Большой передел мира

Судя по действиям компаний «Большой цифры», федеральных ведомств и лидеров Демпартии США, ответных действий трамповских избирателей победители очень даже опасаются. Именно поэтому против них развернута широкая кампания устрашения и притеснения. Лидер демократов в Сенате уже потребовал для участников протестов в Вашингтоне 6 января (еще до суда!) немедленного запрета на перемещение по стране. А федеральные прокуроры, занимающиеся делом о штурме Капитолия, в обвинительном заключении заявили, что участники событий «имели планы по захвату и убийству» конгрессменов, а также «насильственному свержению правительства США». Невольно вспоминаются приговоры советских «троек» 1930-х годов, в которых репрессированные «оказывались» и заговорщиками, и японскими шпионами.
Но одно дело репрессировать интеллигенцию и в целом лояльную и идеологически близкую бюрократию, совсем другое – пытаться стереть в пыль фермеров, учителей, предпринимателей, рабочих, инженеров, ветеранов армии и т. п. Тут, как показывает история, никак не обойтись без гражданской войны. Другими способами выкинуть из жизни половину страны не удастся.
Новая гражданская война будет совсем непохожа на войны прошлого – с их атаками фронтов и штурмами городов. И хотя вероятность возникновения нескольких серьезных вооруженных конфликтов внутри США в ближайшие годы остается весьма высокой, новая американская гражданская война станет распределенной, ведущейся в каждой точке.
Прежде всего она проявится в потере госуправления – непроходимости команд из-за ригидности значительной части населения. Входящее в состав трампистского актива «Движение чаепития», зародившееся в 2007 году, имеет большой опыт сопротивления федеральной политике. Попытки восстановления управляемости и борьба вокруг узлов принятия решений местными и региональными властями будут сопровождаться всё более усиливающейся ненавистью одних граждан к другим и неизбежным в таких случаях насилием.
Ситуация будет усугубляться уже начавшейся внутренней миграцией между штатами. Сообщества и сегодня изрядно расколоты, а при перемешивании населения местные конфликты разгорятся с особой силой. Не исключено, что эрозии подвергнется налоговая система – и это сильно осложнит положение федерального центра.
Разгром сопротивления будет весьма проблематичен именно из-за его разрозненности и разнообразия факторов, его породивших. Для наведения порядка потребуется изрядное время и значительные усилия. Не говоря уже о потерях, прежде всего ресурсных и репутационных. Чтобы вашингтонские либералы смогли подчинить себе расколотую страну, им придется потратить существенную часть валютной эмиссии на замирение американских сообществ, а также в очередной раз «подставиться» перед всем миром.
А в мире будет неспокойно. Как минимум две холодных войны люди из администрации Байдена уже объявили, еще не заняв свои кабинеты в округе Колумбия. Речь идет о принципиальном противостоянии с Россией и Китаем.
Если администрация Трампа вела с Пекином жесткую экономическую игру, призванную затруднить экономическую и геополитическую экспансию Поднебесной, новая администрация имеет к Китаю и его руководству серьезные идеологические претензии. Для нее Китай неудобен тем, что он олицетворяет альтернативную общественную организацию, которая непохожа на западную либеральную демократию, но показала свою эффективность.
Различного рода торгово-тарифные ограничения в отношении КНР и точечные финансовые и административные рестрикции против конкретных компаний и лиц Китая будут продолжаться. Именно поэтому Джо Байден в нескольких интервью американским СМИ уже заявил, что не собирается «на первое время» отказываться от тех мер, которые были предприняты еще при Трампе. Но цель и характер экономических мер существенно изменится.
Для Трампа было не особенно важно, что конкретно делает или не делает Китай. В центре внимания были интересы американских индустрий, предпринимателей и рабочих. Компании Поднебесной и ее политические лидеры рассматривались как конкуренты. Для победы над ними использовались самые разные методы, но победа понималась как отсутствие влияния Китая на развитие промышленности и повышение занятости в США.
