Далее:
На международной арене государство всегда сталкивается с различного рода противодействиями, возможностями краткосрочных и долгосрочных союзов, вариантами собственных действий и действий оппонентов. Все это необходимо по возможности предусмотреть, оценить и выработать план действий, который бы одновременно обеспечивал достижение поставленной задачи был достаточно гибким для оперативной корректировки, в соответствии с меняющимися тактическими обстоятельствами, но без ущерба для стратегической цели. Стратегические цели выстраиваются на основе прогнозов, основанных на подтвержденных фактах и не допускающих двузначной трактовки. Например, не сложно было задолго до самого факта события прогнозировать, что либо украинские националисты откажутся от идеи строительства государства титульной нации (требующей создания этой нации) и пещерной русофобии, направленной против десятков миллионов русских и русскокультурных (тех же русских, но с записью украинец в паспорте) граждан Украины, либо страну рано или поздно охватит гражданская война. Точно так же без проблем можно было утверждать, что либо Янукович разгонит майдан, либо майдан сметет Януковича. И сейчас не надо быть выдающимся специалистом, чтобы констатировать: либо Россия победит США на Украине и далее везде, либо США, победив Россию на Украине, устроят на ее территории такое, что террор киевского нацистского правительства и ужасы гражданской войны на Украине покажутся невинными детскими шалостями. А вот попытка конкретизации этих прогнозов уже переводит нас в область тактических вариаций. Например, гражданская война, речь о которой шла в первом случае, могла разразиться еще во время переворота 2004-2005 годов. Могла в 2007 году, когда Ющенко, в ходе очередного государственного переворота попытался бросить на Киев внутренние войска. Могла и в любое другое время. Но началась в феврале-марте 2014 года. За три месяца противостояния Янукович неоднократно имел возможность смести майдан и майдан теоретически мог додавить Януковича раньше (предателей и саботажников внутри властной команды было более, чем достаточно для полного слива ситуации в любой момент). Наконец, всем уже понятно, что конфликт на Украине не разрешится без широкомасштабных боевых действий и силового смещения киевского режима (в варианте российской победы), либо подавления народных республик (в варианте победы американской). Но конкретную дату начала нового этапа войны не берутся определить даже самые самоуверенные «нострадамусы», каждый свой опус начинающие словами: «Как было мной предсказано еще до коронации государя-императора Николая Александровича». И в принципе, это правильно. Определение точной даты зависит от огромного количества факторов, которые нам неизвестны, а во всей совокупности неизвестны даже основным игрокам. В Вашингтоне не знают точно, что собирается сыграть Москва, а в Москве не осведомлены о точных тактических намерениях Вашингтона. Имеющиеся данные могут интерпретироваться по-разному. Например, переброска в Восточную Европу и на Украину нескольких подразделений армии США можно оценивать как подготовку к открытому вступлении Вашингтона в конфликт, можно как попытку спровоцировать Россию на превентивный удар (пока враг не создал ударный кулак), а можно как средство давления на не рвущихся воевать с Россией (а надо) лимитрофов и киевских нацистов. На деле активная фаза гражданской войны могла возобновиться в апреле, может начаться в мае, может в июне, а может и позже. Да, наиболее вероятным коридором является вторая половина мая (даже, где-то начиная с числа 12-го), поскольку этот коридор соответствует большей части условий, удовлетворяющих целям как США, так и России. Но, поскольку мы не знаем какими конкретно соображениями будут руководствоваться организаторы следующей серии войны в Донбассе, более высокая вероятность и менее высокая вероятность являются субъективной оценкой конкретного эксперта, сделанной на основе личного опыта, общей эрудиции, оценки доступной информации (включая возможную дезинформацию) и массы иных факторов, которые не могут быть корректно интерпретированы в рамках строгого логического построения. Фактически, здесь мы имеем дело с интуицией. Но что такое интуиция? Например, интуиция подсказывает мне, что принц Гарри Уэльский, второй сын Принца Уэльского Чарльза и покойной Дианы Фрэнсис Спенсер может стать последним королем Великобритании. Не последним в Виндзорской династии, а