ВМФ/ВМС

СИЛЬНЫЕ И СЛАБЫЕ СТОРОНЫ РОССИЙСКОГО ВМФ В ПЕРИОД ПРЕОБРАЗОВАНИЙ
ИГОРЬ ДЕЛАНОЭ
ЗАПИСКА АНАЛИТИЧЕСКОГО ЦЕНТРА ОБСЕРВО
NO17, МАРТ 2018 Г.
Записка Аналитического центра Обсерво, №17, март 2018 г. www.obsfr.ru 2
ОБСЕРВО AНАЛИТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР ПРИ ФРАНКО-РОССИЙСКОЙ ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ПАЛАТЕ
АВТОР Игорь Деланоэ, 
ВВЕДЕНИЕ
С начала 2010-х гг. российский ВМФ, словно забытый после распада СССР,
вернул к себе интерес, оказавшись в центре ряда громких событий, таких как
сирийский кризис и аннексия Крыма в 2014 г. ВМФ, как истинный выразитель
силы и влияния страны, идеально вписался в проект Владимира Путина по вос-
становлению России в качестве великой мировой державы, который прези-
дент начал осуществлять с момента своего прихода к власти в 2000 г. Тем не
менее, только в конце десятилетия после разработки госпрограммы вооруже-
ния на 2011-2020 гг. Москва наконец-то приступила к амбициозной программе
модернизации своих военно-морских сил, состоящих из пяти объединений1.
Первые результаты этой работы стали заметны в 2015 г., когда произошло во-
енное вмешательство России в сирийский конфликт2.
И если тема российского военно-морского флота сегодня не создает тако-
го большого ажиотажа в мировых СМИ, как кибербезопасность, она тем не
менее вновь начинает вызывать интерес у аналитиков и экспертов из Азии,
Европы и Америки, которые в первую очередь анализируют ее с точки зрения
военной угрозы. В США, где еще в начале 2000-х гг. к изучению российско-
го флота относились как к чему-то экзотическому или вызывающему носталь-
гию, при престижном Военно-морском колледже США (Naval War College) был
открыт Институт по изучению российских действий на море (Russia Maritime
Studies Institute)3. Возвращение российских кораблей в различные зоны зем-
ного шара, для точечного развертывания (Индийский океан, Карибское море)
или для постоянного развертывания (Восточное Средиземноморье) привело к
чрезмерной реакции в определенных кругах оборонных ведомств, особенно
в англосаксонском мире4. В конце 2016 г. развертывание авианосной ударной
группы во главе с единственным российским авианосцем «Адмирал Кузнецов»
освещалось с известной долей снисходительности некоторыми наблюдате-
лями и рядом европейских СМИ. Повторное появление российского флага в
морях мирового океана мало кого оставляет равнодушным, порождая ожив-
ленные, а иногда и противоречивые реакции. Различные анализы российско-
го военно-морского присутствия, несмотря на различия в положительных или
отрицательных оценках, все свидетельствуют о качественном росте возмож-
ностей российских военно-морских сил. В то же время реальная оценка «вос-
кресшего» российского ВМФ остается неоднозначной. С одной стороны, видео
запуска ракет «Калибр» произвело впечатляющий эффект. Однако с другой
стороны, в процессе модернизации флота, который сопровождался многочис-
ленными неудачами, проявились его слабые места. Реальное состояние рос-
сийской военно-морской мощи вызывает вопросы. Успехи военно-морского
флота в Сирии говорят о преодолении лишь части проблем, с которыми стал-
кивается российский военно-промышленный комплекс при реализации госу-
дарственных заказов.
С 2014 г. Россия была вынуждена вносить коррективы в свою госпрограмму
вооружения на 2011-2020 гг., адаптируясь к новой геополитической реально-
сти (аннексия Крыма, напряженность в отношениях с евроатлантическим сооб-
ществом), к ситуации в экономике (падение нефтяных цен) и промышленности
(введение санкций). Речь идет об определяющих факторах, задающих вектор
развития программы вооружения на 2018-2027 гг., принятие которой Владимир
Путин подтвердил в начале 2018 г. Между тем развитие ВМФ не входит в спи-
сок ее приоритетных задач.
Срок действия программы вооружения на 2011-2020 гг. подходит к концу.
В этом контексте данное исследование ставит своей целью описать существу-
ющее положение дел в военно-морских силах России. Каковы основные на-
блюдаемые тенденции? Как ВПК адаптируется к санкциям? Каковы возможно-
сти России в мировом океане?

