Философические заметки Уху

О русской философии
новая дискуссия Статья  802

О русской философии
Не так просто писать о предмете несуществующем, вернее существующем лишь как вещь в себе, но не для нас, сугубо латентно, маргинально, строго индивидуально. Однако это и есть предмет и призвание всякого философа – судить о неочевидном и скрытом в глубинах на основе изучения узоров мелкой ряби на поверхности потока.

Для начала следовало бы разобраться, а что есть философия? Казалось бы, сей почтенный предмет бытует две с половиной тысячи лет, как минимум, но – как тот сапожник без сапог – без самоопределения. То есть какие-то определения, конечно, есть, но скорее как иллюстрация к поговорке «На всякого мудреца довольно простоты».


Похоже, определения философии как особой формы познания, изучающей только самые общие закономерности бытия и мышления – давали методисты от преподавания философии, которым все подавай конкретику. Философа частный вопрос о себе не заинтересовал бы. Здесь требуется не философский, а психолого-исторический подход – с точки зрения классификации исторических сообществ и фаз развития. В одном ряду с другими сферами культуры вопрос о месте философии уместен. Только вот слово «профессиональное» к такому сообществу неприложимо, ибо настоящий философ по определению – Любитель. «Не продается вдохновенье…»

Ну вот, сразу же выскочила вполне философская ассоциация с поэзией, где предмет сугубо любительской деятельности – тоже «слова, слова, слова», нанизанные на ассоциации: аллегории, аллюзии, аллитерации и просто рифмы с размерами. Однако, в отношении поэзии у нас есть вполне надежная психолого-историческая привязка – активное поэтическое сообщество есть признак «пассионарного перегрева» на Пике Подъема большого сообщества, объединенного общим литературным языком, который и рождается в ходе этого интеллектуального ристалища поэтов. Рождение классического языка и явление поэтического гения как Пушкин или Данте – есть один из признаков перехода сообщества от Подъема в большую стадию Надлома.

Кстати, поэзию тоже определяют как особый способ речи, то есть опять же осознания окружающей реальности. В предметах обыденных, относящихся к повседневной жизни сообщества, ищутся те самые необыденные ассоциации, побуждающие мысль и пробуждающие чувства любви к этому самому общему бытию. Поэзия соединяет земные образы с небесными, духовными символами и позволяет нам жить одновременно и обыденной, и символической жизнью, что как минимум скрашивает тяготы и снижает стрессы. Однако поэзия обеими ногами стоит на грешной земле, лишь украшая ее образы небесными проекциями. Удел поэзии – пробуждать духовное в обыденном на Подъеме (в молодости сообщества), питаясь при этом религиозными символами ушедших цивилизаций.

Религия  вся соткана из символов непознанного, как и отчасти поэзия. Однако её удел – это третья большая стадия Гармонизации (или Покоя, если использовать термин Булгакова). Можно также опереться на мнение Арнольда Тойнби, считавшего религию способом передачи символического «знания о незнании» от родительской к дочерней цивилизации. Далеко не весь практический опыт может быть оформлен в виде практических методик, обобщаемых наукой. Есть важный опыт непознанного или отчасти познанного, передаваемый поколениям в виде символов и символических связей.

Как в семье старшее поколение уделяет больше внимание внукам, так в историческом процессе старшее поколение цивилизаций, благополучно завершившее свою стадию Надлома, работает на Подъем следующего через поколение. Это и выражается в символическом наполнении поэзии, формирующегося языка нового сообщества всеми унаследованными смыслами, в том числе и скрытыми.

Логично предположить, что на долю философии остается срединный Надлом, когда цивилизация или нация подобно взрослому средних лет находится в активном практическом взаимодействии с соседями и природой. Именно на этой большой стадии высокой ценой приобретается практический опыт, подлежащий осмыслению. Но для любого осознания, то есть для совместного, общего знания необходим общий язык. Сознание природной реальности, а равно и унаследованного символического опыта требует формирования обычного языка, осознание деятельного опыта, который «сын ошибок трудных», требует иного, уже не юношеского, а взрослого языка понятий и ассоциативных взаимосвязей, смысловых рифм. Выработкой такого языка и занимается философское сообщество эпохи Выхода из Надлома.

При этом сам выход цивилизации из Надлома опирается на подъем так называемого «творческого меньшинства», особого сообщества, отвечающего за поиски ответа на вызовы времени, если опять использовать историко-философскую терминологию Тойнби. В отличие от сообществ стадии Подъема, локализованных территориально, творческое сообщество имеет дело не с «вмещающим ландшафтом», а с «предметом интереса», диктуемым тем самым «вызовом времени». Соответственно и язык, вырабатываемый любителями мудрости, будет языком некоторого практически ориентированного сообщества – профессии, сословия или подкасты, в зависимости от исторического контекста и уровня развития. В этом смысле философию можно назвать практической поэзией, а поэзию – обыденной философией.

Философия как метод ассоциативного осмысления реальности вполне опирается на поэтический опыт литературного, художественного познания. Нужно иметь поэтический и даже романтический настрой, чтобы повсюду искать тайные знаки, скрытые смыслы, еще непознанные связи. Только с психологической точки зрения – это «вторая молодость», соответствующая кризису среднего возраста. Каждая нормальная личность тоже проходит сначала свой поэтический, затем свой философский, а потом и религиозный творческие периоды в завершении каждой из трех больших стадий жизни.

Эти три творческих периода осмысления предшествующего опыта (не считая нулевого творческого периода младенчества) являются завершающими стадиями (четвертями) больших стадий Подъема, Надлома и Гармонизации (Покоя). Когда речь идет о больших сообществах, как русская цивилизация, то каждой большой стадии соответствует некоторое надстроечное сообщество, также переживающее в развитии свои Подъем, Надлом и Гармонизацию, но именно в стадии Надлома играющее активную роль. Поэтому и на большой стадии Подъема российской истории есть свой философский период в конце 19-го века, который остается все же в тени литературного, притчевого творчества.

Опять же напомню, что всякий великий роман или пьеса обязательно является притчей с зашифрованным скрытым смыслом. Как пример я уже разбирал в своем эссе «Дядя Ваня и другие» притчу о судьбе как раз русской философии, доброй, но нескладной юной Софии. Вместе с духом философии в лице своего дяди русская София вынуждена ожидать всю зиму Надлома российской истории («мы отдохнем, дядя»), прежде чем русская философия выйдет в фокус исторического развития в завершающей четверти Надлома.

Аналогично и в рамках Подъема всемирной истории, в его античной последней четверти философия была заметным творческим явлением, сфокусированным там же, где и театр, но уступавшим ему в популярности. Исторически античная философия осталась в тени притчевого творчества раннего христианства и лишь через религиозную философию раннего Возрождения произошла передача философского знания последующим поколениям цивилизаций через европейское «творческое меньшинство». В рамках Подъема этого творческого меньшинства в 19 стадии Реставрации античных образцов (18-19 века) происходит, кроме имперских образцов политики, также и философский ренессанс – поскольку это тоже завершающая четверть для Надлома европейской цивилизации.

Сегодня другое «творческое меньшинство» выводит из Надлома русскую цивилизацию, и тоже переходит в философский период завершающей четверти Надлома. Собственно, в булгаковском романе-притче эта непознанная закономерность символизирована возвращением Мастера. При этом русская философия как сообщество до сих пор было в маргинальном состоянии, не то в подвале, не то в изолированной палате клиники. Русские философы были, но творили каждый по отдельности – и все под жестким надзором и прессингом, исключающим собственно философское общение – Флоренский, Лосев, Л.Гумилев, А.Зиновьев, В.Турчинов. А вот на Западе, вне пределов самоизоляции русского «творческого меньшинства» русские философы были отчасти востребованы, хотя больше как диссиденты и критики. Впрочем востребованы эти философы и в России - посмертно, без права на философскую переписку. 

В масштабах всемирной истории философский период начался чуть раньше, после Второй мировой войны – как осмысление новой физики, генетики, кибернетики. Но зато теперь, в 21-й стадии всемирной истории философский период высвобождаемого «творческого меньшинства» русской цивилизации может войти в резонанс с всемирным трендом, изрядно поиссякшим пока русская София отдыхала во время долгой русской зимы и весенней распутицы.

• +1.56 / 13

Панорамный обзор мировых перезагрузок
новая дискуссия Статья  1.032

Панорамный обзор мировых перезагрузок
Еще раз повторим: нынешняя «третья мировая перезагрузка» в отличие от «второй мировой» не связана с горячей войной. По самой простой причине – для доминирования тех или иных кругов мировой элиты нет нужды в мобилизации и наращивании промышленного производства. Это в предыдущей перезагрузке 1914-45 годов критическим ресурсом были производственные технологии, мощности и сырье для них, кто быстрее их нарастил, и смог для себя гарантировать – тот и в дамках.

