что кацапы решили войти в семью демократических и прогрессивных европейских народов. На деле же кацапы остались дикими и агрессивными. Они постепенно – хитростью и коварством – прибирали исконные земли укров – от Киева до Урала.

Потом в течение нескольких столетий украм пришлось из-за кацапских козней воевать с кем попало. И попало им крепко. Последний раз попало от поляков. Да так сильно, что в 1596-м году согласно Брестской унии укры перешли под власть католической Польши. Конечно, укры обрадовались. И радовались так сильно, что вызвали зависть у кацапов. И снова обманом, подлостью, коварством кацапы перехитрили одного из неформальных лидеров укров того времени Богдана по кличке Хмельницкий (прозвище Богдан получил за неуемную страсть к спиртному, которая и позволила коварным кацапам обмануть гетмана). В 1653 году земский собор в Москве принял решение оккупировать государство укров. Хмельницкий снова был пьян.

И долго потом угнетали кацапы гордый народ укров. Хотя ведь именно укры разгромили шведов под Полтавой и победили Наполеона в 1812-м году, забросав их варениками со сметаной. Но кацапская пропаганда приписала эти успехи себе. А роль укров замолчала… И продолжился в истории великого народа укров темный и беспросветный период, который длился до 1917 года

Настоящая история Украины в изложении щирых украинцев

Глава 4.

В 1917 году случай предоставил украм шанс изменить свою историю. В кацапских столицах Москве и Санкт-Петербурге кацапы поссорились с жЫдами (те же кацапы, но только иудейского вероисповедания). Жыды избили русского царя, изнасиловали его жену и 18 дочерей, страдавших эпилепсией и чесоткой. В ответ кацапы начали вешать жЫдов на деревьях, и понеслась… Про укров на время забыли. И вскоре укры, благодаря своим преданным друзьям из Германии, Польши и других прогрессивных европейских стран, обрели независимость! Этот прекрасный миг свободы и демократии, который на улицах украинских городов праздновали не только укры, но и немцы, поляки, румыны, австрийцы, венгры, гуцулы, длился, увы, недолго...

Гордые укры успели создать немало великих государств. Так как каждый укр считал себя готовым президентом, государства появлялись одно за другим: УССР, Украинская народная республика, Украинская держава, Западно-Украинская народная республика, Донецко-Криворожская советская республика, Республика Кубанский край и так далее. У каждого был президент, рада, армия и флот. В итоге каждый укр создал себе собственное государство, где и правил мудро самим собой. Но тут неожиданно кацапы помирились с жЫдами...
Такой подлости укры от них не ждали!

По счастливой случайности часть истинных укров, живших на западе, в 1920 году успела примкнуть к добрым друзьям ляхам. И до 39-го года счастливые западные укры помогали своим польским братьям по хозяйству и канализации. А вот восточным украм повезло меньше. Их оккупировали кацапы, в результате чего произошла ассимиляция. Восточные укры перемешались с кацапами и жЫдами, после чего перестали быть истинными украми и стали писать слово профессор с двумя «ф».

Но вернемся к 20-м годам. В 1922 году кацапы окончательно оккупировали УССР. Вот что пишет об этом наш великий историк Степан Жопаренко: «В 1924 р. Ленін вмирає. Після його смерті влада перейшла до Сталіна. Республіки втратили свій суверенітет. На початку 30-х років починається нац. гніт укр.. народу”. Об этом - в следующих главах...

Глава 5.

В 20-е годы кацапы-коммуняки стали еще сильнее угнетать укров. Дошло до того, что укров стали насильно заставлять говорить на украинском языке (насильственная украинизация), ходить в украинские школы (пришлось построить), вынудили создать театры, а также литературные объединения (такие как «Марс» и «Ваплите»). В общем всячески культивировали у великого народа укров чувство неполноценности. Потому что раньше укры жили без всего этого, так как все равно были самыми великими. А коварный план кацапов состоял в том, чтобы заставить укров сомневаться в своей великости. Скажем сразу: врагу не удалось сломить гордый дух укров. Ведь мы и сейчас самые великие, а скоро станем еще более великими под чутким руководством наших лидеров и их замечательных друзей из США и Западной Европы!

Поняв, что заставить укров читать, писать и работать не получится, кацапы начали политику разукраинизации (этот период наш историк Степан Жопаренко назвал «расстрелянным возрождением»). Разукраинизацию, по преступному замыслу кацапов, который им подсказали жЫды, решено было проводить «до последнего укра». А так как подлые кацапы еще не имели достаточных сил и средств, чтобы осуществить эти планы самостоятельно, они обманным путем заставили укров кушать друг друга, пока последний укр не съел сам себя. Этот период 1932-1933 г.г. историки назвали голодомором. За время голодомора было съедено 800 миллионов укров. Еще столько же людей кацапы репрессировали. Эти цифры убедительно доказал историк Степан Жопаренко, основываясь на воспоминаниях своей 105-летней бабушки...

