Цитата: vova6857 от 03.08.2023 01:33:182. Это не доклад - больше похоже на пожелание. А если взять отчеты то все будет много смешнее, например самые тяжелые потери за день 12ТД СС понесла 26 июня, когда шел дождь и погода была нелетная, совсем нелетная. Да и остальные пять дней, когда дивизия понесла основные потери в июне - погода была дрянь, и авиация практически не работала. Другой пример (из Цеттерлинга):
Очень пространные у вас простыни с пространными рассуждениями.То, что вы какую-то книжку прочитали про Нормандию - это хорошо, все интересующиеся темой что-то читали, но зачем ее содержание сюда вываливать? У меня как минимум данные Гудериана и конкретный отчет конкретного генерала. Про потери танков и вообще про потери лс я лично не спорил никогда. Я писал про нарушенную систему снабжения. Про то, что снабжение шло недостаточными объемами ночью, что передвижение пополнений шло черепашьими темпами. Причем, например, про тигриный батальон Гудериан конкретно писал, что его прибытия ожидали 10 июня, а прибыл он 13, из-за авиации потому что автомашины жгли днем. При этом и из "Тигров" роты Виттмана к моменту вступления в бой в линии осталась лишь половина. Хотя для "Тигров" это нормально везде, но факт. И в августе минимум 800-1000 танков и САУ немцы банально бросили или взорвали, причем без окружения.
"Фей Вилли
ТАНКОВЫЕ БОИ В НОРМАНДИИ И АРДЕННАХ"
Скрытый текст
Батальон покинул район Бове примерно в 70 км к северо-западу от Парижа в ночь с 6 на 7 июня. 3-я танковая рота и ремонтная рота понесли значительные потери в результате ночного авианалета в лесу под Версалем. Кроме того, за время долгого перехода возникло множество технических неполадок. Таким образом, прибывшие роты не были полностью укомплектованы танками и не имели времени для ремонта машин. 1-я рота гауптштурмфюрера Рольфа Мебиуса утром 13 июня отдыхала после ночного марша километрах в десяти к северо-востоку от Виллер-Бокажа. К этому времени прибыло от 7 до 9 «тигров». 2-я рота оберштурмфюрера Михаэля Витманна в это же время расположилась лагерем в небольшом лесу у южной окраины деревеньки Монброк, расположенной южнее шоссе № 13, в 2 км к северо-востоку от Виллер-Бокажа.
Бове-Кан -180 км, 6 дней, прибыли всего 7-9 танков.
Поэтому авиация - важнейший фактор, повлиявший на снижение мобильности и воспрепятствования нормальному снабжению немецких войск в Нормандии.
Что касается отчетов, вот любопытные фото из документов 9 ГШАД
Кстати, у этой дивизии интересные данные о пораженном противнике. За годы войны она заявила 1939 танков. Танки были уничтожены в 17 910 вылетах Ил-2. там еще 10 тыс автомашин, 26 тыс гитлеровцев и т.д. Для этого применены 370 тыс ПТАБ, 39 тыс РС, около 5 тыс тонн разных бомб кроме ПТАБ. Легко заметить, что одна только эта дивизия при сравнимом с "Тайфунами" в Нормандии числе вылетов заявила в разы больше техники.
Кстати, фото последствий действий авиации в Нормандии. Один "Тигр" даже перевернуло во время бомбежки.
Одно из куч описаний авиации в Нормандии. На самом деле любой, кто там воевал, уделял авиации огромное внимание. Фриц Лагнанке, 2-я дивизия СС Рейх.