Эпоха всемирной индустриализации после второй промышленной революции породила политическую силу милитаризма, выражающего интересы индустриальной олигархии (не только круппов с фордами, но и сталинских наркомов тоже). При этом острая конкуренция между индустриальными элитами великих держав помогала милитаристам захватить полноту власти в каждой из них, но этот же фактор привел к перепроизводству и индустриальных элит, и милитаристских технологий, и мощностей ВПК. Появление атомного оружия и начало взаимного ядерного сдерживания и вовсе стало «закрывающей технологией» для милитаристской эпохи. Таким образом, полная победа милитаризма и захват милитаристскими элитами власти в мировом масштабе стала в то же время и началом конца глобального милитаризма, исчерпанием пределов его экспансии. Хотя уходил он долго и неохотно и окончательно был побежден лишь в ходе перестройки и распада СССР, феерически поразив сам себя в лице ГКЧП в ахиллову пятку.

Индустриальная элита, таким образом, наращивала влияние и доминировала лишь до той поры, пока в дефиците были производственные мощности. Однако по мере их роста ключевым параметром развития для конкурирующих центров силы становился уже платежеспособный спрос. Милитаризм сам по себе дает лишь основу для мобилизации всех ресурсов, но без финансовых механизмов даже в сталинском СССР он не работал. И необходимым союзником, правой пристяжной среди ведущих властных технологий должна была стать финансовая олигархия, работающая как обратная связь в общей политической машине. И хотя общую победу во «второй мировой» праздновал милитаризм как доминирующая сила, среди центров силы главным на последующий период стал американский, где финансовые технологии были наиболее продвинуты.

Точно так же сейчас, на пике «третьей мировой перезагрузки» доминирующей глобальной силой является финансовая олигархия, подмявшая под себя последние сопротивлявшиеся центры милитаризма вроде израильской военщины, американского и французского ВПК. И точно так же эта общая победа финансовой олигархии не могла быть достигнута без помощи третьей спецслужбистской силы, нарастившей влияние в ходе противостояния не столько сверхдержав, сколько милитаристов и финансистов в каждом центре силы, а потом и в ходе драки между крыльями и центрами самой финансовой олигархии.

Есть такое подозрение, что и на этот раз наиболее перспективным центром силы будет вовсе не самый развитой с точки зрения финансовых технологий. США не были самым милитаристским центром, да и после победы во «второй мировой» опирались больше на финансовые рычаги, подкрепляя их военными, а не наоборот. Так и сейчас наиболее перспективным будет глобальный центр силы, достаточно сильный в финансовом отношении, но недостаточно сильный, чтобы только на это уповать или тем более опираться на мощь производственного капитала и милитаризм, уходящий в прошлое. Так что байки и сказки ротшильдов об «азиатском веке» и перетекании влияния к Китаю пусть они рассказывают самим китайцам. Впрочем, возможно, что финансисты и сами верят в эти байки, потому что представить себе мир, где финансы не наращивают влияние, они себе не могут.

Наращивание индустриального производства сделало баланс сил между индустриальными державами зависимым от наращивания финансового спроса, то есть от производства денег. Пока в дефиците были деньги, обеспечивающие спрос, финансисты наращивали свое влияние, как до того наращивали милитаристы на критической зависимости элит от дефицита индустриальных мощностей. Но сейчас возник уже переизбыток и того, и другого – и влияние элит, центров силы зависит уже от третьего фактора, а именно – правил и стандартов, ограничивающих доступ игроков на рынки, товарные и финансовые. Нынче дефицит не станки с ЧПУ, и не денежные печатные станки, в дефиците – внимание платежеспособного потребителя и сама возможность доступа к нему.

Поэтому не стоит недооценивать умственные способности европейцев, пытавшихся и до сих пор пытающихся навязать слабому звену евразийской интеграции – бывшей Украине свои европейские стандарты. Притом что отлично знают, что не в коня корм, и что самим жителям бывшей Украины и будущей Новороссии это лишь во вред. Но почему бы и не попытаться навязать неизбежно вырастающему Евразийскому союзу двойные стандарты – и постсоветские, и европейские тоже. Договариваться все равно придется между Москвой и Берлином с Парижем, так почему не обменять на «минский процесс» право внедрять свои стандарты на будущей важнейшей части Евразийского союза?

Только вот континентальные европейцы так же, как англо-саксы свои финансовые, переоценивают значение производственных технологий. Притом что значение правил и стандартов в «новом дивном мире» 21 века оценивают верно. Но и те, и другие упускают (или надеются все же не упустить со своей позиции) важный момент – правила и стандарты становятся доминантой лишь при одновременном насыщении ресурсов производства и денежного спроса. А это значит, что правила доступа финансовых ресурсов на тот или иной рынок, как минимум, так же важны, как и стандарты производства и потребления. А с учетом текущего перевеса финансистов над промышленным капиталом – так и важнее.

Если не повторять штампы насчет какой-то там пророссийскости Януковича, а видеть за деревьями лес пролондонской ориентации донецких олигархов, тогда можно уяснить и тот факт, что первая попытка евроассоциации Киева была сорвана по сигналу из Лондона при согласии Вашингтона. Именно потому, что у англо-саксонской финансовой олигархии были свои планы на внедрение в евразийское пространство со своими стандартами финансового контроля и планами контроля торговых путей – «новых шелковых». И эти планы вовсе не отменяются в связи с созданием финансовых оффшоров вроде ДНР, а скорее наоборот. А в отношении Европы у них, наоборот, планы навязать договор о Трансатлантическом торговом партнерстве, суть которого ровно такая же, как в евроассоциации для Киева – навязать Европе американские правила и стандарты. А в отношении финансового контроля такие американские стандарты ФАТКА уже Европе и миру вроде бы как навязаны.

С победой милитаристов над всеми и друг над другом в 1945-м на глобальную арену вышли финансисты милитаристов. С победой финансистов над всеми и друг над другом в высший круг выходит «финконтроль» - спецслужбисты финансистов. А по поводу чего можно такой финансовый контроль вводить – по поводу отмывания нелегальных доходов и финансирования терроризма. А разве есть еще более весомые поводы? А это означает, как минимум, усиление влияния служб безопасности финансовой олигархии, тесно связанных с государственными спецслужбами. А если учесть технологическую продвинутость, если не самих террористов, то их заказчиков, то службы технологического, потребительского надзора и контроля тоже должны быть вовлечены, а потом и интегрированы. В отличие от милитаристского и финансового глобализма контрольно-надзорной, спецслужбисткой ветви глобальной элиты еще есть куда расти и развиваться. Пусть даже поначалу это развитие на подхвате у финансовой олигархии, как сами финансисты были на подхвате у милитаристов.

В 1945-м «вторая мировая перезагрузка» завершилась Сменой центра в процессе глобализации, когда вместо старых индустриальных держав в центр глобальной политики вышли новые, обладающие критическими военными технологиями – ядерными, ракетными, радиотехническими, компьютерными. То есть милитаризм не просто победил, но победил новый глобальный милитаризм над старым, колониальным, имперским. Внутри индустриального контура мировой цивилизации (а это тоже дочерний процесс глобализации) тоже произошла Смена центра. Точно так же «третья мировая перезагрузка» завершается большим узлом Дна Надлома глобализации. Финкап не просто победил, но тоже побеждает сам себя – и на место прежних финансовых технологий идут новые, а в финансовом контуре обратной связи тоже происходит своя Смена центра. Рождается новое ядро мировых финансовых институтов, где МВФ и ФРС могут остаться, но уже не в центре, а как одна из ветвей более сложной сети глобальных банков и фондов.

При таком сравнении двух «перезагрузок» естественно возникают серьезные вопросы: Какой из центров силы становится лидирующим, подобно США в 45-м? Часом не Россия с ее спецслужбистским лидером? Есть ли для финансовых технологий аналог атомному оружию как «закрывающей технологии» милитаризма?

Насчет России можно сразу успокоить – она во всех перезагрузках играет свою ключевую роль антикризисного ресурсного спонсора и противовеса для лидеров. Без партнера и противовеса в виде Советского Союза, обеспечившего уход прежнего лидера – Европы,  США не стали бы послевоенным лидером. Так и сейчас – Россия в партнерстве, а потом противостоянии с прежним американским гегемоном помогает ему уйти, и одновременно становится партнером и противовесом нового ведущего мирового региона – Ближнего Востока. Только здесь, как и в случае с Европой нужно помнить, что в лидирующем «центре силы», цивилизации тоже есть свои центры силы, которые между собой могут меняться ролями. В Европе лидерство переходило от Франции к Германии и туда-сюда, а на Ближнем Востоке сейчас переходит от Израиля к коалиции арабских стран во главе с Египтом. Но не к Ирану, который на БВ стоит особняком, и внутри исламской цивилизации играет ту же роль противовеса и спонсора транзита, как и Большая Россия на глобальном уровне.

Что касается технологий, то можно пока заметить лишь одно – как перед второй мировой войной в научных журналах резко ухудшилось качество публикаций по ядерной физике, так и сегодня заметно нарочитое упрощение и уплощение публикаций и вообще научной дискуссии в сфере психологии. Гражданские лаборатории и вузы получают и отрабатывают гранты по заведомому мелкотемью или вовсе доказывают ложные тезисы «дарвинистского фундаментализма», будто бы психика людей ничем качественно не отличается от психики высших животных. В общем вопросов пока еще больше, но есть и первое приближение к ответам.

