Напряженность на Корейском полуострове

Вы можете спросить, а почему бы Корее не покупать санкционную продукцию в других местах? К сожалению, это пока невозможно, потому что Япония практически монополист в данной отрасли: она контролирует по 90% мирового производства фоторезистов и фторированных полиимидов и 70% рынка фтористого водорода высокой степени очистки. Фтороводород — очень простое химическое вещество, но высокая чистота его, требуемая в производстве микрочипов, достигается передовыми технологиями, которыми мало кто обладает. То же в не меньшей степени касается и полимеров. Теоретически любой химик понимает, как их получать, но на практике для достижения должного качества продукции надо знать еще и конкретные технологии, которые в суровой тайне совершенствовались годами и которыми японцы, само собой, делиться ни с кем не собираются. Как говорят в корейских компаниях, они бы давно уже диверсифицировали источники поставок, но материалы нужного качества и в достаточном количестве, кроме Японии, мало кто производит.
Конечно, какие-то обходные маневры уже сейчас активно ищутся, тем более что в сохранении поставок заинтересованы и японские производители, для которых корейские компании, такие как «Самсунг», «Эл-Джи» или «Хайникс», — ключевые покупатели. Например, у японской корпорации JSR, выпускающей фоторезисты, есть завод в Бельгии, и на экспорт оттуда санкции Японии, вроде бы, не распространяются. А компания Tokyo Ohka Kogyo, тоже производитель фоторезистов, и вовсе имеет завод в Корее. Кое-какие исходные материалы она, впрочем, завозит туда из Японии, и это обязательно создаст проблемы в будущем. Еще одна японская компания Stella Chemifa имеет совместное предприятие в Корее, производящее фтороводород. Там сейчас не хотят заглядывать далеко вперёд, но очевидно, что их корейский завод частично снизит остроту проблемы.
Если говорить о причинах введения санкций и возможности их отмены в будущем, то тут японцы тоже обставили всё ювелирно (или подло — зависит от вашей точки зрения).
С одной стороны, все прекрасно понимают, что санкции введены в ответ на прошлогоднее решение Верховного суда Республики Корея, который присудил денежные компенсации корейцам, ставшим жертвами насильственной трудовой мобилизации в годы Второй мировой войны, когда Корея была японской колонией. Компенсацию, по решению суда, должны заплатить японские компании, в частности, «Мицубиси» и «Ниппон стил». При этом Верховный суд пренебрёг корейско-японским соглашением 1965 года, в котором все двусторонние претензии о возмещении ущерба объявлялись урегулированными. Корея также в одностороннем порядке отказалась от договорённости 2015 года о компенсациях кореянкам, которых во время Второй мировой войны отправляли в качестве проституток в бордели для японских солдат.
Япония резко протестовала против нарушения обеих договоренностей. Она, в частности, напоминала, что Базовый договор 1965 года заложил основу нормализации официальных отношений между Сеулом и Токио, поэтому отказ от его соблюдения, по сути, равносилен разрыву двусторонних отношений. Наконец, 21 июля в Японии проходили важные выборы в верхнюю палату парламента, и японский премьер Синдзо Абэ, очевидно, решил, что период предвыборной кампании — это исключительно удачное время проявить жёсткость, чтобы очаровать избирателей.
Тем не менее, ничего из упомянутого вы не найдёте в том обосновании санкций, которое представила Япония.  Она в лице Министерства экономики, торговли и промышленности заявила буквально следующее: «Система контроля экспорта основана на доверительных отношениях между странами. После рассмотрения данного вопроса соответствующими министерствами, следует сказать, что доверительным отношениям между Японией и Республикой Корея был нанесён существенный ущерб». И всё.
Здесь, в сущности, нет никакой конкретики, нет никаких обвинений. Это просто заявление о том, что мы вам не доверяем, вы нам больше не друзья. Соответственно,  мы совершенно логично исключаем вас из «белого списка» дружественных стран. Пока по трем пунктам. А дальше посмотрим.
«Дальше», кстати, вот-вот наступит. Буквально в эти дни Токио рассматривает вопрос о полном исключении Кореи из «белого списка». Решение ожидается в самом начале следующего месяца, скорее всего, оно будет положительным и вступит в силу к концу августа. Тогда для Кореи могут настать нелёгкие времена.

Корейские студенты, между тем, протестуют, жгут японские флаги и портреты премьер-министра Синдзо Абэ.

Главная проблема в том, что сделать с этим решительно ничего невозможно. Конечно, случаи бывают разные, но нынешние обращения Кореи в ВТО вряд ли ей помогут, потому что этот вопрос японцами явно был тщательно проработан заранее, и санкции приняты таким образом, что правил свободной торговли  не нарушают.
Выход из этой ситуации возможен только политический. Поэтому Корея сейчас всячески старается привлечь внимание мирового сообщества к данной проблеме и нажать на Токио через Вашингтон, чтобы организовать хотя бы политическое давление на Японию. Посмотрим, что из этого получится.
Ну, и, конечно, решительно невозможно представить себе, что президент Мун Джэин пойдёт на уступки и начнёт давить на корейские суды, чтобы они отменили антияпонские приговоры. Во-первых, он сам этими приговорами вполне доволен, а во-вторых, даже если он вдруг захочет надавить на суд, то кто же ему позволит? Мало того, что степень независимости корейских судов весьма высока, так и общественность во главе с оппозицией с удовольствием втопчет Мун Джэина в грязь и наверняка подвергнет импичменту, если, не дай бог, узнает, что он что-то такое затеял.
Возможно ли в такой ситуации какое-нибудь урегулирование? Стоит ли в обозримом будущем ждать компромисса между Сеулом и Токио? Честно сказать, вряд ли. Скорее, надо готовиться к дальнейшему обострению конфликта.