Скрытый текст
Маршрут нашего выдвижения к Камбернону был хорошо укрыт с воздуха, поэтому мы могли двигаться на высокой скорости. Со стороны города доносился шум боя. Я поговорил с командирами разных подразделений, иногда уже довольно пестрых по составу, которые сообщили, что американцы остановились у самой окраины города с востока и северо-востока и что наши части удерживают оборону. Узнав об этом, мы устремились по дороге налево от железной дороги, шедшей от Камбернона на юг, и, не снижая скорости, вышли на шоссе Сен-Лo — Кутане. Едва мы двинулись по шоссе в сторону Сен-Ло, как на нас обрушился сильнейший налет истребителей-бомбардировщиков, который я только испытывал за время войны. Что-то подобное произошло со мной еще лишь однажды, во время прорыва из окружения между Фалезом и Треном. Светлая лента дорожного покрытия в сторону Кутанса, насколько хватало глаз, была усеяна обломками автомашин и другой военной техники. Некоторые машины горели, дымились или просто стояли брошенными. То тут, то там были видны убитые или раненые солдаты. Обнаружив наше небольшое подразделение, со всех сторон начали пикировать истребители-бомбардировщики, сбрасывавшие бомбы и обстреливавшие нас из пушек. Чтобы немного отдышаться, мы съехали с шоссе вправо и ненадолго укрылись в саду. Это не слишком-то помогло: район вокруг шоссе подвергался не менее интенсивным бомбежкам, чем сама дорога. Во время таких интенсивных налетов люди реагировали по-разному. Большинство экипажей покидали машины и пытались укрыться под днищами собственных танков, если не находили другого убежища. Другие оставались в машинах. Трудно сказать, что было более действенным. Я вместе со своим экипажем всегда придерживался второго варианта. Мы немного посидели в танке, но потом решили, что налет все равно не прекратится, а у нас есть приказ остановить продвижение американцев вдоль шоссе.
Поэтому, дождавшись небольшой передышки в бомбежке, я отдал по радио приказ двигаться дальше. Мы снова выехали на шоссе и на большой скорости пошли на восток. Истребители-бомбардировщики снова начали пикировать на нас, словно сумасшедшие. Мы опасались только тех самолетов, которые атаковали по прямой вдоль шоссе. На тех, кто атаковал сбоку, мы почти не обращали внимания.
Небо было затянуто рваными облаками. По радио мы слышали переговоры американцев. Судя по всему, это были летчики: как только источник сигнала приближался (а я как бывший радист разведбатальона легко улавливал это на слух), из облаков появлялась очередная группа истребителей-бомбардировщиков. Иногда мне казалось, что я понимаю какие-то слова, но это была, наверное, всего лишь игра воображения. Некоторые самолеты пролетали так низко, что, казалось, вот-вот заденут крыльями деревья, росшие вдоль дороги. Часто удавалось разглядеть даже лица пилотов. Через некоторое время мы заметили, что на шоссе, кроме нас, никого больше нет, но мы продолжали идти вперед, не снижая скорости. Позднее выяснилось, что один из танков нашего взвода, экипаж которого также оставался в машине, потерял антенну и не смог принять мой приказ, а остальные экипажи продолжали укрываться под танками. Мы были вне поля зрения друг друга. Через несколько километров мы приблизились к группе домов и фермерских построек и резко свернули с дороги направо, укрывшись в саду, чтобы перевести дух. Тут мы заметили, что истребители-бомбардировщики, только что азартно атаковавшие нас, перестали выискивать нас на дороге. Это означало, что американцы рядом. Поэтому мы вернулись на шоссе и продолжили осторожно двигаться на восток. Бомбежка полностью прекратилась
Эрнст Баркманн, из той же дивизии.
Скрытый текст
Тем временем была отремонтирована старая «пантера» № 424, и экипаж Баркманна пересел в нее. Когда наметился прорыв американского 7-го корпуса под Мариньи в направлении на Авранш, танковый полк «Дас Райх» был отведен со своего участка, чтобы заткнуть брешь в позициях учебной танковой дивизии. Это удалось, несмотря на превосходство противника в воздухе. В результате двухдневных массированных бомбардировок с воздуха дивизия понесла тяжелые потери. При смене позиций у «пантеры» № 424 был поврежден карбюратор. Ремонтники попытались устранить проблему на месте.