И еще можно добавить в ответ на первую недоуменную реакцию об усилении влияния исламской цивилизации: Как уже было сказано, нынешний узел Дна Надлома глобализации является гегелевским повторением Дна Надлома всемирно-исторического процесса на рубеже XV-XVI веков. Аналогом атлантического центра финансовой силы в те времена была угасающая Ромейская империя, Византия. При своем закате это средоточие власти торговой плутократии существенно опиралось на свои левантийские колонии, а после окончательного краха монополии контроля торговых путей на ее остаточном ресурсе возник новый османский центр именно исламской цивилизации. И эта перелицованная империя была лидирующей силой на протяжении двух с половиной веков, пока для этой роли созревала Россия.

• +0.50 / 5

«Крутится, вертится шар голубой…»
новая дискуссия Статья  638

«Крутится, вертится шар голубой…»


В нашем случае не «палец», но «флюгер», которым по своей природной психологии является украинский политикум. Нынче этот флюгер устал под западными ветрами смотреть жестяными зубами на восток, и закрутился как волчок в завихрениях. Но в остальном принцип отношения к стране б/У и к ее политике ни на гран не изменился – здесь ничего не решается, а только отражается ситуация уровнем выше – на грозовых небесах глобальной политики. Так старательное разглядывание вмятин и дыр на самом флюгере, его траектории, вслушивание в скрип и тарахтение – не имеет смысла, кроме как индикатор тех самых глобальных ветров и завихрений.

Нужно также заметить, что от перемены ветра сам флюгер и его вихляния с тарахтениями не меняются. Так что неудивительно, когда диванные стратеги «смотрят на палец» и, глубокомысленно морща лоб, утверждают, что все как было, так и осталось, Россия ничего не добилась … ну и так далее вплоть до «всепрапала» и «путинслил», пусть даже не вслух. Однако при «взгляде на небо», где взаимодействуют «верховные силы» (не путать с высшими) глобальной политики, изменения конфигурации грозовых фронтов как раз более чем заметны. Особенно, если следить за этой метеорологией постоянно в течение десятилетий, а не изредка отрывая взгляд от бэушного «пальца» или иной больной мозоли.

Как и было сказано в ЖЖ oohoo полтора года назад, острая фаза украинского кризиса продлилась эти самые полтора года. Этот прогноз был основан на примерной оценке длительности последней фазы демонтажа однополярного мира, поскольку из-за этого демонтажа украинский кризис и случился. При этом еще осенью 2013-го было ясно, что ключевым символическим событием, к которому будет привязан выход из острой фазы кризиса на Б/У, а также выход из однополярного мира явится 70-летие Великой Победы. Отсюда и точный прогноз.

И в самом деле, грандиозный парад на Красной площади, принимаемый лидерами России и Китая в компании коллег из ОДКБ, ШОС и БРИКС, стал очевидным символом отрицания однополярного диктата и двойных стандартов западного мира. Прибытие на следующей день Меркель, рефлекторно сделавшей хендехох, а вслед за ней и явка Керри с повинной в Сочи – по дипломатическим и просто глобально политическим меркам вполне явно доказали отсутствие какого-либо успеха в попытке Запада через рычаг украинского кризиса, включая санкции, хоть как-то существенно ослабить Россию и повлиять на ход строительства альтернативного финансово-политического блока БРИКС.

Американцы – люди деловые, практичные и не отвлекаются на рефлексии по поводу причин своих неудач, а стремятся немедленно извлечь оппортунистическую выгоду из вновь сложившейся ситуации. Поэтому нет никаких причин сомневаться, что Керри приехал обменять проигрышную, но все же не нулевую позицию США на Б/У на что-то более важное и перспективное для Обамы как лидера Запада. Это следует из того факта, что Керри очевидно озвучил вслух в Сочи такую позицию в отношении Киева и Б/У, которая устраивает Россию. Крым вообще не был упомянут, впервые был осажен публично воинственный пыл полугетьмана, плюс поддержан «Минск-2» без оговорок. Единственная вроде бы шпилька в адрес Москвы по поводу Савченко на самом деле выглядит еще более зловеще для киевской хунты – мол, когда вас будут судить за военные преступления, мы будем сильно переживать, а как же.

Однако, из того, что позиция по Б/У была озвучена Керри от имени Обамы именно так, следует, что стороны о чем-то важном договорились в обмен. Тогда вопрос – о чем?

Вслух прозвучала тема смены режима в Сирии. Но я вас умоляю – кто же вслух говорит о реально важно предмете торга, ради которого пришлось посылать доверенное лицо с устным посланием Путину. То есть даже телефонному разговору по закрытой линии эту тему нельзя доверить, а тут вслух публично Керри нам толкует о Сирии. Причем речь идет о той самой «смене режима» в Сирии, над которой Лавров с коллегами из ШОС и без просьб Керри усиленно работает – конституционная реформа на основе децентрализации и инклюзивного представительства всех реальных сил, ровно так же, как и в «Минск-2». Притом сам Асад обещает оппозиции, курдам ровно то же при условии прекращения гражданской войны. Так что публичный акцент Керри на Сирии – это для отвода глаз. Вопрос тогда – от чьих глаз прячется это что-то с чем-то? Не от своих ли собственных западных союзников? Уж больно Меркель была хмурой…

Еще один штрих к портрету ситуации. Обычно помощники госсекретаря или замы МИД встречаются между собой перед переговорами своих шефов, а не после. В данном случае Нуланд примчалась в Киев, а потом в Москву уже по следам поездки Керри. Не знаю, как она там ухитрилась обосновать перед ним свой экстренный вояж, но судя по посиделкам с послом Теффтом, формально это была его инициатива снизу, а не сверху поручение от Керри. Да и смысла для Керри и Обамы еще кого-то слать, если в Сочи явно о чем-то договорились – никакого. Значит Нуланд, скорее всего, тоже приезжала узнать, вынюхать, о чем же это там БХО с ВВП тайно сговорились.

Нуландихе в этом смысле проще, ибо ее интересует семейный бизнес на Б/У, ради которого и был поставлен дальний сродственник Яце с невыговариваемой фамилией. Так что в Киеве она выясняла, в каких тонах общался Керри с полугетьманом, и насколько всерьез нагибал его следовать минским шляхом. А в Москве пыталась выяснить у Рябкова, насколько всерьез встреча шефа была связана с Ближним Востоком. Судя по дальнейшим телодвижениям Яценюка, вывод о сдаче Штатами позиций на Б/У в обмен на что-то непонятно что – был подтвержден. Отсюда нервная подготовка к неминуемому дефолту, срочно переименованному в «мораторий». Но главное – резкий маневр в сторону Одессы под картонным образом вечно зеленого младо-реформатора Мишико. Даже экс-союзника Коломойского бортанули, лишь бы закрепить за демоглобалистами хоть какой-то ликвидный политико-экономический ресурс и кусок срочно приватизируемой госсобственности.

О чем же могли сговориться Путин с Обамой? Легче, конечно, ответить – на какую тему у лидеров «свободного мира» голова болит сильнее чем о Сирии и ИГИЛе. А если уж выкладывать начистоту, то в том числе ради этой темы и раскручена западными спецслужбами страшилка ИГИЛа. Ну надо же – первая в истории террористическая группировка, оперирующая миллионами баксами кэша, заботливо подставленными в банках Мосула для захвата экс-саддамовскими генералами, отрастившими бороды. Туда же, как будто специально для них согнали почти всю технику, оставленную при выводе войск США из Ирака. Но и этого мало – игиловцы, оказывается, теперь еще обладают стомиллионными авуарами в банках за счет демпингового экспорта нефти. И у Запада якобы нет никаких рычагов влияния ни на нефтеналивные порты и флоты, ни на банки, чтобы все это предотвратить. Станиславский в гробу вертится, что твой флюгер, от такой нарочито театральной постановки, включая рисованные в компьютерах казни заложников.

И ладно бы втихую между собой все это безобразие обсуждали, сошло бы за правду. Но эти самые аргументы есть в официальных комментариях подготовки к саммиту Большой семерки в Баварии в ближайший уикенд. Так вот где собака порылась, как сказал бы Михал Сергеич! Оказывается, надувание виртуальной страшилки под черным-пречерным флагом ИГИЛа было нужно, чтобы учредить жесткий глобальный финансовый контроль над всеми банками в мире, то есть над электронными деньгами.

Если вспомнить другие похожие утечки, то легко может выясниться, что и страшилка черного-пречерного режима Ким Чен Ына поддерживается американскими спецслужбами вместе с северокорейскими не без того же умысла. И ради развертывания глобальной ПРО, и ради стопроцентной дезы, пардон, инфы о том, что в Пхеньяне есть переданные црушниками подлинные клише для печати неотличимых от настоящих баксов. А это значит, что есть повод для проверки на фальшивость и запрет к ввозу в США или Европу любых сумм долларовой наличности – другая сторона глобального финансового контроля.