Что касается репрессий, то они начались еще в начале 30-х. Первая волна обрушилась на великих украинских писателей. Хотя писатели были безграмотными и все свои книги из трех букв написали на заборах, кацапы их обвинили и расстреляли. На 37-38-й г.г. пришлась основная волна преступных кацапских репрессий. Дикие варвары-кацапы арестовывали и расстреливали всех, кто попадался им на пути: врачей, учителей, кошек, собак, мышей и тараканов. Всех репрессированных и расстрелянных кацапы ссылали в Сибирь – на урановые рудники и строительство Беломорканала. Страшными и тяжелыми были эти годы. Но гордые укры, как Феникс из пепла, снова восстали, хотя перед этим им пришлось пережить еще немало трагедий...

Глава 6.

Вторую мировую войну, как и следовало ожидать, организовали тоже кацапы. Толчком к войне послужил преступный пакт Молотова-Риббентропа, подписанный неустановленными пока авторами. По этому пакту Гитлер и Сталин разделили между собой Польшу, Эстонию, Литву и Латвию. Настоящей трагедией стало разделение Польши, в ходе которого гордых истинных западных укров преступно оторвали от мытья польских унитазов и других хозяйственных работ и заставили жить вместе с кацапами. 17 сентября 1939 года кацапские войска напали на Польшу и оккупировали территорию Западной Украины. На всех захваченных территориях устанавливался сталинский режим. Всех расстреливали, репрессировали, ссылали и обижали. Так народ укров потерял еще 800 миллионов человек, согласно исключительно достоверным воспоминаниям все той же 105-летней бабушки историка Степана Жопаренко, полученным историком в спецучреждении, где сейчас проходит принудительное лечение старушка.

22 июня 1941 года Гитлер напал на СССР. Сначала Гитлер напал в одиночку. Но быстро понял, что в одиночку блицкрига не получится, поэтому он позвал своих друзей. С друзьями дело пошло шустрее. Но тут внезапно пришла зима и гитлеровцы стали замерзать. Сам Гитлер вернулся в Германию, а его друзья поехали в Москву за покупками. Но на вокзале они были остановлены для проверки документов и избиты злобными кацапскими милиционерами. В итоге в Москву немцы так и не попали. Тогда они решили поехать в Сталинград. Но коварные кацапы и тут их обхитрили и не захотели отдавать город на Волге демократическим немецким солдатам. И так кацапы обманывали немцев до самого Берлина. Пока Гитлер однажды не обнаружил себя лежащим на земле с пулевым отверстием в голове.

Во время второй мировой войны укры оказались по разные стороны фронта. Одна из них по ошибке пошла на службу в Красную Армию. Но мудрые западные укры не попались на эту уловку. Они стали воевать и с советами, и с немцами. Причем, против немцев они воевали немецким оружием, в немецкой форме и в составе немецких же частей. За свое мужество в войне против Германии многие из этих укров были удостоены железных крестов...

Кацапы в ходе войны совершили много преступлений. Одним из главных преступников был кацапский разведчик Николай Кузнецов. Он не только имел пошлую привычку убивать немецких офицеров, но и оставлял рядом с трупами нецензурные записки, подписываясь именами украинских националистов. И невинных националистов немцам приходилось расстреливать. Но разве можно их за это винить? Как убедительно доказал Степан Жопаренко, во всем виноваты кацапы.

К октябрю 1944 года вся территория Украины была занята кацапскими оккупантами, которые стали всех убивать и насиловать. Потом кацапы стали убивать и насиловать в Германии и Восточной Европе, пока не убили и не изнасиловали всех, кого встретили на своем пути. Стонала Европа...

Настоящая история Украины в изложении щирых украинцев

Глава 7.

Война закончилась. Подлые кацапы оккупировали Восточную Европу и вынашивали планы покорения не только всего мира, но и всей Вселенной. Но тут на их пути встали гордые и непокоренные джедаи – доблестные бойцы ОУН и УПА. Вдвоем эти партизаны жили в лесу на Западной Украине и целых восемь лет не давали кацапам захватить Вселенную. Они пускали под откос поезда и корабли, убивали оккупантов горилкой, совершали диверсии, подкладывая кацапским учителям-оккупантам кнопки на стулья… Для конспирации, чтобы не отличаться от жителей Западной Украины, бойцы сопротивления носили немецкую форму со всеми наградами и говорили на польском языке. Поэтому злобные кацапы из НКВД их не замечали до 1953 года. Но потом заметили и убили. Сразу 800 миллионов партизан, как сообщила по большому секрету 105-летняя бабушка историка Степана Жопаренко своему любимому внуку после распития трех литров «Немирова».