Убийство, первые итоги следствия и начало дипломатического кризиса. Казус Ли Чжон Чхоля
Ким Чен Нам прибыл в Малайзию 6 февраля 2017 г. в одиночку и с одной сумкой, что было зафиксировано камерами наблюдения.
8 февраля он отбыл на курортный остров Лангкави. Вечером 12 февраля вернулся в Куала-Лумпур, 13 февраля собирался вылететь в Макао рейсом, отправляющимся в 10 часов утра. Однако около 9 часов возле киоска самостоятельной регистрации на него было совершено покушение.
Видео атаки появилось не сразу. Поначалу разные СМИ выдали несколько версий. Associated Press сообщало, что Ким обратился за помощью из-за спрея, которым брызнули ему в лицо. По данным издания The Star, Киму плеснули в лицо жидкостью. Согласно версии, озвученной полицией Малайзии, Ким известил администратора аэропорта, что «кто-то схватил его сзади и плеснул ему на лицо жидкость» и что женщина «закрыла его лицо тканью, пропитанной жидкостью». Затем Ким обратился за помощью к медикам аэропорта, был весь в поту, страдал от боли, а потом потерял создание. Больной получил укол атропина и адреналина, но нуждался в интубации трахеи и был отправлен в госпиталь Путраджайя, по пути в который он скончался.
Позднее телеканалы Fuji TV и TBS опубликовали пятиминутное видео с камер наблюдения аэропорта: там видно, что человек, похожий на Ким Чен Нама, входит в терминал с небольшой сумкой в руках и стоит у киоска регистрации. В этот момент к нему подходит женщина в белом, которая хватает его за шею и прикладывает что-то к его лицу. В то же самое время перед Кимом проходит еще одна женщина, действия которой не видны. Атака занимает несколько секунд, после чего женщины в разных направлениях выходят из аэропорта.
14 февраля руководитель криминального департамента Мухаммад Салех заявлял, что подтверждения факта убийства еще нет и пока полиция рассматривает дело как «внезапную смерть», возможно, от сердечного приступа. Тем не менее малайская полиция по горячим следам задержала двух женщин и одного мужчину, подозреваемых в убийстве.
28-летняя гражданка Вьетнама Доан Тхи Хыонг, которую опознали по записям с камер наблюдения и яркой белой футболке с надписью «LOL», была задержана утром 15 февраля при попытке вылететь в Ханой.
Сингапурская газета New Straits Times писала, что 11 февраля Доан Тхи Хыонг заселилась в двухзвездочный отель Qlassic Hotel в самый дешевый номер без окон, расплатившись наличными. Позднее она переселилась в CityView Hotel. Администраторы CityView запомнили, что у нее были чемодан и большой плюшевый медведь, она хорошо говорила по-английски.
Девушка попросила у персонала ножницы, отстригла себе волосы и переоделась в толстовку с надписью «LOL», в которой ее запечатлели камеры аэропорта. В день нападения она пожаловалась, что в номере не работает интернет, а когда ей сказали, что его не починят до полудня, то выписалась из номера, переехала в SkyStar Hotel и провела там одну ночь. Сотрудники отелей, пожелавшие остаться анонимными, сообщили, что до и после поездки в аэропорт подозреваемая была совершенно спокойна.
Через три дня была задержана вторая подозреваемая, 25-летняя гражданка Индонезии Сити Айсия [4]. В Джакарте девушка работала швеей, а в 2012 г. переехала в Малайзию после развода с мужем и «работала в спа-салоне» в Куала-Лумпуре. По словам друзей, незадолго до инцидента она начала употреблять метамфетамин. Родственник девушки рассказал, что когда 28 января она вернулась домой в Джакарту навестить своего семилетнего сына, она старалась вести себя как можно незаметнее, выглядела истощенной и кашляла.
Ее бойфренд, 26-летний малазиец Мухаммад Фарид Бен Джалалуддин, также был арестован, однако затем он был освобожден под залог и более не всплывал в этой истории.
Доан родилась в небольшом вьетнамском поселении, мечтала стать звездой телешоу и при задержании представилась как актриса. Однако в действительности девушка была проституткой в Ханое. По словам ее племянницы Динь Тхи Кюйен, она писала в Facebook под именем Руби Руби и часто делала фото в белой рубашке с надписью «LOL», по которой ее опознали. Последний пост был сделан 11 февраля, за два дня до нападения, из района возле аэропорта.
На допросе в полиции Доан показала, что, когда вместе с подругой отдыхала в Малайзии, с ней познакомились четверо мужчин, которые предложили ей «участие в реалити-шоу», заплатив целых 100 долларов США. За это они должны были «подшутить над знакомым»: сначала обрызгать его лицо из баллончика, а потом набросить на него носовой платок. Один из этих мужчин, по словам Доан, был похож на северокорейца. Покинув место атаки, она вернулась, чтобы найти остальных, но те исчезли, и поэтому она решила вернуться в аэропорт на следующий день.
В иных СМИ встречается немного другая трактовка ее показаний: подозреваемая вместе со своей подругой и четырьмя мужчинами приехали в Малайзию как туристы. И как только они приземлились, четверо мужчин сказали, что хотят подшутить над одним из пассажиров. Доан приказали опрыскать Кима неизвестной жидкостью, в то время как Айсия держала его и закрывала ему лицо носовым платком. По словам источника в полиции, после инцидента две женщины прыгнули в такси и уехали, а четверо мужчин направились в гостиницу в Салак-Тингги. Когда на следующий день Доан не смогла найти спутницу и четырех мужчин, она вернулась в аэропорт, где была арестована полицией.
Это очень важный момент, так как впоследствии показания Доан существенно изменились в пользу версии, сконструированной адвокатами.
Сити Айсия также сразу заявила, что ее попросили принять участие в телевизионном розыгрыше и она участвовала в подобных шоу и раньше: просила мужчин закрыть глаза и брызгала им в лицо водой.
15 февраля японское агентство «Киодо Цусин» сообщило, что судмедэксперты завершили вскрытие тела, но пока не смогли установить точную причину смерти. Однако позднее утверждалось, что северокорейские дипломаты возражали против такой процедуры; что патологоанатомы сразу определили в качестве причины смерти отравление, но не могли выяснить точный тип яда.
В тот же день в ходе встречи с депутатами Национального собрания Южной Кореи глава Национальной службы разведки Ли Бён Хо сказал, что его служба узнала об инциденте в Малайзии спустя четыре часа после того, как он произошел, благо на протяжении пяти последних лет на Кима, который находился под защитой Китая, было несколько попыток покушений со стороны Пхеньяна. Ли Бён Хо подтвердил, что причиной смерти брата северокорейского лидера стал яд, для введения которого в организм использовалась либо игла, либо химический спрей.
На той же встрече Ли рассказал, что Ким Чен Нам никогда не обращался к Южной Корее с просьбой предоставить ему убежище, игнорировал подобные советы со стороны друзей, а в 2012 г. направил своему младшему брату письмо, в котором просил сохранить жизнь ему и членам его семьи: «Ким Чен Нам заверял пришедшего к власти в Северной Корее брата, что ни он, ни его дети не претендуют на власть и хотят лишь спокойной жизни за пределами КНДР».
Здесь сразу нужно отметить, что и СМИ, и разведка РК в первые дни и недели после убийства продемонстрировали необычно высокий уровень осведомленности. Легенда гласила, что службы аэропорта перепутали Северную Корею с Южной и позвонили в посольство РК, но позднее следствие ее опровергло.
Так как один из компании, о которой говорила Доан, был «похож на северокорейца», 17 февраля был задержан гражданин КНДР Ли Чжон Чхоль, находившийся в Корее по рабочей визе. По информации СМИ, Ли был экспертом в области химии и около десяти лет работал в одном из исследовательских центров в Калькутте. В Малайзии он работал в компании, которая распространяла антираковое средство на базе средства народной медицины.
Ли отрицал все обвинения, но в СМИ РК уже писали: «сообщается, что именно он дал указание двум подозреваемым женщинам убить Ким Чен Нама и вывез их на своей машине после покушения» [5], хотя никаких подобных выводов следствие не делало. Оставалось неясным даже то, был ли он главным спонсором девушки из Индонезии, который, по ее словам, возил ее в Японию и Южную Корею и выдавал себя за продюсера: соседи Ли утверждают, что он вел замкнутый образ жизни.
19 февраля полиция Малайзии объявила, что кроме Ли Чжон Чхоля, в розыске ещё пять северокорейцев (точнее, лиц с паспортами КНДР), которые покинули Малайзию в день убийства и, судя по камерам наблюдения, были недалеко от места покушения. Через час трое подозреваемых были замечены вместе со вторым секретарем посольства КНДР Хён Гван Соном и менеджером Air Koryo Ким Ук Илем, которые помогали им на стойке регистрации в аэропорту. Позже у стойки регистрации был замечен четвертый подозреваемый.
Согласно документам, эти четверо еще 19 февраля 2018 г. были идентифицированы как Ли Чжи Хен (33 года), Хон Сон Хак (34 года), О Чжон Гиль (55 лет) и Ли Чжэ Нам (57 лет).
Как сообщал сингапурский телеканал Channel News Asia, подозреваемые добрались до столицы КНДР через Джакарту, Дубай и Владивосток, и, по мнению СМИ РК, такой сложный путь доказывает их причастность. То, что благодаря санкциям в Пхеньян не прилететь так просто, а дешевые билеты нередко включают странные пересадки, по понятной причине забыли.
Естественно, в РК подозрения тотчас превратились в доказательства, и, выступая 20 февраля на заседании Совета национальной безопасности, и.о. президента РК Хван Гё Ан назвал убийство Ким Чен Нама «неприемлемым бесчеловечным преступным актом», призвав мировое сообщество заставить Пхеньян заплатить за этот «акт терроризма».
В тот же день 20 февраля посол КНДР в Малайзии Кан Чхоль заявил о недоверии следствию: «Прошло семь дней с момента инцидента, но не предоставлено никаких доказательств о причинах смерти, мы не можем доверять малайзийской полиции. Посольство определило личность убитого — это гражданин КНДР Ким Чхоль, как указано в его паспорте». В ответ Кан Чхоль был вызван в МИД страны, где ему был выражен «решительный протест» по поводу критики расследования убийства, а малайзийский посол в Пхеньяне был отозван в Куала-Лумпур для консультаций.
22 февраля Ким Ук Иля и Хён Гван Сона вызвали на допрос, однако северяне сказали решительное «нет», двое укрылись в посольстве. Оттого часть малайского следствия укрепилась в подозрениях, особенно когда южнокорейская сторона заявила, что Хён представляет военную разведку КНДР.
В тот же день 22 февраля полиция заявила, что есть доказательства попытки взлома и проникновения в морг, где находилось тело Кима. После этого морг стал охранять тяжеловооруженный спецназ, а на вопрос, кто злоумышленник, Халид Абу Бакар отказался говорить открыто: «мы знали, что кто-то пытался проникнуть в больничный морг. Мы должны были принять меры предосторожности. Мы никому не позволим вмешиваться в работу морга».
Таким образом, глава полиции, с одной стороны, отказался назвать личности преступников, но подтвердил, что они известны, с другой — ни тогда, ни позднее не было попыток обвинять в этом инциденте северокорейцев.
Также интересно, что один из адвокатов Доан настаивал на повторном вскрытии, поскольку сомневался в качестве малайзийской экспертизы, и призвал к участию экспертов из Японии и Ирака, а также патологоанатомов из Северной Кореи. В ответ малайзийская полиция предложила адвокату обратиться в Высокий суд.
Видимо, на той же пресс-конференции Халид Абу Бакар заявил, что убийство было «спланированным» и что две арестованные женщины прошли подготовку для совершения нападения и неоднократно репетировали его вместе в нескольких объектах в центре Куала-Лумпура. Халид Абу Бакар также утверждал, что женщины, по-видимому, знали, что имеют дело с ядовитыми веществами, поскольку были проинструктированы немедленно вымыть руки.
Одновременно появилась информация, что при повторном вскрытии тела на коже лица и в глазах убитого обнаружены следы отравляющего вещества нервнопаралитического действия типа VX, которое является наиболее токсичным из химического оружия: смерть наступает в течение 10-15 минут. VX обычно применяется в виде газа, находится под запретом соответствующих конвенций и формально на вооружении было только у СССР и США.
Затем японский телеканал NHK и малайзийская газета The Star сообщили, что полиция задержала 30-летнего местного жителя, возле жилья которого обнаружены химикаты, множество перчаток и обуви, которые подозреваемый, судя по всему, пытался в спешке удалить из дома.
23 февраля в его доме был проведён обыск, в результате которого обнаружены образцы химикатов, спецодежда для работы с химреактивами, а также шприцы, обувь, перчатки и другие инструменты, которые могли использоваться при изготовлении токсичных веществ. Отмечалось, что лаборатория находилась в двух километрах от места, где проживал задержанный ранее Ли Чжон Чхоль, и была обследована экспертами по химической безопасности. Журналисты отметили, что дом был расположен в двух километрах и от дома северокорейского дипломата, а в прессе РК вообще немедленно заявили: «По сообщениям местных СМИ, этот дом снимали четыре северокорейца, впоследствии сбежавшие в Пхеньян». Однако автора такой информации в малайской прессе найти не удалось, как и информации о том, что арестованный гражданин КНДР и эксперт-химик Ли Чжон Чхоль причастен к изготовлению яда и вообще был как-то связан с задержанным, имя которого пока не названо.
Однако затем эта история затерлась, и последнее, что автор нашел по данному поводу, — упоминание инцидента в сингапурской Straits Times, где писалось, что, «хотя его роль в деле об убийстве по-прежнему неясна, известно, что этот человек может иметь связи с задержанными подозреваемыми».
24 февраля о следах VX на лице Кима сообщил глава полиции Малайзии Халид Абу Бакар. Комментируя эту новость, представитель МИД РК заявил, что применение химического оружия является нарушением соответствующих международных соглашений, и призвал мировое сообщество дать КНДР жесткий ответ.
Когда же 25 февраля 2017 г., использование VX подтвердило министерство здравоохранения, недруги Пхеньяна начали кампанию «Северная Корея использовала запрещенное химическое оружие массового поражения». Правда, от VX не пострадали даже исполнительницы, а проведенная властями Малайзии две недели спустя проверка аэропорта не обнаружила иных следов отравляющих веществ...