1. КАКИЕ ЗАДАЧИ ПРИЗВАН РЕШАТЬ РОССИЙСКИЙ ФЛОТ?
Россия – континентальная держава, но при этом еще с эпохи Петра Великого
она стремилась к созданию военного флота. Со времен царствования Рома-
новых до наших дней менялись цели и задачи, которые ставились перед ним.
Однако явно прослеживались и неизменные требования, такие как: защита бе-
реговой линии и необходимость поддерживать статус великой державы среди
других великих морских наций.
1.1. ЯДЕРНОЕ СДЕРЖИВАНИЕ КАК СМЫСЛ СУЩЕСТВОВАНИЯ ВМФ
После принятия обновленной военной доктрины в 2014 г., стратегии наци-
ональной безопасности в 2015 г. и концепции внешней политики в 2016 г., в
июле 2017 г. Россия приняла и новую военно-морскую доктрину5. Менее чем за
четыре года произошло обновление всех основных стратегических программ-
ных документов Российской Федерации. Изучение этих документов помогает
определить, что Российская Федерация считает своими интересами и какие
средства она намерена мобилизовать, чтобы защищать и продвигать их. Кон-
цепция внешней политики Российской Федерации6, в частности, говорит о том,
что Москва продолжает считать постсоветское пространство сферой сосре-
доточения своих жизненно важных интересов7. С точки зрения российского
руководства прибрежные регионы, из которых в наибольшей степени исходит
потенциальная угроза, главным образом расположены на дуге, простираю-
щейся от арктической зоны до Черного моря. Эта угроза в основном связана
с деятельностью военно-морских сил НАТО в арктических водах, Балтийском и
Черноморском бассейнах. Береговые войска, относящиеся к Северному, Бал-
тийскому и Черноморскому флотам, в целях повышения эффективности управ-
ления и большей автономности переходят на организационную структуру ар-
мейских корпусов8.
Исходя из вышеизложенного, российские военно-морские силы сегодня
призваны выполнять пять видов задач:
• Обеспечение ядерного сдерживания. Эта задача реализуется стратеги-
ческими атомными подводными лодками Северного и Тихоокеанского флотов:
ПЛАРБ проекта 667БДР «Кальмар» Тихоокеанского флота и проекта 667БДРМ
«Дельфин» Северного флота, а также новой ПЛАРБ проекта 955 «Борей».
Стратегические подводные силы Северного и Тихоокеанского флотов со-
ставляют костяк российского флота. У этих двух военно-морских объедине-
ний также еще с советских времен имеется наибольшее количество морских
подразделений, которые до сих пор позволяют им выполнять миссии морской
дипломатии в мировом океане9. Балтийский и Черноморский флот, как и Ка-
спийская флотилия расположены в закрытых морях, которые контролируются
странами НАТО (Дания в Балтике и Турция в Черном море). Таким образом, де-
ятельность Северного и Тихоокеанского флотов направлена не только на бло-
кирование подходов к российской территории, но и на поддержку присутствия
России в Средиземноморье и в мировом океане (за исключением Каспийской
флотилии). Все вышесказанное отражает принципиально оборонительную по-
зицию российского военно-морского флота. Задачей флота является расши-
рение линий наземной и противовоздушной обороны на морях для обеспече-
ния защиты территории Российской Федерации.

