Современные ВС США и Нато

Тем сельским жителям, которые в конце сентября с энтузиазмом делали фотографии, стоя на обочине дороги в Чехии, появление колонны боевых бронированных машин Stryker наверняка показалось в большей степени парадом, нежели масштабной военной операцией. Переброска 500 с небольшим военнослужащих из состава 2-го разведывательного полка из баварского города Фильзека на военную базу в Венгрии предназначалась для укрепления связей США с чешскими, словацкими и венгерскими военными и имела целью подать сигнал российскому президенту Владимиру Путину. Этот марш, получивший название Dragoon Crossing (Драгунский переход) составил 846 километров, и он сопровождался выброской десанта и учениями по захвату мостов. Задача состояла в том, чтобы продемонстрировать восточноевропейским союзникам Америки, насколько быстро американская армия способна реагировать на любую угрозу. «Мы показываем оперативную свободу маневра в Восточной Европе, — заявил репортеру вебсайта сухопутных войск полковник Джон В. Мейер III (John V. Meyer III), — и это оказывает стратегическое воздействие на наших союзников, придавая им силы и успокаивая их. В то же время, это сдерживающий фактор для русских».


Но убедить удалось не всех. «Парад „Страйкеров“ никого в Москве не одурачит, — говорит полковник в отставке Дуглас Макгрегор (Douglas Macgregor). — Русские немногое умеют делать хорошо, но они со времен Петра I ведут подрывную деятельность против своих соседей, дестабилизируют их, захватывают и завоевывают. А каков наш ответ? Маленькое подразделение легких бронированных машин».

Владимир Путин произвел подлинную сенсацию своими агрессивными военными действиями от Украины до Сирии, а также демонстрацией силы в море и в воздухе. Российский лидер также спровоцировал напряженные дебаты в Пентагоне по вопросу о том, каким должен быть надлежащий ответ на новый, не совсем дружелюбный курс России на мировой арене, и каким должно быть будущее американской армии. Теперь эти дебаты перешли на Капитолийский холм. На этой неделе слушания по данному вопросу состоятся в сенатском комитете по делам вооруженных сил.

Как это ни парадоксально, война идей в Вашингтоне привела к дуэли между двумя умными и способными офицерами сухопутных войск, которые вместе сражались в одной из самых знаменитых битв нашего времени.

По одну сторону стоит Макгрегор. Это откровенный, искренний и имеющий склонность к полемике сторонник реформ в сухопутных войсках, чье оружие он называет «устаревшим», высокопоставленных военачальников «своекорыстными», а расходы «расточительными». Многие коллеги считают Макгрегора одним из главных новаторов в офицерском корпусе сухопутных войск его поколения. Этот выпускник Вест-Пойнта, получивший ученую степень в сфере международных отношений (его однокашник по Вест-Пойнту говорит, что Макгрегор «может быть довольно грубым, однако он блистателен»), в феврале 1991 года командовал батальоном «Пума» 2-го разведывательного полка, который принимал участие в одном из самых известных боев операции «Буря в пустыне». За 23 минуты батальон Макгрегора полностью уничтожил бронетанковую бригаду иракской армии (в том числе, почти 70 бронемашин), потеряв одного военнослужащего. Выступая год спустя на военной конференции «по подведению итогов», генерал ВВС Джек Уэлш (Jack Welsh) назвал бой 73 Easting (название по координатам карты) «поразительной и ошеломляющей победой».

Но впоследствии Макгрегор провел расчеты и пришел к выводу, что если бы его подразделение столкнулось с хорошо подготовленным и вооруженным противником типа русских, исход боя мог бы стать другим. Поэтому спустя четыре года он опубликовал книгу под названием Breaking The Phalanx (Ломая устои), в которой предложил провести реформу в сухопутных войсках, создав «модульную организационно-штатную структуру из высокомобильных и самостоятельных общевойсковых соединений». Его рекомендации одобрил тогдашний начальник штаба сухопутных войск Деннис Реймер (Dennis Reimer), приказавший вручить каждому армейскому генералу по экземпляру книги Макгрегора.