последним вообще. Почему именно этот капитан британских ВВС – пятый в очереди на престол, у которого сегодня практически нет шансов, что его очередь когда-либо наступит? Потому, что Гарри явно честолюбив. У него без сомнения есть серьезные политические планы. Одна его афганская эпопея была двойным ударом, направленным на повышение его позитивной узнаваемости в обществе и авторитета в вооруженных силах. Уже полузабытые скандалы с его «детскими шалостями» попавшие в свое время в прессу, свидетельствуют, что он не чужд радикализма, не боится нарушать закон и по взглядам близок к правым (даже к крайне правым). Если бы глобальная система не вступила в системный кризис, а продолжала существовать в режиме «теплой ванны» 90-х Гарри был бы обычный enfantterrible без всяких политических перспектив. Но поскольку механизмы традиционной демократии не обеспечивают больше интересы господствующего класса, а британский монарх на деле обладает почти не ограниченной (вернее ограниченной только традициями, которые можно и поменять) властью, для Альбиона было бы вполне в его традиционном политическом стиле полностью поменять систему, сохранив все внешние атрибуты, а королевская диктатура ничем не хуже диктатуры кондитера. Наоборот, значительно лучше, король в представлении народа является природным правителем, а кондитер – жалким выскочкой. Папа Гарии – Чарльз, Принц Уэльский – человек упрямый в быту, но в целом слабохарактерный, к тому же очень пожилой. В его возрасте, если удается дождаться престола, резких движений не совершают. Семья брата Вильяма – классическая западноевропейская королевская семья эпохи «теплой ванны». Они могут представительствовать, благотворительствовать и символизировать семейные ценности, что угодно, только не управлять. Наконец, за Гарри стоит серьезное политическое лобби. У нас на глазах было переформатировано отношение к принцу общества и прессы, и даже его командировка в Афганистан была организована вопреки отнюдь не академическому сопротивлению королевы. Между Елизавета II – бабушка крайне упрямая. Ее упрямства хватит на всех Виндзоров (живых и мертвых) вместе взятых. И эта бабушка никому не обязана давать отчет в своих действиях, а также имеет законное право руководить жизнью всех челнов королевской семьи. Чтобы отправить мальчика в Афганистан вопреки воле такой бабушки необходимы были аргументы, сила которых не в убедительности, а политическом весе того (тех), кто эти аргументы приводил. В общем, мальчика ведут и готовят, а куда можно вести королевского отпрыска, как не к власти? Поскольку его шансы законно занять престол, как было сказано выше, стремятся к нулю, родственников могут попросить уступить ему место не менее убедительно, чем попросили бабушку отправить его в Афганистан. Как быстро? Зависит от того сколько проживет бабушка и с какой скоростью будет развиваться системный кризис. Почему, последний король? Потому, что диктатура (а занятие британского престола принцем Гарри возможно только в случае установления диктатуры монарха и путем фактического государственного переворота, даже если будут придан формально законный вид) может замедлить агонию системы, но не может отменить краха, независимо от того, на Украине это происходит или в Великобритании. Ну и на закуску для любителей символов. Если, как предполагается, после смерти своего дяди принца Эндрю, принц Гарри получит титул герцога Йоркского, то у нас прям какой-то Ричард III вырисовывается. Жаль Шекспир давно умер. Все это длинное лирическое отступление было мне необходимо с одной лишь целью– чтобы показать на каком шатком фундаменте строятся прогнозы, основанные на интуиции и как легко нарисовать убедительную теорию заговора, просто путем интерпретации всем известных фактов, выстраивания их в логическую схему, которая совсем не обязательно должна отвечать реальной действительности. Ну а разобравшись со слабостью базы интуитивных прогнозов, давайте все же попробуем прикинуть на чем могут быть основаны расчеты сторон, которые и будут определять момент возобновления полномасштабных военных действий в Донбассе. С точки зрения интересов России в принципе ситуация достаточно прозрачна– время играет на Москву, оппоненты в цугцванге и если бы дело шло о шахматной партии или компьютерной стратегии, можно было бы бесконечно долго сидеть и ждать когда противник бросится первым. Однако мы имеем дело с живыми людьми. А люди склонны уставать, разочаровываться, терять доверие, особенно