Украина и украинско-российские отношения

Согласно информации, опубликованной на Едином государственном портале открытых данных, запасы угля по состоянию на 13 июня составляли 2,697 млн тонн, из которых 1,980 млн тонн — угли газовых марок и 717 тыс. тонн — антрацит. Это означает, что с 1 июня запасы увеличились на 83 тыс. тонн антрацита и 37 тыс. тонн газовых углей. И.о. гендиректора энергетической компании Рината Ахметова «ДТЭК Энерго» Дмитрий Сахарук в комментарии для «ЛИГА.Бизнес» прояснил ситуацию с ввозом угля с территории РФ. По его словам, в апреле с российской шахты компании поступило 37 тыс. тонн антрацита, в мае — 85 тыс. тонн. В дальнейшем компания стабилизирует импорт на 100 тыс. тонн в месяц.

В энергосистеме Украины по состоянию на 14 июня во время прохождения суточных пиков работали блоки ТЭС общей мощностью 4583 МВт (примерно 32,5% от общей мощности украинской тепловой генерации). Холодный май закончился, на Украину пришла летняя погода, что сразу же сказалось на балансе энергосистемы: нагрузка на тепловые блоки возросла на 1000−1500 МВт. Виноваты в этом не только кондиционеры, но и бойлеры — большая часть Киева отключена от горячего водоснабжения и греет воду в чайниках, кастрюлях и бойлерах.

Главная новость украинской энергетики — закон об энергорынке теперь не только принят Верховной радой, но и подписан президентом Украины Петром Порошенко. Сейчас он уже вступил в силу, однако украинскую энергетику ещё ожидает 2-летний переходный период, в течение которого предстоит создать и сделать всё, что новый закон предусматривает. Как ранее сообщалось, закон определяет организацию рынка в целом, разблокирует приватизацию энергогенерирующих и энергораспределяющих активов (инвестиции в них не были интересны западным компаниям без стимулирующего тарифообразования, такие активы покупали только украинские и российские инвесторы, которые могли повышать их прибыльность за счёт коррупционных договорённостей с представителями власти и увеличения их прибыльности в «ручном режиме»). Также принятие закона позволяет провести корпоратизацию «Укрэнерго» (компания-оператор ОЭС Украины) — предположительно для упрощения привлечения кредитов.

Кабмин Украины в очередной раз прогнозируемо продлил режим действия ЧП в энергетике ещё на месяц — даже несмотря на то, что запасы угля сегодня выше, чем в начале отопительного сезона 2016/2017 гг. Обсуждения не было, члены правительства единогласно поддержали решение.

Несмотря на дефицит угля и сохранение режима ЧП в энергетике, Украина продолжает наращивать экспорт электроэнергии. В январе — апреле он вырос до 2 млрд кВт·ч (+27,3% к аппг). Доход от экспорта даже обгоняет количественные показатели (+36,3% к аппг).

Компания «Укрзализниця» ещё на минувшей неделе отчиталась о том, что весь уголь, выгруженный в порту «Южный» из первой «лодки», доставлен на ТЭС компании «ДТЭК Энерго». 75 тыс. тонн уместились в 1055 полувагонах, а их перевозка растянулась на 11 суток. Всего энергохолдинг Рината Ахметова заказал 9 таких судов, т. е. предстоит принять ещё 8. С момента прихода первой «лодки» прошло уже 20 суток, а значит, в самом лучшем случае «Южный» будет принимать по судну в месяц. Так Дмитрий Сахарук сообщает, что погрузка второго судна только началась, прибытие же на Украину ожидается только в середине июля. Т. е. ориентировочный срок окончания поставок — не ранее декабря 2017 года, а скорее даже уже в 2018-м.

В правительстве утвердили запасы не только по газу, но и по углю. На 1 ноября на площадках ТЭС должно быть 1,96 млн тонн углей газовой группы (этот показатель уже достигнут и превышен), а также 1,93 млн тонн антрацита — всего 3,89 млн тонн. Антрацита остаётся привезти чуть более 1,2 млн тонн и, если до отопительного сезона антрацитовые блоки будут простаивать, то почти весь этот объём привезёт ДТЭК: 500 тыс. тонн со своих шахт в России и порядка 375 тыс. тонн — из ЮАР.

