Украина и украинско-российские отношения

Большинство автобусов из Крыма на Украину отъезжает ночью – с территории, расположенной недалеко от железнодорожного вокзала.
Для любопытных, которые могут поинтересоваться семиместным "бусиком" с украинскими номерами, уже придумана легенда: пассажиры и водитель – это большая семья, которая возвращается домой, на Украину.

"Мы все большая семья, вот у кого хотите спросите", – доказывает водитель автобуса Евгений, однако потом сдается: "Еду через Херсон на Одессу, а тот автобус (указывает на соседний минивэн – ред.) – на Харьков.
Пассажиропоток большой очень. Собираем пассажиров через объявления: они звонят, я говорю, откуда уходят автобусы и в каких направлениях. Пустым еще ни разу не ездил: ни в Крым, ни в Украину. С июня как началось, так постоянно в дороге".

Основными проблемами на пути в Крым водитель считает пересечение границы и "борцов с предателями".

"Граница полбеды – автобусы комфортабельные, с кондиционерами, можно и посидеть пару часов. Номера на них украинские, так что пропускают без проблем и по Крыму, и по Украине.
А вот идейные борцы с предателями уже достали. Люди хотят поехать в Крым, я хочу заработать, а у них дело принципа – сорвать объявление о перевозках. Бывает, даже звонят, рассказывают, что я предатель и, что таких, как я, надо гнать "к Януковичу", – смеется Евгений.

Крым для многих жителей Украины является традиционным местом отдыха.
Так, Дмитрий и Наталья из Херсона раньше ездили на полуостров постоянно. Теперь же из-за подорожания цен на отдых и снижения уровня жизни на Украине не могут позволить себе ежегодный отпуск в Крыму.
"В этом году друзья купили в Алуште эллинг, пригласили отдохнуть. В другом случае мы бы вряд ли поехали, поскольку цены сейчас довольно высокие. Плюс у нас жизнь дорожает. С сентября тарифы на электричество поднимут на 100%, как после этого жить – не ясно. Мы вдвоем работаем, но все равно тяжело", – говорит Дмитрий. Пара признается, что полуостров после воссоединения с Россией не стал для них чужим.
Крым – это Крым, его ничем не заменишь. Люди остались те же, такие же приветливые, никакого негатива. Те же дворцы, то же море, горы и солнышко. Я так считаю: не хотите – не приезжайте, дело ваше, но другим не мешайте. У нас 70% населения до сих пор при слове "Крым" кривятся. Проблемы не в том, чей полуостров, а в головах ", – уверена Наталья.
О том, что провели отпуск в Крыму, супруги решили никому не говорить. "Не хочется лишних разговоров. Если бы был визовый режим или пометку в загранпаспорт ставили, что ты в Крым едешь отдыхать, я бы не приехал. Думаю, пояснять почему не надо", – признался Дмитрий.

Так, Анастасия и Виктор прибыли из Харькова, а отдыхали в Николаевке. Гостиницу, в которой остановились, нашли через знакомых.
На вопрос, расскажет ли он кому-то на Украине, где отдыхал, мужчина отвечает не сразу: "Наверное, расскажу, но не всем, только совсем близким. Дело не в том, что я боюсь каких-то гонений или что за мной кто-то начнет охотиться. Нет, просто не хочу косых взглядов и укоров. Мне, честно, все равно украинский Крым или российский. Вы сами сделали свой выбор, вам с ним и жить".
В то же время Анастасия, которая является госслужащей, об отдыхе в Крыму коллегам не сообщит: "Мы, если что, отдыхали в Одессе. Про Крым, конечно, не расскажу".

Сергей прибыл из Одессы, чтобы посмотреть, как живут в Крыму.


"Сложно сравнивать, 27 лет все-таки прошло. Но в Крыму мне понравилось. Я даже готов снова сюда приехать, правда, хотелось бы, чтобы цены стали чуть ниже. С другой стороны, сейчас в Одессе не намного дешевле. Конечно, мне легче – я там местный, знаю, где дешевле купить продукты, где можно покушать по нормальной цене. А туристы, конечно, в шоке. Один мне сказал: "Лучше бы я в Египет улетел", — рассказал Сергей.

