По материалам "ИЗБОРСКОГО КЛУБА", о России, мире, и нашем месте в нём, политика&экономика&социум

Александр Нотин: Легко ли рабу на галере?
Как политику с немалым опытом и интуицией, нашему президенту должно быть понятно, что свита не только делает короля, но и съедает его живьем. А атамана чаще всего предают ближайшие сподвижники.

Цитата: AndreyK-AV от 09.07.2017 10:13:52Александр Нотин: Легко ли рабу на галере?
Как политику с немалым опытом и интуицией, нашему президенту должно быть понятно, что свита не только делает короля, но и съедает его живьем. А атамана чаще всего предают ближайшие сподвижники.

Из текста Нотина:

"...Вновь и вновь мы задумываемся над темой необходимых кадровых реформ, которые бы окружили Путина плотным кольцом действительно надежных соратников, своего рода новой опричнины образца 2.0".

Об этом уже подумали задолго до него. И даже попытались предсказать, что из этого может получиться. 
https://ru.wikipedia…_опричника

Если не знакомы - рекомендую.

Михаил Хазин: Что общего у меня с Трампом?
Вопрос немножко смешной, но вовсе не такой бессмысленный, как может показаться с первого раза. Вообще, тема отличия или, наоборот, различия постоянно становится темой анекдотов, вроде этих:


«В чем отличие англичан от евреев? Первые уходят не прощаясь, а вторые — прощаются, но не уходят».

«В чем разница между террористами и еврейской мамой? С террористами можно договориться!»

«Что общее у евреев и русских? И тех, и других выгнали из Египта!» (это, как понятно, анекдот 70-х годов прошлого века).

И вот, размышляя сегодня о разного рода процессах, я неожиданно с интересом обнаружил, что у меня и у Трампа есть одна общая черта, по которой пока, правда, анекдота никто не придумал. А именно, нас обоих совершенно одинаково (с точки зрения технологии), как сейчас говорит молодежь, «троллят», причем, в общем, одни и те же (с точки зрения принадлежности к элитной группе) персонажи.

В чем состоит суть технологии? Она очень простая. Берется утверждение, которое, с точки зрения автора (а нашем случае, меня и Трампа) во-первых, важное и, в некотором смысле, персонализуемое, во-вторых, пользуется интересом у широких кругов общественности, и, в-третьих, сложно формулируется. Затем это утверждение целенаправленно упрощается и приводится к принципиально иному смыслу, которое может быть просто неверным (для Трампа), а может быть крайне спорным и уж точно чрезвычайно эпатажным. А затем про исходную конструкцию забывается и начинает атака в стиле: «Человек, который говорит такую чушь, не может быть адекватен!»

Давайте посмотрим на эту технологию в варианте Трампа. Его высказывание: «Мой дядя, который был большой ученый в этой области, много раз мне объяснял, что не существует доказательств влияния человека на климат. Гипотеза про углекислый газ вообще является бредом, поскольку одно извержение вулкана выкидывает такое количество газа, как все человечество за несколько лет!» Я, в свою очередь, добавлю, что океан, в лице разных одноклеточных, поглощает углекислый газ в колоссальных количествах (и никто не знает в каких) и по мере их гибели он (газ) осаждается в многометровых толщах на дне.

Теперь посмотрим, что делает пресса? А она, не вдаваясь в детали, говорит о том, что у Трампа есть свою позиция по климату, отличная от позиции «всего общества». А поскольку обществу навязана позиция о том, что на климат влиять можно, и это категорически необходимо, иначе будет катастрофа в связи «глобальным потеплением», то получается, что Трамп протестует уже против самого потепления. То есть он неадекватен и опасен для этого самого общества.
За последние десятилетия создана уже многомиллиардная отрасль которая осваивает соответствующие технологии и бюджеты, и вся мощь бенефициаров этой системы направлена против того, чтобы остановить поток вложений в нее. При этом на реальные действия против потепления (которое имеет место, вопрос только в том, насколько оно глобально), например, на борьбу с разрушением вечной мерзлоты, деньги особо не тратятся , поскольку их трудно «продать» в рамках глобального пиара. А вот осознание того, что все эти программы по борьбе с сокращениями выбросов углекислого газа, скорее всего, просто фикция, для лоббистов этой системы совершенно недопустимы.

Я далек от мысли, что Трамп считает, что потепления климата на планете нет. Он, собственно, об этом никогда и не говорил. Но поскольку то, что он говорит, крайне опасно для большого количества очень богатых людей, они продолжают откровенно передергивать и, скажем уж прямо, грубо и цинично врать по поводу позиции Трампа. И пугать им молодежь, которая склонна верить СМИ на слово и реальных слов Трампа не читает.

Со мной ситуация похожая. Моя базовая позиция — что мировая долларовая система, построенная на принципах, разработанных на Бреттон-Вудской конференции, находится в стадии разрушения. Я про это пишу уже почти 20 лет (а личных беседах обсуждал это и раньше), книжка наша, вышедшая в далеком 2003 году, так и зазывалась: «Закат империи доллара и конец Pax Americana».. Но наша либеральная журналистика, находящаяся на содержании транснациональной финансовой элиты, такую позицию никак поддержать не может. Более того, с точки зрения этой элиты эту позицию нужно максимально дискредитировать.

Соответственно, все представители этой группы постоянно пишут о том, что я пропагандирую «крах доллара». У меня был период, когда я говорил о падении доллара (относительно золота и евро), ну так он и упал (цена золота в долларах выросла в 8 раз, стоимость евро относительно доллара — почти в два раза). Дальше этот процесс приостановился, почему я о нем уже довольно давно не пишу. Кстати, термин «крах доллара» я вообще никогда не использовал, его придумали журналисты. Но попытки приписать мне соответствующую позицию продолжаются — в полном соответствии с той технологией, которая используется против Трампа.
В общем, я не могу назвать ни себя, ни Трампа жертвами (хотя последний, если пройдет импичмент, таковой станет). Скорее, это признание того, что мы являемся серьезными врагами этой системы — либеральной финансовой элиты. Тут я даже возражать не буду, а только буду надеяться, что когда-нибудь эта история станет базой для нового анекдота. Но всех, кто что-то про нас читает — учтите, как только прочтете, что «Трамп не верит в потепление» или про то, что «Хазин каждый три месяца предсказывает крах доллара» помните — это написали профессиональные лгуны.

крайне интересная (важная) статья, об многом, и от том что
....
Попытка заменить человека компьютером в «человеческих» делах — это кощунство
....


И вот уже в прогнозе Давоса появляется первый робот в составе корпоративного совета директоров. Это поражение человека! Человеческие решения к 2025 году будут приниматься роботами. У Станислава Лема есть рассказ, когда на некую планету прислали роботов. Им сказали, что надо гармонизировать то, что есть на планете. Роботы подумали: как гармоничнее всего? Когда все равны, когда полная стабильность. И они всех людей превратили в большие монеты, в диски. Давос прокладывает путь к расчеловечиванию.


ПМИК Георгий Малинецкий: Россия — цивилизация будущего
Александр ПРОХАНОВ.

Георгий Геннадиевич, ещё лет 20-25 назад я не раз слышал суждения, что человечество вместо того, чтобы продолжать заниматься наукой, стало заниматься чепухой. Оно перестало интересоваться атомным ядром, сверхскоростями, звездолётами, а занялось сетевой дурью, мобильными телефонами, гаджетами. Но вдруг выяснилось, что при этом человечество открыло новую сферу, которую сейчас называют цифросферой. Произошло открытие: через сетевые электронные технологии мы получили новую землю и новое небо, а вместе с тем возникло другое человечество. Как вы на это смотрите?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.
Произошло не открытие, а закрытие, Александр Андреевич. Закрытие фантастического масштаба. Вспомним 1957 год — первый советский спутник. 1961 год — первый человек в космосе. 1969 год, человек на Луне — это мечта! Мы шли к звёздам. Дальше 1973 год — всё кончается, всё оборвалось. И мы вместо экстраверсии пошли во внутреннюю сферу — в интроверсию. И потери громадные, потому что сейчас мы смотрим изнутри и внутрь себя. Опросы показывают, что наши школьники не знают размер Земли, далеко ли от нашей планеты до Солнца.
Вспомним литературу 60-х годов. Взлёт научной фантастики: Беляев, Станислав Лем, Азимов, Кларк. Далёкие галактики, иные миры… А дальше? Фэнтези. А что такое фэнтэзи? Это будущее в прошлом. Человечество вместо того, чтобы двигаться вперёд, застыло в наркотическом тумане. Российские социологи показали, что самому важному, а именно — своей жене и детям, российский мужчина в среднем уделяет 45 минут в день, а телевизору, гаджетам и компьютерам (в контексте развлечений, а не работы) — 4,5 часа. Мы обменяли право первородства на чечевичную похлёбку, произошла смена истинных, подлинных вещей на суррогат. Вспомните библейское: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Масса людей не знает соседей по лестничной площадке, но они там, где-то в Сети, возлюбили дальнего. И возлюбили дальнего за счёт ближнего.

