Спецслужбы

«Приводится в исполнение проект убийства»
«В течение последних дней,— указывалось в том же документе,— получены весьма серьезные сведения о готовящемся покушении на жизнь некоторых русских политических деятелей, проживающих в Париже.
Очевидная и острая опасность угрожает бывшему председателю Совета Министров Временного Правительства А. Ф. Керенскому и бывшему Министру Иностранных Дел Временного Правительства П. Н. Милюкову».
Приводилась и конкретная информация:
«Фактические данные сводятся к следующему: 19-го сего апреля в русском ресторане во время обеда к капитану Бобровскому подошел служащий ресторана Александр Клевенский и под особым секретом заявил ему: "Мне известно, что хотят убить А. Ф. Керенского. Убийство будет выполнено особой монархической организацией, которая с этой целью подкупила четырех лиц во главе с фон Блюмом"».
Клевенский назвал еще троих наемных убийц.
И, как было сказано в документе, сообщил известные ему детали:
«Лица эти немедленно по совершении убийства должны были бежать в Марсель, Чехо-Словакию или Юго-Славию; деньги им должны были быть уплочены монархической организацией, причем в качестве вознаграждения назывались десятки тысяч франков».
Косвенное подтверждение этих сведений было получено очень скоро:
«23-го сего апреля капитан Бобровский вновь находился в том же ресторане. Вошел фон Блюм. Увидев в числе знакомых г. Бобровского, Блюм направился к нему и, заняв место по соседству, в продолжительной беседе, называя имена князя Горчакова, графа Воронцова-Дашкова, рисовал выгоды положения его, как члена монархической организации.
В то же время с заметной осторожностью и как бы исподволь Блюм наводил беседу на личность А. Ф. Керенского, выспрашивая, где последний находится, когда приедет и т. д.».
Днем ранее появилось еще одно подтверждение подготовки убийств:
«22-го сего апреля, утром к проживающему в Париже бывшему Министру Иностранных Дел П. Н. Милюкову явился совершенно неизвестный ему до сего времени кинематографический артист Г. Кадушевский…
Этот последний сообщил г. Милюкову о том, что имеется и приводится в исполнение проект убийства Керенского и Милюкова; сведения эти были, по словам Кадушевского, получены от барона Блюма…
Что касается барона Блюма, то в освещении Кадушевского он выступает в роли главного руководителя убийства, нанимает убийц, платит им и пр.
Указывается и самая сумма вознаграждения — 50.000 фр., из коих 30.000 фр. вносится в качестве аванса и остальные по совершению преступления».
Все это походило на попытку запугать Керенского и Милюкова. Ведь глава заговора, рассказывающий о нем едва ли не каждому встречному, выглядел по меньшей мере странно. Но непрофессионализм наемных убийц не столь редкое явление. А киноартист согласился письменно ответить на вопросы и подписать свои ответы:
«На вопрос, когда должно совершиться преступление, Кадушевский заявил, что убийство было назначено на эти дни, что ожидался лишь приезд Керенского и что убийцам уже выдано оружие».
Все сомнения исчезли в тот же день:
«22-го апреля в 11 ч. дня поступили дополнительные сведения, на этот раз официального характера».
Соратников Керенского посетил сотрудник французского МВД, сообщивший что бывшему премьеру угрожает реальная опасность:
«Нити заговора исходят из Берлина, где, как известно, находится центр монархической организации; по заявлению его, сведения о готовящемся покушении на жизнь Керенского поступали и ранее, но именно теперь сведения носят особенно напряженный характер».
Очевидно, официальное предупреждение получили и потенциальные участники убийства. Так что акция не состоялась. Но опасения никуда не исчезли, ведь заказчики остались на свободе:
«Преступный заговор,— говорилось в документе,— следует из среды русских монархистов».