Скрытый текст
…Сколько бы их ни называли туристами и гостями города, для одесситов они так и останутся — приезжие. От которых одна беда.
Только если раньше плывущий по-собачьи в смешной панамке белый человек, восторженно сообщающий всему человечеству «Гляди-ка, мядуза!» — это был не герой анекдотов, а твой настоящий любимый дядя Петя, ИТР из Москвы, то сегодня это — рагуль прямоходящий, чужеродный элемент: «А дэ морэ?».
Повадки: смотрит на одесситов как Промокашка на Шарапова, ругается на русскоязычные вывески — «Абыр!», ведет себя в общественных местах и на перекрестках как Хоттабыч в метро, ходит в магазины по пояс голый (хотя для выигравших революцию достоинства можно и без штанов — зачем эти совковые предрассудки?), разговаривает с банкоматами: «Тилькы спробуй мою картку сжэры!», кидает в море кочаны кукурузы, потому что смешно «бульк».
Всегда нагло тыкает, когда требует рассказать, как пройти туда-то. И, ей Богу, хорошо, что его не интересуют театры и музеи — рагуль прямоходящий сразу с вокзала со всей поклажей чешет на пляж!
И тут-то у местных и разрываются последние шаблоны. Потому что представьте: слепит и приятно покалывает кожу солнце, инструктор объясняет ученику как держаться на серфинге, дети строят из песка башню, молодежь рядом обсуждает «Игру престолов», и тут вдруг из-за спины: «А гарно то як! Жалко коня нэма — скупаты бы», ну «искупать» то есть — они ж не плавают и не загорают, они в море моются (к тому, чтобы потом не удивляться, откуда холера).
Рагуль может подскочить с воплями «Мыкольцю, а памъятаеш тых смачных чэрвьячкив з вусамы?!» и помчаться по головам и подстилкам за торговцем креветками, и ничего, что следом придут еще двадцать торговцев. Так рагуль может пронестись до километра (с интонацией Дроздова из «В мире животных»), а одесситы смеются: «Бандера побежал!».
При виде легкой волны у рагуля начинается паническая атака: «Бач, цунама!». В Черном море «цунама», Карл! Еще он может запросто извлечь из своих тюков портняжные ножницы и на глазах у всех заняться стрижкой ногтей на ногах…
И все это чиновники с гордостью называют «небывалым наплывом туристов»! Ко всеобщему ужасу одесситов после «Крымнаш» он действительно небывалый. А что Турция? До нее все равно автостопом на телегах не доедешь…
Надо заметить, что зловещий дух наплыва витал в воздухе задолго до официального рытия курортного сезона. Впервые за все годы независимости побережье было приведено в порядок — появились новые симпатичные набережные, были отремонтированы лестницы к морю, утихли войны между отдыхающими и владельцами платных пляжей, потому что появились муниципальные пляжи— с бесплатными топчанами, тентами, зонтиками и фонтанчиками с водой — если не хочешь отдыхать на песке «дикарем», то, пожалуйста, зона комфорта!
Рагуль «оценил»… Только как расценивать те же чиновничьи радости «Ведь это и небывалый доход в бюджет!»? Потому что ночуют такие «наплывшие» вовсе не в гостиницах и не на территориях кемпингов, а в палатках, которые ставят там, где им взбредет в голову. А если конкретно — в общественных местах. И проживают в них круглосуточно со всеми нюансами коммунальной квартиры — привселюдной сушкой исподнего и т. п.