После этого начался еще один темный период в истории укров. Их снова стали заставлять учиться писать, читать, учить украинский язык и, что самое страшное, работать и зарабатывать. Этого укры кацапам простить не могли. Поэтому в стране укров началось движение диссидентов. Диссиденты тайно собирались на кухнях, для конспирации напивались, чтобы их было трудно отличить от кацапов, а потом читали друг другу разные стихи и рассказывали политические анекдоты о чукчах. Так как в пьяном виде укров от кацапов было действительно отличить очень сложно, на собрания диссидентов постоянно проникали кацапские провокаторы. Они все записывали на цифровые диктофоны, а потом докладывали обо всем в КГБ. В результате КГБ постоянно преследовал диссидентов и репрессировал их. В итоге репрессированных оказалось не меньше 800 миллионов. Эту цифру недавно озвучил наш историк Степан Жопаренко, который сослался на тайный источник из числа своих близких родственников.

В 1985-м году к власти в СССР пришел кацап Горбачев. Изучив его корни, историк С.Жопаренко пришел к выводу, что кацап Горбачев произошел из укров, о чем свидетельствовало его характерное фрикативное «Г». Поэтому Михаил Сергеевич, невольно повинуясь своим укрским генам, объявил перестройку. «Перестраивайтесь, - сказал он, - хватит работать! Пора перестраиваться». Все перестали работать (а укры и не начинали), поэтому СССР развалился. Естественно, главную роль в этом вновь сыграли укры. В 1989 году они организовали общественно-политическое движение - Народный Рух Украины. Устав переводить эту тайнопись на русский, кацапы сдались. В результате 16 июля 1990 года Верховный Совет УССР принял Декларацию о государственном суверенитете Украины. Укры снова стали независимыми!!!

Глава 8.

1 декабря 1991 года на референдуме большинство жителей Украины высказалось за создание независимого государства укров. В качестве главного символа укров была выбрана трехзубная вилка, потому что поесть укры всегда любили, а вилкой это делать было сподручнее (правда, большинство укров предпочитало вообще есть руками или мордой в салате)... Первым президентом укров был выбран Леонид Кравчук. Все тогда думали, что этот укр – лучший, но он оказался тайным агентом кацапов. Поэтому его поменяли на другого укра – Леонида Кучму. Но и он оказался агентом кацапов!

Пока добрые и доверчивые укры не распознали в Кучме кацапского агента, они ему верили. Особенно ему верили Юлия Тимошенко и Виктор Ющенко (былинные герои укров). Первая открывала газовые месторождения из главной трубы укров, идущей неизвестно откуда. Наверное, от Бога. А Ющенко брал деньги, которые ему приносили доверчивые укры, и собирал их в один большой мешок. Из этого мешка он ел сам и кормил свои детей, особенно сына, который из того же мешка чудесным образом достал крутую тачку и не менее крутой мобильник.

И вдруг выяснилось, что Кучма – кацапский агент. Это стало ясно, когда Кучма стал брать деньги не только от великих американских друзей, но и у мерзких противных кацапов. Укры поняли это в 2004 году. И сразу преисполнились негодованием. Если американские деньги они считали за благо, то кацапские копейки были восприняты как оскорбление национальной гордости. И тогда гордые укры решили покончить с кацапами и их агентом Кучмой. Тем более им обещали помочь их великие американские братья...

Глава 9. Майдан. Часть первая.

Осенью 2004-го года стало ясно: верхи не могут (заставить укров работать), а низы, естественно, не хотят. То есть назрела революционная ситуация. Очень кстати оказались президентские выборы, на которых главными соперниками стали ясно солнышко Виктор Ющенко и подлый кацапский агент В.Янукович. Понятно, что у Януковича не было ни малейшего шанса победить, ведь Ющенко поддерживали миллиарды и даже триллионы укров, а также все прогрессивное человечество, а Януковича только предатель Кучма, бандиты из Донецка и азиатские варвары - кацапы. Старая власть не хотела уходить с миром. Она подговорила злобных кацапов, и те отравили нашего кандидата. В пиво Ющенко подсунули цианистый калий, в водку – диоксин, в коньяк – клофелин, а раков обмазали ядом кураре. Много дней не выходил Виктор Андреевич из своего маленького служебного кабинета с буквами WC! Но, оправившись от удара, он еще решительнее стал сражаться со старой властью.