Модная война с атомом
Мун Чжэ Ин возглавил Республику Корею (РК) 10 мая 2017 года и уже через месяц заявил о поддержке «мирового тренда на отказ от ядерной энергетики». Он пообещал прекратить строительство новых атомных электростанций и не продлевать работу реакторов, у которых выработался ресурс. Кроме того, в рамках борьбы с микропылью, главным источником которой в РК считаются автомобили и теплоэлектростанции, новая администрация пообещала прекратить строительство новых угольных электростанций при закрытии «стареющих». 
В 2017 г. на долю атомной энергии приходилось 31 % общего объема производства электроэнергии в стране, а на угольные электростанции -  39 %.  По иным данным (исследование британской энергетической компании BP)  в 2017  году в РК доля АЭС в общем объёме выработки электроэнергии составила 26%, а угольных электростанций - 46,2%. Это высокий показатель по сравнению со странами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) (17,8 и 27,2%) соответственно. В 2018 году на южнокорейских АЭС выработано 148,4 тераватт-часов электроэнергии. Это четвёртое место в мире после США, КНР и России.  
В своей предвыборной программе Мун обещал к 2020 г. сократить долю АЭС и ТЭЦ, работающих на угле, до 18 и 25 %. Одновременно доля электростанций на газе должна удвоится до 37 %, а процент ВИЭ подскочит до 20 % с 4,7 %  в 2016 г. К 2030 г. доля ВИЭ составит 30 %, а проблемы с возможным ростом цены электричества предполагается решить за счет «умного» менеджмента. Было даже дано обещание, что до 2020 г. плата за электроэнергию для потребителей не будет расти. 
Однако эксперты говорят, что переход к чистой и безопасной энергетике будет непростым и дорогим. При этом надо не забывать, что основным потребителем электроэнергии в РК являются не домохозяйства (13,7 %), а бизнес (56,1 %). По данным компании KEPCO, основного производителя электроэнергии, на 2017 г., производство 1 кВт * ч на АЭС обходилось в 68 вон, на угле - 74 воны, на СПГ- 101 воны, а возобновляемой энергии - 110 вон. При этом плата за пользование электричеством составляет 107 вон за кВт * ч для промышленных объектов и 124 воны для домохозяйств. Исходя из этого, эксперты прогнозировали повышение тарифов на электроэнергию, способное ударить по бизнесу. (Для сравнения, в Германии на фоне перехода от ядерной к возобновляемой энергии тарифы на электроэнергию для домашних хозяйств за 10-летний период выросли на 78 %). 
Однако рассуждения о том, что «энергетическая безопасность и экономика должны иметь такое же значение, как экологичность и социальное признание» были сочтены демагогией. Как заявлял новый министр промышленности, торговли и энергетики РК Пэк Ун Гю, «настал подходящий момент для присоединения к общемировой тенденции отказа от АЭС и угля в качестве источников энергии в пользу развития возобновляемой энергетики».   
19 июня 2017 г.  была закрыта первая отечественная АЭС «Кори-1». На церемонии остановки реактора Мун сказал, что, по его мнению, это «начало безъядерной энергетической страны, сдвиг парадигмы для более безопасной Кореи». Далее Мун пообещал закрыть реактор Вольсон-1 (его первоначальный срок службы закончился в 2012 г., однако в 2015 г. Комиссия по ядерной безопасности постановила продлить его деятельность до 2022 г.) и остальные за ним по списку. 27 июня кабинет министров принял решение о приостановке строительства пятого и шестого энергоблоков АЭС «Сингори», которые к тому времени были готовы на 29,5 % и должны были вступить в строй в 2021 и 2022 г. Но против правительственных планов восстали жители регионов, где идет строительство реакторов. Они отправили в Голубой дом письмо, утверждая, что приостановка приведет к потерям в размере 2,5 триллионов вон и нанесет ущерб жителям из-за отмены компенсаций и планов занятости.  
Была собрана комиссия по изучению общественного мнения, куда не вошли специалисты по энергетике, зато было представлено по два эксперта из гуманитарно-общественной, научно-технологической и статистической областей, два конфликтолога и руководитель - бывший судья Верховного суда. Для демонстрации гендерного равенства и сбалансированности состава среди экспертов наличествовали 3 женщины и 3 лица младше сорока лет. И даже такой состав постановил возобновить строительство реакторов. 
Правда на свет появились результаты опроса, проведённого агентством  Realmeter, по результатам которого 60,5 % опрошенных поддержали политику отказа от ядерной энергетики. И Мун подтвердил закрытие «Вольсон-1» и продолжение политики постепенного отказа от АЭС, хотя строительство реакторов продолжилось (на ущерб от его приостановки в размере 100 млрд вон закрыли глаза).  
Выдержав паузу, Мун подступился к войне с атомом с новыми силами. 24 октября 2018 г. кабинет министров Республики Корея утвердил "дорожную карту" перехода от ядерной энергетики к альтернативным возобновляемым источникам энергии. Согласно плану, решено не строить шесть новых атомных реакторов и не продлевать срок эксплуатации ещё 14-ти. Это означает, что из действующих в настоящее время 24-х реакторов к 2038-му году останутся только 14. Кроме того, будут разработаны технологии демонтажа АЭС, которые в будущем можно экспортировать на растущие зарубежные рынки, и расширены инвестиции в увеличение доли возобновляемых источников энергии и решение проблемы хранения отработанного ядерного топлива. Финансирование данных вопросов планируется осуществлять за счёт «свободных средств с согласия заинтересованных правительственных ведомств и Национального собрания».  
Представители атомной отрасли и оппозиции выразили резкий протест по поводу такой политики. По их мнению, отказ от строительства новых АЭС станет ударом по экономике в целом и атомной отрасли в частности, а об экспорте корейских моделей АЭС тогда не может быть и речи. Как писала главная англоязычная газета страны Korea Times, «правительство предложило, что в 2026-2031экономический рост составит 2%, а рост спроса на электроэнергию - 0,1%. Как такое соотношение возможно в принципе?» Особенно если учитывать электрификацию транспорта и переориентацию бизнеса на IT-сферу. 