А в Одессе еще есть такое замечательное место как собачий пляж, куда десятилетиями ходят с четвероногими друзьями. Так вот в прошлом году двуногие «не друзья» умудрились разбить «на Собачке» целый палаточный городок, воткнув в его центре табличку «Майдан». А пикантности ситуации придавал тот факт, что гигиенические и физиологические процедуры они проделывали тоже, где придется, только без свойственного собакам изящества.
Как разделить чиновничьи восторги, если иные подвиды туриста прямоходящего, судя по всему, и вовсе ночуют на вокзале, харчуясь не в общепите (что таки было бы пополнением бюджета), а потребляя «все свое»? Их питание  — это вообще отдельная тема. Жуют, равно как и пьют, точнее — выпивают — они всегда, запихивая в себя и своих диточок дыню, тараньку и помидор с пивом одновременно (объедки с бутылками прикапывают в песок как привыкли на огородах).

Мои знакомые спасатели, поверьте, привыкшие ко всему — от реанимации утопленников до солнечных ударов и тяжелых алкогольных интоксикаций, пришли в шок, столкнувшись с ситуацией «Мы лягушками нынче объелись, и у нас животы разболелись».
А просто тогда диточки рагулей наелись медуз, и вот что с этим делать?!
Возвращаясь с пляжей, одесситы полны историй — они передают их друг другу, как прибывшие из научных экспедиций антропологи с полевыми наблюдениями — просто открытиями!
Даже начинающие «лаборанты» легко опознают исследуемый материал по татуировкам — например, по ярму в виде трезубца. То татко и сын купят сувенирную раковину и тут же раздолбают ее палкой, чтобы посмотреть «А дэ равлык?».
То какой-то дытынча орет на всю Ивановскую «Мамо, дай моркву!».
То, перегревшись, они «водараслю на башка» нацепят, чтобы «совсем мертвый не быть».
То вот вижу, дама в подпитии прет в воде прямо на камни, а я еще, мать Тереза, говорю ей: «Не идите туда, покалечитесь — там дно опасное». Она же горда и преисполнена, как Савченко на суде: «Гэрои нэ вмырають!». Итог: упала, разбила колени. Но и это ерунда…

Намедни пришлось наблюдать трогательную «лав стори», когда пара влюбленных с увлечением ела на пляже кильку. И тут ОН взял и выложил ЕЙ на песке сердце из рыбьих, только что пооткусанных голов. И ОНА чуть не прослезилась, ведь так романтично шумело море, а Крис де Бург нежно напевал из соседнего кафе про «Lady in red». Как говорится, «славься Украина, славься ридный край — я тэбэ кохаю и ты мэнэ кохай».
Поведение рагулей в городе — тема отдельного разговора. К слову, опережая события и понимая, что рагуль-читатель обвинит меня в украинофобии, замечу, что одесситы всегда объяснят, и в красках распишут «как пройти», и поддержат беседу с туристом культурным — неважно, на каком языке он изъясняется. Но если турист ведет себя как привык, как в хлеву, ибо он «титульная нация» (это сложное философское понятие, как «здравствуй жопа, новый год» примерно), то одессит… что одессит — он пошутит. Но своеобразно.
Поэтому, не сговариваясь, одесситы запустили что-то вроде флешмоба «Стоп рагуль!».
Например, если «оно» нагло требует «Эй ты, как проехать на Аркадию?» («на» — как на хутор) надо в подробностях рассказать, как проехать в противоположную сторону и подальше, например, на поселок Котовского.
Когда следует чудесный вопрос «Слышь, а дэ тут у вас Потьомкынськы сходы?» действуем по тому же принципу — маршрут на Таирова.
Ехала на днях в маршрутке, а в ней пьяные рагули даже не могли сформулировать, куда именно им надо, но когда мы проезжали мимо кладбища, вся маршрутка вместе с водителем дружно выдала: «Вам выходить!».
Возле Привоза «туристка» на весь трамвай кричала по телефону «Купыла трусы!», так водитель-женщина не растерялась и объявила в громкоговоритель: «Состав не тронется, пока село не наговорится».