Добыча угля, согласно оперативной информации Минэнерго, в январе — мае составила 12,926 млн тонн (+3,8% к аппг). Сообщается также, что добыча упала почти во всех основных угледобывающих регионах Украины (Донецкая, Луганская, Львовская, Волынская обл), выйти в плюс удалось только за счёт Днепропетровской области (+18,2% к аппг, 8,213 млн тонн). Падение добычи неудивительно — многие шахты, в особенности государственные, попросту убыточны. Директор энергетических программ Центра мировой экономики и международных отношений НАН Украины Валентин Землянский отмечает, что ситуация не изменится до тех пор, пока государство не разберётся с тарифообразованием: «…То есть, или тарифы на украинский уголь будут покрывать себестоимость добычи, или государство вернется к политике компенсаций. Абсолютно непонятно, за счет чего власть собирается покрывать стоимость угля или снизить себестоимость добычи ниже, чем она сейчас есть… Если речь идет о повышении тарифов для населения, то нужно помнить о росте задолженности из-за нынешней экономической ситуации в стране. Я пока не вижу каких-либо решений, которые могут говорить о выходе на рентабельную работу украинских государственных шахт», — рассказал он корреспонденту «Голос.UA».

Комментарий Землянского — ответ на слова главы Донецкой военно-гражданской областной администрации Павла Жебривского, по мнению которого новая концепция развития угольной промышленности Украины поможет вывести 70% госшахт на уровень безубыточности уже к концу 2017 года. Тут нелишним будет вспомнить, что многие события новейшей истории Украины (с конца 2013 года) — прямое следствие этого реформирования. Дотации угольной отрасли — одна из ключевых претензий, которые предъявлялись в экономике команде Януковича. По мнению реформаторов, деньги зарывались в землю — в прямом и переносном смысле. А теперь они собираются вернуться к политике Януковича, поскольку не существует иных способов вывести добычу на рентабельность в столь короткий срок, кроме дотирования отрасли из бюджета. Если дорого — можно и отказаться. Председатель комиссии Общественного совета по вопросам тепловой энергетики Виталий Григоровский через свою пресс-службу приводит любопытную оценку. С текущей стоимостью угля порядка 90−100 долл/тонна Украине уже проще вкладываться в возобновляемую энергетику, поскольку себестоимость тарифа сопоставима: «Средневзвешенный тариф для тепловой генерации в апреле 2017 года составил 1,92 грн за 1 кВт·ч. Это уже сопоставимо с ценой 1 кВт·ч электроэнергии, производимой на ветряных станциях. При средней стоимости электроэнергии, произведенной из энергии ветра, 3,25 грн, есть станции, на которых цена составляет 1,86 грн. Учитывая высокую долю объемов производства тепловой электроэнергии на фоне множественных проблем тепловой генерации, включая пресловутую формулу «Роттердам+», всё это оборачивается ростом рыночной цены электроэнергии в Украине». При этом эксперт отмечает, что Энергетическая стратегия правительства хотя и предполагает продление сроков эксплуатации 9 ГВт тепловой генерации, долю угля, использующегося для производства электроэнергии, намечено сократить более чем вдвое — до 12,5%. Вероятно, в министерстве устали искать уголь и решили, что проще будет перевести блоки на сжигание газа. По крайней мере в прогнозной структуре топлива ТЭС и ТЭЦ на 2017 год от Минэнерго указывается, что доля газа в ней вырастет на 13,2%, а угля — сократится на 16,2%.

Энергокомпании играют с киевлянами в забавную игру под названием «мы не виноватые» — найти того, кто отвечает за отключение горячей воды в столице Украины оказалось непросто. «Киевэнерго» — непосредственный поставщик — кивает на «Нафтогаз», который прекратил поставки газа. В «Нафтогазе», в свою очередь, оправдываются неплатежами. Поэтому, по крайней мере, часть горожан, по всей видимости, останется без горячей воды до октября. «Действия «Нафтогаза» не являются прогнозируемыми, они ситуативные. Взяли и отключили… Большая вероятность, что до начала следующего отопительного сезона», — прокомментировал ситуацию глава наблюдательного совета «Киевэнерго» Иван Плачков во время пресс-конференции. О причинах этого «взяли и отключили» говорят не слишком охотно, потому что виновато государство, вернее правительство, которое должно было перечислить компенсацию субсидий. А это, в свою очередь, показатель того, что система субсидий, которую прошлым летом так рекламировал Владимир Гройсман, не протянула и года.