Почему-то растут тарифы
За первый год правления Муна выработка энергии на АЭС упала на 29 %, за два - на 36 %. При этом производство энергии на угольных станциях увеличилось с 2016 гогда на 22 %, так как стало понятно, что привозной СПГ – дорог, а с ВИЭ быстро решить вопрос невозможно. Как следствие, выбросы от ТЭЦ за последние два года существенно увеличились, что повлияло на объем микропыли. В результате работа устаревших угольных электростанций периодически приостанавливалась, а некоторые были закрыты. 
Разумеется, две основные госкомпании данной отрасли KEPCO (Корейская электроэнергетическая корпорация, провайдер электроэнергии) и KNHP (Корейская корпорация гидро- и атомной энергетики /Korea Hydro and Nuclear Power) уверенно несут убытки. У KNHP долги подскочили на 2,8 триллиона вон. Только остановка строительства двух реакторов принесла 122,8 миллиарда потерь бюджета от выпадения налоговых поступлений. 700 млрд, потраченные на продление срока эксплуатации реактора Вольсон -1, тоже оказались выброшенными, плюс 93,7 млрд- потерь от прекращения проектирования 4 новых реакторов. 
29 июня 2018 г. было объявлено о введении ограничений на выработку тепловой энергии в дни с высокой концентрацией микропыли. В случае повышения ее уровня региональные власти могут потребовать снижения производственной мощности угольных электростанций до 80 %. Однако в планы вмешалась аномально высокая жара конца июля-августа 2018 г., которая заставила включить всё, что можно. Чтобы справиться с взрывоопасным спросом на энергию, правительство запоздало обратилось к ядерной энергетике, объявив, что увеличит количество действующих атомных станций с 14 до 19, чтобы в течение лета обеспечить дополнительные 5 млн киловатт. 
Кроме того, популист Мун распорядился предоставить гражданам временные льготы на оплату электроэнергии за июль и август, плюс дополнительные скидки для уязвимых слоёв общества и учреждений социального обеспечения. Президент РК отметил, что меры должны быть введены до того, как граждане получат счета за электроэнергию, а его критики отметили, что компании, торгующие энергией, могут потребовать возместить им убытки, и сделано это будет из бюджетных денег.  
Жара спала, но смог не исчез, поскольку снижения мощности угольных электростанций было недостаточно.  Зато в консервативных СМИ появились пассажи типа «общественность призывает к пересмотру политики отказа от ядерных электростанций за счёт увеличения количества теплоэлектростанций, которые считаются источником микропыли». Когда стало понятно, что без ТЭЦ не обойтись, они  стали  работать с двойной нагрузкой, и более того, правительство приняло план строительства дополнительных 12 угольных электростанций. 
19 апреля 2019 г. в министерстве промышленности, торговли и энергетики представили третий базовый план развития энергетической отрасли до 2040 г. План предусматривает масштабное сокращение производства энергии за счёт угольных электростанций в целях реализации концепции чистой энергетики. Правительство намерено демонтировать устаревшие угольные электростанции, прекратить строительство новых подобных объектов и увеличить долю возобновляемой энергетики   до 30-35 % при том, что по состоянию на 2017 год показатель составлял 7,6 %.   
Критики заявили, что такая политика приведёт к резкому удорожанию электроэнергии, на что им ответили, что документ носит характер общего ознакомления с политикой правительства и в нём нет конкретного содержания по ценам.  
27 мая 2019 года КЕРСО представила доклад, согласно которому потребление электроэнергии в последнее время растёт. В 2018-м показатель достиг максимального уровня 10,2 (МВт•ч) на душу населения, что на 3,3 % больше, чем в предыдущем. Потребление для бытовых нужд увеличилось на 4,8 %, составив 5,2 МВт•ч, для общественных нужд - на 1,4 %, до 22,3 МВт•ч. Между тем, потребление электроэнергии в сфере производства снизилось на 0,6 % до 137,2 МВт•ч. В целом в прошлом году в частном секторе было израсходовано 72.895 ГВт•ч – на 6,3% больше, чем в предыдущем году. Это максимальный уровень с 1993 года! Более высокое, чем в РК, потребление электроэнергии зафиксировано только в некоторых странах Северной Европы, Канаде и США.  
12 июня 2019 г. KEPCO решила раскрыть свои расходы на производство электроэнергии, чтобы противостоять действиям администрации Мун Чжэ Ина по снижению коммунальных платежей для домохозяйств в преддверии летней жары, как это было сделано год назад. Более низкие коммунальные платежи означают более низкие доходы для KEPCO, которая только оправилась от растущих потерь за последние два года.  В 2018 году КЕРСО терпела убыток в размере 208 миллиардов вон ($176 миллионов) в связи с политикой по поэтапному отказу от ядерной энергетики, но сокращения тарифов на электроэнергию повлекли за собой дополнительные расходы до 300 млрд вон.  
Чем чреваты подобные эксперименты? Отказ от АЭС и отказ от угля – на самом деле разные направления, и сегодня по экологии куда сильнее бьет второе. Что же до повышения цен, то знакомые автору южнокорейские эксперты считают так: если доля ядерной энергии в общем энергобалансе упадет с 30 до 15 процентов за счет развития возобновляемых источников энергии, тарифы поднимутся минимум на треть.  