Но Макгрегор свою битву еще не закончил. В начале сентября он разослал презентацию в PowerPoint, в которой показывает, что если американская бронетанковая дивизия лицом к лицу столкнется с вероятным российским противником, она потерпит поражение. «Поражение это неправильное слово, — сказал мне на прошлой неделе Макгрегор. — Правильнее сказать, что она будет уничтожена». В состоящей из 21 слайда презентации показаны четыре сценария боя — все в Прибалтике, и все против российского противника. Один действующий офицер из Объединенного комитета начальников штабов сказал, что «это наиболее вероятный сценарий ведения войны, с которым мы столкнемся за пределами Ближнего Востока».

В двух сценариях США задействуют бригадные тактические группы (БрТГр), которые в настоящее время составляют основу боевого порядка сухопутных войск. В обоих случаях Соединенные Штаты терпят поражение. В двух других сценариях, где Макгрегор применяет так называемые разведывательно-ударные группы, США одерживают победу. В этом заключается суть аргументов Макгрегора: сегодня сухопутные войска США состоят из бригадных тактических групп, а не из разведывательно-ударных групп (РУГ), являющихся его изобретением. По его словам, РУГ ликвидирует жесткую командную структуру сухопутных войск, представляя собой войсковое формирование, обладающее большей боевой мощью. «Каждый раз, когда мы развертываем дивизию, мы одновременно развертываем дивизионный штаб в составе 1 000 офицеров и солдат, — объясняет Макгрегор. — Какое расточительство, ведь эти парни погибнут в течение трех суток». Макгрегор называет свои разведывательно-ударные группы «альтернативной организационной структурой» и говорит, что они позволяют отказаться от этого командного звена в сухопутных войсках. РУГ должны подчиняться командиру общевойскового соединения, который может быть, а может и не быть офицером сухопутных войск. По словам Макгрегора, РУГ не нужна длинная цепочка снабжения, какая требуется БрТГр, поскольку ей достаточно того запаса, который она создает на 10-14 дней боев без необходимости его пополнения.

С точкой зрения Макгрегора не согласен генерал-лейтенант Г. Р. Макмастер (H. R. McMaster), которого многие считают одним из лучших умов в армии. Макмастер в подчинении Макгрегора участвовал в бою 73 Easting, командуя разведывательной ротой из его батальона. Но он добился больших успехов по службе в сухопутных войсках, став известным автором (книга Dereliction of Duty (Нарушение воинского долга)). Ему в заслугу ставят создание альянса Anbar Awakening («Пробуждение Анбара» — союз жителей этой провинции, созданный при помощи США для борьбы с «Аль-Каидой» — прим. пер.) во время войны в Ираке. Тем не менее, Макмастеру дважды отказывали в повышении, пока Дэвид Петреус, возглавлявший аттестационную комиссию продвижения по службе, не настоял на признании его успехов. Теперь Макмастер генерал-лейтенант и возглавляет широко известный Центр интеграции боевых возможностей сухопутных войск (ARCINC), в задачи которого входит «проектирование будущих сухопутных войск». Генерал-лейтенант в отставке Дэвид Барно (David Barno), возглавлявший американские силы в Афганистане, называет Макмастера офицером, который «неоднократно противостоял системе и выжил, войдя в ее высшие эшелоны».

По мнению многих, Макмастер - такой же неоднозначный человек, как и Макгрегор. Отзывы о нем очень разные, от осуждающих до хвалебных. «Макмастер отличный офицер и хороший друг, — говорит старший офицер из Объединенного комитета начальников штабов. — Но нельзя получить три звезды, будучи посторонним человеком, и невозможно возглавлять ARCINC, противодействуя системе». Бригадный генерал в отставке Киммит (Kimmitt) отмахивается от утверждений о том, что Макмастер променял свои идеалы на повышение по службе («Шаблонная ерунда», — говорит он). Киммит называет Макмастера «великаном в мире лилипутов». «Он настоящий интеллектуал в корпоративной системе сухопутных войск. Он умнее практически всех их».

В своей основе дебаты между Макгрегором и Макмастером направлены на выяснение вопроса о том, может ли армейская структура БрТГр достойно противостоять такому «почти равному» противнику, как Россия. Людям непосвященным это может показаться спором о яйце и курице, и тем не менее, данный спор носит фундаментальный характер, поскольку речь идет о том, смогут ли США одержать победу в будущем конфликте. Даже в Пентагоне на сей счет есть большие сомнения. В своей недавней статье пишущая на военные темы Джулия Иоффе (Julia Ioffe) сообщила об обескураживающих результатах «мысленных учений», проведенных между «красными» (Россия) и «синими» (НАТО). Сценарий «настольных» учений предусматривал российское вторжение в Прибалтику, то есть, это был тот же самый сценарий, который предлагал Макгрегор. «Через восемь часов военных игр по различным сценариям один из членов команды „синих“ пришел к выводу, что НАТО проиграет», — написала Иоффе.