1.2. ГОСПРОГРАММА ВООРУЖЕНИЯ НА 2011-2020 ГГ.: НЕОДНОЗНАЧНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ ДЛЯ ФЛОТА
Основная цель госпрограммы вооружения на 2011-2020 гг. заключалась в том,
чтобы положить конец процессам развала ВМФ, которые происходили начи-
ная с 1991 г. С этой целью почти 25% из 570 млрд евро, предусмотренных бюд-
жетом на 2011-2020 гг.10 были выделены для флота, этому традиционному «бед-
ному родственнику» советских и российских оружейных программ. Масштаб
ассигнований свидетельствовал о сильной политической воле к возвращению
в морское пространство, но также говорил о неотложности ситуации, с которой
столкнулся Кремль. На момент распада СССР у России оказалось 52 ПЛАРБ из
шести различных классов, распределенных между 31-й дивизией Северного
флота, базирующейся в Гаджиево (Мурманская область), и 25-й дивизией Тихо-
океанского флота, расположенной в Вилючинске (Камчатский край). К 2010 г.,
незадолго перед принятием программы вооружения на 2011-2020 гг., остава-
лось всего девять ПЛАРБ, что свидетельствовало о серьезном сужении во-
енно-морских стратегических возможностей. Поэтому приоритетное внимание
было уделено обновлению подводной морской компоненты стратегических
ядерных сил с вводом в действие восьми новых ПЛАРБ проекта 955 «Борей»
и принятием на вооружение новой межконтинентальной баллистической ра-
кеты «Булава». Эта ракета была официально принята на вооружение ВМФ, но
ее испытания все еще продолжаются11. Учитывая накопленные задержки в по-
стройке подводных лодок на судостроительном предприятии «Севмаш» (г. Се-
веродвинск), которое отвечает за строительство ПЛАРБ, к 2020 г. в ВМФ Рос-
сии не будет поставлено восемь новых подводных лодок этого типа. ВМФ уже
получил три таких подводных лодки12, а оставшиеся пять должны будут быть
поставлены к началу 2020-х гг., прежде чем прекратится эксплуатация ПЛАРБ
класса «Дельфин», срок службы которых планируется до 2030 г.13 В то же вре-
мя Россия проводит модернизацию субмарин проекта 667БДРМ «Дельфин»,
для того чтобы их можно было оснастить межконтинентальными баллистиче-
скими ракетами «Синева» и продолжить их дальнейшую эксплуатацию на про-
тяжении 2020-х гг. С другой стороны, сохранение надежной оперативно-стра-
тегической позиции в Тихом океане становится все более проблематичным,
поскольку три подводные лодки ПЛАРБ проекта 667БДР устарели. К тому же
сегодня у России есть только две новые ПЛАРБ проекта «Борей», оснащенные
стратегическими ракетами, надежность которых под вопросом.
Программа вооружения на 2011-2020 гг. также включала закладку и стро-
ительство семи новых ПЛАРК проекта 885 «Ясень», однако сроки реализа-
ции этих планов затянулись даже больше, чем для ПЛАРБ проекта «Борей».
Единственной введенной в строй атомной субмариной является К-560 «Се-
веродвинск», остальные подлодки будут поставлены лишь в первой поло-
вине 2020-х гг. В то же время обновление парка классических подводных
лодок Черноморского флота было произведено успешно. Шесть ДЭПЛ
проекта 0636.3 было поставлено в период с 2014 по 2016 гг. «Адмиралтейскими
верфями» (г. Санкт-Петербург). Летом 2017 г. «Адмиралтейские верфи» присту-
пили к строительству новой партии из шести ДЭПЛ для Тихоокеанского флота.
Это именно те подводные лодки, с которых был произведен пуск ракет «Кали-
бр» в рамках сирийской операции. Критическое отставание от графика есть
только по ДЭПЛ проекта 677, часть из которых должна была быть оснащена