Ограбив народ укров, преступный режим Кучмы-Януковича хотел этот народ еще и изнасиловать. Причем, в извращенной форме. Но положение спас Ющенко, который заявил, что он и сам может изнасиловать свой народ. И даже пообещал это сделать на следующий же день после выборов. Речь кандидата была встречена восторженными овациями. Революция приближалась.

Но Янукович не сдавался. В первом туре он лишь 0,55% уступил Ющенко. Сторонникам нашего ясна солнышка эти результаты, естественно, не понравилась. «Вот дерьмо!», - заявила, выйдя на площадь после завершения принудительного лечения, 105-летняя бабушка историка Степана Жопаренко. После чего она тут же и издохла - ко всеобщему трауру. На смену ей пришел 108-летний дедушка Степана Жопаренко, которого доктора выловили в Карпатских лесах, когда он пускал под откос очередной поезд. Деду объяснили, что война давно закончилась, поэтому хватит уже взрывать электрички. Не сразу, но до старика дошел весь смысл сказанного. И он, как гордый Данко, повел укров на Майдан, одетый в спертую у дорожных рабочих оранжевую спецовку. За ним пошли миллионы. И все одели спецовки, спертые у дорожных рабочих. И до второго тура выборов народ с Майдана больше не уходил. Людям понравилась революционная идея, тем более что за нее прямо на Майдане давали поесть, выпить и денег.

Глава 9. Майдан. Часть вторая.

Революционный дух витал над площадью. С каждым днем он становился все более сильным, терпким, его стали ощущать сначала жители близлежащих к Майдану подъездов, а потом аромат свободы докатился до дальних регионов. Оттуда в Киев поехал народ, чтобы узнать, чем это так сильно воняет. Люди стремились в Киев. Они ехали на поездах, добирались на оленях, собаках, кошках. И вливались в дружную семью Майдана оранжевыми революционными струями!

В это время с глухих и мрачных восточных окраин Янукович насильно вез в Киев закованных в кандалы шахтеров. Замышляли недоброе и кацапы, которые тоже хотели изнасиловать гордых укров. Чтобы поддержать Януковича, предводитель кацапов Путин каждый день приезжал в Украину поздравлять Януковича с победой, а еще 3-5 раз в сутки поздравлял его телеграммами. Кроме того, кацапы прислали в Киев сорок дивизий отморозков омоновцев, пытались высадить десант во Львове и заминировали Крым. Все готовились ко второму туру выборов.

21 ноября момент истины так и не наступил. Янукович опять подделал все бюллетени. Поэтому по итогам голосования у него оказалось больше процентов, чем у Ющенко. На миг в стране наступил траур. Но на Майдан прибыла свежая фура с веселыми апельсинами, после поедания которых у революционеров поднялось настроение и появились галлюцинации. Укры решили не отдавать власть преступному режиму. Так началась революция. Все пели, плясали, ели апельсины и колбасу. Ведь это намного приятнее, чем учиться и работать, к чему принуждал их прежний режим.

Посмотрел на все это Кучма и махнул рукой, уехав к себе на дачу пить водку с Медведчуком и Ахметовым. Власть перешла в руки оранжевых революционеров, которые устроили самый демократический в истории Вселенной третий тур выборов. В результате этого президентом был всенародно избран ясно солнышко Виктор Ющенко, а помогать ему в построении светлого и беззаботного будущего укров стала Юлия Тимошенко. «Это прекрасный премьер-министр, - восторженно сказал Степан Жопаренко, - а какая у нее задница!..» А герой оранжевой революции 108-летний дед историка грустно вздохнул...
Впереди укров ждало только хорошее...

Глава 10.

Впереди укров ждало только хорошее… Это им пообещали их добрые и мудрые друзья из США и Западной Европы, которые поддержали революцию морально и оплатили двухмесячное застолье на Майдане. Сразу же после выборов сдержал свое обещание и Ющенко. В общем вот-вот должна была наступить райская жизнь.

Но вновь на пути счастья укров встали подлые кацапы. Во-первых, они запретили брать без спросу свой газ. Во-вторых, перестали продавать за бесплатно свой бензин. В-третьих, они одним своим присутствием нервировали укров и мешали радоваться революционному счастью.