***

Военные очень серьезно относятся к доводам Макгрегора. Отчасти это вызвано тем, что отставной полковник подстегивает интерес к своим реформаторским идеям среди самых важных игроков из оборонного сообщества, включая председателя сенатского комитета по делам вооруженных сил Джона Маккейна. Говорят, что Маккейна впечатлил доклад Макгрегора и адмирала Марка Фицджеральда (Mark Fitzgerald) о проекте новой оперативной организационной структуры, который они представили ему 17 января. Маккейн распорядился, чтобы его помощники организовали выступления Макгрегора перед другими сенаторами. А в сентябре, когда Макгрегор завершил свое имитационное моделирование, он провел брифинг с высокопоставленными сотрудниками из комитета по делам вооруженных сил, утверждая, что в случае замены бригадных тактических групп разведывательно-ударными группами боевые формирования сухопутных войск станут сильнее и смертоноснее. Кроме того, это устранит дублирование в бюджете и может дать экономию в десятки миллионов долларов.

«Макгрегор до чертиков напугал сухопутные войска, — говорит высокопоставленный офицер из плановых органов Объединенного комитета начальников штабов. — То, что он предлагает, это ни больше ни меньше как ликвидация Большой Зеленой Машины. Сухопутным войскам предлагают создать более подвижные, легкие и динамичные силы вместо того неповоротливого чудища, которое бесконечно долго раскачивается, прежде чем прийти в движение. Уверен, парни из танковых и воздушно-десантных войск в ярости. Реформа, как же. Макгрегор вошел в клетку и дал пощечину горилле».

Одним из препятствий в военной карьере Макгрегора было то, что он в процессе службы слишком часто раздавал пощечины гориллам. Он давно уже известен способностью настраивать против себя генералитет — не в последнюю очередь из-за его заявлений о том, что вместо размышлений о ведении войн они подлизываются к вышестоящему начальству.

В январе 2001 года министр обороны Дональд Рамсфелд настоял на том, чтобы генерал Томми Фрэнкс (Tommy Franks) из Центрального командования и его помощники из оперативных подразделений встретились с Макгрегором, который заявлял о необходимости сократить численность американских войск в Ираке, и провести мобильный блицкриг, задействовав всего 50 000 военнослужащих. Фрэнкс и командование сухопутных войск отвергли рекомендации Макгрегора, возмутились из-за его вмешательства (один военачальник негодующе покинул комнату, где выступал Макгрегор), а после войны оттеснили полковника на обочину, назначая его на бессмысленные штабные должности. Когда Макгрегору отказали в повышении, он в 2004 году ушел в отставку. Несмотря на это, он по-прежнему пользуется огромным влиянием в армейских кругах, где его идеи находят распространение и тихую поддержку. «Дуг Макгрегор это заноза в заднице, — замечает отставной бригадный генерал Марк Киммит. — Но он все равно прав. Серьезные люди воспринимают его всерьез».

Проводя свою кампанию за реформу, Макгрегор привлек на свою сторону немало авторитетных отставных офицеров, которые поддержали его «трансформационную модель». В ноябре 2013 года Макгрегор со своими сторонниками представил эту модель на Капитолийском холме, где в зале собралось очень много народа. На следующий год он на страницах нашего издания сравнил сухопутные войска с гребной шлюпкой на девять человек, «где четверо правят рулем, трое отсчитывают такт, а двое гребут на веслах».

Кто прав в этих важных дебатах? Макгрегор не захотел делиться подробной конфиденциальной информацией о том, как разрабатывались его сценарии ведения войны, однако позволил мне поговорить с одним из главных своих помощников, который подтвердил, что в команду Макгрегора входят офицеры из всех видов вооруженных сил, на протяжении долгих месяцев разрабатывавшие имитационную модель и анализировавшие информацию. «На создание проекта РУГ ушло восемь лет, — сказал мне этот помощник, который занимал высокую воинскую должность в армии. — Но разработка самой имитации, основанной на используемых военными сложных математических моделях, началась в июне и продолжалась семь недель. Труднее всего было правильно использовать данные. Наша работа должна была носить узкопрактический, доказуемый и убедительный характер».