Тут придется вернуться к самому общему прогнозу глобальных тенденций, данному в этом журнале еще семь с лишним лет тому назад – «Третья мировая – хроники и комментарии». Конечно, многие детали этого процесса проявились уже по ходу развития, в том числе согласование валютной политики западных центробанков и появление финконтроля как самостоятельного политического субъекта. Но главное было очерчено уже тогда в виде целостной стратегии валютной «евроатлантической крепости», монопольно владеющей глобальными финансовыми инструментами и стремящейся подмять под себя весь остальной мир, переложив на него издержки «третьей мировой перезагрузки». Вплоть до сегодняшнего дня этот сценарий работал и лишь в эти майские-июньские дни добрался до финальных сцен, хотя в итоге получилось вовсе не так, как задумывалось.

Человек предполагает, а Бог располагает. Пошли стричь, а вернулись стрижеными. Загад не бывает богат. Не рой яму другому… Однако, увы, народная мудрость – для народа, а не для элит, считающих себя почему-то выше этого. Мы уже не раз отмечали, что никакой рациональный план в политике не срабатывает, потому что планы и расчеты строят все игроки, а равнодействующая этих векторов развития всегда будет отличаться от намеченного, причем иногда диаметрально.

Да, западные элиты все вместе, вроде бы как консенсусом, мечтали и планировали объегорить весь остальной мир, справедливо полагая, что все козыри финансово-политических технологий на руках у них, у совокупного Запада. И всем остальным, включая титанически производительный Китай и все еще ядерно-ракетную Россию, финансовыми технологиями не обладающим, придется склонить свою гордую выю под западное кредитно-фискальное ярмо. Но вот беда, две главные финансовые технологии оказались друг с другом в пределе несовместимы. (А без властных технологий – какая власть?)

По ходу дела пришлось подчинить согласованной эмиссии мировой валюты все прочие центробанки, а потом и биржи валютных металлов. Но это означало убиение технологии «менял», а значит и все кланы международных банкстеров, зарабатывающих на движении разниц в курсах. И разрешить эту коллизию без внедрения третьей властной технологии финконтроля было невозможно. Хотя сама технология была первоначально внедрена как подчиненная именно «пиратами» (рокфеллеровской ветвью финансовой олигархии), в том числе и для контроля за «менялами» и за теневыми потоками валюты и ликвидных ценностей, то есть за спецслужбами. Не будем в этой статье описывать все перипетии, когда спецслужбисты при теневой поддержке «менял» потеснили «пиратов» под предлогом глобального антитеррора. А потом все участники внутриамериканской битвы за рычаги финконтроля вошли в клинч, и пропустили вперед вроде бы вовсе проходную, временную фигуру безродного политика-выскочки из Чикаго. А по ходу борьбы за рычаги влияния еще и обрушили Леман Бразерс и пришлось печатать еще больше баксов, чтобы удержать банковскую систему, и тем самым истратить оба важнейших политических ресурса – и время, и безопасные уровни долгов.

Короче, бескомпромиссная драка обеих исходных ветвей финансовой олигархии за рычаги финконтроля не только привела к формированию третьей самостоятельной ветви во главе с Обамой, но и в конечном итоге к переподчинению этой третьей «голове дракона» двух первоначальных. Как раз это переподчинение и происходило по ходу украинского кризиса, когда сначала «менялы» кинули «пиратов» с согласованной «евроассоциацией», потом уже «пираты» кинули «менял» с соглашением о передаче власти в Киеве и зажали в донбасском углу. Так что «менялам» пришлось делать еще более весомую ставку на усиление подконтрольного им поначалу проекта БРИКС, чтобы просто восстановить баланс сил – на Б/У, на евразийском пространстве и в мире.

И вот сегодня, наконец, к маю 2015 года эта феерическая эпопея с борьбой финансовой олигархии за рычаги глобального финансового контроля завершена. Обе пристяжные головы «тройки» выдохлись и измотались, помогая третьей подчинить друг друга. Наконец-то задача консолидации властных рычагов внутри «евроатлантической крепости» решена, все партнеры дружно и с песнями ходят строем и вот-вот станут окончательно вассалами, а не партнерами. Но вот беда, как в том детском стишке – «за время пути собачка могла подрасти». Или нет, как в том мультике – теленочек БРИКС, на которого точила когти вся хищная гоп-компания вырос в матерого быка с острыми рогами, а «менялы» не будь дураки, на всякий случай, снабдили новое объединение теми самыми минимально необходимыми финансово-политическими технологиями.

И теперь политический и экономический вес двух глобальных объединений – Большой Семерки западных стран и БРИКС примерно равный. Не говоря уже о том, что подросший теленочек называет «папаней» не аглицкого льва, а натурального русского медведя с ядреными когтями. Вот и получается, что выстроенный механизм «евроатлантической крепости», планировавшийся для хищного потрошения ресурсов остального мира, нынче оказывается замкнут сам на себе. Попытка США выстроить такую же «тихоокеанскую крепость» для тех же целей пока не удалась, и зависит от успеха захлопывания теперь уже «евроатлантической мышеловки» для Европы. В новой ситуации США все еще имеют возможность решить свои проблемы за счет глобального финконтроля над транзакциями своих же европейских  и тихоокеанских партнеров.

При этом общий режим антироссийских санкций, задуманный как часть стратегии «финансовой крепости», теперь отрезает Европу от спасительного евразийского оффшора. Ведь к слову – именно Крым нынче является первой внедолларовой валютной зоной, а технологии взаимодействия национальных платежных систем России и Китая – делают их неуязвимыми для диктата американского финконтроля, а значит и другие страны БРИКС тоже могут спрятаться под этот зонтик. Это какой-нибудь Платини или даже Блаттер обязаны по первому или хотя бы по второму свистку из Вашингтона сделать под козырек, а тот же Мутко не обязан даже знать английского – все вопросы в письменном виде через суверенного генпрокурора.

Скандал с ФИФА – это только цветочки, но уже демонстриующие, какими будут ягодки для европейцев. И лондонские «менялы» не случайно спровоцировали этот наглядно скандальный пример не после, а до заседания G7 в Баварии, где европейцы еще имеют шанс сказать нет американскому формату финконтроля как евроатлантической «мышеловки». Этот шанс далеко не нулевой, судя по вышедшим на поверхность трениям американских спецслужб с немецкой БНД, а также угрозой пролондонских социал-демократов развалить коалицию в случае согласия Меркель на американский вариант диктата.

Однако из этого дальнего экскурса с ближним прогнозом на ближайший уикенд и вытекает тот предмет, та тема, которую Керри согласовал с Путиным в Сочи. То есть в обмен на признание сферы влияния России на Б/У и равноправное сотрудничество, не диктат – в сфере финконтроля Россия, как минимум, сохраняет нейтралитет и не мешает Обаме нагибать Меркель, Олланда, Камерона и прочих европейцев под финконтроль в режиме вассалитета. И если заметили, не только риторика, но и политика России по отношению к Европе стала заметно жестче по итогам майского раунда переговоров.

Ну а нам-то что, в России? Если европейцы всем своим поведением в кризисе на Б/У показывали показывают нам свою злобную и виктимную сущность, если они сами не готовы бороться за свое будущее – какое нам дело? У нас есть теперь свой, намного более широкий и перспективный круг экономических партнеров по БРИКС. И мы тем самым опять как в старые добрые времена первой холодной войны поделим между США и новым Союзом зоны глобальной ответственности. Чем плохо? Особенно с учетом провала сланцевой революции и наверняка оговоренного сохранения за Россией европейского нефтегазового рынка. Хотя, конечно, договороспособность США оставляет желать лучшего, но и Европа тоже.

Таки образом, после 9 мая мы имеем на глобальном уровне уже не противостояние между «пиратами» и «менялами» с усилением финконтроля, а совсем другой сценарий. Теперь уже финконтролю и спецслужбам США противостоят национальные элиты крупнейших держав или что там осталось от тех элит. И если им удастся сохранить за собой суверенитет, опираясь в том числе на украинский кризис и вытесняя США в роли главного партнера России по санации Б/У – нам от этого только лучше. Не удастся, ну значит «не шмогла». Будем работать с все равно ослабленной кризисом евроатлантической и тихооеканской державой Обамы. Как там у Оруэлла она называлась – Океания? А у нас – Евразия в ситуативном альянсе с Остазией?

Соответственно, флюгер «политики» на Б/У нынче отражает это предфинальное завихрение, когда уже не только «ротшильдовские» олигархи из «донецких», но и «рокфеллеровские» из «днепровских» оказываются в оппозиции к действиям марионеток США по оттеснению укроолигархов от таких хлебных мест как одесские порты. Так что не исключен даже ситуативный союз между «донецкими» и «днепровскими» против Киева, а ситуация с провокациями и «выравниванием фронта»  на Донбассе может, во-первых, быть началом подвижек со снятием фактической угрозы разрушения активов «донецких», а во-вторых – может быть направлена на разжигание противоречий между США и Кремлем.