когда они не понимают, что происходит. А они не понимают? Большая часть людей (не только российских граждан, но населения планеты) мыслит шаблонно и прямолинейно: либо «послать танки», либо «нас это не касается». Оба эти этапа российское общество уже пережило и не по одному разу. «Нас не касается» звучало неделю от момента свержения Януковича и до момента, когда «стало ясно, что Путин решил брать Крым». После этого был короткий этап «срочно послать танки». Когда стало ясно, что танки на материковую Украину никто посылать не будет, опять зазвучало «всех русских мы спасли, русские жили только в Крыму, только они восстали, а остальное нас не касается». После трагедии Одессы, а особенно с момента начал варварских обстрелов городов Донбасса (а также и российской территории) идея «послать танки» вновь захватила российское общество, но была сурово обрублена первым Минском. После этого народ продолжает верить, что наверху все делают правильно, но не понимает, что именно там делают. В таком режиме долго сохранять доверие народа власть не может. Она либо должна делом доказать, что играла верную игру (народ должен увидеть конкретную материальную победу, и не в масштабах взятого Мариуполя или Славянска, а как в 1945), либо ей надо готовиться к волне слухов, обвиняющих власть в измене (как в феврале 1917 года – «царица немка, генералы немцы, везде измена») и обвальному падению популярности. К сожалению неустойчивость народной психики не раз приводила к краху самые детально проработанные, красивые и практически уже осуществленные политические планы. Если российская власть это учитывает, а ее действия за последние пятнадцать лет показывают, что она чутко следит за настроениями масс, то для нее флажок на часах падает где-то в сентябре месяце (точнее, конец августа – начало октября), когда украинский вопрос должен быть решен хоть чучелом, хоть тушкой. Отменить осенний цейтнот России на Украине может только какое-то глобальное событие, которое по своим масштабам и последствиям для России и мира затмит войну в Донбассе, как в свое время война в Донбассе увела на периферию внимания российского общества войну в Сирии. Итак, Россия может терпеливо ждать где-то до сентября, а затем начнет нервничать. А что США? Если мы утверждаем, что время играет на Россию, то логично предположить, что оно играет против США. Во-первых, необходимо содержать своего украинского союзника, чтобы он не околел раньше времени. Во-вторых, террористический характер украинского режима постепенно становится все труднее скрывать от мирового сообщества, а это огромные моральные издержки для Вашингтона и так не пользующегося в мире особой популярностью. У нас, конечно, многие считают, что на моральные издержки американцам наплевать, но это не так. Если бы мораль ничего не значила в международных отношениях, стороны не вели бы изнуряющие маневры с целью переложить друг на друга ответственность за конфликт (имеется в виду не только нынешняя ситуация, но любая другая, начиная с хетто-египетской войн XIII века до Р.Х.). Ну а скаредные американцы никогда бы не тратили по всему десятки миллиардов долларов для отбеливания своего имиджа, если бы телеканалы не были оружием не менее действенным, чем ударные авианосные группировки. В-третьих, США все труднее держать в узде «Старую Европу» — сердце ЕС, а без ее участия, даже удачная попытка втянуть Россию в конфронтацию с восточноевропейскими лимитрофами ничего не дает. В-четвертых, общая политическая ситуация на Украине настолько нестабильна, что контроль над развитием событий может быть утрачен Вашингтоном в любой момент (многие считают, что США всесильны и могут контролировать все вечно, но это тоже неправда). И это тоже вынуждает торопиться. С этой точки зрения, война нужна США уже вчера. Но есть и другие интересы, требующие отложить горячую фазу конфликта. Понятно, что в случае начала широкомасштабных военных действий в Донбассе, украинская армия, обогатившаяся бесценным опытом катастрофических поражений, несмотря на приобретенный военный опыт и помощь кой-какими военным материалами и советниками (а возможно и вооружениями), получаемую от США и восточноевропейцев, долго продержаться не сможет. Дело тут, конечно не в высоких боевых качествах армий ДНР/ЛНР (хотя нельзя отрицать того, что они заметно численно, технически и организационно) но в том, что пора кончать с Киевом наступила для Кремля, а как там оформятся отпускники – дело десятое.