Александр ПРОХАНОВ.
Но эта реальность сложилась. Я тоже — жертва этой цифросферы. Я человек не цифры, а слова. Я верю в то, что в начале было слово, а не цифра, и слово было у Бога, а не цифра была у Бога. Тем не менее я думаю, что всегда наряду с потребностью добывать энергию, снимать тяготы физического труда, у человечества была задача управлять своей историей. И в том, что сейчас происходит, мне кажется, сделан ещё один шаг в управлении историей. За счёт этих «пустяковых» гаджетов, интернета и компьютера создались условия, чтобы управлять огромными массами людей, гигантскими социальными процессами. Если так, разве это не открытие?

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.
Нет-нет-нет. Это не открытие, а закрытие. И цифры здесь ни при чём. Вы абсолютно точно поставили проблему — это управление историей. По сути, есть две основные тенденции. Первая тенденция: мы хотим построить Царство Божие на земле, хотим прорваться в будущее. И вот — Красная страна. Песня «Нам нет преград ни в море, ни на суше» — это стремление в будущее. Отсюда культ космонавтики, Гагарин. Это прорыв в будущее. А будущее и капитализм несовместны, потому что капитализм — это общество для 1% людей, а 99% остальных должны жить в наркотическом тумане: в телевизоре, в компьютерах, в гаджетах. А поскольку будущего у капитализма нет (это признают и его идеологи), нужно вернуть прошлое. Но как? Очень просто. Лишить людей ощущения будущего, истории, ощущения, что что-то должно происходить.
Заметьте: совершенно разное отношение к будущему в культуре Китая, России и Америки. Китай мыслит веками. Американцы живут, чтобы жить сегодня. Сегодня! А мы — цивилизация будущего. «Россия — Третий Рим, и четвёртому не бывать». Мы — в будущем. И одна из главных потерь 90-х годов — то, что будущего нас лишили. А жить сегодняшним днём — несовместимо с нашей цивилизацией. И вы абсолютно правы: это попытка остановить историю, заменив её иллюзией. Примерно как в фильме «Матрица» братьев Вачовски. Когда, не умея справиться с реальными проблемами, с действительностью, элита (тот самый 1%) выдаёт всем некую наркотическую реальность, в которой они как бы и живут, а реальные их тела — в питательном бульоне. Именно путь к этому сейчас и торит цифровая реальность.
Когда говоришь с молодёжью, возникает ощущение, что им нужно подсказывать, где смайлик ставить, что смешно или не смешно. Я был в шоке, когда в США впервые увидел различные забавные комедийные шоу, где люди за экраном смеются. Это чтобы зритель знал, как реагировать. И у нас сделано ровно то же. Это огромное снижение наших способностей — познавательных, эмоциональных, интуитивных. Гигантский шаг назад, значение которого ещё пока не осознано.

Александр ПРОХАНОВ.

Я разделяю вашу точку зрения, но пытаюсь встать на противоположную. Разве не благодаря этим новым открытиям, программам, новым представлениям о числе удалось создать прорыв в генной инженерии, например? Или новые типы самолётов и ракет? Разве не они могут гармонически соединить техносферу и биосферу, создать балансы регулирования и управления? Ведь большие системы умирают очень часто потому, что нет аппарата управления.

Георгий МАЛИНЕЦКИЙ.
Нет. Большие системы умирают потому, что нет людей, которые понимают, зачем эта система создана. Есть человек, он несёт некие смыслы, понимает, как это должно быть отстроено, вдохновляет других людей. Это — удивительное творчество. Цифра — только инструмент. Вы говорите «благодаря этим технологиям…». Но возьмём, к примеру, анестезию — замечательная вещь. Когда опиум используется для того, чтобы облегчить страдания, — благородно. Но нельзя наркоманию и наркотик как лекарство поставить на одну доску. Не надо мешать чёрное и белое, свет и тьму.
И компьютеры в своей области приложений — очень хороши, конечно. Если индустриальная эпоха избавила людей от тяжёлого физического труда, то компьютерная эпоха позволила избежать рутинного умственного труда. Действительно, нам приходится иметь дело с большими массивами информации. Есть, скажем, генная инженерия. Наш геном — это три миллиарда букв: А (аденин), Г (гуанин), Ц (цитозин), Т (тимин). Мы с вами живём около трёх миллиардов секунд и не в состоянии даже прочитать каждую буковку своего генома. Чтение генома требует суперкомпьютеров. А откуда взялись компьютеры? Я работаю в Институте прикладной математики им. М.В. Келдыша и знаю об этом не понаслышке. Как и большинство инноваций, они появились в связи с военной сферой. Первая атомная бомба была рассчитана на логарифмической линейке. Лаврентий Павлович Берия, чтобы учёные считали поточнее, заказал большие линейки. Поскольку этим занимались выдающиеся физики, они смогли свести необходимые расчёты к самым простым, которые можно было произвести на линейке. А вот с космосом уже так не получается, здесь нужно считать не только много, но и очень быстро. Стало понятно, что для сохранения нашего суверенитета требуется создание гигантской отрасли промышленности, связанной с вычислительной техникой. Эти задачи были решены.Но сейчас люди становятся придатками своих компьютеров, зависят от них. Типичная ситуация, когда школьники не знают таблицу умножения и сразу лезут за калькуляторами. Вспомним ЕГЭ. Мы пытаемся наших детей поставить на уровень роботов, которые должны решать стандартные задачи. Попытка заменить человека компьютером в «человеческих» делах — на мой взгляд, это кощунство.

Юрий Тавровский: США подталкивают Россию и Китай к военно-политическому союзу
Если американское «сдерживание» примет ещё более агрессивные формы, чем сейчас, то тогда, я думаю, Москва и Пекин задумаются о создании полноценного союза, напоминающий тот, который в 1950 году был создан Иосифом Сталиным и Мао Цзэдуном.

ПМИК Михаил Хазин: России нужна смена элиты
Граждане России держат в офшорах неучтенные средства, эквивалентные 75% национального дохода — примерно столько же, сколько зарегистрировано активов внутри страны. Об этом сообщают РИА «Новости» со ссылкой на американское Национальное бюро экономических исследований.


По данным Росстата, ВНД России в 2016 году составил 83,7 трлн руб. Исходя из оценок авторами доклада объема офшорного капитала в 75% ВНД, получается, что в офшорах хранится около 62,7 трлн руб.

Насколько был объективен данный опрос – вопрос сложный. Надо разбираться в методиках, целях. Но итоги, скорее всего, соответствует реальности. То есть выведено было сильно больше, но если иметь в виду только то, что находится именно на счетах российских граждан, то данные вполне адекватны. Вернуть средства, я думаю, невозможно, потому что эти деньги никто никогда не позволит вывести. При попытке ввести их обратно в Россию, средства будут немедленно арестованы из-за их сомнительного происхождения, поскольку у подавляющего большинства владельцев этих денег, тех же чиновников, нет объяснения, откуда они взялись.

В силу этого исходить можно из следующего. Люди, у которых есть такие доходы, не должны принимать участия в выработке российской политики, как экономической, так и обычной политической. Нужно ли при этом их наказывать, сажать – вопрос отдельный. Он зависит от того, какая будет выбрана модель. Но то, что эти граждане не должны иметь возможности определять нашу политику – однозначно.

Законы тут не работают. Нужно чётко и внятно объяснить, что так делать нельзя и приложить силу. Для этого нужна смена элиты, потому что вся современная элита выстроена под схему вывода денег. И смена правительства тут совершенно недостаточна, ибо правительство назначает элита. Так что если элита старая, то какое бы ни поставили правительство — ничего не изменится.

Смена элиты — это сложный процесс, но в истории России он происходил неоднократно. Этим занимались Иван Грозный, Борис Годунов, Пётр I, Сталин, пытался Александр II… Владимир Путин, чтобы встать в этой ряд, должен продемонстрировать модернизационный проект. Пока этого не происходит. Президент сначала должен принять решение о том, что он хочет это сделать. Дальше уже можно рассуждать о методах и инструментах. Поскольку пока нет желания, о чём говорить? Но возможности для этого есть.