«Второе информационное бюро находится при советском консульстве, Унтер ден Линден 11»
Фото: Ullstein bild via Getty Images

«Офицеры, навербованные в Германии»
Сотрудники и помощники Административного центра провели работу по изучению грозящих опасностью группировок и составили их список, первое место в котором отводилось монархическим организациям:
«В БЕРЛИНЕ.
Руководителем секретного отдела "Высшего Монархического совета" является гвардейский генерал Лев Георгиевич ДАВЫДОВ…
Начальник контр-разведывательного отдела — полковник гвардии Борис Николаевич Рожанович… В квартире Рожановича помещается бюро отдела; здесь же в пансионе снимаются под бюро две комнаты, имеется две пишущих машинки и три канцелярских служащих.
Заведующим агентурной частью по политической службе в Берлине является капитан РОСТИСЛАВОВ…
Заведующий агентурной частью по контр-разведке — лейтенант Аверский…
Агентами-сотрудниками состоят: поручик ТУРЧАНИНОВ Михаил, капитан НИКОЛАЕВ и поручик ЕРЕМИН, проживающие в общежитии "Станица", капитан ШАЛЮТА — офицерское общежитие, полковник АНДРЕЕВ, поручик ВЛАСЕНКО и хорунжий ШЕРЕМЕТЬЕВ».
Отдельно в документе описывались руководители монархистов-боевиков:
«20 июня из Праги в Берлин прибыл полковник ДРУЖОВСКИЙ, принадлежащий к боевой группе монархистов "СОЮЗ ВЕРНЫХ" в Мюнхене.
По вызову князя Ширинского-Шахматова, проживающего в Мюнхене, должен был выехать туда.
В состав "Союза Верных" (в его правление) входят: граф МУСИН-ПУШКИН, граф ПАЛЕН, князь МАСАЛЬСКИЙ, князь СВЯТОПОЛК-МИРСКИЙ и князь ВОЛКОНСКИЙ. Именно эта группа убила Набокова, покушалась на Милюкова и в настоящее время готовит убийства с.р-ов Чернова в Берлине, Керенского и Минора в Париже, Брешко-Брешковскую, Архангельского и Гуревича в Праге (так в тексте.— "История")».
Приводились в документе и фамилии участников «Союза Верных» в разных городах Германии. Но кроме них потенциально опасными сочли и внесли в список некоторых украинских эмигрантов:
«КОНТР-РАЗВЕДКА ГЕТМАНА СКОРОПАДСКОГО.
Руководитель — генерал ПРЕСОВСКИЙ…
Агентурной частью заведует ШПИЛИНСКИЙ.
Политическим отделом ведает полковник САХНО-УСТИМОВИЧ…
Главный агент хорунжий СКОРОПИС».
Следующими по степени опасности в документе числились большевистские организации в Берлине:
«Центральный пункт — информационное бюро при советской делегации на Маасенштр. 9.
Во главе информационного бюро стоит Муев, бывший жандармский ротмистр.
Информационного бюро на Маасенштр. несет разведывательную службу и является главным пунктом для Польши, Эстонии и Чехии. Сотрудниками в большинстве являются бывшие офицеры, навербованные в Германии.
Агентурной частью по разведывательной работе заведует Вячеслав НЕЙМАН, бывший жандармский ротмистр.
Секретными сотрудниками состоят офицеры ТЕРЕХОВ, ЕЛИЗАРОВ, Рябиков (полковник), Доброхотов и Брагин».
Кроме этого органа, как говорилось в документе, в Берлине действовали и другие подразделения советских спецслужб:
«Второе информационное бюро находится при советском консульстве, Унтер ден Линден 11. Начальником бюро состоит Сидорин, по происхождению латыш. Ведет главным образом слежку за эмигрантами.
На службе имеется до 60 сотрудников, в большинстве — офицеры…
Третье информационное бюро находится на Иоахимсталерштр. 35, при уполномоченном Украинской Советской Республики. Во главе бюро стоит КАЛЮЖНЫЙ, агентурной частью заведует Рахманинов, бывший офицер контр-разв. отдела штаба Западного фронта».
В Административном центре выяснили и имена руководителей «подотделов информационного бюро» по всей Германии — в Дрездене, Гамбурге, Штетине и Данциге. И к тому же внесли в список того, кого они сочли шефом советских спецслужб в Европе:
«Руководителем большевистской контр-разведки в Европе является Борис СОЛОДОВНИКОВ, член Р.К.П., Берлин, Меланхтонштр. 20. Работа ведется под видом коммерческого комиссионерского предприятия "Бус" — Берлин, Луизенштр. 31».
Казалось бы, советские спецслужбы с их многочисленной агентурой представляли собой наибольшую опасность для действовавшего против Советской России Административного центра и самого Керенского. Но с лета 1921 года их все меньше и меньше рассматривали в качестве серьезного противника Кремля.