Новая власть пыталась всеми силами поднять экономику укров, для чего часто ездила в США и Европу просить денег. Кроме того, у мерзких кацапских агентов отбирали всю собственность, а самих агентов садили на нары. Но чем больше врагов оказывалось на нарах, тем хуже становилось экономике. Кацапы наглели с каждым днем. Дошло до того, что решили продавать газ по мировым ценам! Но сильнее всего кацапы обидели Юлию Тимошенко, сняв про нее порнографический фильм. Самым обидным было то, что на главную роль Тимошенко не пригласили, поэтому гонорар достался другой актрисе…

Завершая наше повествование, мы верим в то, что гордая и великая нация укров справится со всеми напастями и проблемами. Если, конечно, доживе...

украинская блондинка против гаи
http://www.youtube.c…re=related

http://www.youtube.c…re=related

Цитата: humpty от 17.05.2012 23:40:34
украинская блондинка против гаи
http://www.youtube.c…re=related

http://www.youtube.c…re=related

Это не просто "блондпинко" а гражданская жена майора Мельниченко -- того самого! Ну и он идет в депутаты Верховной рады по 223 мажоритарному избирательному округу (их всего 225 -- 50% состава парламента) -- это Шевченковский район города Киева -- самый центральный, её выдвинула Радикальная партия Олега Ляшка -- того самого 3,14дора!

Ну и стишок в тему... Украина и вечность:

Вірша написано у файномй й славетному місті Львові між 2005-2010 роками.

Автор -- достаменно невідомий. На правах ре-публікатора, щоб не пропало. Ну й Urbi et orbi:

САТАНІСЬКІ ВІРШІ

1 Горджусь: нарешті мій народ
Із стежки вийшов на гостинець
Доведено, що сам Господь -
Не грек, не жид, а українець!
2 Спочатку свiтло Вiн ввiмкнув,
I то найперше - в нашiм краї;
Створив Волинь, Галичину...
Лиш потiм виїхав в Iзраїль!
3 Міста там зводив і палив,
Та пам’ятав про запах глиці:
Назвав столицю – Те-ля-Львів, -
В подобу нашої столиці!
4 І до біблейської пори
У раї, в зграї й поодинці
Стрибали наші пра-щури -
Не мавпи – ні! А українці!
5 З - під верховіть, як з-під поли,
Ми злізли недругам на горе
І шаровари одягли
Широкі й сині, наче море
6 У тій пори був лише Львів
Ні Стрию, ні Одеси - мами
Наш покровитель – Михуїл -
Іще не мав на лобі плями
7 Гетьман тодішній – Хануман -
Проклав до Індії дороги;
Дравіди там скорились нам -
Нас чемно звали – „Бандер - логи”!
8 Відтоді крізь шляхи курні
Несем світам, мов рідні злидні:
Ми бідні, тому що дурні;
Дурні ж ми через те, що бідні...
9 Нас не звести на манівці,
Хоч мислимо ми дещо криво:
Звемось ми „січові стрільці”
Бо сечею стріляймо... з пива!
10 Куди там Мюнхен, Оболонь!..
От „Львівське пиво – то є кляса...
Воно ясніє, мов вогонь
І робить з хлопа... супер - аса!”
11 По духу, навіть з-за бугра
Пізнати легко українця
Поки розв’яже очкура,
А чоботи уже – по вінця!
12 Ми робим, стрівши ворогів,
Руками й головою «тризуб»,
Наш синій цвіт поголубів,
Та ще й пожовк із заду й знизу
13 Смердять двоколірні штани
Через кордони і таможні!..
Закаляні – зате пани!..
Тупі – проте ясновельможні!
14 Два кольори –мені й тобі,
І геть усім близьки й знайомі:
Пани ж бо наші – голубі -
Біснуються у «жовтім домі»!
15 Обранці… Кожен третій - псих,
На те ж дволикі – тихі й буйні!
Три зуби маємо на всіх,
Зате великі і отруйні!
16 Криваве хрещення Русі
Далось чесному люду взнаки:
Пристосувались лиш оці
Перевертні та вовкулаки!
17 Ми при нагоді закуєм
І батька рідного, і брата…
Ми продаємось й продаєм,
І дуже любим панувати.
18 І славлять преса та ефір
За гроші мафіозних кланів
Ще й ставлять молоді в примір
Бандер, Мазеп та Роксоланів!
19 Нам швед – союзник, турок – зять;
Щоб вбити брата – німця кличем…
А нині в уряді сидять
Такі, що зрадили по тричі!
20 Тримаєм Біблію в руці
І сонмище попів та знати,
За нами ходять назирці
Жерці пархаті й волохаті…
21 М`яка в нас совість, наче віск -
Міняємо переконання…
Якщо це дасть вагомий зиск,
Ми радо зробим обрізання!
22 У сірячині й постолах –
Гей, круторогі! Цоб в дорогу! -
Повзем жебрати по світах
Гуманітарну допомогу
23 Ми горнемось до будь-кого,
Як боженятко до Марії
А потім жалимо того,
Хто нас у пазусі пригріє!
24 У вічі тичемо братам
Національну приналежність
Б`єм ребрами по кулакам
І «здобуваєм незалежність»!
25 Попри всі звірства, ми не злі;
Європо, йди! Твої ми бранці.
Нам тільки кляті москалі -
Неначе кістка у горлянці!
26 У зореносний цей момент
Святкуй, Соборна і Єдина!
О Боже! Вільний П - Резидент
О Боже! Вільна Україна!
27 Мій родовід від Мамая
Що безліч бід колись накоїв;
Гордужсь, пишаюсь, тим що я -
Еліта нації святої!
28 У незалежному багні,
У темряві курної хати
Так тепло й затишно мені…
Багно не майте зачіпати!
29 Як розкавбаните багно -
Збунтує дух, заграють сурми,
І кров проллється, мов вино…
- А москалів – посадять в тюрми!
30 Я вдосконалю хрест святий:
Зігну у свастику, чи в тризуб!
Я вам влаштую градобій,
Голодомор… А може й кризу!
31 Під тризубом, як Поседон,
Пройду, не я, так мій потомок! -
Від того Сяну по сей Дон,
А може, й по отой Потомак!
32 Зазанає жах старе й маля,
А я – «ждобуду гріжну шлаву»
Я знищу всіх, хто «рожмовля»
Не гунявой й не шепеляво!
33 Всіх нагодую досхочу:
І негра, і старого кхмера;
Їх рідній мові научу,
Бо нею говорив Бандера!
34 Усе стопчу во славу Йсу!
За мною – німці і татари…
І я, як прапор, пронесу
Жовто-блакитні шаровари!..
35 А потім в Рим чи Амстердам
Злиняю у лиху годину
Й за тридцять талерів продам
Руїну – неньку Україну!
36 І цур йому! І хай мені
Щастить в нерівному двобої!..
Образив Рушді Хомейні,
А я сміявся над собою…
37 Пора люстрацій – божий суд…
О де ти, лапо волохата?!
Благословіть мій скромний труд,
Пан Ющенко і US(ЮС)-щенята!