воздухонезависимыми энергетическими установками.
Что касается надводных сил, ВПК столкнулся с трудностями при выполнении
государственных заказов. Из восьми фрегатов проекта 22350, запланирован-
ных согласно программе 2011-2020 гг., только пять были заложены. Головной
фрегат проекта 22350 «Адмирал флота Советского Союза Горшков» после
многочисленных задержек может быть передан флоту в 2018 г.14 В дополнение
к техническим проблемам, возникающим в связи с внедрением систем воору-
жений и с накопленными задержками со стороны производителей оборудова-
ния (например, Алмаз-Антей и его зенитный ракетный комплекс «Полимент-Ре-
дут»), программа постройки фрегатов данного проекта была сильно затронута
разрывом военно-технического сотрудничества между Москвой и Киевом, по-
следовавшим после кризиса 2014 г.15 Подобная ситуация сложилась с фрега-
тами проекта 11356M: шесть кораблей этого типа должны быть поставлены в
соответствии с программой 2011-2020 гг., однако на настоящий момент только
три фрегата были приняты в строй. Что касается пополнения Тихоокеанского
флота, то в июле 2017 г. был введен в строй корвет с управляемым ракетным
оружием «Совершенный». Это первое новое боевое надводное судно, приня-
тое в состав Тихоокеанского флота после исчезновения СССР16. Значительные
задержки ввода новых кораблей связаны с нерегулярностью финансирования,
нецелевым использованием средств и срывами сроков со стороны субподряд-
чиков при поставке деталей и оборудования. Для некоторых судостроитель-
ных предприятий исполнение государственных контрактов может быть очень
проблематичным, поскольку их реализация может сопровождаться значитель-
ными отсрочками платежей, что приводит к недостатку оборотных средств. Это
подталкивает производителей отдавать предпочтения заказам частного секто-
ра, которые, безусловно, являются менее прибыльными, но финансирование
которых обычно лучше обеспечивается17.
Строительство более малотоннажных судов, таких как малые ракетные ко-
рабли проекта 21631 или скоростных катеров ( «Раптор» или «Грачонок»), было
более успешным. Темпы строительства этих кораблей стабильны: приблизи-
тельно один год на один скоростной катер типа «Грачонок» и чуть более трех
лет на малый ракетный корабль проекта 21631, которые оснащены ракетами
«Калибр». Здесь российскому ВПК, в принципе, удалось совместить качество,
количество и сроки. Программа на 2011-2020 гг. также включает в себя стро-
ительство новой модели тральщика проекта 12700, который оснащается под-
водными беспилотниками французского производства, разведывательных ко-
раблей (судов связи) проекта 18280 и вспомогательных судов (опытных судов
проекта 11982 и судов тылового обеспечения проекта 23120). Наконец, для Ар-
ктической зоны «Адмиралтейские верфи» строят два универсальных патруль-
ных корабля ледового класса проекта 23550 водоизмещением до 7000 тонн18.
Также идет строительство нового типа российских атомных ледоколов типа
ЛК-60Я проекта 22220. Три первых корабля данного типа «Арктика», «Сибирь»
и «Урал» находятся на разных этапах строительства на Балтийском заводе (г.
Санкт-Петербург).
На скромный с точки зрения количества заказанных единиц военно-морской
раздел программы вооружения на 2011-2020 гг. также отрицательно повлияли
последствия недофинансирования ВПК и вооруженных сил в 1990-х и в начале
2000-х гг. Ситуация еще более осложнилась после введения евроатлантиче-
ским сообществом санкций против России.