Во всяком случае, в информационном поле достаточно очевидна психическая атака на Кремль и по поводу угрозы блокады Приднестровья, и по поводу сохранения подвешенной ситуации на Донбассе. Причем в первых рядах атакующих именно пролондонские, «ротшильдовские» ресурсы и блогеры. В связи с этим и активизация информационной контрартподготовки по теме сбитого Боинга, отчет по которому обещали вот-вот выдать на гора сами же «ротшильдовские» фальсификаторы теракта.

Однако еще раз повторю – не нужно смотреть на бэушный флюгер, состояние которого – да, подвешенное – отражает подвешенное состояние западных элит на уровне глобальных раскладов. И при любом разрешении этого финального кризиса – что в пользу Европы, что в пользу США, что – вероятнее – в пользу компромиссного решения с разделом сфер влияния – острая фаза украинского кризиса все одно уже исчерпана.

• +0.77 / 22

Политическая пружина, скрытая снегами
новая дискуссия Статья  644

Политическая пружина, скрытая снегами
Развитие глобальной политики подтвердило выводы о свершившемся к новому 2016 году узле 16/17 Дна Надлома Глобализации. Декабрьские резолюции СБ ООН 2253 и 2254 конституировали контртеррористическое ядро нового глобального центра. Последующие события, включая совместное заявление Путина и Обамы о примирении в Сирии и «начало вывода» российских ВКС, начало координации РФ с ОПЕК, встреча папы и патриарха, резолюция Конгресса США о геноциде христиан – суть переориентация глобальных элит на это новое ядро и новые политические рельсы.


Скорее всего, не случаен и временной рубеж, к которому произошла эта переориентация от конкуренции к координации. Каждому узлу исторического процесса соответствует смена политического центра, после которого идет финальный распад связи элит с прежним центром (однополярным финансовым в нашем случае) и переподчинение новой коалиционной конфигурации. Так в Сирии как проекции и полигоне нового порядка часть оппозиции наладила связь с базой РФ в Латакии, другая часть – с западным центром по перемирию в Иордании, третья – с ними же, но через арабскую коалицию. Понятно, что за каждой боевой группой в Сирии стоят те или иные глобальные игроки.

Завершение такой переориентации к новой структуре составляет промежуточный малый узел «смена режима». Наглядные примеры из нашей истории – узел 18/19 Провал в финальный период распада СССР случился на светский Новый год 1992. Уровнем ниже в РСФСР/РФ узел Смены центра случился перед гражданским «новым годом» 7 ноября. При этом именно федеральный центр РФ был политическим центром для будущего СНГ с его коалиционным центром Совета глав государства. В самой РФ с 1 января 1992 года произошла запланированная ноябрьским съездом «смена режима», начало реформ.

Аналогично на рубеже 1917/18 сначала в ноябре произошла смена центра в Петрограде от временного правительства к ВЦИК и Совнаркому будущей РСФСР, но также по ходу переориентации и к коалиционным Центральной Раде в Киеве, другим национальным центрам. Смена режима для РСФСР произошла одновременно с большим узлом 13/14 Смены центра на уровне Большой России – в момент перехода к новому времени и фактическому выполнению Брестского мира.

Так и сейчас смена центра глобализации произошла перед светским новым 2016 годом, значимым для РФ, США, Европы, а смена режима в этом центре и завершения узла 16/17 Глобализации – к астрономическому новому году, религиозно значимому для элит всех значимых держав, включая персов, арабов, евреев, тюркских народов. Весеннее равноденствие задает отсчет времени для всех цивилизаций и мировых религий. Теперь, когда глобализационная Большая Двадцатка переформатировалась вокруг нового коалиционного ядра, она сама становится новым центром уровнем выше – началось движение к моменту смены режима Глобализации. Этот малый узел должен совпасть с завершением узла 20/21 Всемирной Истории, то есть процесса развития мировой культуры и его центра – политической культуры. С учетом разницы масштабов до этой смены режима остается еще год-другой. И наиболее подходящим рубежом, значимым для всех элит, вовлеченных в мировой культурный процесс, является столетие Великой Русской революции. Именно по этому поводу будут главные виртуальные битвы историков, политологов, публицистов, блогеров.

Когда мы говорим об участии лидеров России в коалиционном центре глобальной политики вместе с лидерами США, ЕС, Китая, других держав, речь не идет обо всей федеральной политическое элите, а только об её ядре – центре центра. Это ядро участвует и в глобальной политике, и уровнем ниже – в евразийской политике постсоветских элит, и в еще меньшей «матрешке» российского политического процесса. При этом в глобальное ядро российские политики входят не напрямую, а как часть, пусть и центральная ядра всей постсоветской политической элиты. На практике это означает, что Россия в лице своих лидеров не смогла бы утвердить себя в сирийском кризисе как глобальный игрок, если бы не смогла до этого доказать, что может управлять политическими кризисами у себя под боком, как в бывшем государстве Украина.

Россия не смогла бы эффективно показать себя в Сирии, если бы не была на все сто уверена в своем контроле, как над союзниками, так и над оппонентами в украинском кризисе. Поэтому начало сирийской кампании с 29 сентября прошлого года есть такая же смена центра постсоветских элит и смена режима для лидирующей российской части. А на новый год после бессрочного продления минских соглашений наступила и смена режима для всего российско-украинско-белорусско-казахского центра постсоветской элиты. Однако мы ранее утверждали, что узел 19/20 для Большой России случился к параду 9 мая 2014 года, завершившего «Крымнаш». Похоже, что за два кризисных года постсоветские элиты прошли активную стадию испытаний новой конфигурации и их центр переформатировался для конструктивной стадии постепенного восстановления связей.

Прогнозировать дальнейшее развитие можно теперь достаточно уверенно, но прежде чем перейти к дальнейшим судьбам федерального центра и внутренней политики, есть смысл взглянуть с высоты всемирной истории на общий механизм сопряжения внешней и внутренней политики, характерный именно для России.

Как мы выяснили в предыдущей главе, на уровне Большой России кроме федерального центра с опорой на субъект РФ имеют большое значение три ветви ближнезарубежной политики в виде системы союзов с опорой на постсоветские республики. Аналогично и в другие периоды российской истории, используемые для сравнительного анализа, имперский центр опирался на базовые российские губернии, а отношения с окраинами строились через посредство тамошних элит со своими центрами, будь то грузинские цари, казахские ханы или прибалтийские герцоги, либо царские наместники во главе местного круга элит.

Эти три ветви союзной политики через управление лимитрофными территориями и путями сообщения сопряжены с такими же коммуникативными ветвями других цивилизаций – европейской, атлантической, ближневосточной. Кроме этих широких интерфейсов в федеральном (имперском) центре есть узкий круг политиков, военных, магнатов, спецслужбистов, вовлеченных в непосредственные контакты с такими же политическими центрами великих держав. В зависимости от фазы развития самой России и стадии всемирной истории формируется баланс влияния по каждой из этих широких ветвей и каналов связи. Например, в 19 стадии всемирной истории (1720-1945) ведущей была милитаристская европейская ветвь глобальной политики, соответственно, прибалтийская ветвь российской имперской элиты и военная аристократия в Питере. На следующей 20 стадии (до 2017) доминировала атлантическая финансистская ветвь глобальной политики, соответственно ей – украинская и кавказская ветвь в союзной элите, и внешнеэкономическая аристократия в Москве.

Однако внешние формы политического процесса зависят и от стадий эволюции самого политического центра (имперского, союзного, федерального). Поэтому, например, схожесть политического лидерства Путина и Александра I закономерна, а не случайна. И тут, и там лидер опирается на воссозданную централизованную вертикаль в фазе развития вокруг узла Консолидации. Внешний контекст и тогда, и сейчас испытывает Дно Надлома - соответственно внутри 19 фазы всемирной истории, и сейчас внутри завершающей четверти ее Надлома. Только сейчас процессы масштабом шире и уровнем выше при схожей динамике из-за ускорения истории и лучшей управляемости нижних уровней.

Уточним на всякий случай, что Консолидация при Александре I – это гегелевское повторение петровской Инициации в рамках всей имперской эпохи (последней четверти Подъема). А нынешняя Консолидация (узел 19/20 Надлома) является по своим масштабам параллелью к узлу 9/10 Инициации имени Петра I. В отличие от Инициации, подчиненной внешним центрам, Консолидация утверждает самостоятельность политического центра, и связана с централизацией управления на основе имперских или выполняющих имперскую роль государственных институтов. Это тоже причина большего сходства с Александром. Но есть содержательные параллели и с началом петербургской имперской эпохи.

И при Петре Алексеевиче, и при Александре Павловиче, и при Владимире Владимировиче – российская власть была вовлечена в европейские или глобальные «разборки» в связи с глубоким кризисом отношений и расколом между господствующими державами. А равно – при Иосифе Виссарионовиче или при Михаиле Федоровиче, и в более ранних узлах российской и всемирной истории. Уклониться от этой почетной обязанности «таскать каштаны» для более сильных держав политические лидеры не могут, ибо тогда их просто сместили бы через каналы влияния, соединяющие доминирующие ветви элит. Ибо доминирование военной аристократии или финансистов опирается на их незаменимую роль в текущем глобальном раскладе. Единственное, что можно в такой ситуации – это воспользоваться расколом и дракой внешних сильных игроков, чтобы они сами способствовали нашему усилению и вовлечению в качестве противовеса конкурентам.