ПМИК Михаил Хазин: Дело Серебренникова — это сигнал обществу

ПМИК Михаил Хазин: Государство давно и полностью монополизировано либеральной школой
С 2000 года я писал о неизбежности кризиса. Вначале меня не замечали, потом ругали, сейчас эта тема уже стала привычной, более того, появились даже стереотипы, подчас странные. Например, часто пишут про то, что я выступаю за «крах доллара», хотя в реальности мы всегда писали и пишем о разрушении мировой долларовой системы. Впрочем, это как раз понятно, легенды создаются всегда и везде. Проблема в том, что сегодня про кризис стали писать столько экспертов, аналитиков, журналистов, что тема приелась. Грубо говоря, все и так всё знают. Интересно другое.


Если посмотреть на то, что пишут в комментариях на мои выступления (наиболее ярко здесь смотрятся «Эхо Москвы», иногда  YouTube или Worldcrisis), то четко видно, что часть комментаторов вообще не очень читают, что я пишу, они ругают меня за принадлежность к «неправильной» группе. Другая, напротив, хвалит не за то, что я пишу, а за то, что принадлежу к «правильной» группе. И писать для этих людей бессмысленно — они заранее знают свое мнение о том, что я могу написать. Интерес представляет третья группа.

Которая спрашивает, а что делать? И вот с ней большая проблема. Поскольку, с одной стороны, ей-то я и мое мнение как раз реально интересны. А с другой — они требуют конкретных ответов на конкретные вопросы. Которых, обычно, заранее нет. То есть — они требуют специальной работы, исследований. Которые стоят денег …

Иными словами, ситуация, при которой значительная часть людей интересовалась положением дел «вообще», закончилась. И необходимо принципиально менять формат работы с темой кризиса. Теоретически, после обвала финансовых рынков, будет еще один всплеск интереса к кризису «вообще», но он, как и в 2008 году, быстро сойдет на нет. Но люди-то останутся! И как с ними работать.

Мы довольно сильно продвинулись в изучении кризиса. Мы имеем методики и даже модели, которые, теоретически, позволяют определить и то, как будет меняться структура экономики, и то, как будет меняться структура цен, и строить конкретные отраслевые модели. Но … каждый раз — это отдельное исследование, на которое нужно набирать людей, учить их, кормить и, наконец, заставлять работать. Поскольку прошли те времена, когда можно было просто объяснять, что кризис неизбежен.

Кроме того, и тут можно вернуться к началу статьи, когда речь идет о больших исследований (которые требуют больших заказчиков), среди сотрудников заказчика неминуемо найдутся люди, для которых мы — «жулики», «клоуны», «агенты «кровавого режима», ну, и так далее). Может быть они и не смогут помешать заключить с нами договор, но вот исполнение этого договора станет мукой смертной — я это уже в своей жизни проходил (те, кто понимают — компания «Современные бизнес-технологии», в которой я одно время работал, как-то попыталась консультировать брата с сестрой Батуриных). По этой причине я все больше и больше склоняюсь, в публичной своей деятельности, к исследованиям геополитическим (Андрей Девятов тут возмутится и скажет, что он занимается «небополитиокй», а вовсе не «гео-», но я в данном случае описываю не науку, а направление деятельности) и элитным. Тем более, что есть серьезные основания считать, что такие исследования будут, что называется, «на ура» приняты на Западе.

В общем, я столкнулся (и, как мне кажется, все наше общество) с серьезной проблемой. Мы вышли на уровень, при котором чисто теоретические исследования, для которых достаточно бумажки и ручки, уже недостаточно, требуется, что называется, переход к промышленному масштабу. Который, в общем, без явного спроса, достигнут быть не может. А спрос этот могут предъявить два субъекта: государство и крупный бизнес.

Государство у нас безнадежно — оно давно и полностью монополизировано либеральной школой, причем в своем достаточно ограниченном и провинциальном варианте. И тут меня не допустят до разделения бюджетов, даже если я получу три премии им.Нобеля. Поскольку, как это подробно описано в нашей книжке «Лестница в небо», «чужие здесь не ходят». Будут придумывать совершенно фантастические причины, почему мне эти премии дали, но отношение останется такое же, как описано в комментариях к моим выступлениям на «Эхо Москвы».

У крупного бизнеса тоже проблемы. Он кредитуется на Западе, его консультируют крупные западные компании, которым конкуренция не нужна. И поэтому им будет четко и внятно сказано, что либо они прекратят со мной общаться, либо им придется искать других партнеров. На это наш бизнес пойти не может — а значит, выбор однозначен. При этом сами западные «партнеры» придут ко мне и предложат за небольшие деньги пойти к ним работать. А что, работа престижная.
Единственное исключение — это крупные частные инвесторы или владельцы крупных семейных компаний, которым реально интересно, что же будет происходить в мире. Беда в том, что таковых у нас практически нет. И это значит, что антикризисная тема будет из России уходить …

Теоретически, это не очень возможно, поскольку именно Россия на сегодня единственный в мире обладатель не либерального экономического языка. И поэтому обойти нас, вроде бы, нельзя. Но на самом деле, это просто замедлит процесс, Да, первые школы и центры будут созданы у нас, но созданы они будут на западные деньги, и, постепенно, будут выводиться за пределы страны. А Россия потеряет последний шанс совершить рывок за счет уникального преимущества, созданного еще во времена СССР. Лично мне будет очень хорошо и уютно. Но — за державу обидно!

Да, это пессимистический сценарий. И я буду его тщательно тормозить. Но если в нашей стране никто не проснется — альтернативы ему не будет. К сожалению.

ПМИК Александр Проханов: Наш мир нуждается в героях
Че Гевара умер. Че Гевары нет несколько десятилетий. Но он есть. Потому что Че Гевара был всегда. Революция была всегда. Она возникла в момент сотворения мира. Господь создавал материки, звёздное небо, океаны. И он создал революцию. Революция – это то, что движет континентами, движет галактиками, не даёт погаснуть звёздам. Революция сражается с энтропией. Смерть сражается с воскрешением из мёртвых. Прометей был Че Гевара. Спартак был Че Гевара. Иисус в своей человеческой ипостаси был Че Гевара. Лютер был Че Гевара. Емельян Пугачёв был Че Гевара. Пестель был Че Гевара. Ленин был Че Гевара. Че Гевара – это не человек, это скорость света. Если бы физикам поручили написать историю человечества в физических терминах, они бы написали её формулой E = MC в квадрате. Где С – скорость света, это Че Гевара, М – это революция, а Е – история человечества.


Че Гевару убили и отрезали ему руки. Но и отрезанными, руки Че Гевары делают свое дело. Они лепят мир, они рисуют эскиз будущего человечества. Они вытирают слёзы обиженному ребёнку. Они сжимают цевьё автомата. Их рукопожатие спасает людей от уныния.

Че Гевара – порождение бушующего латиноамериканского континента. Идея христианской божественной справедливости, таинственная, уходящая в недра материковых платформ, мистическая энергия ацтеков и инков, огненное семя социализма – всё это превращает Латинскую Америку в один сплошной революционный вулкан. Революционные вулканы Латинской Америки не погасли. Из них поднимается стальной дым, плещет огонь раскалённого земного ядра.

Никарагуа, где я был опалён никарагуанской революцией Сандино, – это дело рук Че Гевары. Сандино – это никарагуанский Че Гевара. В никарагуанском городке Сан-Педро дель Норте, где мы отбивали атаку контрас, идущих лавиной из Гондураса, нам помогал Че Гевара. В заливе Фонсека, где сражались пограничные катера никарагуанцев и гондурасцев, обмениваясь пулемётными очередями, и пули летели на палубу нашего катера вместе с летучими сверкающими рыбами, тот бой вёл Че Гевара. На берегу Рио Коко, где сандинисты пробирались по расплавленной ядовитой сельве, я нёс на плече трубу миномёта, помогая солдатам, а рядом со мной в этом парном (молочном) тумане шёл Че Гевара. Буржуи и олигархи выловили Че Гевару, били его, отсекли ему кисти рук, думая, что они его победили. Но мучеников нельзя победить. Они управляют человеческой историей из своих застенков. Они управляют ею и на плахе. Тогда буржуи и олигархи придумали дьявольскую хитрость. Они решили приручить Че Гевару. Те, кто его когда-то убил, решили сделать его своим символом, своей эмблемой. Стали печатать его бородатое лицо, его чёрный берет на роскошных одеждах, на сувенирных майках, на фасадах ресторанов Лас-Вегаса, выкладывая это лицо сверкающими бриллиантами. Они решили покрыть Че Гевару сахарной пудрой, полагая, что в этом обличии он будет безопасен. Но попробуйте покрыть сахарной пудрой ручную гранату. Попробуйте покрыть сладкой патокой ствол гранатомёта.