От партнера до субподрядчика
Под угрозой оказались и поставки южнокорейских атомных станций в Европу и на Ближний Восток. С одной стороны, в РК эксплуатируется 24 энергоблока АЭС, и в течение последних 40 лет не было ни одной аварии. Кроме того, РК успешно осуществила проект строительства АЭС в Объединённых Арабских Эмиратах. С другой стороны, возникает неприятный вопрос «Как Южная Корея отказывается от АЭС на своей территории, но при этом собирается строить их за рубежом?». 
В результате 30 июня 2018 года Саудовская Аравия определила в качестве участников конкурса на проект строительства первой в стране АЭС пять кандидатов – это РК, Россия, США, Китай и Франция. Первоначально в РК предполагали, что круг конкурентов сократится до трёх, однако теперь конкуренция усилится. 
С трудностями сталкивается и потенциальное продолжение южнокорейского контракта на обслуживание атомных электростанций в ОАЭ. В 2009 году Корея выиграла контракт на проектирование и строительство на сумму 18,6 млрд долл. США, а эксплуатация и техническое обслуживание АЭС считаются более прибыльными, учитывая 60-летний срок службы атомной электростанции.  
Первоначально предполагалось, что Korea Hydro & Nuclear Power (KHNP) подпишет долгосрочное соглашение о техническом обслуживании исключительно с государственными компаниями ОАЭ и выиграет проект технического обслуживания 3 триллионов вон ($2,5 миллиарда), который продлится до 15 лет после завершения строительства завода. Однако 21 ноября  2018 года Nawah Energy Company, совместное предприятие Emirates Nuclear Energy Corporation (ENEC) и Korea Electric Power Corp. (KEPCO), подписало долгосрочное соглашение об обслуживании атомной станции с французской энергетической компанией EDF, а в первой половине 2019 года ближневосточная страна решила открыть торги для нескольких игроков и разбить долгосрочный проект на несколько краткосрочных проектов для снижения затрат. Если это так, то проект будет стоить 500 млрд вон, не дотягивая до 3 трлн вон, как ожидалось изначально. 
На всякий случай власти подстелили соломы. Как заявил представитель министерства торговли, «Корпорация ядерной энергии Эмиратов продемонстрировала поддержку политики правительства РК  по поэтапному отказу от ядерного сектора, поэтому безосновательно говорить, что ОАЭ сомневаются в том, будет ли Корея поддерживать свои атомные электростанции». 
Впрочем, кроме подобной конъюнктуры, сыграл свою роль и человеческий фактор. Данные, предоставленные KHNP консервативному депутату Чон Ю Сопу, показали, что четыре работника, отправленные в ОАЭ, в 2018 году были наказаны за незаконные действия, в том числе вождение в состоянии алкогольного опьянения, импорт запрещенного в стране алкоголя, сексуальные домогательства и словесные оскорбления. Кроме того, многие сотрудники KHNP на строительной площадке имеют проблемы с общением с должностными лицами ОАЭ из-за банального незнания английского: из 729 работников, отправленных в ОАЭ, 109 набрали менее 700 баллов в TOEIC, а трое из них получили ниже 300 баллов в тесте. 
В итоге в июне вместо долгосрочного соглашения о техническом обслуживании (LTMA) минимум на 15 лет KNHP и KEPCO подписали с Nawah Energy Company соглашение об обслуживании АЭС Барака только на пятилетний срок с шансом продления еще на пять, если стороны договорятся. Вместо ожидаемых трех триллионов вон (2,5 миллиарда долларов) цена контракта составила менее одного триллиона, и отраслевые аналитики обвинили в этом администрацию Муна и его антиядерную политику. Как заявил профессор университета Соган Ли Док Хван, «это 100-процентная вина президента Муна. Если бы не он, ОАЭ не рассматривали бы возможность срыва сделки для нескольких игроков». 
 Чон Ен Хун, профессор Корейского передового Института науки и техники (KAIST), тоже согласился с тем, что   политика администрации Муна играет значительную роль в превращении долгосрочного проекта в краткосрочный. ОАЭ должны эксплуатировать атомную станцию Барака не менее 60 или 80 лет, и нет смысла давать исключительные права на техническое обслуживание стране, которая собирается сама отказаться от АЭС. В результате «мы прошли путь от партнера до субподрядчика». 