Вам всё хаханьки, а вот человек серьезно пишет
Там модераторы сейчас убьют, а здесь пусть будет в назидание потомкам.

Цитатасохранено: 04.09.2012 21:31    автор: slavko
Можно ли верить официальной истории?

 В старом,еще рукописном, Евангелии написано ,что  по другую сторону Иордана находились  пределы Украины
На это не обращается внимание,обходится стороной или поддается врагами насмешкам,мол,не знали,что писали.
  А зря!
Не все так просто,как нам стараются втемяшить.
   Израиль раньше назывался Палестина.Давние Украинцы колонизировали эту землю еще до прихода туда иудеев.Палестина –это переделанное украинское название Палэный Стан(Выжженая Земля).Палэный Стан входил в состав Украины на правах колонии.Кстати,название горы Сион происходит от украинского Сиян-гора,от Вечного Огня,который постоянногорел  на всех капищах древних Украинцев,в т.ч. и на Сиян-горе в Паленому  Стані.Да и в названии реки Иордана присутствует имя украинской Богини воды-Даны,которое включалось в названиях рек,где жили Украинцы. И сейчас в украинском языке сохранилось-ЙорДана-она.С чего бы это украинцы имеют свое,отличное от других,название реки,находящейся далеко от нынешней Украины?
     Есть сведения,что шестиконечная звезда,именуемая сейчас звездой Давида,является не звездой и не Давида,а знаком украинского Бога плодородия и рождения Велеса,символизующем соединение мужского и женского начал.Таким образом,проясняется наличие шестиконечного знака на символике украинских Гетьманов,такой  же древней,как и этот мир.
  Так,что никакой ошибки в старом Евангелии,хоть как-то сохранившем отголоски древней истории нет.Это впоследствии,после оккупации Украины масонской Россией,из Евангелий было изъято упоминание об Украине в Палестине,чтобы отбить у украинцев  и всего прогрессивного человечкства историческую память.В последние 300 лет вышеприведенная запись в подделанных Евангелиях не встречается.Так что ни о какой каноничности христианских церковных  книг,особенно  московских,не может быть и речи.
  Данное утверждение верно не смотря на то,где находилась Палестина,ибо сейчас появились исследования,доказывающие,что Палестина могла находиться в другом месте.

   Вячеслав  ДилоВий                                                        «Альтернативная история».

Цитата: Senya от 04.09.2012 21:33:55
Вам всё хаханьки, а вот человек серьезно пишет
Там модераторы сейчас убьют, а здесь пусть будет в назидание потомкам.