Сегодня мир охвачен мировой революцией. Люди ищут новой правды, новой красоты, новой божественной справедливости. Мир нуждается в героях. А революция нуждается в своих пророках и мучениках. Посмотрите на карту мира. Везде, где бушует народное негодование, где люди откладывают мотыги, лопаты и берутся за автоматы, защищая свои пороги, своих детей, могилы предков, защищая те принципы и великие речения, которые легли в основу великих мировых законов, в основу священных текстов, повсюду там – Че Гевара. Время Че наступило.

ПМИК Василий Симчера: Экономика России без розовых очков
Если верить данным Росстата, отечественная экономика преодолела кризис и находится на подъёме: ВВП подрос на 1,5%, на 2,5% увеличились инвестиции, по сравнению с первой половиной прошлого года возросли объёмы внешней торговли. Приостановлены неумеренный рост потребительских цен и тарифов, падение доходов населения, умножение безработицы и бедности. За счёт снижения инфляции, процентных ставок и увеличения объёмов кредитования несколько оживился потребительский спрос. Наконец, главными драйверами экономического роста оказались не сырьевые отрасли, а информационно-цифровые технологии, сельское хозяйство и оборонно-промышленный комплекс. Санкциям и валютным спекулянтам не удалось обвалить курс рубля. В ряде отраслей и регионов, включая ОПК и машиностроение, заработало импортозамещение.


Внешне, казалось бы, похоже, что всё это так. Но сегодня в экономике России снизу доверху, в тотальном порядке происходит следующее: учитываемые успехи в наблюдаемой экономике преувеличиваются, а отрицательные результаты и провалы не учитываются или замалчиваются. Негласный порядок такой: то, что не наблюдается и не учитывается, для уполномоченных государственных институтов и их функционеров попросту не существует. В стране параллельно формируются и действуют две разноукладные и разноцелевые экономики. Одну, узаконенную, власти опекают и худо-бедно регулируют, другую, неузаконенную, как бы не признают и притворно преследуют. Получается скрытое двоевластие: в распоряжении легитимного руководства находится только часть страны, по факту оно владеет и управляет только частью природных, людских и финансовых ресурсов, не владея и поэтому не имея возможности распоряжаться и использовать в интересах государства и народа другую, ныне большую часть этих ресурсов. Между тем в чиновничьих рапортах, учёте и отчётности экономики с таким двойственным статусом как бы не существует. Вероломный захват, накопление, эксплуатация и хищническое присвоение чужого труда и капитала налицо, а экономики с такой юрисдикцией нет. Официально для чиновников в России нет ненаблюдаемой теневой и коррумпированной экономики, нет неучитываемых индексов роста цен, которые в разы больше нынешней, составляющей якобы 4% в год, официальной инфляции, нет необлагаемой налогами заработной платы в конвертах, которая зашкаливает за треть учтённой, нет «серого» и «чёрного» нала, целого миллиона фиктивных фирм-однодневок, нелегального вывоза капитала, демпинга и контрабанды, триллионных потерь от убыточного управления и бесхозяйственности, ежегодно пожирающих едва ли не половину всего национального дохода страны. Поскольку всё это — их неучтённая «кормовая база», которая у всех на виду, но её как будто не существует.

Сокрыты самые высокие в мире налоги и поборы, провоцирующие на всевозможные уклонения от их уплаты не только коррумпированные лица, но и громадные массы рядовых плательщиков. Совсем вне поля зрения остаются конечные собственники и бенефициары России, на долю которых приходится уже три четверти всех её доходов и богатств. И, наконец, неочевидна для нынешних чиновников целая армия так называемых самостоятельно занятых и псевдобедных лиц (их сегодня — более 25 млн. человек), чьи неучитываемые и необлагаемые доходы подчас в разы превышают легальные и легитимные, — армия, которая на этом основании должна относиться к обеспеченным, а отнюдь не бедным слоям населения. Должным образом не учитывается ими деятельность малых и индивидуальных предпринимателей, домашних и подсобных хозяйств, народный промысел, услуги, оказываемые населением самим себе, многие виды интеллектуальной деятельности и т.д.

Словом, сегодня в России решает дело не столько эффект масштабов и темпов происходящих реальных изменений, сколько эффект замалчивания и скрытого искажения полноты и достоверности публикуемых данных. При подведении любых итогов везде доминирует одно и то же всем известное пресловутое правило: неважно, как голосуют, — важно, как считают. Справедливости ради следует сказать, что и в прошлом по своей полноте и точности статистические оценки существенно не отличались от нынешних. Чего стоили, например, разительные расхождения в оценках даже такого ключевого показателя, как ВВП, на что я неоднократно обращал внимание руководства Росстата и страны в свою бытность директором НИИ статистики? Или заниженные оценки растущих масштабов бесхозяйственности и потерь, формирования в массовом порядке антисоветских настроений, коррупции, спекуляции и многих других негативных явлений, ускоривших впоследствии крушение СССР?

Но допустим, что публикуемые оценки не расходятся с действительными. Такое допущение, конечно, возможно. Однако оно будет справедливо только отчасти, в отношении оценки данных учитываемой экономики, на долю которой в России приходится не более 40-45% всех её активов. И несправедливо в отношении большей части нынешней российской экономики, представляющей, как отмечалось, ненаблюдаемое и, следовательно, неучитываемое пространство разных по масштабам и целям развития параллельных экономик, включая «теневую» и откровенно криминальную. Нет оснований утверждать, что в реальном контексте темпы развития наблюдаемой и ненаблюдаемой экономики будут находиться в синхронной корреляции. Скорее, из-за разнонаправленных целевых установок они практически всегда будут находиться «в противофазе» друг другу. Устойчивый тренд здесь такой: непрозрачная и прежде всего криминальная часть ненаблюдаемой экономики преуспевает и жирует за счёт урезания возможностей и хищения ресурсов наблюдаемой экономики, темпы роста которой многие годы были отрицательными или предельно низкими. А «в среднем» и в целом по стране мы наблюдали рост. Не потому ли власти к этой экономике на протяжении всех истекших лет проявляют исключительную терпимость? Не это ли мы наблюдаем и фиксируем во всей полноте и сегодня: прибыли крупных монополий, иностранных компаний, офшоров и фирм-однодневок растут, а доходы отечественных предприятий, едва ли половина из которых убыточна, — минимизируются и падают? И именно в этой нехитрой подмене понятий заключается секрет успехов России.

Правда, в последние три года и особенно в текущем полугодии положение стало дрейфовать в худшую сторону и в ненаблюдаемой экономике, которая перестала играть роль скрытого драйвера видимого роста в России. Больше того, сегодня здесь положение в ряде случаев намного хуже, чем в наблюдаемой экономике. Особенно плохо обстоят дела в криминальном сегменте этой экономики. Обвал признают даже обитатели Рублёвки, массово покидающие этот «остров коррупции» на протяжении целых трёх последних лет. Если бы всё это было не так, отток капитала из России начиная с 2014 года, вопреки принятым законодательным запретам, не увеличивался бы, а сокращался; оффшорные депозиты, зашкаливающие за триллион долларов США, не наращивались бы, а урезались; полученные 3,5 трлн. нефтедолларов не растворились бы неведомо где и как, а материализовались инвестициями в реальный сектор экономики, построенные заводы, дороги и дома; санкции не унесли бы из России 170 (с учётом падения цен на нефть — и все 600) млрд. долларов; из-за страха «потерять всё» бизнес в России, в том числе выгодные госзаказы, не приходилось бы в спешном порядке передавать неоперившимся и не подготовленным к делу малолетним сынкам и их «крёстным отцам». И, наконец, не проваливались бы на непрерывной основе все принимаемые властями программы. «Халява кончилась». И поэтому ныне вся экономика страны буксует.

Долгие годы процветавшая в России криминально-теневая экономика перестала быть драйвером роста. То, что эта роль перейдёт к примитивной экономике подсобных хозяйств и самозанятых, которая, как во время войны, предоставляла последнее убежище для выживания, — тоже невероятно. А потому, если брать экономику России в целом, как есть, то никакого роста в первом полугодии 2017 года не было. И, в отличие от прошлых лет, уже не могло быть. Времена вороватых и бездарных коррупционеров всё обнулили.

Впереди худшие времена. И вот такие времена нашими властями с подачи наших верноподданных чиновников преподносятся нашему верующему народу как времена благополучия и успеха. Благо народ у нас всё ещё доверчивый и долготерпеливый. Но стоит ли свеч игра с такими краплёными картами?

Вопль души "Сраная рашка катится в сраное говно!" (с) можно было бы написать гораздо короче.

ПМИК 
Елена Ларина: О криптовалютах, токенах и блокчейне — на языке «родных осин»
На днях руководство одного из ведущих российских СМИ попросило на понятном языке объяснить, 
что кроется за криптовалютным бумом. 
Подготовила текст. Надеюсь, он будет небезынтересен и читателям блога.