Чтобы сэкономить время, было решено не принимать никаких мер предосторожности. Решение оказалось роковым. Четыре истребителя-бомбардировщика атаковали на бреющем полете. Первые же снаряды влетели внутрь танка через открытый люк моторного отделения.
Шланги системы охлаждения и масляный радиатор вышли из строя. Загорелся двигатель. Экипаж сбил пламя и работал всю ночь. Их тяжкий труд не пропал даром. На рассвете 27 июля «пантера» № 424 смогла последовать за остальной ротой на новый участок фронта. Они прибыли к городку Лe-Лope у шоссе Сен-Ло — Кутане. Из-за поворота на въезде в город вдруг выскочили несколько пехотинцев и тыловиков и подбежали к танку: «Американские танки наступают на Кутане!» — кричали они. Туда-то нам и надо! Вдали Баркманн слышал шум боя и гул самолетов, потом донесся треск автоматов и винтовок. К его танку подошли Шписс и Ширрмайстер. Они оба были ранены. По их словам, американские танки двигались по дороге на Кутане вместе с большой автоколонной. «К бою!» — приказал командир. «Пантера» № 424 медленно двинулась вперед, пока не показался перекресток. Огневая позиция в 100 метрах от перекрестка, укрытая с фланга пригорком, поросшим кустарником, была идеальной.
«Танки слева. Огонь по двум головным машинам!» Наводчик Поггендорф уже поймал первый танк в прицел, и первый же снаряд сорвал с вражеской машины башню. Потом в прицел попал второй головной танк — он тоже вспыхнул. Теперь для танков, следовавших за ними, перекресток был блокирован. Они стали разворачиваться. Даже те машины, которым уже удалось миновать перекресток, двинулись назад.
«Огонь!» — орудие «пантеры» посылало снаряд за снарядом в скопление бронетранспортеров, джипов и грузовиков с боеприпасами. Через несколько минут перекресток превратился в пылающее кладбище автомобилей. Вдруг Баркманн заметил, что чуть левее два «шермана» съехали с шоссе и начали сближение. Началась танковая дуэль. Первый «шерман» запылал ярким пламенем уже после второго выстрела. Второй успел дважды попасть по машине Бар-кманна, но вскоре, получив снаряд в корму, загорелся и он. В небе над «пантерой» появились истребители-бомбардировщики. Первые бомбы с воем устремились к земле, но не попали в цель. Но с каждым заходом они ложились все ближе. Мощный взрыв потряс «пантеру». Осколки сорвали часть гусениц, а фугасные бомбы повредили башню и корпус. Несколько «шерманов» подошли поближе и открыли огонь. Баркманну удалось подбить еще две вражеские машины, пока «пантера» не получила тяжелые повреждения. Снаряд разбил сварной шов корпуса. Другой сорвал гусеницу с зубцов ведущего колеса. Отказала вентиляция. Пока экипаж пытался отвести танк с сорванной гусеницей и поврежденным ведущим колесом в укрытие, машина получила еще несколько снарядов в корму. Этот маневр требовал огромных усилий, но он удался. Еще один «шерман», вырвавшийся вперед, был подбит, когда «пантера» с трудом добралась до домика фермера в деревне Нефбур, где удалось сделать самый неотложный ремонт. Бой Баркманна на шоссе задержал продвижение американских войск в тыл немецких войск достаточно надолго, чтобы многие части, уже, казалось, попавшие в окружение, сумели вырваться. Последней оторвавшись от противника, «пантера» Баркманна, буксируя еще две машины, 28 июля прибыла в Кутане.
Вражеские танки уже ворвались в город, и один из буксируемых танков был подбит из противотанкового орудия. Проезжая через занятые противником районы города, Баркманн снова попал под удар истребителей-бомбардировщиков. Он был ранен осколком в ногу; получил ранение и заряжающий.
Эрнст Штренг, 102-й танковый батальон СС.