«"Юманите" от 9 июля сообщает о представлении советским прокурором Крыленко на суде социалистов-революционеров в Москве ряда документов, полученных из-за границы, относящихся к деятельности Административного центра»
Фото: Фотоархив журнала «Огонёк»


Полная статья по ссылке...

1 января 1939 года Берия пригласил сотрудников внешней разведки на совещание. Но вместо новогодних поздравлений нарком фактически обвинил всех разведчиков, возвратившихся из-за кордона, в предательстве, в том, что они являются агентами иностранных спецслужб. В частности, обращаясь к помощнику оперуполномоченного 1-го отделения 5-го отдела Александру Короткову, нарком сказал:
— Вы завербованы гестапо и поэтому увольняетесь из органов.
Александр Михайлович, к тому времени уже обладатель нагрудного знака «Почётный работник ВЧК-ГПУ (XV)», не стал гадать о причинах своего отстранения от дел и пошёл на беспрецедентный по тем временам шаг. Он написал письмо на имя Берия, в котором просил… пересмотреть решение о своём увольнении! Он подробно изложил оперативные дела, в которых ему довелось участвовать, и прямо указал на то, что не знает за собой проступков, могущих быть причиной «отнятия у него чести работать в органах».
И случилось невероятное. Берия вызвал к себе разведчика для беседы и подписал приказ о его восстановлении на службе. Это едва ли не единственный случай подобного рода в органах. И причина его очевидна: Коротков был русским, и Берия ему поверил. Более того, Короткова (одновременно с Фитиным) повысили в должности, назначив в мае 1939 года заместителем начальника 1-го (германского) отделения 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР.
В июле 1940 года лейтенанта госбезопасности Короткова направляют под именем Степанов в Берлин в качестве 3-го секретаря Полпредства СССР и вскоре назначают заместителем резидента, майора госбезопасности Амаяка Кобулова, родной брат которого Богдан Кобулов являлся заместителем наркома госбезопасности СССР и входил в ближний круг Берия.
В 1950-е годы в связи с так называемым делом Берия состряпали легенду о том, что резидент в Берлине Амаяк Кобулов, не имея опыта разведывательной деятельности, поступал непрофессионально, верил специально подосланным к нему агентам гестапо и в итоге дезинформировал руководство СССР о якобы отсутствии планов у руководства гитлеровской Германии напасть на СССР. В июне 2003 года на ОРТ состоялась премьера документального фильма «Агент, которому верил Сталин», снятого по материалам… гестапо (!), предоставленным Государственным архивом Германии и Национальной архивной службой США.
На самом деле опыта чекистской работы Амаяку Кобулову было не занимать. Будущий руководитель советской атомной разведки, он с декабря 1938 года исполнял обязанности наркома внутренних дел Украины. 2 сентября 1939 года на этом посту его сменил Иван Серов, а первым секретарём ЦК КП(б) Украины стал Никита Хрущёв. Поскольку через две недели началось присоединение западных областей Украины и Белоруссии, то нетрудно видеть причины подобного назначения. Будущие низвергатели «культа личности» Хрущёв и Серов оказались повязаны кровью, участвуя в массовых репрессиях против местного населения, в том числе польской и украинской интеллигенции.

Иван Серов (третий слева), Георгий Жуков и Александр Коротков во время подписания Акта о капитуляции Германии