Сейчас тема криптовалют по популярности соперничает с батлами реперов. Многие воспринимают криптовалютную лихорадку как что-то модное, приходящее. Многие гуру-экономисты тут же вспоминают Нидерланды  XVII века, когда луковицы тюльпанов продавались по цене домов. Российскому населению, с изумлением наблюдающему за биткойном, на ум приходят МММ с С.Мавроди и другие пирамиды 90-х.

Однако о биткойне и блокчейне не стоит судить поверхностно. Они появились в нашей жизни не случайно. Пришли надолго. Что же до ажиотажа, то поговорим о нем отдельно и не сразу.

Прежде всего, детективная завязка. Биткойн появился в 2008 г. Это – год глобального финансово-экономического кризиса. Его создал человек или группа людей, которые до сих пор неизвестны. Долгое время, вплоть до 2013 г., про биткойн и криптовалюты слышали только шифропанки, хакеры и компьютерные фанаты. Да и то не все. Между тем, биткойн – это плод не просто огромной работы, а соединения идей, высказанных задолго до создания первой криптовалюты.

Чтобы понять важность этих идей и сложность их упаковки в один продукт, разберемся, что такое биткойн и другие криптовалюты. Некоторые считают, что это – компьютерный код. Другие полагают  — своего рода мания, предмет спекуляция. Третьи  что-то рассказывают про шифры. Четвертые – про протоколы. В итоге, основная часть публики, глубоко не погруженная в программирование и хайтек, вообще не понимает, что происходит в глобальном масштабе у них на глазах. С испугом и растерянностью люди во всем мире наблюдают, как буквально за два года из ничего вырос огромный рынок. Сейчас он оценивается примерно в 120 млрд.долларов.


Возможно, вы удивитесь, но, по сути, биткойн и другие мощные криптовалюты – это даже не протокол, а огромный распределенный компьютер. Он состоит из связанных сетью и оснащенных специальными программами компьютеров всех, кто участвует в транзакциях.

Теперь посмотрим, что нужно распределенному компьютеру для работы. Прежде всего, сами компьютеры, провайдеры, которые обеспечивают связь, и желание людей за компьютерами поддерживать сеть и что-то в ней делать. Выделим главные составляющие крптовалюты.

Первое. Как это ни парадоксально, криптовалютная революция – это не революция, а контрреволюция. Общедоступный интернет появился в мире на рубеже 80-90х гг., а активно стал развиваться в начале 90-х годов. Интернет – это иерархическая структура. Он держится на корневых серверах, скрепляющих всю всемирную паутину. Это и есть сеть интернет. Однако задолго до интернета появились одноранговые сети. Это – сети, где все участники обладали равными правами и передавали друг другу сигналы с компьютера на компьютер. Криптовалюты используют именно одноранговые, или как их еще называют P2P сети (равный к равному). В сети как в жизни. Если есть иерархия, то есть начальник или хозяин. Такие сети работают быстрее, тогда их участники полностью зависят от хозяев интернета.

Второе. Интернет в значительной степени стал тем, что он есть, благодаря протоколу передачи данных http. Обязательная составляющая любой криптовалюты – блокчейн – это и есть другой протокол. Он предназначен не для передачи гипертекстов (кликабельных текстов и др.информации), а для передачи транзакций (перевода денег, передачи прав собственности и т.п.). Блокчейн – это своеобразный интернет денег.

Третье. При любом взаимодействии есть ключевая проблема. Это – проблема доверия. Вообще вся нынешняя экономика в значительной мере родилась в рамках решения проблемы доверия. Внутри семьи, особенно традиционной, такой проблемы нет. А даже между хорошо знакомыми людьми она возникает. Нынешняя денежная система, бухгалтерский учет, да и юридические нормы решают в значительной степени проблему доверия. Решают путем писаных норм и наказаний за их нарушения. Биткойн с первых дней своего существования решал ключевую задачу –  обеспечить взаимодействие кого угодно в условиях неполного доверия.  Был написан программный код протокола – блокчейн, – который обеспечивает автоматическое выполнение транзакций (любых сделок, переводов) лишь тогда, и если стороны выполняют предусмотренные программами условия. Они могут быть какие угодно. (Например, родители переводят ребенку-студенту деньги в другой город, где он учится. В традиционной экономике все заканчивается тем, что студент получает деньги и тратит их, как хочет, единственное, с оглядкой на родителей. Биткойн или другая криптовалюта позволяет записать  программным кодом, на что студент может тратить деньги, а на что нет. Это будет реализовано автоматически. Деньги просто не спишутся с его банковской  карты, если он пойдет покупать спайс.)

Четвертое. Бухгалтерский учет. Бухгалтерия пронизывает всю нашу жизнь. Без нее мы никуда. Уже почти 500 лет мы пользуемся двойной бухгалтерией и сводим дебет с кредитом, убытки с доходами. При этом существуют огромные армии бухгалтеров и юристов. Они следят за тем, чтобы бухгалтерия велась правильно. Несмотря на это ежегодно мир сотрясают скандалы, когда крупнейшим компаниям удается годами вести поддельную бухгалтерию. Еще в конце 80-х гг. прошлого века была создана трехсторонняя бухгалтерия. К дебету и кредиту была добавлена третья запись – транзакция. По сути, сеть криптовалют – это не только огромный распределенный компьютер, но и огромная база данных, в том числе бухгалтерия. В ней запомнены все транзакции. Деньги просто не могут исчезнуть бесследно. Они всегда приходят с одного адреса на другой. Эту транзакцию невозможно забыть, стереть или подправить. Она общедоступна для всей сети.

Пятое. Для того, чтобы гигантский распределенный компьютер работал, у его участников должен быть интерес. Кто-то должен расходовать электроэнергию, использовать свои компьютеры для поддержания работы сети, осуществления шифрования для того, чтобы никто не мог подделать ни одну транзакцию. Вот в этом то пункте к протоколу и всему остальному добавляется криптовалюта.

Мифический Сатоши Накамото, а как мы с соавтором книги «Кибервойны XXI века. О чем умолчал Сноуден» В.С.Овчинским предположили – группа очень непростых и не случайных разработчиков и людей из элит, связали создание и поддержание сети с интересом. Чтобы была сеть, недостаточно провайдера. Надо, чтобы работали компьютеры и использовались их мощности. Тогда создатель(ли) блокчейна и придумали биткойн. Они предусмотрели дополнительно к протоколу программу, по сути, код, которому придается определенная ценность. Как только появляется ценность (не важно в чем она выражена), и люди соглашаются, что это – именно ценность, они начинают тратить свои ресурсы (в данном случае – использовать свой компьютер) на то или иное дело. Теперь просто понять, что такое майнинг. Это – работа определенной программы на компьютере, которая поддерживает существование и развитие сети блокчейн. И ничего больше. Если говорить грубо, то биткойн – это внутренняя валюта сети блокчейн биткойна, виртуальная цифровая валюта, предмет интереса и вожделения майнеров. Сейчас появились другие протоколы блокчейна, привязанные к иным цифровым монетам – Ethereum, Ripple и др.

Почему речь сначала пошла о внутренней валюте? Почему биткойн связывается с преступниками? Нельзя ли разделить блокчейн и анонимность? Здесь заключена еще одна тайна биткойна. С первых дней существования интернета значительная часть наиболее продвинутых айтишников боролась против диктата государств и их контроля над сетью. При этом, чем дальше, тем больше в борьбу были вовлечены лучшие мозги. Хакеры, одним словом. Поэтому естественно, при разработке биткойна был сделан упор на шифрование и анонимность. Если почитать первые обсуждения биткойна на форумах в 2010- 2012 гг., можно увидеть, что на тему криптовалют общались в основном хакеры, шифропанки, компьютерные анархисты и т.д. Не зря биткойн появился после восхода звезды Джулиана Ассанжа, а фантастический первый взлет его капитализации произошел после откровений Э.Сноудена и всемирной мании на приватность.

Строго говоря, блокчейн может существовать и уже существует как шифрованный, невзламываемый, неанонимный протокол.

Более того, неанонимный блокчейн – это мечта любого правоохранителя. В мире неанонимного блокчейна не только все знают, какие транзакции происходят, но и кто кому переводит, и даже при определенных условиях: кто, сколько, и какой криптовалюты или фиатных денег (долларов, евро, франков и т.п.) имеет в кошельках.

Суть важнейшей задачи, которую решил условный Накамото – в следующем. Для каждой сети главное – ее поддержание и рост. Придумав внутреннюю валюту блокчейна – биткойн – он заинтересовал продвинутых разработчиков, хакеров, шифропанков использовать ресурсы собственных компьютеров для поддержания сети. Для этого надо было только скачать приложение и превратить свой компьютер в элемент всемирного распределенного компьютера. При этом вначале вознаграждение было получить в разы легче, чем сейчас. В будущем будет совсем сложно.