Еще свежая история, и тоже из трамвая. Рагуль в подпитии разговаривал сам с собой: «Вот этот ваш Пореченков — подонок, поддерживает сепаратистов» (далее совсем нелитературные выражения и даже несетевые). Одна женщина обернулась и попросила: «А можно не высказывать личное мнение в грубой форме на весь салон?». А он ей: «А по телевизору сто раз сказали, что он подонок…». Но тут подключились уже все пассажиры: «Заткнись, кастрюлеголовый!». Водитель вышел из кабины в недоумении: «Может его высадить?». А рагуль все не отстает от женщины: «Вы что — из России?». Водитель: «Не видишь, весь трамвай из России?!».
Еще недавно одессит выложил в Фейсбук специфические фото — двое мужиков идут по Трассе здоровья совершенно голыми, ну вообще. Уверенно так идут. Пользователь подчеркнул, что разговаривали они по-украински. Среди белого дня разговаривали по-украински, да…

Комментаторы сразу удивились: а где же была полиция? Но тут в чем казус? А в том, что первые полицейские появились в прибрежной зоне только в середине июля (ранее в нынешнем курортном сезоне это была редкость сродни краснокнижной), только если прибьют кого насмерть. Почему? Потому что широко разрекламированные губернатором Саакашвили полицейские велосипедные патрули к службе так и не приступили. При том, что и велосипеды были закуплены, и специальная форма летнего образца, и, прости Господи, Саакашвили как всегда ритуально в брюках задом наперед и чуть ли не со святой водой под фанфары благословил их в путь…
Но оказалось, что вот случайно для блюстителей порядка забыли приобрести шлемы, наколенники и аптечки. Вот и делали рагули что хотели. Впрочем, может никто бы не тормознул их — все же по-европейски.
А для не одесситов я поясню развернуто: шли в таком виде рагули по Трассе здоровья — это местная достопримечательность, по сути, огромный экологически чистый парк, где нет автомобильного движения; с игровыми и спортивными площадками, где катаются на велосипедах и роликах, где через каждые пару метров играют в настольный теннис и бадминтон, где скамейки, где масса детей, где канатная дорога, лотки со сладкой ватой и мороженым…
Она же, Трасса здоровья, ставит ряд рагулей в тупик. Длина трассы от парка Шевченко (там же находится пляж «Ланжерон») до Аркадии составляет почти шесть километров  зеленой зоны. Однако рагули явно не в курсе, что большая часть Одессы, включая исторический центр, располагается «на равнине, возвышающейся над морем», если как в энциклопедии. Поэтому преимущественно у нас на море не идут, а спускаются.
Рагули же, «скупавшись» где-нибудь на Ланжероне и желая вернуться опять на вокзал, чешут по этой трассе до самой Аркадии, то есть все шесть километров, и на последнем издыхании сокрушаются «Эта гора никак не заканчивается».
Примечательно, что по желанию одесситов власти города хотят продлить трассу насколько это возможно. Тогда есть шанс, что гора никогда не закончится, и они, «небывало наплывшие», уйдут по ней туда, куда так рьяно стремятся с воплями «Европа!», навсегда уйдут вместе со своими конями и головами от кильки… а там еще немного, и Прованс.
Хоть, впрочем, все это можно было отобразить и совсем лаконично в паре слов: «На *** с пляжа!».
А для тех, кто однозначно примется писать в комментариях «Где вы были 2 мая?», поясню, что именно в среде таких, едва ли отличающих съедобные предметы от несъедобных, и рассредоточено сейчас попертое с военных складов в 14-м году оружие.

http://www.politnavi…ragul.html

"Корабли будут возвращены, когда восстановятся нормальные отношения между Киевом и Москвой. У нас есть целая программа возвращения. Это не только корабли, но и другая техника, вооружения, в том числе танки. Никто их не собирается там держать", — считает Касатонов.

Речь идет о судах, которые требуют ремонта и сейчас находятся в военно-морской базе Донузлав.
Напомним, после начала военных действий в Донбассе Россия приостановила передачу Украине боевых кораблей.
По данным военных экспертов, после крымского кризиса в состав Черноморского флота России перешло 9 из 18 основных боевых кораблей ВМС Украины и 9 из 43 вспомогательных судов. В результате к концу марта 2014 года у украинского флота оставались лишь фрегат «Гетман Сагайдачный» и артиллерийский катер «Скадовск».