А в Берлине Кобулов и Коротков, напротив, проявили себя высочайшими профессионалами. Действуя под именем Александра Эрдберга, Коротков сумел восстановить связь с ценнейшими источниками резидентуры — сотрудником разведотдела люфтваффе Старшиной (Харро Шульце-Бойзеном), личным протеже Германа Геринга, внучатым племянником гросс-адмирала Альфреда фон Тирпица и старшим правительственным советником Имперского министерства экономики Корсиканцем (Арвидом Харнаком). Они входили в агентурную сеть, ставшую известной под именем «Красная капелла», которая была заложена ещё в 1933 году советским резидентом Василием Зарубиным и его женой. Елизавета Зарубина привлекла к этому и сотрудника гестапо гауптштурмфюрера СС Вилли Лемана (агент А-201, он же Брайтенбах), ставшего одним из прототипов Штирлица.
17 июня 1941 года в Москву поступила телеграмма, составленная Коротковым на основании информации, полученной от Старшины и Корсиканца. В ней, в частности, говорилось: «Все военные приготовления Германии по подготовке вооружённого выступления против СССР полностью закончены, и удара можно ожидать в любое время». В тот же день начальник внешней разведки Павел Фитин передал эти сведения Хозяину — Иосифу Сталину.
Ранним утром 22 июня 1941 года советское представительство в Берлине окружили эсэсовцы. У Александра Короткова оставались доставленные дипкурьерами последние инструкции Центра, запасные батареи для приёмопередатчиков и крупная сумма денег для немецкой агентуры. Друг Короткова, дипломат и переводчик Сталина Валентин Бережков, выделенный для связи с МИД Германии, мог выезжать из посольства на автомашине только в сопровождении начальника эсэсовской охраны Эриха Хайнемана. Коротков внимательно наблюдает за поведением немца и приходит к выводу, что этот пожилой служака проявляет тщательно скрываемую от постороннего глаза доброжелательность к оказавшимся в беде советским людям. Бережков просит немца о выезде за пределы посольства со своим другом, которого надо оставить в городе на пару часов, чтобы тот успел попрощаться со своей немецкой возлюбленной. Хайнеман понимающе кивает и соглашается. Таким путём Короткову удаётся дважды выехать за пределы посольства и встретиться с Корсиканцем и Старшиной. Бережков щедро отблагодарил Хайнемана и услышал в ответ поразившие его слова: «Не забудьте потом о моей услуге…»
После войны и Коротков, и Бережков пытались разыскать этого симпатичного немца, оказавшего советской разведке смертельно опасную услугу, но безрезультатно.
После прибытия в Москву в июле 1941 года транзитом через Болгарию и Турцию с эшелоном советских дипломатов Александра Короткова назначили заместителем начальника, а вскоре и начальником германского отдела внешней разведки НКВД СССР. На этой должности он оставался до 22 мая 1946 года.
Германский отдел в составе 1-го управления, из которого было выделено 4-е (диверсионное) управление, возглавляемое Павлом Судоплатовым, занимался главным образом разложением войск и населения противника. С этой целью Александр Коротков вылетал на фронт, где, переодетый в немецкую форму, под видом военнопленного вступал в разговоры с захваченными офицерами вермахта. Полученные сведения использовались для подготовки агентов-нелегалов и их вывода на территорию противника со спецзаданиями. Та же работа велась и в лагерях для военнопленных.
В конце войны полковника Короткова вызвал к себе заместитель наркома, уполномоченный НКВД по 1-му Белорусскому фронту Иван Серов: «Отправляйся в Берлин, где тебе предстоит возглавить группу по обеспечению безопасности немецкой делегации, которая прибудет в Карлсхорст для подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии. Если её глава фельдмаршал Кейтель выкинет какой-нибудь номер или откажется поставить свою подпись, ответишь головой. Во время контактов с ним постарайся прощупать его настроения и не пропустить мимо ушей важные сведения, которые, возможно, он обронит».
Александр Михайлович успешно справился с заданием. На фотографиях, запечатлевших момент подписания 8 мая 1945 года в 22:43 (9 мая 0:43 по московскому времени) в Карлсхорсте Акта о безоговорочной капитуляции Германии, полковник Александр Коротков стоит за спиной маршала Георгия Жукова и немцев. В своих мемуарах, написанных в ожидании приговора Нюрнбергского трибунала, начальник Верховного главнокомандования вермахта Вильгельм Кейтель отметил: «К моему сопровождению был придан русский офицер; мне сказали, что он обер-квартирмейстер маршала Жукова. Он ехал в машине со мной, за ним следовали остальные машины сопровождения».
Следует заметить, что со времён Петра I генерал-квартирмейстер русской армии возглавлял её разведывательную службу. Поэтому, когда маршал Жуков стал главой Советской военной администрации в Германии (СВАГ), а его заместителем — генерал-полковник Иван Серов, то полковник Александр Коротков назначается резидентом внешней разведки в Германии. В Карлсхорсте он занимает официальную должность заместителя советника СВАГ. Так сложился триумвират Жуков — Серов — Коротков, которому предстояло ненадолго оказаться во главе «русской весны»...

Полная статья по ссылке...