Ведущим политикам не доверяет от 70 до 90 процентов избирателей, при 5-15% доверяющих. По данным группы «Рейтинг» 65% украинцев считают причиной всех бед непрофессионализм и коррумпированность действующей власти, более 50% не хотят ждать очередных выборов и выступают за досрочные парламентские и президентские выборы. Там ещё много интересных данных, но остановимся на этих.
Ситуация хуже, чем была у Януковича накануне майдана. В то время, по крайней мере действовала легальная оппозиция. Причём на любой вкус: коммунистическая, националистическая, либеральная и т.д. Терял доверие представитель режима, росло доверие к представителям оппозиции. Политическая система сохраняла устойчивость в рамках традиционных качелей.
После февральского, 2014 года государственного переворота оппозиция режиму уничтожена. Возможна только оппозиция в рамках режима. То есть от смены власти содержание системы управления не изменится, просто некоторые люди поменяются местами в высоких кабинетах.
По большому счёту для украинского народа сегодня смена власти — всё равно, что для русского крестьянина в конце XVIII века переход престола от Екатерины Великой к Павлу I. Господа те же, права у них те же, а кто там правит в Петербурге и в какие мундиры одета армия крестьянину всё равно.
На этом фоне, украинцы, которые в 2014-2016 годах с жаром спорили со мной, доказывая, что у них всё хорошо, а если что и не очень, то терпимо и завтра будет лучше, стали проявлять потрясающее здравомыслие. То же исследование «Рейтинга» показало, что 85% граждан Украины считают, что страна находится в состоянии хаоса и 75% находят, что Украина уже находится в состоянии развала. Уверен, что я в Москве найду больший процент оппонирующих такой точке зрения. Но на месте виднее.
Итак, кризис, развал, хаос, ни к чему не способная власть и отсутствие альтернативы. Именно к этому пришла Украина в конце своего жизненного пути. Очевидно населению радоваться не приходится. Те кто успел или ещё успеет покинуть пределы страны столкнулись и столкнутся с многочисленными трудностями, но у них и у их детей будет хоть какая-то перспектива.
Те, кто останется в надежде, что лихие времена быстро минут, скоро советские военно-полевые кухни будут раздавать на улицах кашу с тушёнкой, как в Берлине в 1945 году, а там откуда-то появится адекватная власть, всё как-нибудь восстановится и наладится, рискуют пережить большое разочарование. Боюсь, что они успеют позавидовать не только вовремя уехавшим, но и вовремя умершим.
У Украины нет позитивного решения, нет выхода, и у её граждан не будет не только хорошей, но даже нормальной жизни, как минимум ближайшие лет 10-15 (это, если повезёт). И винить в этом они должны не обстоятельства, не руководителей страны, а исключительно и только себя. Многим кажется, что пословица, гласящая «каждый народ заслуживает свою власть» грешит преувеличением. Это не так.
Любая власть, будь она избрана демократически, передана по наследству или захвачена силой, может сохраняться только в том случае, если народ признаёт её легитимной и согласен ей подчиняться. Если народ считает, что власть действует совершенно несправедливо и грубо ущемляет его интересы, он очень быстро такую власть меняет или убирает. Этот принцип описывается ещё одной пословицей: «На штыках неудобно сидеть».
Для иллюстрации данной мысли напомню, что для сохранения власти за большевиками Ленин вынужден был 14 марта 1921 года провозгласить НЭП, далеко отойдя от декларировавшихся им принципов организации коммунистического хозяйства. И сам он, и ВКП(б) называли Новую экономическую политику вынужденным отступлением. Это отступление было вызвано нарастающей волной крестьянских восстаний и начавшимся брожением в армии (тоже крестьянской). Попробуй большевики сломать ситуацию и ситуация сломала бы их.
Между прочим эта власть, эта партия только что выиграла гражданскую войну и правила единолично, без всяких выборов, по праву победителя.
Украина долго (25 лет) эволюционировала в направлении нынешнего своего положения. Изменения происходили пошагово, почти незаметно, но изначально не оставалось никаких сомнений к чему всё идёт. Тягныбок, Билецкий, Фарион и прочие не в 2014 и не в 2013 году появились на украинском политическом небосклоне. А перед трагедией второго майдана все могли потренироваться на фарсе майдана первого.
С моей точки зрения, именно неспешность и плавность перемен в украинской политической жизни первого двадцатилетия независимости привели к сегодняшней ситуации и нейтрализовали возможность общественной активности, потенциально способной блокировать нацификацию страны.