Хитрость Накамото в том, что на программном уровне он заранее программно установил, сколько всего может быть сгенерировано биткойнов за всю историю. Кстати, именно по этой причине классический биткойн стал лишь первой ступенью ракеты, а не космическим кораблем полностью. Один биткойн никогда не сможет покрыть потребности мировой экономики.

Когда разработчики разобрались в новом программном чуде, они стали на протоколе биткойна – блокчейне – придумывать свои варианты валют. Их появилось в 2012-2014 гг. немерено. Большая часть из них не выжила, поскольку ничего интересного в себе не содержала. Однако события, связанные с выпуском криптовалют «на коленке», сарафанное радио, вирусный маркетинг сделали дело. Информация о чем-то новом, непонятном, с какой-то внутренней ценностью, стала доступной не только  узким кругам продвинутых айтишников, но и преступникам, отмывателям денег, биржевым спекулянтам.

В 2014 г. случился первый экспоненциальный подъем курса биткойна. Менее чем за год он поднялся с 200 до 1200 долларов, и превысил цену унции золота. Затем пошел вниз. Из внутренней валюты биткойн-блокчейна он превратился в криптовалюту – инвестиционный актив, который может купить или продать любой желающий. Прежде всего, не для того, чтобы биткойном за что-то расплачиваться, хотя это было и остается важной функцией, а главное, чтобы им спекулировать – покупать и продавать.  В итоге – биткойн де факто стал деньгами. Правда, в мире почти никто не признает криптовалюты за деньги. В первую очередь не признают центральные банки. Банки и правительства называют биткойн и другие криптовалюты инвестиционным активом или особым классом товаров, но, по сути, появились именно деньги.  Деньги – это не просто средство обмена. Вот пишет о деньгах в книге «еMoney. Неофициальная биография денег» банкир и публицист Феликс Мартин: 

«Можно сказать, что в центре новой теории денег лежит идея кредита. Деньги – не средство обмена, а социальная конструкция, состоящая из трех фундаментальных элементов. Первый из них – абстрактные единицы ценности, в которых измеряются деньги. Второй – система счетов, благодаря которым можно вести учет долгов и кредитов физических лиц или учреждений и осуществлять торговлю между ними. Третий – возможность передачи кредитором полученного обязательства третьей стороне для погашения другого долга».

Деньгам не обязательно быть золотом или серебром. Уже в XVIII веке они сбросили вещественную форму и стали бумажными. Затем валюты превратились в программный код, передаваемый сигналами, ничем не отличающимися (за исключением юридической нормы) от биткойна. Различие в том, что эмиссии, т.е. выпуск денег, могут делать только центральные банки государств или групп государств (ЕС), Больше никаких отличий сегодня нет. Более того, биткойн, объем которого ограничен, хотя бы этим отличается от эмиссии долларов, евро и т.п.

Маленький итог. Впервые идею криптографического протокола, который заодно будет заинтересовывать в поддержании сети, высказали исследователи, работавшие на АНБ в середине 90-х гг. Частные деньги придумал австрийский экономист фон Хайек в 80-е гг. Тройной бухгалтерский учет разработал американский бухгалтер Юджи Иджири в далеком 1989 г. Одноранговые сети существовали еще до интернета. Так что пазл сложился.

Однако когда биткойн зажил собственной жизнью, надо было решать следующую задачу: отделить биткойн и шифропанков, разорвать, казалось бы, незыблемую связь криптовалюты биткойн и его  протокола – блокчейна. С этой ролью справился вундеркинд, родом из России Виталик Бутерин. Скажу честно, я за ним наблюдала с 2014 года. Хорошо знаю, что его принимали на высшем уровне. Он, конечно, чрезвычайно умный и талантливый молодой человек. Но он – не выдающийся программист. Он для этого слишком молод и не успел получить серьезного математического образования. Виталик Бутерин стал, прежде всего, глашатаем, идеологом и во всех случаях публичным лицом эфириума – нового блокчейн-протокола и виртуальной валюты. Кстати, любопытно, команда эфириума стала работать над проектом не в привычной Америке или бурно развивающейся Азии, а в консервативной Швейцарии – стране, чье название – синоним денег. Там был создан фонд Эфириум, который координирует работу разработчиков по всему миру. Сейчас Виталик Бутерин перебрался в Сингапур – новую финансовую мекку планеты.

В эфириуме главный упор был сделан на разработку протокола блокчейн, удобного для любых транзакций. Они осуществляются через «умные контракты». Умный контракт – это не юридический контракт. Это – автоматически выполняемое условие передачи чего-то кому-то. Передаваться могут деньги, собственность, данные, да все, что угодно. Оперативно, менее чем за два года, команда разработала собственный блокчейн-протокол, свои приложения, облегчающие разработку умных контрактов и т.п. Так появилась вторая основная криптовалюта на сегодняшний день – эфириум. Биткойну (BTC) и эфириуму (ETH) принадлежит сегодня львиная доля общей капитализации рынка криптовалют.

Теперь поговорим о безумстве этого года, так называемом ICO и тех новых криптовалютах, которые продают и покупают сегодня. Их число стремительно приближается к тысяче.

После глобального финансово-экономического кризиса 2008-2009 гг. появился не только биткойн, но и краудфандинг. До этого в мире существовало железное правило. Если у тебя нет больших денег, ты не можешь инвестировать в рисковые активы – будущие звезды бизнеса. Обычным людям разрешено покупать акции и другие ценные бумаги только на биржевом рынке. При этом, еще с 90-х гг. прошлого века сверхвысокие доходы можно получить не на бирже, а на внебиржевом рынке, где действует венчурный капитал. Он прогнозирует тенденции и на ранней стадии вкладывается в гуглы, яндексы, теслы и т.п. Соответственно, зарабатывает не проценты, не десятки, а сотни процентов.

Краудфандинг начался не с инвестиций. Сильные мира сего настолько достали платежеспособное население планеты, что оно оказалось радо поддерживать даже без надежды на доход различного рода разработки: производство гаджетов, написание книг и т.п. Первоначально краудфандинг появился как экономика дарения. В лучшем случае люди, помимо сопричастности к делу, получали взамен денежного дара что-то в первую очередь или со значительной скидкой. Начавшись с США, краудфандинг быстро добрался до Западной Европы и Азии. В России его судьба оказалась трудной. Доверия, да и денег в стране мало. Скоро рядовые американцы начали задавать вопросы, если можно просто подарить деньги, то почему нельзя их инвестировать. Еще Б.Обама дал такое разрешение, но тут же его ограничил. Дарить может каждый, а инвестировать все равно только богатый человек. Краудинвестинг только в минимальных суммах оказался доступен для американцев.

И тут настал час ICO.  Когда идет какой-то стихийный процесс, важно, чтобы он охватил как можно большее число команд и людей. Большинство отсеется, а остальные внесут лепту в общее дело. Собственно программирование в значительной степени так и развивается. Методом снежного кома. Айтишники называют это открытым кодом, т.е. каждый может участвовать. Еще используется термин «модель Linux».

Теперь хочу обратить внимание на ключевую деталь. Когда фонду Эфириум в 2014 г. понадобились деньги, команда не стала обращаться в банки, венчурные фонды или к богатым инвесторам. Она продала монеты эфируим (или эфир), т.е. код, в котором воплощен интерес, за доллары, евро и кстати биткойны. Успех превзошел все ожидания.
Когда эфириум набрал силу, блокчейнизация всего мира перешла в третью фазу. Она имеет три измерения. Первое – блокчейн признали правительства и центральные банки. Второе – блокчейн, как автоматически выполняемые сделки или сделки в условиях неполного доверия, проникает во все поры мировой экономики. И третье –ICO открыл любым командам (как грамотным и талантливым, так и составленным из людей случайных, а то и мошенников) путь к продаже собственных цифровых монет за валюты как реальные, так и крипто. В принципе до эфириума такой опыт был, но только с эфириумом он стал всемирно признанной практикой.

Сегодня не проходит и недели, чтобы не проводилось новое ICO или краудсейлы. Т.е. продажи криптомонет или цифровых криптоденег тем, кто хочет их купить. Есть правда одно ограничение. Их не продают гражданам США. Тонкость в следующем. Когда в ходе ICO говорят о продаже монет, это – строго говоря, лукавство. Продают либо товар, либо долю в будущих доходах. Такие продажи в американском законодательстве запрещены для всех, кроме богатых людей – квалифицированных инвесторов.