Зелёные эксперименты 

При этом серьезные эксперименты властей с возобновляемыми источниками энергии показывают не только экономическую неэффективность, но и чреваты катастрофами.  15 ноября 2018 года  в районе города Пхохана провинции Кёнсан-Пукто произошло землетрясение магнитудой 5,4 по шкале Рихтера. К счастью, никто не погиб, но 118 человек получили ранения различной тяжести, а 1800 местных жителей были вынуждены покинуть свои дома и жить в статусе беженцев. Сумма ущерба составила 54,6 млрд вон или 48,3 млн долларов, или около 286 млн долларов, если считать косвенные экономические потери. 
В научных кругах практически сразу заговорили о том, что причина землетрясения может заключаться в работе местной геотермальной электростанции, благо эпицентр находился всего в нескольких сотнях метров от нее. Правительство сформировало комиссию с привлечением отечественных и иностранных экспертов, которая проводила изучение этого вопроса, и та подтвердила, что землетрясение в Пхохане было спровоцировано геотермальной электростанцией. Учёные пришли к выводу, что давление, усилившееся в результате бурения и подачи воды в ходе получения геотермальной энергии, спровоцировало сейсмическую активность.  С 2009 года по ноябрь 2017 в регионе случилось 520 землетрясений, из которых около 240 произошли в пределах пяти километров от места, где применяли гидравлическую стимуляцию.  
В результате геотермальная электростанция тоже будет закрыта, а жители Пхохана уже подали иски против правительства и компании-оператора геотермальной электростанции: если благодаря сборам подписей иск распространится на всех горожан, его сумма составит до 9 трлн вон. 
Не меньше проблем с водородной энергетикой, которую Мун очень любит и продвигает. По планам президента, к 2020 году будет установлено почти 10 тыс. устройств быстрой зарядки электромобилей, к 2022-ому решено распространить 433 тыс. электромобилей и 67 тыс. водородных автомобилей, а к 2030-ому весь общественный и грузовой транспорт РК станет электрическим и водородным.  Если же все 7 тысяч сеульских автобусов будут заменены на водородные (которые, проезжая один километр, очищают 4,86 килограмма воздуха), это позволит очистить объём воздуха, достаточный для дыхания 530 тыс. взрослых в течение года. 
Правительство решило в течение пяти лет инвестировать 2 млрд 300 млн долларов в создание промышленной экосистемы водородных автомобилей. Средства пойдут на увеличение производственных мощностей, создание автобусов с водородными двигателями, разработку объектов хранения водорода.  Ожидается, что данные инвестиции позволят к 2022 году создать 3800 рабочих мест и произвести 16 тыс. автомобилей с водородным двигателем. 11 декабря 2018 года на церемонии начала строительства второго завода по производству систем водородных топливных элементов, состоявшейся в Чхунчжу провинции Чхунчхон-Пукто на территории завода Hyundai Mobis был представлен план запустить к 2030-ому производственную платформу, которая позволит ежегодно выпускать до 500 тыс. водородных электромобилей. Если инвестиции будут осуществляться по плану, то к 2030 г. проект позволит создать 50 тыс. новых рабочих мест. Если учитывать косвенное трудоустройство, то в рамках проекта работу получат 220 тыс. человек. Ежегодный экономический эффект, по прогнозам, составит примерно 23 млрд долларов.  
17 января 2019 года правительство обнародовало свое видение водородной экономики, заявив, что автомобили и топливные элементы, работающие на водороде, создадут 43 трлн вон (38,2 млрд долларов) экономической стоимости и 420 тыс. рабочих мест к 2040 г. Наряду с водородными автомобилями правительство будет содействовать производству топливных элементов для выработки электроэнергии, чтобы к 2040 г. суммарная мощность составляла 15 гигаватт. Из них 8 гигаватт будут использоваться для внутреннего потребления, что составляет от 7 до 8 % совокупной мощности Кореи.  
Однако, как можно заметить, речь идет о долгосрочных проектах, которые пока предстоит разработать ещё на уровне концепции. Министерство науки и информационно-коммуникационных технологий РК только планирует в течение пяти лет вложить порядка 60 млрд вон или 53,3 млн долларов в развитие технологий в сфере производства и хранения водорода в целях создания стабильной системы поставок водорода.  Работа по подготовке дорожной карты по реализации концепции водородной экономики должна завершиться до окончания третьего квартала 2019 года, а на данный момент «уровень развития технологий водородной энергетики РК составляет 77,7 % от уровня США». РК нуждается в развитии имеющихся технологий в этой сфере в целях укрепления конкурентоспособности, а также в развитии технологий в соответствии с местными условиями. В 2019 правительство РК вложит в исследования и разработки технологий чистой энергии  902 млрд 900 млн вон или 760 млн долларов, что на 61,2 % больше, чем в 2016 г.  
Похоже, президент РК не понимает важной вещи. Водород рекламируют как отличное и экологически чистое топливо, и он действительно является таковым. В результате его сгорания образуются водяные пары (никаких парниковых газов), а благодаря своей атомарной массе он потенциально наилучшее горючее. Но в чистом виде водород в природе не встречается, это вторичное топливо, которое можно только произвести. Видные специалисты по химии утверждают, что водород нельзя сделать более дешевым, чем углеводородное топливо. Точнее, дёшево водород можно получать только или путём термоядерной реакции, или с помощью биотехнологий, но эти технологии существуют больше на бумаге, чем в реалиях. 
При этом при хранении водорода нужно соблюдать очень большую осторожность. Если водород просочится из емкостей, то он образует газовоздушную смесь, более известную как «гремучий газ», воспламеняющуюся от малейшей искры. Чтобы увидеть, что это такое, можно посмотреть на хронику гибели дирижабля «Гинденбург», сгоревшего в считанные секунды. В результате, как считает российский эксперт Дмитрий Верхотуров, езда на водородном автомобиле будет напоминать ношение гранаты с вынутой чекой в кармане. В принципе можно, но малейшая неосторожность приводит к взрыву. Первым звонком можно считать взрыв 400-литровой ёмкости с водородом, который произошел на одном из предприятий в технопарке города Каннын провинции Канвондо.  В результате инцидента два человека погибли, еще четверо получили ранения. 
Что же касается широко разрекламированных солнечных батарей, то гористый рельеф Кореи не позволяет, в отличие от Сахары, отводить под наземные солнечные батареи большое количество площадей. Да, они хорошо разгружают домохозяйства (в этом качестве успешно применяются и в Израиле, и в КНДР) но для того, чтобы питать от батарей завод, их площадь должна измеряться гектарами.  
Эту проблему пытаются решить, размещая «солнечные зеркала» на воде или территориях, отвоеванных у океана при помощи дамб. Так, Корейская государственная корпорация по развитию сельских районов планирует создать крупнейшую в мире сеть надводных энергетических установок по получению солнечной энергии. Её общая мощность составит 280 мВт. Установки будут созданы на озёрах Сокмун и Тэхо в провинции Чхунчхон-Намдо, и Кохын в провинции Чолла-Намдо. Отмечается, что надводные установки на 10 % эффективнее наземных, плюс проект позволит ежегодно сокращать выбросы парниковых газов на 160 тыс. тонн. Однако это долгосрочный и дорогостоящий проект, а эксперты уже предупреждают, что эффективно надводные солнечные батареи будут работать до первого шторма или сильного волнения. 
30 октября 2018 года агентство развития и инвестиций Сэмангым провело церемонию начала масштабного проекта создания зоны солнечной и ветровой энергетики, которая будет способна вырабатывать энергию мощностью 4 ГВт. Для его реализации будет выделено 500 млн долларов из госбюджета, плюс 8,7 млрд долларов частных инвестиций. Президент Мун Чжэ Ин уделяет большое внимание данному проекту, но упомянутые выше инвестиции будет привлечь довольно сложно, поскольку проект не обсуждался на общественных слушаниях и не проходил исследование на целесообразность. 