Люди ощущали лишь лёгкие уколы дискомфорта на бытовом уровне. Вначале исчезли из эфира российские телеканалы, затем исчезла из свободной продажи российская пресса, нацификацию государственного аппарата и системы образования завершил только Ющенко. Русские школы практически исчезли по всей стране (кроме Крыма) и резко (до ¼ от общего числа) сократились даже в Донбассе при Ющенко и Януковиче. При Ющенко завершилась нацификация идеологии. Янукович сохранил этот курс. При Ющенко и Януковиче радикалы прочно утвердились в информационном пространстве и публичной политике, но всё ещё сохранялась иллюзия свободной дискуссии.
Поэтому попытки отдельных активистов организовать политическое противодействие губительному курсу власти наталкивались на общественную пассивность. По-отдельности многие люди (на Юго-Востоке большинство и даже в Киеве до 40%) оглашали о растущей опасности прихода радикалов к власти и о необходимости организовывать противодействие. Но как только речь заходила о выходе за рамки узкой группы «по интересам», сразу же речь заходила о том, что Россия «должна нас всех организовать, профинансировать и обеспечить политическую поддержку, а уж тогда мы всем покажем».
То есть, отдельные человеческие единицы ощущали достаточный дискомфорт для того, чтобы фрондировать на кухне, но недостаточный для того, чтобы проявить минимальную общественную инициативу и самостоятельно начать политическую борьбу, которая на первом этапе неизбежно вела к определённым материальным потерям. По-отдельности каждый был против, а в общественный протест это единоличное брюзжание так и не складывалось.
Простой пример — по закону достаточно было 14 заявлений родителей первоклассников, чтобы в любой украинской школе был открыт русский класс. Случаев отказа в открытие класса, при собранных заявлениях, была масса. Случаев продолжения борьбы ни одного. Даже когда в 2011-2013 годах министерство образования пыталось стимулировать этот процесс, при его гарантированной поддержке случаи борьбы родителей за право детей учиться в русском классе можно было пересчитать по пальцам одной руки (причём оставались лишние).
Именно поэтому сейчас на Украине сотни тысяч людей могут с полным правом утверждать, что они никогда не мирились с национал-радикализацией государства. И им, каждому в отдельности нельзя предъявить никаких претензий. Они говорят правду. Они высказывали своё мнение. Но пожертвовать остатками комфорта ради создания общественного движения все эти люди не захотели. Только через меня прошли десятки активистов, просивших «организуйте нас», «создайте партию» и «платите нам деньги за политическую работу». Именно не «мы создадим, мы организуем, мы будем работать», а найдите средства, чтобы заинтересовать нас в политической деятельности, которая вроде как нам же и нужна.
При этом они кивали на националистов, которые, мол, не бесплатно же выступают. На деле такие современные радикалы, как Билецкий и тот же Тягныбок начинали бесплатно и с проблемами (Билецкий даже в тюрьме отсидеть успел). Только потом, когда они начали представлять из себя хоть небольшую, но организованную политическую силу, им пошли деньги, информационная и политическая поддержка.
Пророссийская украинская общественность пребывала и пребывает в уверенности, что «России это нужнее, чем нам», «Россия должна спасать русских» и т.д. Впрочем, этот же тезис активно муссируется остатками пророссийских активистов на Украине и сейчас. На вопрос же: почему Россия должна помогать вам, а не вы России?— обижаются.
Собственно эта аберрация сознания и привела к украинской катастрофе. Унаследованное от блаженных лет советской власти представление о государстве как о добром и заботливом родственнике, которое должно решить все ваши проблемы было перенесено с СССР на Россию. В одной голове умещалась радость по поводу того, что «благодаря независимости наши ребята не гибнут в Чечне» и уверенность в том, что Россия просто обязана решить все проблемы русофилов (пусть они и граждане другого государства) только потому, что они русофилы.
А украинские националисты, тем временем ездили воевать против России и в Чечню, и в Грузию, и куда только могли. Вот и выросли их маленькие маргинальные группки во вполне себе сплочённое движение, которое находясь в меньшинстве даже сейчас успешно добивает и украинское государство, и украинское общество, убивая попутно отдельных достойных, справедливых, умных и порядочных людей, единственная проблема которых заключается в том, что подавляющее большинство из них так и не нашли в себе сил сказать «я сделаю» вместо «сделайте для меня».
Люди не виноваты. Общество виновато в том, что оно так и не сложилось. Сегодня можно объяснить это сотнями объективных и субъективных причин, но миллионам единиц, так и не достигшим уровня консолидированного общества легче от этого не будет. Страна достигла той стадии, когда вопрос «почему так плохо?» более не актуален. Актуально выяснить когда всё закончится и кто доживёт?