Россия в силу ее географии и вытекающих из нее традиций никогда не была и не может быть самым сильным игроком той или иной фазы развития. Ни центром милитаризма как Швеция или Германия, ни центром финансовой власти как Британия или США, ни даже центром образцового полицейского государства как Франция или до нее Порта. Не знаю, как будет на большой стадии Гармонизации всемирной истории – лет через сто, а во всемирном Надломе у народов Большой России своя особая судьба. По крайней мере, в последнюю тысячу лет.

Россия всегда до сих пор находилась на периферии развития тех или иных технологий власти. Экспансия мировых центров военных или торгово-финансовых технологий, или полицейского контроля торговых путей достигала здешних мест на пике могущества. А потом, по мере роста влияния конкурентов, начинала отступать, оставляя здесь своего рода периферийную автономию.

Так, северная, балтийская торговая ветвь европейской цивилизации оставила в Новгороде и примыкающих низовских землях оружейные технологии и варяжские способы военных походов на гребных судах. Откуда и пошли русские по руслам рек. Северная, степная периферия византийской цивилизации создала в лесостепных землях и в верховьях Днепра, Десны, Оки торговые сети, которые, увы, стимулировали, прежде всего, набеги на соседей и работорговлю. Северная, закаспийская ветвь исламской цивилизации привнесла по Волге культуру форпостов, как Булгар, откуда окрестные князья и ханы перенимали умения пополнять казну и расширять контроль. А в равноудаленном междуречье Волги и Оки сформировался баланс всех трех влияний, отгородиться от которых невозможно в силу открытости и малонаселенности территории.

Однако не только с запада, востока и юга, но и с севера тоже всегда исходило влияние – суровых природных условий, приучающих здешние народы к солидарности и мобилизации коллективных усилий в неблагоприятные периоды. Всякий раз, когда вне России, в центрах очередной глобальной фазы развития, назревал узловой кризис, он обязательно отражался на России как на «слабом звене», видимой периферии той или иной ветви мирового развития. Каждый раз это опережающее кризисное ослабление России вызывало давление соседних цивилизаций с активным переходом лимитрофов к участию в этом давлении, попытках решения нарастающих проблем за счет этой вроде бы обычной периферии.

Ничего личного, все державы так делают в отношении своих периферий на Юге, Востоке или Западе. Но на Севере с его глубинной культурой общей мобилизации для выживания – такое давление приводит к особым эффектам «сжатой пружины». И каждый раз «сжатие пружины» вызывало мобилизацию ресурсов, быструю перестройку системы в самой России на фоне углубления кризиса в основной текущей ветви исторического процесса. Так что к моменту его полного созревания внешнего кризиса Россия уже была достаточно мобилизована, чтобы сжатая пружина пошла в обратном направлении. В зависимости от силы кризиса у западных или южных соседей обратный ход пружины мог продвинуться на всю лимитрофную полосу и даже, как в прошлую мировую перезагрузку, до Эльбы.

Исторический опыт сжатия и отдачи российской «пружины», осознание последствий растраты мобилизованных страшным напряжением ресурсов на контроль дальних и чуждых краев – тоже является фактом и фактором зрелого развития. Это двести и даже сто лет назад балканские скалы манили освободительных романтиков, а после самой страшной войны пели уже иначе: «Не нужен нам берег турецкий…» Тем не менее, нынешний глобальный кризис и участие в нем России полностью повторяет извечный алгоритм распрямления сжатой пружины. И опять «умом Россию не понять», как это она ухитряется из очередного безнадежного, казалось, кризиса снова «выйти в дамки» и занять еще более почетное место за глобальным «круглым столом» великих держав.

Вряд ли у соседних цивилизаций достаточно своего, совсем иного опыта экспансии, чтобы осознать этот механизм, не раздражаться всякий раз и не впадать в истерики по нашему поводу. Все-таки наш опыт развития вопреки обстоятельствам уж очень специфический. Однако нам самим уже пора прийти к философскому самосознанию, и это философское самосознание цивилизации составит содержание начавшейся великой культурной революции Надлома российской истории. А поскольку речь о самой противоречивой и сложной части всемирно-исторического процесса, то это российское самосознание явится центральной частью давно и далеко идущей всемирной культурной революции.

Кстати, напомню, что завершающая четверть Подъема после узла Инициации тоже была великой культурной революцией. Однако, как и в период юности личности, речь идет не столько о самосознании, сколько о самоопределении по отношению к родительской традиции и внешнему контексту, выработке языка для такого общения, в том числе с внутренним голосом. Это самосознание «плоти» (по Ап.Павлу), исполнительной ипостаси личности или сообщества. Последняя четверть Надлома – это процесс самосознания души, инвентаризация своих мотивов и отношений, что соответствует кризису среднего возраста личности. Однако мы в России сейчас находимся в самом начале этого философского самопознания. Работы одного автора или даже обмена мнениями нескольких философов достаточно для начала такого процесса, но нужны десятилетия для завершения культурной работы всего общества.  

Если вернуться с высоких уровней на нашу грешную землю и к внутренним делам России, то победный пафос должен, как и после всех предшествующих «мировых перезагрузок», смениться озабоченностью. Кризис – тоже «не тетка», особенно его последствия, мобилизация ресурсов для участия в глобальной политической игре имеет свою цену для общества, весьма высокую. При этом самосознание элит, так или иначе встроенных в ветви глобальной элиты, также оставляет желать лучшего, и чем выше, то есть ближе к глобальным центрам, тем менее адекватны такие элиты по отношению к роли России и оценке дальнейшего развития. Все это уже создало и еще создаст проблемы для внутреннего развития, особенно политического.

Конечно, разница с послепетровским или с александровским временем, да даже и с «второй мировой» перезагрузкой сейчас существенная - в культурном развитии общества. Зрелость русской цивилизации заключается, например, в той же способности политических и военных аналитиков рассчитать оптимальный по силе, затратам и месту приложения силовой рычаг в глобальной политике. Хотя в значительной степени такой результат в Крыму и Сирии был предопределен влияниями извне, давлением и стимулами со стороны глобальных партнеров. Финансистам был нужен нефтедоллар, но также и контроль за валютными резервами России, так что финансы для военной модернизации приходилось выгрызать и прятать между прочими расходами вроде олимпийских. С другой стороны, элитам второго мира – Китая, Индии, как и сделавшим на них ставку лондонским банкирам, нужен был противовес, который поддерживали заказами на военную технику, стимулируя ее развитие для экспорта. Заметим, что если бы финансовых и политических ограничений не было, и не нужно было прятать от западных партнеров статьи расходов на восстановление военной мощи, то такой внушающей всеобщей трепет эффективности, как в Крыму и в Сирии, вряд ли удалось бы достичь. Именно «сжатая пружина» от внешнего давления при ограниченности ресурсов мобилизует по-настоящему культурные элиты на творческий поиск.

Куда большие проблемы в этой «третьей мировой» перезагрузке были и остаются на финансовом фронте глобальной обороны. Хотя благодаря точным точечным воздействиям в ближневосточное «солнечное сплетение» энергетических интересов, координация нефтегазовых держав происходит теперь уже при российском, а не саудовском (то есть американском) лидерстве. Российское лидерство, в отличие от американского означает учет общих интересов, нахождение их справедливого баланса, чтобы все страны, в том числе Россия жили по средствам. Впрочем, для перевода Запада и особенно США на такую жизнь по средствам, придется помогать им адаптироваться лет десять минимум. Но даже постепенное приближение к идеалу «жить на свои» для России означает огромное облегчение по сравнению с прежней данью сначала глобальному милитаризму, а потом финансовому глобализму. Хотя всем нам предстоит еще отдать дань вопросам глобальной безопасности и борьбы с терроризмом, но здесь уже не будет рычага для ограбления, только для торможения развития всех стран.

В завершение попробуем уточнить роль и место России среди других цивилизаций. Усиление России происходит каждый раз при глобальных кризисах, вследствие вбирания ею противоречий и кризисов извне и выработки внутри себя ответа на этот вызов времени, с последующим стабилизирующим участием в глобальной политике, когда внешний кризис достигает своего пика. Одни цивилизации специализируются на технологиях, включая военные, другие – на торговле и финансах, третьи – на развитии государства как полицейской машины. Россия специализируется на разрешении противоречий и поддержании баланса между остальными центрами силы. Если бы речь шла о субъектах национальной элиты – то это роль монарха, ограниченного давлением более сильных игроков, но обладающего символическим капиталом и собственными ресурсами, мобилизуемыми для противовеса любым разрушительным влияниям.

Об этом свидетельствует и весьма политизированный народ, готовый мобилизоваться для борьбы за справедливость в мире. Это очень раздражает те части элиты, что служат каналом связи с внешними элитами, в том числе элиты лимитрофов. Но именно таковы опыт и историческая память народа, интуитивно чувствующего правильность именно такого способа постоянного возвращения и возвышения.