Американцы помогут
Таким образом, от атомной энергетики надо отказываться по политическим соображениям, ТЭЦ на угле слишком неэкологичны, а ставки на возобновляемые источники энергии себя не оправдывает: солнечная энергетика пока больше съедает энергии и средств на строительство и содержание, чем приносит пользу.  Разумным выходом в этом направлении станут поставки нефтепродуктов из-за рубежа, хотя Южная Корея и так является пятой в мире по импорту нефти. 
До недавнего времени РК активно пользовалась углеводородами из Ирана, будучи третьим по объёмам покупателем нефти из Ирана после Китая и Индии, однако сотрудничество прекратилось в связи с восстановлением Вашингтоном санкций. Образовавшийся пробел Соединенные Штаты пытаются закрыть поставками своих нефтепродуктов, - к 27 ноября 2018 г. 10 танкеров доставили в страну 12 млн баррелей нефти из США. Это больше, чем общий показатель за последние семь месяцев.  
На рост ввоза нефти из США также влияет продолжающееся торговое противостояние США и КНР, отчего американские компании ищут новых партнёров в РК, Японии, Индии и других странах, а также снижение стоимости американской нефти и удорожание данного товара на Ближнем Востоке. В 2018 г. РК заняла второе место по объёму импорта американской нефти, обойдя Китай. Среднесуточный объём южнокорейского импорта нефти из США составил 236 тыс. баррелей, однако автору попадалась информация о том, что два крупных нефтеперерабатывающих завода Южной Кореи, SK Innovation и Hyundai Oilbank, приостановили поставки сланцевой нефти из США из-за повышенного содержания посторонних примесей — металлов и химикатов.   
Данный ход имеет явное политическое измерение. Таким образом, США пытаются посадить Республику Корея на нефтяную иглу, что позволит им сделать южнокорейский режим более послушным, в том числе и с точки зрения действий, на которые правительство Муна, позиционирующее себя как старающееся избегать излишней зависимости от Америки, пойти не может. Вашингтон активно намеревается вовлекать Сеул в торговую войну с Пекином  на своей стороне, что опять-таки может быть чревато обострением отношений и неформальными китайскими санкциями, не меньшими чем те, которые обрушились на Сеул, когда предшественница Муна, Пак Кын Хе, приняла решение о размещении на территории РК элементов американской ПРО, формально направленной против КНДР, а на деле - и против России и Китая. 
Мун Чжэ Ин старается позиционировать Южную Корею как государство, проводящее самостоятельную политику, но экономических возможностей для этого не хватает, потому что усугубление зависимости от США будет бить по его рейтингу в левых кругах и де-факто усиливать позиции его оппонентов в консервативном лагере, которые и так неконструктивно критикуют любую его инициативу в рамках «правил»  корейского фракционизма. При этом время работает против Муна, поскольку если в Корее, как и год назад, лето будет слишком жарким, из этого последует скачок расходов на электроэнергию благодаря интенсивному использованию кондиционеров. Год назад в рамках популистской политики Мун объявил скидки для населения, а образовавшийся разрыв энергокомпаниям вроде бы удалось возместить из бюджетных денег. Однако в этом году из-за обструкции консерваторов проект дополнительного бюджета пока не удаётся согласовать, и для президентства Муна это может стать проблемой. Существенное повышение тарифов на электроэнергию или её отключения вполне могут серьёзно уронить рейтинг Муна, особенно на фоне усугубления иных проблем в экономике и отсутствия прогресса в межкорейском урегулировании, где после саммита в Ханое наблюдается определенный застой. Между тем, резкий вздет президентского рейтинга в РК ранее был в основном связан с успешными мероприятиями на данной ниве, после чего он испытывал медленное волнообразное снижение. 

Но можно обратиться и к России
В такой ситуации Южной Корее нужен нейтральный и независимый партнер, способный компенсировать ее энергетические потребности. И такой партнер есть – Россия. Даже если вынести за скобки трехсторонние проекты, включавшие в себя строительство на территории полуострова трубопровода и/или линии электропередач, известные с конца 2000-х гг., если не ранее, две страны вполне могут начать взаимовыгодное сотрудничество. На Дальнем Востоке России есть нужные месторождения и существует развитая инфраструктура. Мощности южнокорейского судостроения, которое в последнее время сталкивается с определенным кризисом и нехваткой заказов, вполне могут быть употреблены на строительство серии супертанкеров, которые будут возить туда-сюда российский газ. Разумеется, непростая ситуация, в которой оказался Сеул, создает возможность для того, чтобы условия сделки были бы выгодны для России с точки зрения как прямой цены контракта, так и перспективных южнокорейских инвестиций в Приморье и другие регионы российского Дальнего Востока. Если обе стороны возьмутся за дело в обозримом будущем, у них есть шанс объявить о договоренности до выборов, что позволит Муну укрепить свои позиции.  
Надо отметить и то, что несмотря на волюнтаристские решения в экономике и внутренней политике, с точки зрения политики внешней Мун более соответствует российским интересам, чем консерваторы, для которых характерна куда большая ориентация на США и куда менее конструктивная позиция в отношении Пхеньяна. В конце концов, межкорейское олимпийское потепление 2018 года во многом было связано с тем, что северокорейское приглашение к диалогу было принято, после чего и последовали сначала северокорейские представители на Олимпиаде в Пхёнчхане, а затем серия межкорейских саммитов, благодаря которым региональная напряженность существенно снизилась. Это означает, что с точки зрения поддержания региональной стабильности России выгодно сохранение у власти носителей данного тренда. 
При этом надо учитывать, что в 2020 году состояться важные для Муна парламентские выборы. Во-первых, они будут промежуточной проверкой того, насколько президент и правящая партия сохраняют доверие народа, во-вторых, для президента жизненно важно обеспечить парламентское большинство, необходимое для проведения в жизнь большинства его проектов. Это означает, что энергетические проблемы желательно решить до этого срока.