1.3. КАКОЕ ВЛИЯНИЕ ОКАЗЫВАЮТ САНКЦИИ НА ВМФ?
Санкции повлияли на реализацию программы вооружения на 2011-2020 гг., за-
ставив Москву с большей или меньшей степенью успеха скорректировать свои
планы. В основном были затронуты два аспекта: финансирование программы
и ее промышленная реализация. Российские банки, кредитующие оборонные
предприятия, попавшие под санкции, сами становятся объектами санкций. Это
привело к тому, что некоторые кредитные учреждения попросту отказались
работать с министерством обороны: например, Альфа-Банк, один из ведущих
российских частных банков19. В качестве ответной меры министерство финан-
сов России приняло решение о создании опорного банка для осуществления
операций по государственному оборонному заказу и крупным государствен-
ным контрактам20.
Для промышленности разрыв сотрудничества в области обороны с укра-
инскими и европейскими компаниями привел к более или менее серьезным
задержкам в поставке ряда компонентов. Так, украинское предприятие «Зо-
ря-Машпроект» (г. Николаев) прекратило поставки газовых турбин для рос-
сийских фрегатов проекта 22350 и 11356M – самых важных надводных боевых
кораблей, запланированных по программе вооружения 2011-2020 гг. России
пришлось организовывать производство турбин на своей территории, для это-
го было выбрано НПО «Сатурн» (г. Рыбинск)21. Немецкая компания MTU прекра-
тила поставки в Россию дизельных турбин, которыми оснащаются малые ракет-
ные корабли проекта 21631 и скоростные катера «Грачонок». В обоих случаях
Москва обратилась к Пекину для поставки турбин на замену. По иронии судьбы
ими оказались произведенные по лицензии в Китае немецкие турбины Deutz.
Если для скоростных катеров такое решение сработало – произошла лишь по-
теря средней скорости на полузла, с ракетными кораблями все оказалось го-
раздо сложнее: проблемы возникли во время испытаний первого же корабля,
оснащенного китайскими турбинами22.
Наконец, последний пакет американских санкций, принятый летом 2017 г. в
качестве наказания за реальное или предполагаемое вмешательство России в
президентские выборы в США 2016 г., затрагивает, например, ОКБ «Новатор»,
разработчика ракет «Калибр». По мнению некоторых наблюдателей, подобный
выбор объекта для санкций в первую очередь отражает стремление Вашингто-
на по крайней мере сохранить, а по возможности и расширить тот технологиче-
ский разрыв, который в настоящее время отделяет российский ВПК от запад-
ной оборонной промышленности23.

