Перспективы развития России

Ибо свободы на постсоветском пространстве давно уже выше крыши. Статей за тунеядство и мужеложество больше нет, ограничений в выезде за рубеж – тоже (если, конечно, куча долгов на тебе не висит). Можно в православный храм ходить, можно в мечеть, можно в синагогу. Можно даже собственную церковь открыть – никто не запрещает (если «без политики»).
А если кому-то и этой свободы мало – можно идти в лес, строить домик и жить там в полной свободе, ограниченной лишь законами природы. Или, как вариант, ехать в другую страну, уровень свободы в которой соответствует желаниям.
Хочется в Европу – можно ехать в Европу. Хочется в США, в Майами – да пожалуйста. Правда, не всех там ждут, но вот арабы же едут в Европу, не спрашивая, ждут их там или нет. Было бы желание.
Одним словом, свободы – хоть попой ешь.
Но нет, либералов (рядовых, верующих) вся эта свобода давно уже не радует. Потому что она сама по себе им не нужна – им в приложение к этой свободе нужны деньги. Желательно сразу и много.
Хорошей жизни они хотят, а не свободы.
И это желание хорошей жизни вполне нормально для любого человека. Ненормально другое – ожидать хорошей жизни от либерализма как такового и верить, что если станет больше прав и свобод – тут-то и прольется манна небесная, потекут молочные реки в кисельных берегах.
Главная ошибка – считать, что чем больше свободы, чем больше либерализма, тем выше уровень жизни.
Потому что на самом деле все наоборот.

Не высокий уровень жизни является следствием свободы, демократии и прочего либерализма, а свобода и демократия являются производной от высокого уровня жизни, от ресурсной базы.
Попробую пояснить это на бытовом примере:
Чтобы лежать на диване, пить пиво и жрать пиццу, нужно иметь деньги для заказа пиццы и холодильник с пивом. А это надо предварительно заработать (или получить от жены, родителей, от кого-нибудь еще).
Наоборот не получится. Если лечь на диван и ждать, что вам принесут пиццу, а холодильник сам заполнится пивком, то вы скорее всего дождетесь, что из вашей квартиры вынесут холодильник, а потом и вашу квартиру перепишут на какого-нибудь дядю.
Чтобы наслаждаться свободой и демократией, нужно создать для этого предварительный ресурс – точно так же, как для возлежания на диване с пивом нужно на это самое пиво заработать.

Хотите лежать на диване месяц и потягивать хорошее пиво – нужно тысяч двадцать-тридцать рублей. Хотите лежать на диване всю жизнь – нужно несколько миллионов. Хотите при этом еще и кататься по разным странам – нужно опять же несколько миллионов, но уже не рублей.
Точно так же со свободой и демократией.
США обеспечили себе ресурсную базу, посадив большую часть мира на доллары и набрав триллионные долги, которые никогда никому не вернут. А когда отдельно взятые страны отказываются становиться ресурсной базой для американской свободы и демократии – их уничтожают, как Ливию и Ирак. Тем более что главная помеха в виде СССР давно исчезла и помешать Вашингтону уже никто не в силах.
Что до американской ресурсной базы – прежде чем США посадили многих на доллары и заставили покупать свои гособлигации, в США существовал расизм, от которого более-менее избавились только в середине прошлого века. И еще были конвейеры Генри Форда, на которых американцы вкалывали так, что света белого не видели – заметьте, вкалывали не от обилия свободы и демократии, а потому что жрать очень хотелось. Вот так и создавалась американская ресурсная база, которая обеспечивает нынешний уровень жизни и свободу-демократию, прикрытую системой ПРО, Томагавками и авианесущими группами, патрулирующими три океана.

Ресурсная база Западной Европы создавалась немного иначе, на основе распавшихся после Первой мировой войны империй с их колониями. Сегодня ресурс Западной Европы – финансы, трудовые мигранты, компактный и очень емкий рынок, низкие логистические издержки, высокая концентрация человеческого капитала и промышленности. Колонии исчезли, но собственность в бывших колониях осталась. Вот и весь секрет высокого уровня жизни.