Несешь ответственность – обязан следить
На мобильные телефоны юных корейцев родители не только имеют полное право, но и обязаны устанавливать специальное программное обеспечение Smart Sheriff, которое блокирует доступ со смартфонов на порносайты и порталы сексуального общения онлайн. Сегодня такого типа программ, которые ограничивают доступ подросткам к потенциально опасным для их психики сайтам, уже 14. С помощью этих приложений родители могут узнать, играют ли их дети на телефоне в игры, какие порталы посещают, как часто пользуются телефоном вообще, геолокацию своих чад и т. д. Информация передается на родительские мобильные устройства, так что от удаления истории путешествия по интернету на телефоне подростка, толку для него нет.
Правительством Кореи была профинансирована разработка и внедрение программы Smart Relief, реагирующей на используемые в переписке через мессенджеры слова: угроза, убить, заткнитесь, насилие, разрушать, инвалидность, проститутка, мусор, вор, порнография, беременность, гостиница, непристойный, секс, сексуальные преступления, проституция, мотель, пиво, самоубийство, изнасилование, прелюбодеяние, убежать из дома, изгой. И о переписке, в которой используются данные слова, родительские смартфоны тоже в курсе.

Заклейте стенку и наденьте маску
Покупая микрокамеру (диаметр линзы объектива 1 мм), кореец, понятное дело, не скажет, что берет ее с целью подпольной съемки в номере отеля или общественном туалете. Да его и не спросят. Запрещено использовать в случаях, не предусмотренных упомянутым выше законом, но... Не пойман – не вор.
Шпионская индустрия провоцирует, естественно, и развитие антишпионской. В интернете можно обучиться, как обнаруживать камеры. Приемы описываются от самых простых («проверьте, нет ли отверстий в стенках и закройте их туалетной бумагой») до сложных («взгляните на доступные сети Wi-Fi, если есть с очень длинным именем, полным цифр и букв, это, вероятно, беспроводное соединение камеры»). Некоторые дамы носят с собой в сумочке силикон, чтобы запечатывать подозрительные отверстия. Многие приобретают датчики, способные обнаружить камеры и микрофоны. Только в течение 2018 года продажа таких детекторов в Южной Корее увеличилась на 333% по сравнению с 2017-м, отмечает американская телесеть ABC.
Для многих женщин обязательным предметом при выходе в город стала маска, которую они надевают при входе в общественный туалет: даже если их кто и запишет, идентифицировать личность будет сложно.
Так называемые фотографии «под юбкой», сделанные без согласия девушек, стали настолько распространенными, что в Сеуле в метро можно найти плакаты, предупреждающие об этом и советующие девушкам надевать под юбку дополнительно шорты.

«Моя жизнь – не ваше порно»
В 2018 году тысячи кореянок, закрыв свои лица, вышли на улицы обличать продажу шпионских камер и распространение интимных видео через порнографические сайты. «Моя жизнь – не ваше порно» – таким был лозунг той демонстрации. А несколько месяцев спустя правительство Южной Кореи отреагировало на это созданием специального государственного органа для женщин, который организует патрулирование туалетов в метро или на вокзалах. Контролерши вооружены устройствами для обнаружения скрытых камер.
Размеры «электронных глаз» становятся все микроскопичнее: некоторые из них были обнаружены в головках дверных шурупов, подставках под телевизор.
В марте прошлого года двое мужчин были арестованы за размещение онлайн-видео «интимных мероприятий» более чем 1600 клиентов из 30 мотелей по всей Южной Корее. Камеры с миллиметровыми линзами были спрятаны в фиксаторы фенов и разветвляющие коробки оптоволоконного кабеля телевидения.

Храни нас власть от беспредела
Тем интересней сравнить происходящее с тем, как на подобные явления реагирует государственная власть в России.
Россию часто представляют, как страну двух крайностей. Если тут что-то разрешают, то на полную катушку. Если запрещают, то, как говорится, до расстрела через повешение. Ситуации, похожие на описанную выше южнокорейскую, у нас в принципе невозможны. Нет, ничто, свойственное остальному человечеству, в том числе и психические отклонения вроде вуайеризма, нашим людям тоже не чуждо. Но это – не система, а единичные случаи. И не превращаются единичные случаи в систему не потому, что в российском гражданине воспитали высокоустойчивую мораль и неприятие принципов животной жизни, навязываемых Западом. А оттого, что
у наших законодателей хватило сообразительности и такта обложить кое-какие рефлексы и инстинкты запретами.
Причем надо отдать должное депутатам ГД, борются они не со следствием, а с причиной явления. Если у вас нет камеры «шпионского формата», значит и забраться нелегально и незаметно в чужую постель вы не сможете. Самый простой и надежный способ не подхватить венерическое заболевание – не вступать в половую связь с инфицированным объектом. Нет в продаже «аппаратуры Джеймса Бонда» – нечем снимать «порноместь».
Ну а кто все же не прочь разжиться микрокамерой из категории «это нельзя» – может сделать это на свой страх и риск. В статье 138.1 Уголовного кодекса РФ черным по белому: «незаконный оборот специальных техсредств, предназначенных для негласного получения информации» влечет за собой наказание от 200 тыс. рублей до четырех лет лишения свободы.
Конечно, бывают в оценке «шпионскости» оборудования и перегибы (куда ж без этого), когда GPS-маячки для собак и коров относили к запрещенным аппаратам и открывали против лиц, устанавливавших такие устройства, уголовные дела. Но закон – дело живое, корректируемое и пересматриваемое. В июле нынешнего года Госдума приняла в третьем, окончательном чтении закон, призванный исключить возбуждение уголовных дел против лиц, приобретших ранее для бытовых нужд технику с маячком GPS, считавшуюся «шпионской». В Уголовном кодексе появится примечание, детализирующее что можно, а что нельзя.
В кои-то веки законодатели отошли от ранее столь любимого принципа «создать проблему, чтобы потом ее преодолевать» – не стали разрешать торговать всем тем, что заведомо служит для вмешательства в частную жизнь и нарушения норм ее неприкосновенности. Может быть разумное решение принято именно потому, что детально изучили то, что происходит в Южной Корее?