2.3. ПРЕВРАЩЕНИЕ РОССИЙСКОГО ВМФ ВО «ФЛОТ БЕРЕГОВОЙ
ОБОРОНЫ» И ЕГО «КАЛИБРИЗАЦИЯ»
Сочетание процессов старения бывших советских океанских кораблей и со-
кращения финансирования, к которым добавляются технологические пробле-
мы, вызванные санкциями, превращает российский ВМФ во «флот береговой
обороны». Это изменение само по себе не ставит под угрозу способность Рос-
сии защищать себя и продвигать свои морские интересы. С другой стороны, в
среднесрочной перспективе это ставит под сомнение ее способность осущест-
влять проекцию силы в водах мирового океана.
По причине того, что санкции создали дополнительные трудности для и так
проблемной реализации программы строительства фрегатов проекта 22350 и
проекта 11356M, в 2014-2015 гг. Россия сделала выбор в пользу строительства
менее тоннажных, но более многочисленных и тяжело вооруженных судов,
таких как малые ракетные корабли проекта 22800. Объединив эту двойную
тенденцию по строительству кораблей малого водоизмещения ближней мор-
ской зоны и «калибризации» флота, эти суда водоизмещением 800 тонн осна-
щены ракетами «Калибр», а также противокорабельными ракетами «Оникс» и
морской версией зенитного ракетно-артиллерийского комплекса «Панцирь».
Вместе с этим вероятно, что министерство обороны РФ продолжит программу
строительства малых ракетных кораблей проекта 21631. Эти корабли наилуч-
шим образом действуют на расстоянии до 500 морских миль (900 км) от берега,
в российской терминологии это называется ближней морской зоной30. Развер-
нутые под прикрытием мощных средств противовоздушной обороны (комплек-
сы противовоздушной обороны С-300 или С-400, противокорабельные раке-
ты «Бастион», многоцелевые истребители Су-30СМ), эти корабли, находясь в
открытом море или в российских реках могут осуществлять запуск ракет типа
«Калибр» дальностью до 2500 километров. Запущенные из Черного или Ка-
спийского моря, эти ракеты могут достичь целей, расположенных в Западной
Европе, на Ближнем Востоке и в Центральной Азии. Запущенные из Охотского
или Японского моря, они могут поразить цели в Японии и Китае. Делая ставку на
ракеты, как на ключевой элемент своего надводного флота, Россия использу-
ет свое преимущество от наличия «защитных сфер» A2/AD в своих внутренних
водах и прибрежных зонах. Таким образом, речь идет о возможности сдержи-
вания конвенциональными видами вооружения31. Помимо прочего, такая стра-
тегия обеспечивает асимметричный ответ на вероятную угрозу, исходящую от
флотов НАТО в Арктике, Прибалтике и Черноморском регионе.
Программа вооружения на 2018-2027 гг. делает упор на строительство фре-
гатов проектов 22350 и 22350M (при условии, что НПО «Сатурн» сможет по-
ставить подходящие турбины), а также корветов проекта 2038632. Комфортной
зоной для этих судов, как и для упомянутых выше кораблей и для ДЭПЛ проек-
та 636.3 «Варшавянка» являются прибрежные воды, где судоходность и защи-
щенность оптимальна33. Однако как показало развертывание Россией своей
30. В российской терминологии приняты обозначения: прибрежная зона - до 200 миль от собственного бе-
рега, ближняя морская зона - от 200 миль до 500 миль от собственного берега, дальняя морская зона - от
500 миль до 1000 миль от собственного берега, океанская зона - свыше 1000 миль от собственного берега.
морской группировки в Средиземноморье начиная с 2010-хх гг., эти суда так-
же могут быть задействованы в дальней морской зоне34. В любом случае для
обеспечения материально-технической поддержки ВМФ России, помимо вспо-
могательных судов, требуется расположенная поблизости военно-морская
база, или, по крайне мере, пункт материально-технического обеспечения. На
сегодняшний день эту функцию может выполнять только российский ПМТО в
Тартусе. В сочетании с авиационной группировкой, базирующейся на суше на
авиабазе в Латакии, это позволяет обеспечить ВМФ России сравнительно без-
опасную зону (единственную за пределами России) для своего флота в Восточ-
ном Средиземноморье.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Россия на фоне США не выглядит великой океанской державой, но это и не
является целью ее ВМФ. Несмотря на то что атомные подводные лодки могут
длительное время находиться вдалеке от российских территориальных вод,
присутствие надводной компоненты флота в водах мирового океана остает-
ся ограниченным, хотя и реальным. Программа вооружения на 2011-2020 гг.,
целью которой было восстановление флота после глубокого кризиса, начав-
шегося в 1991 г., должна была дать толчок к развитию ВПК и необходимое для
этого финансирование. В сущности, России еще предстоит решить целый ряд
проблем, прежде чем она станет настоящей военно-морской силой в мэхэнов-
ском смысле этого термина35. Но есть ли такая необходимость? Москва, конеч-
но, намерена продолжать сохранять свое присутствие в мировом океане, но не
любой ценой: именно это следует извлечь из ее последней военно-морской
доктрины и госпрограммы вооружения на 2018-2027 гг. Какова же будет цена
этого выбора?
Анализ основных тенденций ВМФ России приводит к выводу о том, что он под-
вергается серьезному риску сжатия своего радиуса действия к концу 2020 гг.
В самом деле уже наблюдается процесс стягивания российских военно-мор-
ских сил к своей береговой зоне, хотя при этом флот сохраняет способность
сдерживать и угрожать более мощным ВМФ других стран. Также к процессам
стягивания к своим берегам добавляется процесс чрезмерного вооружения
малотоннажных судов, которые российский ВПК оказался способен произво-
дить в нужных количествах и с требуемом качеством. В то же время избыточ-
ность вооружений в сочетании с постоянными проблемами с ходовой частью
приводит к серьезным проблемам со сроком службы и надежностью некото-
рых судов. К тому же снижение радиуса действия флота едва ли можно компен-
сировать за счет возможностей фрегатов присутствовать в мировом океане,
скорее даже судов, которые можно отнести к классу корветов, не предназна-
ченных для подобных дальних морских походов36. Для того чтобы компенсиро-
вать слабые судоходные качества этих судов и для обеспечения оптимальной
логистической цепочки, Россия могла бы стремиться к обладанию объектами
военно-морской инфраструктуры в удаленных морских зонах, даже необяза-
тельно с их дальнейшим превращением в ПМТО или тем более в морские базы.
Оптимизация военно-морских заказов будет иметь последствия для россий-
ского ВПК. Если некоторые крупные верфи благодаря своей специализации и
оборудованию (как например, «Севмаш» для ПЛАРБ) сохранят эксклюзивные
контракты на постройку и обслуживание некоторых видов военной техники,