аки феникс

Цитата: slavko
     Россия это отколовшаяся в 1239 году к Орде по договору,подписаному командующим московско-резанскими войсками Пу Русом, колония Киева .Правда,называлась по другому.Граница между Украиной и Россией-Ордой с 1241 года до 20 века проходила по Дону.
Хазары,захватившие власть в Орде-России,руками манкуртов стремятся уничтожить колыбель человечества-Поднипровье. Тризуб,который существует с момента сотворения мира,всегда был символом немордовскотюрского населения нынешней России-специально извращается неславянской властью России,которая в России была всегда, с помощью неславянской христианской церкви.
 У России есть всего 2 выбора:
1.Вернуться в лоно Киева на правах автономии национальных регионов.
2.Оставаться в руках хазар Кремля.

В.ДилоВий(теолог и окультист) Альтернативная история

Цитата: ахмадинежад от 06.09.2012 14:16:38
аки феникс

Он там ещё про Куликовскую битву добавил.  :D

У них и публично принято "зажигать":

Предвыборные новости с Украины:

УНА-УНСО по-прежнему де-юре руководит сын бывшего героя Украины, командующего УПА Романа Шухевича Юрий.

На сегодняшней пресс-конференции были вновь оглашены старые лозунги: сила, порядок, благополучие.

Начальник штаба УНСО, полковник, руководитель ежегодных военно-полевых лагерей по подготовке вооружённых защитников украинской нации Валерий Бобрович с дрожью в руках заверял собравшихся, что без восстановления статуса ядерной державы у Украины нет будущего.

«Для того, чтобы что либо сделать, нужно иметь государственные рычаги. Нужно требовать восстановления ядерного статуса. Нужно развивать ВПК, это не только пушки, это десятки тысяч рабочих мест. За 3 дня в Грузии было сбито 16 российских самолётов. Из них 2/3 было сбито украинскими средствами ПВО – «БУК». Наши ПВО – одни из самых лучших в мире. У нас есть такая возможность, это нужно развивать», – сказал Бобрович.

«Я видел россиян в войне, когда мы воевали в составе грузинской армии, и россияне почему-то выбирали нас и кричали нам через громкоговорители: «Хохлы, в плен не сдавайтесь! Мы с вас с живых будем шкуру драть!». Они ненавидели ни грузин, ни чеченцев, они ненавидели нас, украинцев», – добавил ветеран УНСО.

«Если Россия не имеет территориальных приращений, то она не может существовать как государство. Но у нас большое количество боезапасов, и если нас будут оккупировать, мы его ликвидируем, и это будет страшнее, чем ядерное оружие», – пригрозил Бобрович.

NR2.ru: http://www.nr2.ru/kiev/402529.html

Цитата: Манюня от 06.09.2012 15:47:06
Он там ещё про Куликовскую битву добавил.  :D

во блин

Цитата: slavko
Член президентского совета: В Куликовской битве украинцы разбили московско-татарскую орду
Хан Мамай был великим украинцем, имел скифско-арийское происхождение и состоял в родстве с династиями персидских царей, египетских фараонов и еще одним великим украинцем - Чингизханом...