А если сравнить отношение обывателей и даже неполитических элит к политике с отношением других народов к России, то параллелей будет более чем достаточно. Нам инкриминируется и агрессивность, и неэкономическое отношение к огромным ресурсам, которые тратятся не на себя, а на участие в глобальной политике, и много еще чего. В общем, пока что отношение к России среди элит и в СМИ как к Ельцину в 93-м, что соответствует фазе развития глобализации.

• +1.02 / 17

«Медь звенящая» или духовная пустота
новая дискуссия Статья  712

«Медь звенящая» или духовная пустота
Слова «духовность», «духовный» употребляют довольно часто, к месту и не к месту, подразумевая дела религиозные, но смысл их со времен Апостола Павла, увы, во многом утерян. А между тем именно его послания закрепили приоритет открытия психологических типов – подразделения людей на духовных, душевных и плотских. Много позже усилиями философа Кьеркьегора и психолога Юнга психологические типы были открыты заново, уже в научной парадигме. В том числе и потому что смысл слова «духовный» изрядно истерся от негодного употребления. Впрочем, современная наука распознает кроме мыслительного (плотского), чувствующего (душевного), ощущающего (духовного) психотипа, еще и интуитивный (творческий), имеющий такие же подтипы.


Поэтому можно без всякой мистики, на основе современных психологических воззрений определить «дух» как автономную ипостась психики, отвечающую за распознавание ситуаций и форм, их классификацию, в том числе за различение добра и зла в социальных отношениях. Как у поэта: «Кроха-сын пришел к отцу, и спросила кроха: Что такое хорошо? И что такое плохо?».

И это будет весьма точной отсылкой к происхождению духовности, поскольку первоначально в первобытной стае приматов это была просто функция старших по воспитанию младших. Только нужно отделять функции обучения навыкам на основе собственного примера деятельности, функции побуждения и эмоциональной оценки в ходе совместной деятельности, и функции духовного воспитания в смысле предупреждения об опасности того или иного поворота или продолжения. То есть духовная обучающая практика есть объяснение запретов, табу, вытекающих из опыта старших, передаваемых от поколения к поколению.

В процессе антропогенеза по мере освоения все более разнообразных природных ниш и усложнения деятельности, в какой-то момент произошло даже усложнение поло-возрастной структуры первобытного рода. Самые старшие и опытные особи перестали участвовать в активной половой жизни и специализировались на воспитании младших. То есть среди перволюдей появились первые полноценные бабушки, как преимущественно носители духовности. Дедушки тоже, наверняка, потом были востребованы, но уже для обучения сложному поведению на охоте и в дальних походах, путем показа или пересказа подросткам первых эпических произведений, из которых выросли шаманские пляски.

Дальше больше – по мере развития первобытного общества специализация затронула уже не только возрастные группы, но и наследуемые линии. Тот, кто лучше всего охотился или ловил рыбу, передавал потомкам способности к быстрому и лучшему научению именно этим деятельным навыкам. Тот, вернее та, кто лучше всех побуждала и эмоционально оценивала действия, - тоже. И даже у лучших первобытных духовников, наставников молодых, были, пусть поначалу и меньше – свои прямые наследники. Плюс четвертый интуитивный тип шаманов, умеющих вспоминать опыт прежних поколений, примыкали и возглавляли духовников.

Так начали дифференцироваться психотипы, а затем на этой основе пошло новое усложнение структуры первобытного рода-племени, дифференциация родов по преимущественному типу занятий. Для начала на две части – божественную и светскую, в каждой из которых занятия тоже делились на две стороны – мужскую и женскую. По всей видимости, именно такая дифференциация на шестой стадии Антропогенеза отражена в символике мифа о дне шестом Творения: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.» Из текста и его символики следует, что божественный прообраз тоже делился на два пола.

А далее, как и положено после бурного развития первобытных технологий в узле 6/7 Дна Надлома Антропогенеза произошел раскол передового рода-племени надвое. Светская, теперь уже «бездуховная» часть ушла от ставшего обузой духовного контроля на Запад, в африканские саванны и степи. А духовной части ничего не оставалось, как двигаться, поддерживая прежний прибрежный образ жизни, на Восток. В смысле внешнего развития божественная часть будущего человечества «заснула». Встретились эти две линии Антропогенеза – божественная и человеческая через сотни тысяч лет на берегах четырех рек Эдема, где ныне плещется Персидский залив. Об обстоятельствах этой встречи можно подробнее узнать в приложениях к эссе «Заповедь Субботы».

И так далее в том же духе. За более глубокой дифференциацией психотипов следует встреча и новое смешение родов, а потом новый раскол, и дальнейшая специализация и дифференциация. Сначала разные роды, потом племена и разные народы – образуют на Земле сложную дифракционную картину взаимного наложения этих изначальных волн. И сегодня тоже карта политических континентов и наций – суть проекция психолого-исторического развития надличных ипостасей человечества, как и субэтносы внутри этнических сообществ, над которыми выстроены духовные границы наций и цивилизаций.

Когда после первого великого раскола первое племя кочевников – будущих скотоводов ушло на Запад, в его рядах тоже немедленно завелись свои «духовники», ориентированные на сугубо экстравертные и материалистические ценности, дошедшие до нас в виде «готтентотских» - много скота это хорошо, увести у соседа еще – еще лучше. А вот «шаманы» с их воспоминаниями о прошлых ценностях, скорее всего, попали на древнем Западе под запрет, что тоже есть духовная функция. Аналогично и восточная часть расколотого прачеловечества так или иначе поддерживала полную психологическую структуру, но часть действий, ведущих к расколу, оказалась под запретом. И чем дальше по мере усложнения социума, развития технологий и умений, тем большим числом запретов и условий они обставлялись.

Впрочем, реконструкция всех психолого-исторических путей развития – задача не одного дня, и даже не одного десятилетия. Нас интересует современное состояние, а экскурс к начальным стадиям Творения нужен лишь для того, чтобы понять, откуда что взялось, и как работает. Для нас важно понять, что существуют целые цивилизации, как ближневосточная, выросшие из этого доминирования духовной ипостаси, как и отдельные нации внутри других цивилизаций, как Франция в Европе. А еще важнее помнить, что духовная функция – это вовсе не производство пророчеств или богословских книг (как раз пророков и философов духовные сообщества жестко преследуют), а именно что «бабушкины запреты», чтобы не было беды. Хотя важнейшим условием для духовной функции является причастность к некоему авторитетному кругу носителей высшего знания, недоступного профанам. При этом самим духовникам доступно лишь предания авторитетов - толкования этого высшего знания, включая конкретные запреты и условия.

Не так уж трудно заметить, что к духовной функции относятся вовсе не только священники, но гораздо более широкий круг современный профессий – юристы, врачи, психологи, учителя. По своей социальной и психологической структуре эти профессии основаны на таком же жреческом служении, только в качестве высшего авторитета выступает круг великих ученых или же судей высших судов. А в качестве профанов, которым транслируется предание в виде толкования высших законов профессии – мы с вами, пациенты, клиенты, родители школьников.

Нужно сразу оговориться – духовная функция для общества более чем важна, но при одном условии – если она транслирует адекватные знания и не выходит за рамки своей компетенции. Бабушкины запреты и советы нужно слушать, но только в части воспитания детей, и то если у самой бабушки есть такой опыт. А то ведь и бабушки бывают разные. Еще лучше сложности с духовными вопросами иллюстрируют недавние скандальные опровержения высоких авторитетов и научных преданий в медицине. Никто ведь не станет отрицать пользы медиков только из-за ошибок медицинских светил, даже если цена ошибок – здоровье, а то и жизнь миллионов пациентов.

Недавно в медицинской, а потом и в массовой прессе опубликовали, наконец, мнения авторитетных врачей, опровергающих теорию из 1950-х о вреде холестерина. Как выяснилось, холестериновые бляшки – это лишь симптом поражения сосудов кристаллами глюкозы из-за слишком обильной калориями пищи в послевоенных США и Европе. А холестерин – наоборот, работает как пластырь, помогая заживлять сосуды. И борьба с симптомом за снижение холестерина, по сути, лишала защиты организм пациентов, которым продолжали рекомендовать обильную диету. Но не могли же врачи из клиник США подрывать авторитет «Кока-колы», проще обычные яйца запретить. Как итог – миллионы преждевременных смертей из-за неверных запретов. Зато и бюджеты на росте сердечно-сосудистых заболеваний медики подняли немалые.

Аналогичный случай произошел с витамином С, который рекламировал великий химик Лайнус Полинг. Мол, чем больше съесть витамина, тем быстрее пройдет болезнь. Оказалось, тоже все не так, и во всем нужна мера. Организму нужно витамина в меру, а все что сверх того, он выводит из себя, тратя на лишнюю очистку много энергии. Просто здоровому человеку это особо не повредит, но у тяжелых больных от избытка лишних витаминов была статистически доказана повышенная смертность. Такие вот примеры слепого следования всего духовенского сообщества медицины за авторитетами, увы, не всегда бескорыстными.