http://www.sevmash.ru/rus/news/2087-2017-02-17-09-23-36.html
http://nworker.ru/2014/12/19/3723.html
http://tass.ru/info/3496575

http://www.3world-war.su/3-mirovaya-voyna/397-sojuzniki-rossii-v-tretej-mirovoj-vojne.html
https://inosmi.ru/po…42977.html
https://inosmi.ru/ru…86513.html
http://www.putin-today.ru/archives/26636
https://newsland.com…ry/5687519

В октябре 2011 года завершилось испытание новой версии основного оружия кораблей — тема «Лайнер». Модифицированные ракеты Р-29РМУ2.1 получили усовершенствованную систему преодоления противоракетной обороны и возможность нести до 12 ядерных блоков малого класса. Данное перевооружение позволит продлить срок существования северо-западной группировки подлодок 667БДРМ до 2025−2030 год

Центральное конструкторское бюро морской техники (ЦКБ МТ) «Рубин» уже к 2013 году приступило к работам над созданием пятого поколения как атомной, так и неатомной подводных лодок. Проект неатомных подлодок пятого поколения с анаэробной установкой получит шифр «Калина».

Главным преимуществом лодок 5-го поколения «Калина» должна стать воздухонезависимая энергетическая установка на основе электрохимического генератора. Она даст возможность находиться под водой без всплытия для зарядки батарей значительно дольше, чем лодкам с классической ГЭУ. Её разработкой занимаются в ЦКБ МТ «Рубин».
В 2016 году завершены наземные испытания ВНЭУ, и в марте начата подготовка к выполнению морских испытаний на специальном плавучем стенде. Испытания начнутся на Балтийском море в 2016 году — сообщил генеральный директор ЦКБ «Рубин» Игорь Вильнит. По завершению испытаний, и начала серийного производства ГЭУ могут быть смонтированы на подлодке на любом этапе строительства, благодаря её модульному типу. Принципиальное отличие новой ВНЭУ от зарубежных аналогов — это то, что запас водорода не находится на борту а производится в объеме потребления с помощью реформинга дизельного топлива в специальной установке.

Первую ВНЭУ планируется установить на перспективной НАПЛ «Калина». Высокопоставленный представитель командования ВМФ России в июле 2015 года сказал, что новейшая неатомная подлодка «Калина» пятого поколения с анаэробной (воздухонезависимой) энергетической установкой (ВНЭУ) будет заложена после 2020 года. «Мы работаем над проектом «Калина», и сразу после 2020 года головная лодка будет заложена», — сказал он. Было отмечено, что пока мощность анаэробной установки, разрабатываемая ЦКБ «Рубин», недостаточна для полноценной работы двигателя подлодки. Такая установка будет построена в 2018 года.



....

«Хаски» — российские атомные подводные лодки пятого поколения. Разрабатываются в двух вариантах. Противолодочный вариант будет оснащён противолодочными ракетами «Калибр», модификация предназначена для уничтожения предполагаемых вражеских подводных лодок, в первую очередь, стратегических (АПЛ «Огайо», «Вэнгард» и др.). Второй вариант будет вооружён противокорабельными крылатыми ракетами «Циркон» и будет предназначаться для уничтожения крупных кораблей (авианосцев, УДК, ракетных крейсеров и др.)

Подводные лодки будут иметь ещё меньшую шумность чем АПЛ четвертого поколения. Корпус лодки будет состоять из композитных материалов. Многослойные конструкции уменьшат отражения сигналов вражеских гидролокаторов и уменьшат массу корабля. Также, вероятно, лодки получат новейшие средства связи, интегрированные в единую сеть. «Хаски» наряду с подводными лодками «Ясень/Ясень-М» станут основным средством противодействия Авианосным Ударным Группам (АУГ) США. 

...


Несмотря на то что «Князь Владимир» уже заявляется экспертами как значительно превосходящий по боевым возможностям американские АПЛ типа «Огайо», в ближайшем будущем один из компонентов сил ядерного сдерживания может быть обновлен и дополнен другими ракетными подводными крейсерами стратегического назначения.