Некоторые скептики полагают, что спор Макгрегора-Макмастера меньше связан со структурой сухопутных войск и больше с бюджетом, который пострадал от секвестирования, а следовательно, стал предметом острой борьбы. «Русские совершенствуют свою армию, но на мой взгляд, наши сухопутные войска преувеличивают их возможности. Черт возьми, они даже своих новобранцев не могут вызвать на пункты сбора, — говорит Дэвид Маджумдар (David Majumdar), работающий в Центре национальных интересов (Center for the National Interest) военным аналитиком и экспертом по российской армии. — Суть проблемы сводится к тому, что раздувание российской угрозы это хорошая стратегия для увеличения бюджета сухопутных войск. Речь не идет о борьбе с русскими, речь идет о борьбе с конгрессом и о том, как обойти секвестирование».

Полковник в отставке Дэвид Джонсон (David Johnson) из Rand Corp., регулярно консультирующий военных, оспаривает данное утверждение и говорит о том, что дебаты на тему боеспособности сухопутных войск связаны с оружием не больше, чем со всем остальным. «Будем мы или не будем воевать с русскими, — заявляет он, — но мы наверняка будем воевать против российского оружия». В тот день, когда я в середине сентября беседовал с Джонсоном о споре Макгрегора и Макмастера, он вернулся с брифинга на эту тему, который проводили Макмастер и его команда. Они пришли к заключению, что у США есть «важные провалы в боеспособности», из-за чего «наши наземные войска и перспективные стратегии подвергаются большому риску». По мнению Джонсона, «воевать против их оружия» значит противостоять не только российским войсковым соединениям, но и современной системе ПВО, баллистическим ракетам и силам специального назначения, то есть, всему тому, что у русских получается очень хорошо. «Это новое поле боя, — заключает Джонсон, — на котором не выживет ничто, летающее ниже восьми километров».

Макмастер тоже считает, что дебаты не имеют ничего общего с попытками обойти секвестирование. Во время обширного интервью по телефону он сказал мне: «Это имеет отношение к той задаче, которая стоит перед нами. ... Главный вопрос это не бюджет, а мощь и боеспособность наших войск. Мы должны быть готовы к любым неожиданностям». А это означает ведение боевых действий гораздо дольше, чем предусматривает Макгрегор, как это было в Ираке и Афганистане. По мнению Макмастера, сегодняшняя организационно-штатная структура сухопутных войск оптимально подходит для таких действий. «Мы не собираемся отказываться от бригадных тактических групп, — говорит он. — Это элемент структуры, причем очень хороший. Он работает».

Вместе с тем, Макмастер отмахивается от утверждений о том, что он погряз в споре со своим бывшим командиром. «Мне кажется, мы с Дугом близки в оценках гораздо больше, чем вы думаете, — заявляет он. — Он говорит, что сухопутные войска нуждаются в большем сосредоточении мобильности и поражающей способности. Я с этим согласен. Он говорит, что нашим войсковым формированиям нужен больший доступ к объединенным силам и средствам. Я с этим согласен. Он говорит, что надо урезать расходы, и с этим я согласен тоже. Чего хочу я, и чего хочет Дуг, это добиться большей интеграции убойной силы в низших звеньях, например, на уровне батальона, а также усилить возможности и поднять качество разведки, наблюдения и рекогносцировки. При этом есть один пункт, где мы, по всей видимости, расходимся. Дуг недооценивает требования к боевой устойчивости, а это ключевой момент».

Для Макмастера вопрос заключается не только в том, смогут ли США (и сухопутные войска) воевать и побеждать (он считает, что смогут). Ему важно знать, сможем ли мы удержать победу, то есть, как сказал однажды Колин Пауэлл (Colin Powell), «склеить разбитый фарфор». Макгрегор говорит, что РУГ самостоятельны и автономны, и могут воевать и побеждать без пополнения запасов от семи дней до двух недель. Макмастер поднимает эту идею на смех, заявляя, что времени может уйти гораздо больше, и что сухопутные войска должны не только развертываться в боевые порядки, воевать и побеждать, но и управлять ситуацией по завершении конфликта, «находясь в готовности к любым изменениям обстановки». А это, в свою очередь, требует гораздо больше войск. Что ему отвечает Макгрегор? Если сосредоточиться на ведении боевых действий и достижении победы, а не на строительстве наций, то группировки численностью 630 000 человек будут не нужны.