Для Демпартии США, напротив, очень важно, как функционирует Китай. Если он согласится на то, чтобы стать частью либерального миропорядка, причем не только с точки зрения международного разделения труда, но и ценностей, с его ростом будут мириться. Если же он не продемонстрирует «хорошего поведения», его попытаются изолировать и по возможности подавить. Именно так видится мир тем либеральным мозговым центрам США, откуда в вашингтонские кабинеты направляются высокопоставленные сотрудники переходной администрации Байдена. Сначала с Пекином попробуют договориться, заставить его умерить свои аппетиты. Но если Китай будет продолжать заявлять о себе как об индустриально-технологическом лидере, да еще идеологически независимом, ничего, кроме холодной войны, между двумя державами быть не может. С поправкой на военный потенциал, доступность ресурсов и развитие технологий характер этой войны мало будет отличаться от противостояния с СССР.
С Россией дело обстоит несколько иначе. Иногда, читая труды американских стратегов, сложно отделаться от ощущения, что сдерживание России вызвано тем, что с ней непонятно что еще можно сделать. Сделать союзником – означает дать ей определенные гарантии (в том числе против Китая) и включать в международное разделение труда не только в качестве поставщика сырья. Ликвидировать невозможно. Игнорировать тоже не получается.
Попытки Обамы на его первом сроке доказать, что Москва не является врагом, истеблишмент не убедили, потому что и другом объявить ее было нельзя. На втором сроке 44-й президент США пытался занизить значение России (помните его слова про «региональную» державу?), но в результате получил обвинения в попустительстве «коварным планам Путина». Закончилось всё санкциями и почти разрывом дипломатических отношений.
И тогда те самые люди, что сейчас вернулись во власть, придумали историю с «русскими хакерами» и вообще виной России за всё плохое, что происходит в США и Европе. Теперь эта история – часть либерального мейнстрима, а он отличается тем, что его идеологические установки очень стойкие. Хочешь не хочешь, им приходится следовать. Так что образ врага будет доминировать в отношениях Вашингтона и Москвы вне зависимости от того, насколько это выгодно Белому дому и вообще адекватно складывающейся в мире ситуации. Администрации Байдена попросту придется «противостоять Путину» и расходовать на это ресурсы.
Наконец, еще одна война, которую придется вести новому начальству в Вашингтоне, связана с тем, что в ходе борьбы с Трампом либеральный истеблишмент многократно усилил ультралевые группировки и движения в США. С одной стороны, уличные бойцы-леваки по-прежнему очень нужны руководству Демпартии и стоящим за ней транснациональным корпорациям, с другой – они стали представлять серьезную угрозу партийному руководству.
Новая администрация не может дать левому флангу доминировать в политике, но и «слить» его или подавить она не может. Единственный для нее выход – сжечь левое движение во внутриамериканском гражданском конфликте, пусть даже это повлечет за собой жертвы не только среди «несносных» консерваторов, но и среди «вполне уважаемых» либералов. Так движение MeToo уничтожило либерального демиурга Харви Ванштейна, но зато позволило полностью переформатировать корпоративные нормы и правила и поставить их выше государственного правового принципа презумпции невиновности.
Соединенным Штатам предстоит своего рода культурная революция наоборот – борьба за управление постиндустриальной и деклассированной улицей, поддерживаемой академической средой и индустрией развлечений.
Современные левые движения сегодня лишь в незначительной степени заняты социально-экономическими вопросами. Куда важнее для них права самых разных меньшинств и разрушение традиционного образа жизни развитых стран. При этом они носят глобальный характер. Поэтому хунвейбины культурной войны окажутся у дверей учреждений и жилых домов самых разных стран. Вашингтон будет их поддерживать и ограничивать одновременно. Это будет странная война, но оттого не менее ожесточенная.

Хочется надеяться на то, что Россия в полной мере готова к тем вызовам, которые связаны с неизбежной конфликтностью новой американской администрации.

Но и либералам всех стран неплохо бы осознать, что им принесли не победу, а четыре новых войны, на которые они теперь считаются поголовно мобилизованными.