Размеры и темпы ICO поражают. Десятки, а иногда и миллионы долларов собираются не за недели, а за дни, а несколько раз – и за часы. Вот здесь конечно серьезная история о мировой экономике и власти переплетается с демонстрацией человеческой жадности, легкомысленности и самонадеянности. (Кстати криптовалюты – не единственный пример. Например, в последние годы сначала в разы выросли цены на недвижимость в некоторых городах Канады и Австралии, а теперь стремительно падают. Причина проста. Инвесторы из Южной Азии и прежде всего из Китая, парковали незаконно выведенные деньги и вкладывали их во что угодно.).

Значительная часть криптовалют не выживет. Подавляющее большинство нынешних проектов ICO лопнут. В этом смысле резоны американских законодателей не лишены оснований. Квалифицированные инвесторы знают, во что можно вкладываться, а во что – нельзя. В свою очередь население стран, подобных России, с традициями МММ, может стать желанной добычей мошенников и проходимцев из мира непонятных криптовалют и диковинных интернет-протоколов.

Коротко о криптовалютах, как их различать. Есть три основных типа криптовалют и их вариации.

Первый тип – это криптовалюты, имеющие собственный протокол блокчейна. Самые известные из них – это биткойн, эфириум, китайские NEO и т.п.

Второй тип – это блокчейн-протоколы с внутренней ценностью – криптовалютами или лучше назвать  – криптомонетами, предназначенными для определенных целей. Им наиболее точно подходят наименования токены. Токен  в переводе с английского это – ключ. Покупая токен, человек не только приобретает инвестиционный товар для спекуляций, но и своего рода ключ, платный пароль, или как говорят айтишники API с тем, чтобы пользоваться тем или иным сервисом. Например, третью строчку по капитализации криптовалют занимает Ripple. Это – специализированный блокчейн-протокол для перевода денег. И только. Он позволяет резко снизить цену трансграничных платежей. Его вовсю используют не только децентрализованные структуры, но и мировые банки. Многие наиболее интересные более-менее небольшие  проекты делаются именно в этом секторе. Цель здесь – не продать побольше монет на ICO, а  занять нишу в мировой или региональной экономике и финансах.

Третий тип – это криптовалюты как инвестиции и предмет спекуляций. Их часто называют лексемы. Потенциал их не слишком велик, хотя бывают и здесь интересные проекты. В этих проектах всегда используются основные протоколы, типа блокчейн биткойна, блокчейн эфириума, блокчейн WAWES. И главное, не в функции, а в проекте, приспособить под проект блокчейн и продать монеты, рассказывая зевакам, что если бы они на 1000 долларов купили в 2013 году биткойнов, то сегодня были бы миллионерами. А они и продают именно новый биткойн, а соответственно их монеты и надо срочно покупать. На подобные проекты повсеместно приходится львиная доля нынешних ICO. Хотя подчеркну еще раз, и здесь есть талантливые команды, отличные разработчики, блистательные проекты с большим коммерческим будущим.
Хочу привлечь внимание еще к одной цифре. При всем значении для глобальной экономики, динамики развития и ажиотаже, роль криптовалют в мировых финансах пока микроскопически мала. Капитализация криптовалют составляет примерно 120 млрд. долларов. Глобальная денежная масса – порядка 75 трлн.долларов. Грубо говоря, сейчас на криптовалюты приходится 0,2% мировой денежной массы.

В общем, решение руководства страны взять курс на цифровую экономику и поддержать блокчейн – это не только своевременное, но и уникальное решение. Тот же Виталик Бутерин мало с кем из мировых лидеров встречался. Теперь главное – не превратить блокчейн в новый повод принятия программ, разработку громадья планов или добычу чего-нибудь где-нибудь, например, криптовалют на заводе «Москвич». Блокчейн – это, прежде всего, технология завтрашнего дня. От нее зависит не только экономическая динамика, но и национальная безопасность. Не зря те же китайцы не стали брать на вооружение биткойн биткойна или эфириума, а создали свой многофункциональный блокчейн-протокол NEO, ориентированный именно на китайскую специфику. Блокчейн – это как раз позиция, где государство, общество и бизнес могут работать сообща, как партнеры. Надо помнить, что блокчейн – это протокол «равный к равному», и сверху им не покомандуешь.

Михаил Делягин: Россия пожинает плоды канонизации царя-богохульника
Обнародование японскими генетиками результатов исследования человеческих останков, которые официальные российские власти признали останками семьи Николая Романова, наделало немало шума.
Проанализировав структуры ДНК екатеринбургских останков и сравнив их с анализом ДНК брата Николая Второго Великого князя Георгия Романова, родного племянника императора Тихона Куликовского-Романова, и ДНК, взятым из частичек пота с императорской одежды, профессор Токийского института микробиологии Татсуо Нагаи пришел к выводу, что останки, обнаруженные под Екатеринбургом, не принадлежат Николаю Романову и членам его семьи.
Это придало особый вес аргументам той группы ученых историков и генетиков, которая уверена, что в 1998 году в Петропавловской крепости под видом императорской семьи с большой помпой захоронили абсолютно чужие останки.

Хорошо помню истерию, царившую в то время вокруг этих останков. Ситуация была настолько сомнительной, что даже Ельцин не хотел признавать подлинность останков и устраивать пляски на костях, склоняясь к мнению РПЦ и персонально Алексия II (адекватность позиции которых в материале показана очень хорошо).
Однако ситуацию переломило письмо тогдашнего «прораба демократии» Дмитрия Лихачева, который емко и убедительно показал политические выгоды от политического фарса. Сыграла свою роль и активность первого вице-премьера Немцова.
В результате активного давления демократов был раскручен новый виток мракобесия, плоды которого Россия пожинает сейчас в виде канонизации богохульника (ибо сознательное отречение от помазания Божиего есть именно богохульство), доведшего страну до революции, массовых истерик по поводу несуществующих фильмов и рассказов о мироточении металлического бюста, что невозможно с физической точки зрения.

ПМИК Сергей Глазьев: Великая цифровая экономика

[spoiler=Чрезвычайно модная в настоящее время тема всеобщей цифровизации появилась, конечно, не сегодня и даже не вчера. Операциями с числами человек начал заниматься, как только научился говорить и изображать первые символы. То есть, человек разумный, видовым отличием которого от животных является способность говорить и мыслить[1], цифрами оперировал изначально. Столетиями цифры, как и слова, использовались для создания, передачи и накопления информации. Постепенно формировался особый цифровой язык математики, который стал языком точных наук и их прикладных приложений в технике.]
Моментом начала информационно-цифровой революции следует считать появление электронно-вычислительных машин, которые без участия человека совершают операции с числами, получая, преобразовывая и передавая информацию. Хотя человек задает им программу и ставит задачи, ЭВМ самостоятельно оперируют с цифрами, генерируя, накапливая и передавая новую информацию. В том числе, такую, которую ни человек, ни человечество в целом, сами, без ЭВМ, получить бы не смогли. В этом их принципиальное отличие от машин с автоматическим управлением, которые создавались и применялись человеком с незапамятных времен, начиная со сливного бачка в туалете и заканчивая современными станками с числовым программным управлением.

С появлением систем искусственного интеллекта все большие классы задач ЭВМ ставят и решают самостоятельно, без участия человека. Как ребенок, овладевший грамотой, в дальнейшем умеет самостоятельно читать и писать, так и современные ЭВМ могут считывать, генерировать и передавать цифровую информацию, как человеку, так и себе подобным. Для общения с первым они умеют преобразовывать цифру в звуки, слова и символы, сообщая и принимая информацию от человека. Общение с себе подобными идет между ЭВМ на цифровом языке без участия человека, запрограммировавшего компьютерную систему на выполнение тех или иных функций или решение определенных задач. В интернете вещей или «умном доме» ЭВМ самостоятельно выполняют все большие классы задач, ранее решавшиеся человеком.  Причем выполняют их более быстро, четко и качественно.


Первые ламповые ЭВМ, появившиеся в середине прошлого века, занимали огромные площади, потребляли много энергии, требовали большого количества людей для их обслуживания. Тогда никто не догадывался, что сфера их применения вскоре станет бесконечной, а число применений – необозримым. Самые смелые научно-технические прогнозы ограничивали применение ЭВМ сотнями штук в сферах, требовавших проведения больших трудоемких вычислений – банковским и военным делом, научными исследованиями, государственным управлением. Сегодня вычислительная мощность, требовавшая немного более полувека назад 5-этажного здания, десятка сотрудников и электротрансформатора, помещается в кармане у ребенка и доступна в форме мобильного телефона каждой семье. Повсеместное применение компьютерных систем в производственной,  бытовой, социальной и управленческой сферах породило модную сегодня тему цифровой революции.
[/spoiler]


продолжение.....

Цитата: AndreyK-AV от 21.09.2017 16:03:11ПМИК Сергей Глазьев: Великая цифровая экономика


продолжение.....