Скрытый текст
Пули авиационных пулеметов градом стучали по башне и кормовому бронелисту, вокруг машины поднимались серые облачка пыли, в воздухе летали комья грязи и камни! Ревя двигателями, истребители-бомбардировщики пошли на второй заход с кормы, со свистом поливая ракетами и пулями поле и грунтовую дорогу, ежесекундно изменяя вид ее поверхности.
.....
Мы медленно — заглохший двигатель удалось завести не сразу — двинулись в укрытие под кронами деревьев. Нас спасло лишь то, что ракеты попадали в танк под острым углом. В 30-мм башенной броне нашего танка остались глубокие вмятины; на корме машины не осталось и следа от покрывавшей ее пыли.
На окраине города мы остановились среди фруктовых деревьев и живых изгородей у широкой асфальтированной дороги. Харландер и Зелонке были уже там и ожидали вечера. Ехать в любом направлении было совершенно невозможно! Эскадрильи противника проносились вдоль улиц, закладывая широкие виражи в небе. В воздухе постоянно раздавался органный гул авиационных двигателей и грохот взрывов. Мы не вылезали из машин. Экипаж Харландера в это время ремонтировал поврежденную левую гусеницу. Несмотря на то что наши машины были неплохо укрыты на окраине города, где-то через полчаса на нас обрушилась вторая ракетная атака. Вокруг нашего танка поднимались столбы огня. Пулеметные пули стучали по бортовой броне и рикошетом со свистом уходили в небо или зарывались в землю, взбивая фонтанчики пыли. Ракеты рвались, и ударная волна врывалась в боевое отделение; между машинами плавали облака вонючего дыма и летали комья земли. Этот кошмар закончился так же внезапно, как и начался. Харланд и двое его товарищей, раненные, лежали под танком, истекая кровью. Кровь сочилась из ран на их лицах, руках и телах, иссеченных мелкими осколками бомб. У одного из них была длинная рваная рана на бедре, другому раздробило руку и лодыжку. Трясущимися от волнения руками мы наложили повязки на их раны. Красно-белые повязки резко контрастировали с бледными лицами раненых. К нам подбежали санитары, которые обеспечили дальнейший уход и транспортировку. Наши пальцы, ладони и руки были покрыты корочкой запекшейся крови. Ветер унес черные облака дыма с дороги в сторону деревни.
Мы прибыли в Эльбеф 25 августа 1944 года. По слухам, мост был накануне уничтожен вражескими бомбардировщиками. Следующим возможным местом для переправы через Сену был Уасель. Если мы собирались переправить тяжелые «тигры» на другой берег, нужно было добраться до этого города. На высотах вокруг Уаселя дороги, ведущие к реке, были безнадежно забиты на многие километры. Колонны машин, по две-три в ряд, двигались радиатор к радиатору, колесо к колесу, борт к борту. Тысячи машин (по нашим оценкам их было от пяти до семи тысяч) ждали возможности переправиться на тот берег. К счастью, облачность, дымка и пелена дождя ухудшали видимость. Это дало нам передышку от налетов истребителей-бомбардировщиков! Если бы стояла летная погода, день закончился бы хаосом, разрушениями и катастрофой! Для переправы через Сену оставалось всего два моста: один у Уаселя, другой в Руане (но этим понтонным мостом могла пользоваться только колесная техника). Мост в Уаселе тоже оказался временным, не рассчитанным на переправу танков. У армейских саперов чуть выше по течению был паром. Впрочем, мы были избавлены от заботы о танке. Кальс, командовавший батальоном, приказал его взорвать. Человеческие жизни были куда важнее машины! Итак, мы спокойно перешли через реку пешком по понтонному мосту. Всего через несколько часов весь район переправы был уничтожен ковровой бомбардировкой, и тысячи солдат вместе со своими машинами встретили здесь свой конец!
Такими простынями я могу тут все забить если угодно. Кстати, и "Тигр" Виттмана скорее всего получил от самолета через кормовые жалюзи. Броня пробита не была.
Отредактировано: SMF - 04 авг 2023 22:14:43