Именно эти проблемы упрямо преследуют американские войска в Афганистане и Ираке, где войска использовались на пределе своих возможностей. Попросту говоря, американская армия доказала свою способность одержать победу над превосходящими силами Саддама посредством 148-тысячного контингента. Но управление страной после разгрома Саддама истощило американские ресурсы, привело к тому, что части и подразделения пришлось направлять туда неоднократно, а также вызвало необходимость срочного наращивания группировки.

Сухопутные войска, не выдерживающие экзамен на прочность и стойкость, подрывают комплектование личным составом, ослабляют боеготовность, увеличивают текучку офицерских кадров и случаи дезертирства. Иными словами, Макмастер указывает на то, что сухопутные войска численностью 420 тысяч человек (это то число, которое будет после сокращения их бюджета) могут вести и выигрывать войны — но, как показал Афганистан и Ирак, этого недостаточно для поддержания мира.

«Люди думают, что сухопутные войска это просто боевая сила. Но Афганистан и Ирак наглядно показали, что после захвата территории ею надо управлять, — говорит Макмастер. — Я хочу сказать здесь предельно ясно: мы будем действовать в рамках бюджета. Сухопутные войска всегда довольствовались тем, что конгресс считал достаточным. Так будет и сейчас. Но американский народ должен понять, что от нас требуют политических результатов, а для их достижения необходимы ресурсы. Недостаточно просто создать боеспособные части и подразделения. Их надо пополнять, их надо учить искусству государственного управления. Хороший пример это Корея. Я знаю, это было 60 лет назад, но образец все равно хороший. Мы защитили Южную Корею, но потом нам пришлось там остаться, чтобы обеспечить стабильность, чтобы корейцы могли построить свое общество. Все получилось, мы добились успеха, и теперь Корея построила одну из величайших и преуспевающих экономик в мире. И сделать это удалось не только благодаря отражению атак северных корейцев».

Макгрегор в ответ указывает на то, что в конечном итоге победа это не вопрос размера. «Проблема сухопутных войск США гораздо серьезнее цифр, — говорит он. Они не обладают той организацией, оснащением и подготовкой, которые позволили бы им вести высококачественные общевойсковые сражения с применением обычных средств против превосходящих их количественно, а в некоторых аспектах и качественно сил противника, причем на той территории, которую он сам выберет. В имитационной модели это Россия. Но на ее месте легко может оказаться Китай. Даже если увеличить численность сухопутных войск до 600 тысяч в их нынешнем виде, они все равно потерпят неудачу. В этом суть проблемы, и между прочим, командование сухопутных войск знает о ней».

Макмастер с этим не согласен. «Мы создали сухопутные войска, которые знают, как надо воевать и побеждать, — заявляет он. — И они это доказали. Можем ли мы совершенствоваться? Конечно, можем. И мы каждый день работаем над этим. Наша армия успешно защищала эту страну и сдерживала агрессию. Но чтобы сдерживание было эффективным, нужны возможности для применения грубой силы. Наши сухопутные войска как раз и являются такой грубой силой. Причем очень хорошей силой».

За этими дебатами на протяжении последних десяти лет следит военный аналитик Р. Джордан Прескотт (R. Jordan Prescott). Он признает, что предлагаемые Макгрегором и его сторонниками перемены будет трудно осуществить. Вместе с тем, он указывает на два фактора, способных внести изменения в это уравнение. «Оборонное ведомство сталкивается с серьезными бюджетными ограничениями, и ситуация здесь не изменится, — говорит Прескотт. — А это значит, что сухопутным войскам придется обходиться меньшими средствами. Но почему бы не делать и то, и другое? Почему бы не сокращать расходы, становясь при этом сильнее? Важно то, что сейчас в эти дебаты втягивается весь Вашингтон. Эти вопросы в настоящее время рассматривают не менее десятка комиссий и рабочих групп».

А это значит, что решения о перспективах сухопутных войск не оставят на откуп генералам. Будем надеяться, что на откуп Владимиру Путину эти вопросы тоже не оставят.