Симферополь, Сентябрь 26 (Новый Регион – Крым, Андрей Дорофеев) – Хан Мамай был великим украинцем, имел скифско-арийское происхождение и состоял в родстве с династиями персидских царей, египетских фараонов и еще одним великим украинцем – Чингизханом. В Куликовской битве сражались вовсе не русские против татар, а московско-татарское войско против украинцев (черкасов и половцев), которыми командовал полководец Мамай. Об этом идет речь в авторской статье «Куликовская битва: украинский Сталинград для московско-татарских орд» одиозного исследователя украинской истории, руководителя рабочей группы по социальным коммуникациям Общественного гуманитарного совета при президенте Украины Валерия Бебика, которую сегодня опубликовал ForUm.
«У нас уже было немало возможностей убедиться, что вся, так называемая «российская история» – сплошной фальсификат, поставленный на службу имперской идее «русского мира», возрожденной ныне из небытия руководством современной России и золотоордынского (московского) православного патриархата», – начинает свою публикацию Бебик.
В качестве одного из примеров такой фальсификации он приводит список писателей, которых, по его мнению, «имперские историки» несправедливо записали украинцев в великих деятелей русской культуры (Н.Гоголь, А.Чехов, Н.Некрасов, А.Ахматова, П.Гребинка, Ф.Достоевский, Ф.Сологуб, В.Маяковский, М.Волошин), казанских татар (Г.Державин, А.Радищев, М.Огарев, Д.Давыдов, И.Тургенев, К.Бальмонт, А.Куприн), евреев (А.Пушкин, Л.Толстой, В.Брюсов, А.Блок, О.Мандельштам, Б.Пастернак, А.Толстой, К.Паустовский, И.Бродский), поляков (А. Грибоедов, Ф.Булгарин, Е.Баратынский, Н.Кукольник) и немцев (Д.Фонвизин, А.Фет, М.Салтыков-Щедрин)…».
Далее автор задается вопросом о том, почему совпадают имена хана Мамая и мифического персонажа казака Мамая. Четкого ответа он не дает, но отмечает: «Образ казака Мамая – это собирательный образ казака и украинца в одном лице во времена Казацкой Украинской Державы. Его изображения украинцы издавна помещали в своих хатах рядом с иконами; с его именем связано понятие «мамаюваты» – путешествовать, вести казацкий способ жизни, а «ходить на мамая» означало – кочевать, идти, куда глаза глядят».
Затем Бебик переходит к критике версии о том, что на Куликовом поле в 1380 году сражались русские с татарами, и русские победили.
«Но первоисточники почему-то придерживаются совсем иного мнения. Даже из московских православных источников мы обнаруживаем, что хан Мамай – не татарин! – отмечает автор. – Обратите внимание, в «Сказании о брани благовернаго князя Димитриа Ивановича с нечестивым царем Мамаемъ еллинским» Мамай называется эллинским царем! А его войско, оказывается, состояло из черкас (украинцев), поляков, латышей, эстонцев, испанцев, генуэзцев (фрязей), венецианцев, тюрок, армян и грузин.
Весь «прикол» состоит в том, что татары во главе с ханом Тохтамышем воевали на стороне московитов, возглавляемых Дмитрием Донским.
Первый хотел стать главным ханом Золотой Орды, которая в то время находилась в перманентной борьбе за власть, а второй – уменьшить налоги, отчисляемые в Золотую Орду.
Агрессором выступило московско-татарское войско, которое, как нам рассказывают имперские российские историки, боролось с «монголо-татарским игом». Именно поэтому сражение происходит «в земле половецкой», что и отмечается в «памятниках куликовского цикла».
Хан Мамай не ожидал, что московские войска ударят ему в тыл, в то время как он вел борьбу с ханом Тохтамышем за лидерство в Золотой Орде. Именно поэтому он в спешке собрал ополчение, которое устроило «Сталинград» московитам, не пропустив их в глубь украинских земель».
Бебик утверждает, что Мамай проиграл лишь первую часть Куликовской битвы, но позже наверстал упущенное.
«На самом деле, все – очень просто. Первую «Сталинградскую» битву на Куликовом поле великий украинец хан Мамай «проиграл», а когда подошли его основные войска – московские «победители» были разбиты и еще более 100 лет возили дань в Украинское Причерноморье. Если кому и проиграл хан Мамай, возглавлявший украинцев (черкасов и половцев) и крымских татар, так это хану Тохтамышу, который сумел воспользоваться большими потерями во время «Куликовской кампании» украинско-крымскотатарского войска. Хан, точнее – беклярбек (премьер-министр) Мамай, проиграл борьбу за власть в Золотой Орде и не захотел кровопролития, уехав в Феодосию (Кафу), где был предательски убит и … с царскими почестями похоронен Тохтамышем», – говорится в публикации.
В финале автор утверждает, что Мамай находился в родстве с одной из династий египетских фараонов. А настоящая Эллада находилась на территории «Древней Украины».
«Напоследок, напомним, что московские летописи называли хана Мамая эллинским царем. И это абсолютно объяснимо, поскольку настоящая Эллада – это Древняя Украина (Причерноморье, Приазовье и Крым). А сам хан и казак Мамай – происходил из древнего скифо-арийского рода Кият, который дал 16 династий царей Киянидов в Персии (ІІ-І тыс до н.э.), династию египетского фараона Кияна (ІІ тыс до н.э.) », – заключает Бебик.
Путин сказал.шо  татарская конница была главной ударной силой руских!

и чё с ним делать?  :D

Цитата: ахмадинежад от 06.09.2012 16:46:49
во блини чё с ним делать?  :D

На соседней ветке у СЕКтантов с такими собираются мостырить СССР-2.  :o

Цитата: Sir Max Merfie
Это перебивается только одним - еще более феерическим бредом. Пациент начинает теряться в альтернативных реальностях и постепенно затихает.

Еще лучше 10 лет без права переписки

В связи с рейдерским захватом украинской ветки в политическом разделе возможно имеет смысл поднять из небытия данную ветку и продолжить на ней.