Либерализация 90-х в России тоже имеет свою ресурсную базу в виде советской промышленности, созданной ударным трудом советского народа, которая последние 30 лет банально проедается.
Более того – либерализация 90-х является прямым следствием мощной ресурсной базы, созданной при советской власти. Не будь мощной ресурсной базы, было бы нечего приватизировать (то есть пилить). И не было бы никакой либерализации, во всяком случае в том виде, в котором она случилась с приходом команды Ельцина, расстрелом Верховного Совета и прочей декоммунизацией.

Возвращаясь к бытовой аналогии – советская партэлита в 80-е легла на диваны, потому что ее холодильники оказались забиты пивом и исчезла необходимость шевелить задами (да и мозгами тоже). А чтобы лежать на диванах было незазорно и неподсудно, партэлита разрешила всему народу точно так же лечь на диваны, чему многие поспешили обрадоваться. Правда, не у всех оказались холодильники, забитые пивом на много лет вперед, но эти проблемы постсоветских «индейцев» постсоветских «шерифов» уже не волновали.

Итого.
Сначала ресурсы – а потом уже свобода и демократия, то есть социальный расслабон, обеспеченный этими ресурсами.
Правда, этот социальный расслабон обычно для одних наступает, а для других не очень. Даже в США и Европе все весьма неравномерно. Формальной свободы примерно поровну, а вот ресурсы, которые собственно и придают свободе истинную ценность – распределены очень неровно.

Равномерное распределение свободы, демократии и тех ресурсов, что придают свободе содержание и ценность, было предусмотрено – вы не поверите – у большевиков!
Да-да, именно большевики в их концепции коммунизма предполагали не только свободу и демократию (власть советов), но и более-менее равномерное распределение ресурсов: каждому по труду – а там и вовсе по потребностям. Хотя «по потребностям» – это, конечно, утопия, а вот «по труду» было вполне реально.

И ведь что любопытно. Большевиков говорили именно о том, что коммунизм (то есть свобода и демократия с ресурсами, а не с голым задом как у горе-либералов) наступает не сам по себе в результате либерализации, а на ресурсной базе, которую должен создать рабочий класс. То есть сначала – ресурсная база в виде промышленности, что возникает не сама по себе путем «невидимой руки рынка», а в результате вполне конкретного и очень упорного труда. А потом уже – коммунизм. Не за счет либеральных соплей и попрыгушек на майдане, а за счет индустриализации, электрификации и прочего строительства.

Даже было такое понятие – диктатура пролетариата, которое вводилось для этапа, когда надо плотно вкалывать, а не плевать в потолок, читая либеральные мантры и ожидая манны небесной за красивые либеральные глаза.
Но разве истинному либералу хочется работать?
Истинному либералу хочется всего и сразу, желательно именно за красивые либеральные глаза, за выход на майдан, за попрыгугшки. Как печенье от мисс Нуланд, только чтобы оно никогда не кончалось.
Но в жизни не бывает, чтобы оно давалось просто так. И тем более – чтобы никогда не кончалась.

В этом и состоит главная ошибка рядовых верующих либералов – в том, что они перепутали местами причину и следствие.
Не поняли, что в США и Западной Европе высокий уровень жизни наступил не оттого, что дополна свободы, демократии и прочего либерализма. А наоборот – свободы, демократии и прочего либерализма дополна, потому что ресурсы позволяют.

Не потому у человека холодильник полон пива, что он лежит на диване – а потому он лежит на диване, что у него холодильник полон пива и необходимости вкалывать нет.
Не верите? Ну, тогда попробуйте лечь на диван и подождать, когда наконец наступит полный и окончательный либерализм.
Только не удивляйтесь, если к вам придут коллекторы и вынесут холодильник с диваном за долги перед пиццерией. Потому что это будет сделано в полном соответствии с либеральной экономической моделью, в которой права всех либералов равны. Но при этом холодильники и диваны постепенно становятся собственностью узкого круга – Грефа, Набиуллиной и прочих Чубайсов, обеспечивая именно им ресурсную базу для их свободы и демократии.