Эксперты отмечают, что по боевым возможностям субмарины проекта 955Б или «Борей-Б» станут квинтэссенцией военных судостроительных технологий и не только будут сочетать в себе высокую степень надежности и автоматизации, но и иметь способность куда большей автономности. Технологические решения, заложенные в субмарины проектов 955 и 955А, по данным экспертов, позволят обеспечить безопасность Российской Федерации на протяжении следующих нескольких десятилетий. 


Ещё 7 ноября 2017 года, в ходе заседания коллегии Минобороны начальник Генштаба ВС России Валерий Герасимов анонсировал старт программы разработки усовершенствованной модификации ракетного подводного крейсера стратегического назначения проекта 955Б «Борей-Б». Эскизным проектированием обновлённой версии ПЛАРБ на базе улучшенного корпуса от пр. 955А «Борей-А» специалисты Центрального конструкторского бюро морской техники «Рубин» (ЦКБ МТ «Рубин») займутся уже в начале 2018 года, в то время как закладка первого РПКСН должна состояться не позднее 2023 года. 
По заявлениям некоторых военных экспертов, имеющих прямое отношение к ВМФ, «Борей-Б» будут вполне способны дополнить или даже заменить (естественно, при необходимости) «Ясени» и «Хаски» в прямом их назначении — выполнении массированных ракетных ударов по стратегически важным надводным и наземным объектам противника с использованием противокорабельных и стратегических крылатых ракет семейств «Калибр-ПЛ» и «Оникс», а также упреждающих торпедных атак по подводному и надводному противнику без вскрытия собственного местоположения. О наличии подобных способностей у перспективных атомных субмарин проекта 955Б «Борей-Б» изданию «360» недавно рассказал военный специалист, капитан 1-го ранга Василий Дандыкин.
Возможности ГАК SQS-53B/C, установленных на эсминцах класса «Арлей Бёрк» и крейсерах «Тикондерога», вряд ли позволят обнаружить «Борей-Б» даже в середине первой дальней зоны акустической освещённости, и это реальная проблема для авианосных ударных группировок США, ведь та же торпеда УГСТ «Физик» или ТПС-53 имеет дальность 50 км, а это значит, что АУГ вполне может быть атакована «Бореем-Б» без захода в зону действия гидроакустических комплексов SQS-53B/C и других ГАС, приданных системе AN/SQQ-89 (в особенности в сложной гидрологической обстановке).
Подлодки обновлённого проекта 955Б будут строиться вокруг перспективной боевой информационно-управляющей системы «Омнибус» и улучшенного ГАК «Иртыш — Афора — Борей», способного обнаружить акустический профиль АУГ на дальности 250 км. Это, однозначно, даст возможность нанести сокрушительный удар по надводному противнику с дистанции более 200 км, задействуя ПКР 3М54Э из 533-мм торпедных аппаратов или иные противокорабельные средства из транспортно-пусковых стаканов, установленных в адаптированные ячейки шахтных пусковых установок по аналогии с «Огайо».

Водоизмещение - 7900 т
Длина - 114.9 м
Скорость - 25 узлов
Глубина погружения - 488 м
12 ракет "Томагавк"
4 торпедных аппарата (26 торпед)

Водоизмещение  - 8600 т
Длина - 120 м
Скорость - 31 узел
Глубина погружения - 600 метров
40 ракет "Калибр" (по другим данным у 885М их кол-во увеличено до 50 шт.)
10 торпедных аппаратов (30 торпед или ракет "Калибр").

К 2029 году будет примерно такой расклад:

Россия - 100 подлодок
Китай - 90 подлодок 
Индия - 30 подлодок
Другие наши союзники - 40 подлодок
Итого: 260 штук
...
США - 55 подлодок
Другие страны НАТО - 95 подлодок
Итого: 150 штук

P.S. Это при условии, что из НАТО не выйдет Турция.
А также я считал только большие подлодки водоизмещением свыше 500 тонн, микроподлодки не учитывал (у Ирана и КНДР сейчас более 70 штук микроподлодок типа "Sang-O" и "Ghadir" водоизмещением 120-270 тонн, у НАТО таких нет).