Некоторые проблемы общества связаны еще и с тем, что процент людей с духовенскими психотипами рождается стабильный, примерно четверть. И повзрослев, они ищут себе духовенскую стезю, и хорошо, если учителем в школе. Майянские жрецы, лучше других разбиравшиеся в психологических типах, самокритично характеризовали один из духовенских психотипов так: «Чаще всего представители этого знака видят мир в двух цветах - черном и белом. Врожденный воинский дух велит им присоединяться к одному из враждующих сторон и начать действовать… чтобы отстоять свою позицию, они могут пойти на обман, клевету… Нож убивающий может быть и скальпелем хирурга. А осознание конфликта рождает жажду гармонии. Если они сумеют этому научиться, то станут целителями общества...»

А ведь кроме психотипа, определяющего предрасположенность к доминированию ипостаси духа, есть и другие факторы – этнопсихологические, наследственные, диктующие предрасположенность многих людей к духовенскому поприщу. Притом что у многих из них нет ни жизненного опыта, ни хорошего образования или, тем более, философского осознания своей роли в жизни. Но есть жестко зашитая бессознательная установка видеть мир в черно-белом свете и видеть самого себя на стороне «сил света». Собственно, эта обратная сторона духовенской установки и определяет феномен так называемой либеральной интеллигенции, склонной сбиваться в сектантские стаи ради отстаивания своего права судить всех и вся.

Известная формула Л.Н.Гумилева «Я не интеллигент, у меня профессия есть» - как раз об этой дихотомии. Сам Лев Николаевич и по психотипу, и по петербургскому происхождению, и по жизни принадлежал к духовенству в широком смысле социальной квадры, типа деятельности и способа мышления. Но духовенская психологическая установка плодотворна и позитивна лишь при наличии профессионального опыта и умения учиться самому, прежде чем учить или тем более судить других. Увы, таких лишних людей, пытающихся занять место проповедников и судей, покинув адекватные для них позиции школьных учителей и домохозяек – слишком много. Не знаю даже, чем им можно помочь. Разве что дружно перестать обращать внимание.

К этой констатации невеселого фарса придется добавить еще одно уникальное стечение глобальных обстоятельств, второе за всю историю. В прошлый раз такое же состояние духовенской ипостаси общества наблюдалось в I веке нашей эры. В те времена духовные ипостаси, соответствующие сегодня надстроечным сообществам - профессиям или сословиям, были связаны с этническими, родоплеменными линиями. Средоточием духовенской психологической установки был, как и сегодня, Ближний Восток, а в нем – соответственно количеству наблюдаемых запретов – город Ершалаим. И как мы помним три ветви иудейского духовенства – саддукеи, фарисеи, ессеи (включая соблюдающих древние установления назореев).

Саддукеи – это представители наследственной священнической элиты, ведущие если не свой род, то свою традицию от Аарона и Самуила, сосредоточенные на исполнении описанных в Ветхом Завете обязанностей. Если перевести на наши реалии – то это как архиереи РПЦ. Это часть местного филиала однополярной римской власти, которую мало волнуют политические и даже богословские споры, лишь бы не было бунтов и возмущений, угрожающих статусу и благополучию. А вот фарисеи – это намного более интересная ветвь духовенской элиты, сложившаяся после Вавилонского плена, вернее в ходе консолидации первой универсальной империи персидского царя Кира. Под его началом был выработан религиозно-философский стандарт, легший в основу реформ не только иудаизма, но и других местных религий имперских окраин.

По сути, фарисеи как религиозно-философское течение и раввинизм как форма организации отражали потребности иудейской диаспоры в сменяющих друг друга имперских государствах.  При этом именно в Римской империи диаспора превратилась в мощную торгово-финансовую корпорацию, от которой зависело благополучие царей и священства Иудеи. Поэтому саддукеи не могли игнорировать давление фарисеев, хотя сами фарисеи вечно спорили друг с другом по вопросам, как правильно исполнять, а вернее обходить религиозные запреты. В условиях диаспоры эта функция вообще была основной, потому как запреты запретами, а бизнес бизнесом, и нужно совмещать. Но в Иерусалиме фарисеи еще и выполняли функцию имперского идеологического надзора и над саддукеями, и над ессеями и их регулярно восстающими вождями и проповедниками вроде Иоанна Крестителя.

Это ровно та же политическая функция, какую либеральная интеллигенция в Москве осуществляет по отношению к местным властителям и духовенству в широком ученом смысле этого слова. Как бы ни старались саддукеи и местные аристократы уважить однополярный центр и исполнять обязанности, вечно недовольные фарисеи всегда найдут к чему придраться, апеллируя и к народу, и к заморским патронам. Тем более что власть никогда не бывает идеальна, и позиция фарисеев беспроигрышна, особенно с учетом того, что сами они ничего не делают, кроме как рядят и судят в качестве самопровозглашенных, но при этом влиятельных судей. Если этой прямой параллели фарисеев ершалаимских с фарисеями современными не увидеть, то половина пафоса проповедей Иисуса своим ученикам останется не понятной. Почему вдруг «Не судите, и не судимы будете»? Именно потому, что так делают фарисеи.

Суть непосредственного конфликта между раввинистами-фарисеями и неформатным проповедником из назореев неплохо разъяснил еще А.Тойнби в своем «Постижении Истории». Раввины во главе богословских школ – это сплоченная корпорация, отстаивающая свою монополию на истолкование учения за пределами сугубо ритуальных саддукейских вопросов. Чтобы получить право проповедовать, нужно быть учеником раввина, пройти школу, доказать свою преданность и готовность преследовать конкурентов вплоть до побивания камнями, как это делал верный ученик раввина Савл. Он свое право проповедовать в Дамаске и преследовать еретиков заработал, когда вдруг его озарило светом и он понял смысл проповеди бедного философа. Кому еще было его вместить, как не образованнейшему следователю, сделавшему карьеру на собирании всех сведений и всех слов Иисуса, помнившему их наизусть, анализировавшему их на соответствие ветхозаветным канонам и пророчествам.

Иисус победил раввинов сначала в душе Савла, потому что его пророчество было продиктовано свыше, то есть глубинной интуицией потомственного пророка (ну или шамана по-нашему). А сила богословия раввинов держалась на административном ресурсе, корпоративном интересе и рациональной подгонке толкований под текущую политико-экономическую конъюнктуру. То есть ровно так же как у конкурирующих конъюнкутрных школ современной гуманитарной науки, плодящей либеральных интеллигентов. Или можно вспомнить уже приведенные примеры с толкованиями знаний о холестерине или витаминах медицинской корпорацией, встроенной в машину западной экономики. Даже в естественных науках, где намного легче доказать рационально значимость открытия, есть противоречия и противостояние между академическими школами и научными пророками, делающими эпохальные открытия. Это к вопросу, почему Менделеев не был академиком. А что уж говорить о богословии, где пророков принято сначала казнить, а потом уже прославлять в следующих поколениях, когда их пророчества сбылись.

Так что все эти исторические примеры и современные параллели лишний раз доказывает, что термин «духовный» относится не к религиозному знанию, а к формам его истолкования и проповедования, которые могут быть частью культурной традиции, а могут быть и третейской ветвью политической власти. В первом случае духовность есть проявление высшего профессионализма и деятельной любви к людям, как бабушкины запреты и советы для внуков. Во втором случае духовенские установки, соединенные с политическими амбициями и корпоративной корыстью, служат расколу и разделению общества, поиску врагов, лозунгам «разделяй и властвуй» и «цель оправдывает средства». Однако, как раз и нужен пример Савла, ставшего Павлом, чтобы не судить фарисеев оптом, уподобляясь им, а проповедовать истину и среди них тоже. Тем не менее, как общественный феномен фарисейство подлежит разоблачению и моральному осуждению. В том числе и христианское фарисейство, постаравшееся забыть эту часть учения Христа.

Непредвзятому наблюдателю легко заметить, что главной целью активности нынешних фарисеев из «секты хороших», является именно постоянное манипулирование словами и интерпретациями фактов с целью доказать, что они всегда «хорошие», а их вечные оппоненты из власти и вообще все, кто хоть что-то в жизни делает – плохие и подлежат их моральному суду. Сами фарисеи даже не способны осознать свою полную несвободу от этой бессознательной установки, которая делает их самих несчастными. И если в евангельских притчах «хлеб» означает учение, а «зерно» - идеи, то «закваска», та самая фарисейская - это и есть психологическая установка, превращающая здравые идеи в отравленный ядом «хлеб».

Параллель нынешнего времени с серединой I века заключается в глобальном политическом и экономическом кризисе, наступившем вследствие исчерпания экспансии однополярной империи. Всемирная диаспора либеральных проповедников теряет позиции повсюду, лишаясь прежнего участия в доходах, а потому готова атаковать современных саддукеев и разжигать раскол и ненависть в своей стране, чтобы подобно Иосифу Флавию прибыть в имперском обозе в качестве властного комиссара. Однако, история повторяется не для того, чтобы повторяться, а чтобы проверить выученные уроки, в том числе и главу «Фарисейство».

http://oohoo.livejournal.com/202104.html

• +1.38 / 27