Выбор России: текущая политическая ситуация

О противостоянии Северо-Западной Руси Западной Европе существует бесчисленное количество исследований, поэтому мы выделим лишь некоторые моменты, которые наиболее ярко характеризуют интересы и устремления противоборствующих сил и особенно перекликаются с положением дел сегодня. Первое, что подвергается сомнению при оценке событий, связанных с нашествием Ливонского ордена крестоносцев на русские земли — это их масштаб. Скажем, другой Великий князь Даниил Романович Галицко-Волынский, в тот же период вёл куда более длительные и не менее удачные военные действия против своих неугомонных соседей, но при этом чередовал их с политикой постоянного компромисса с Западом. Разумеется, не его вина в том, что подобная тактика приводила к растянувшимся на три столетия войнам, между Юго-Восточной Русью, Польшей и Литвой, итогом которых стала уния 1594 года. Сегодня мы в очередной раз испытываем на себе её плоды – плоды раскола русских земель, русского народа, разделения нации на её Центр и Окраину. Не последнюю роль в этой исторической драме сыграла Московия в период правления Иоанна IV Грозного, по сути забившего на положение дел в русских юго-восточных землях. Как бы нам и сегодня не повторить печальный опыт Московского Царства.
Политика Александра Невского по отношению к Западу носила кардинально иной характер — это тоже общеизвестный факт. А вот чем была она вызвана, чем руководствовался Александр Ярославич, склонившись перед Батыем и его Ордой, оставаясь при этом жёстким и неумолимым к ливонцам и папской легатам. В адрес Великого Князя кидают даже такой упрёк: дескать, отчего бы ему Светлейшему было не принять хотя бы частично условия Ордена, заключить с ним союз и совместно выступить против ордынцев. Это очень напоминает бытующий бред типа: «пошли бы за Гитлером, катались бы сейчас на «Фольксвагенах» и пили «баварское пиво». Но обратимся к фактам: того же Даниила Галицкого имевшего с западными государствами и с папской курией куда более тесные связи, папа Иннокентий Ш дурил да дурил, обещая крестовый поход против Орды, но в конце-концов за место обещанного войска предложил Великому Князю принять королевский венец.
«Запад многое обещает, но делает что-то только исходя из своих эгоистических интересов». Эту аксиому вероятно Александр Невский вывел для себя намного раньше не только нас с вами, но и многих своих современников. Впрочем, надо думать, не одними этими доводами руководствовался Ярославич, когда наотрез отказался иметь дело с папскими легатами. Ещё так живо всплывало в памяти недавнее разграбление Константинополя крестоносцами в 1204 году, о котором греческий историк и писатель Никита Хониат в своих хрониках писал: «Сами сарацины мусульмане были добры и сострадательны по сравнению с этими людьми, носившими знак креста на груди». Вообще, убийство католиком православного или язычника никогда не считалось у европейцев особым грехом, более того за каждого «нечестивого» папой было обещано отпущение греха, после чего «Воины Христовы» бросились искать искупление в уничтожении жителей столицы Византии и её окрестностей. Новый крестовый поход был объявлен папой Григорием IX уже против Руси.
Ливонский Орден, объединённый в 1237 году из тевтонцев и меченосцев, создавался конкретно, как инструмент порабощения славян; но цели при этом конечно декларировались самые возвышенные:
1. Обращение жителей восточных земель в истинную Католическую Веру, принятие «заблудших» русинов и им подобных под покровительство Рима.
2. Защита Финляндской Церкви от её притеснений со стороны славянских варваров.
Ничего не напоминает? Ни с чем не ассоциируется? «Распространение демократии по всему нецивилизованному миру»! «Защита этнических меньшинств от посягательств на их свободу»!
В 1238 году в Стенби, в своей резиденции Датский король Вольдемар II заключает союз с магистром ордена Германом Балком против русских; к ним так же присоединяются шведские и немецкие рыцари – фактически это прообраз НАТО. Чем закончилась эта компания, тоже хорошо известно. Обратим внимания на ту политическую тактику, которую, проводил орден на захваченных русских северо-восточных землях. Во-первых, в отличии от ордынцев, которые прокатывались по Руси, а затем уходили обратно в свои степи, крестоносцы не ограничивались одними грабежами и разорениями, они тут же стали воздвигать крепостные сооружения (ну чем не натовские базы), то есть далеко идущие намерения налицо — закрепиться на этих землях, стать их полновластными хозяевами, конечно, за счёт местного населения.
Далее. Крестоносцы захватили Псков. О том, как они поступали с его жителями прекрасно воссоздано в великом фильме Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», даже в сравнении с современным кинематографом это выглядит внушительно. Подтверждения тому мы находим, например, в «Ливонских Хрониках» — произведении весьма одиозном, где со всей откровенностью говориться о том, как женщины и дети продавались на мусульманский восток. Кстати, из русских мальчиков потом получались бесстрашные янычары.
Не менее занятно отношение к нашествию крестоносцев у Новгородского вече, когда одни наивно предполагали откупиться, а другие даже принять Католицизм. Бездумное, подобострастное преклонение перед мощью западной цивилизацией, наличие довольно внушительной «пятой колонны», способной при первом удобном моменте продать и Родину, и народ свой с потрохами, прослеживалось на Руси во все времена.
Сражение на Чудском озере, состоявшееся 5 апреля 1242 года, несомненно, ключевой момент в противостоянии Северо-Восточной Руси с Ливонским нашествием. С обеих сторон в битве участвовало более 25 тысяч человек, что по тем временам цифра весьма внушительная. Но Ледовая битва — это ещё и знаковое событие: подвиг Великого Князя и его рати определил дальнейшую политику будущего русского государства, а затем и Российской Империи. Времена анархии и хаоса постепенно сменяла эпоха консолидации раздробленных земель. Важно ещё и то, что сам Александр Ярославич никогда не принимал участие ни в княжеских междоусобицах, ни в каких иных внутриплеменных разборках.
Сегодня, когда угрозы с Запада наперебой перемешиваются с обещаниями — обольщаться ими смерти подобно; они никогда нам не простят, что их мнимой цивилизации мы предпочли свою, такую же мнимую дикость, наотрез отказавшись служить буфером, между Европой и Азией и при этом построили невиданную доселе континентальную империю.