Продолжение
.
.
продолжение

Цитата: Senbu от 12.09.2017 13:09:08Вопль души "Сраная рашка катится в сраное говно!" (с) можно было бы написать гораздо короче.

А поконкретнее можно - где  директор НИИ статистики Госкомстата России (в прошлом) наврал, где передернул, и подобное. А то гнусь в адрес России - "сраная рашка" - я что-то у него не увидел. А вот у вас - в полный рост.

О мифе 4 промреволюция - Елена Ларина: За последней чертой
Главная вина  правящего сословия вычитателей перед обществом и страной – в успешно реализованном стремлении архаизировать Россию. В то время, как сильные мира сего устремились в будущее, стране навязываются споры исключительно о прошлом. О Николае Втором и Матильде. Об Иосифе Сталине и Льве Троцком. О либералах и патриотах и т.п. Это происходит на фоне нарастающего научно-технического отставания страны от мировых лидеров. Именно научно-технологическая отсталость является сегодня главной угрозой национальной безопасности страны. Спорить надо не о том, сколько напечатать денег и кому раздать, не о том, сколько проверок бизнеса проводить, а о том, что делать с образованием, наукой и технологиями.

Пару лет назад, как по команде, российские СМИ, и даже официальные лица дружно заговорили о Четвертой промышленной революции. Это случилось после речи основателя и бессменного президента Всемирного экономического форума в Давосе Мартина Шваба на открытии Форума. Это неудивительно, поскольку форум для периферийных элит выполняет примерно ту же роль, что съезды КПСС для рядовых коммунистов. Между тем, М.Шваб, используя термины фильма «Место встречи изменить нельзя», подсунул миру «картонную дурилку».

В своем выступлении он попытался скрыть один из тщательно оберегаемых секретов, который на самом деле является секретом Полишинеля. Шваб рассказал, что Четвертая революция наследует Третьей, развернувшейся в мире во второй половине 80-х гг. Здесь и заключается обман. Никакой Третьей  интернет-производственной революции не было. Любая производственная революция, и это хорошо известно историкам и экономистам, предполагает ускорение темпов роста ВВП, эффективности производства и производительности труда. Между тем, с 1985 по 2012 г. темпы в странах ОЭСР снижались. При падении темпов революций не бывает.

На самом деле последние почти 30 лет в мире идут процессы отрицательной конвергенции. Бывшие социалистические страны приобрели худшие черты капитализма, феодализма и еще более архаичных формаций. В то же время капитализм впитал в себя наиболее отрицательные стороны реального социализма и корпоративизма в фашистском и отчасти национал-социалистическом вариантах. В общем, события стали развиваться от плохого к худшему.

Это не укрылось от внимательного взора наиболее продвинутых представителей новых элит. Например, Питер Тиль – один из архитекторов победы Трампа – еще в 2012 г. написал статью «Конец будущего». В ней он четко обосновал факт остановки в середине 80-х гг. научно-технического прогресса и начала отрицательной конвергенции, а соответственно необходимость новой производственной революции. Новая производственная революция развернулась не благодаря, а вопреки традиционным глобалистам и финансистам-либералам, ориентированным на Давос. Ее возглавили и разворачивают иные силы. Они – отнюдь не друзья России. Однако они придали миру принципиально новое ускорение.

По оценкам Джереми Рифкина, который собственно и провозгласил начало новой – Третьей – производственной революции,  ее старт датируется серединой десятых годов. Посмотрим, с каких стартовых позиций началась гонка за будущее для России. По данным  ОЭСР ежегодный оборот на мировом рынке высоких технологий и наукоемкой продукции в несколько раз превышает оборот рынка сырья, включая нефть, нефтепродукты, газ и древесину и составляет почти 3  триллиона долларов. Из этой суммы 35 % приходится на продукцию США, 20% – Японии, 13% – Германии,12% – Китай, 5% –  Южную Корею. Россия на этом рынке представлена более чем скромно – 0,3%.

В последние годы специалисты анализируют положение страны в международном разделении труда и производства, опираясь на три ключевых индекса. Первый – это The Global Competitiveness Index  – индекс глобальной конкурентоспособности. По этому рейтингу Россия находится на 43 месте в мире. Второй индекс – Global Innovation Index. Здесь Россия – на 45 месте. Третий индекс – Economic Complexity Indicator. Он характеризует, насколько диверсифицирована структура экономики и разнообразна ее экспортная корзина. По этому индексу Россия также занимает 45-е место. Таким образом, три индекса, рассчитываемые по несхожим методикам, с использованием различных базисных показателей, ставят Россию примерно в мировой экономической табели о рангах примерно на 43-45 место. Это унизительное, и даже можно сказать позорное,  для нашей страны место.

Однако есть основания полагать, что в будущем ситуация может только ухудшиться. Посмотрим, как обстоят дела по основным направлениям производственной революции. Начнем с роботов. Куда же без них. По данным Международной федерации робототехники (IFR) лидером в автоматизации производства и применении промышленных роботов является Южная  Корея. На 10 тыс. занятых в промышленности в стране приходится 478 роботов. За ней следуют Япония – 314 и Германия -292. США с 164 роботами на 10 тыс. занятых занимают седьмое место. Зато, с ежегодно производимыми 34 тыс. роботов с элементами искусственного интеллекта, Америка занимает уверенное первое место в мире по выпуску самообучающихся роботов. В среднем в мире приходится 65 роботов на 10 тыс.занятых в промышленности. Китай, обладающий наибольшим числом промышленных роботов, в основном относительно простых, по рангу занимает только 28-е место с 36 единицами. Но стремительно сокращает отставание от лидеров.

Что же касается России, то в настоящее время, по данным доклада IFR, в стране ежегодно продается порядка 600 роботов. Общее число промышленных роботов по состоянию на конец 2016 г. было 3,3 тыс. штук, а плотность роботизации составляет около 2 роботов на 10 тыс.рабочих. Эти данные подтверждает Национальная Ассоциация участников рынка робототехники в России.

Вторым важнейшим направлением новой производственной революции является производство материалов с заранее установленными свойствами, необходимых для современных обрабатывающих технологий, типа 3D печати. По данным Массачусетского технологического института, 50 лидирующих компаний, обладающих в совокупности более чем 80% патентов в этой области, и, по сути, являющихся монополистами в производстве такого рода материалов, следующим образом распределены по странам. Соединенные Штаты – 27 компании, Китай – 7 компаний, Великобритания, Германия, Тайвань – по 2 компании. И по 1 компании у 10 стран – Дании, Швейцарии, Индии, Финляндии, Швеции, Италии, Нидерландов, Израиля, Аргентины, Австралии.

В области искусственного интеллекта 50 лидирующих компаний контролируют 90% мирового рынка харда и софта в этой области. 39 компаний–лидеров приходятся на Соединенные Штаты, по 3 – на Великобританию, Китай и Израиль, по 1 – на Францию и Тайвань. Зачастую можно услышать мнение, что отставание в области искусственного интеллекта для России не критично. Поскольку у нас замечательные математики и программисты. Это правда. Но лишь в небольшой части. 
Искусственный интеллект контролирует тот, кто самодостаточен, кто имеет собственные хард, софт и огромные массивы больших данных. Даже сегодняшний хард, или железо, по сути, контролируют лишь две страны: в решающей степени Соединенные Штаты, и до некоторой степени – Китай. Если же говорить о новом поколении харда для искусственного интеллекта завтрашнего дня, связанного с мемристорами, графическими и углеродными процессорами, квазиквантовыми компьютерами, то здесь по сути монополистами являются три страны: США, Великобритания, и  отчасти Китай.

Не менее печальная для нашей страны картина сложилась и  в области биотехнологий. Это – едва ли не самый развивающийся глобальный рынок. Продукция биотехнологической промышленности, новой фармацевтики и синтетической биологии растет в среднем по 20% ежегодно. В настоящее время рыночная капитализация 25 ведущих компаний мира в этой области – более чем в 1,2 раза превышает капитализацию всей российской экономики. Причем еще 17 лет назад ни одной из 25 лидирующий компаний под сегодняшним названием не существовало. По странам 25 лидирующих компаний распределяются следующим образом: Соединенные Штаты – 20, и по 1 компании из Китая, Бельгии, Швейцарии, Великобритании и Индии. Не менее чем в половине этих компаний ключевые должности занимают российские биофизики, биохимики, биоинформатики, талантам которых не нашлось применения на Родине.

Своего рода обобщающей технологией третьей производственной революции станет технология дополненной реальности. Еще до нового года посвящу этой теме специальный пост. Пока же отмечу, что по своим последствиям дополненная реальность вполне вероятно превзойдет привычный интернет. В отличие от четырех приведенных выше технологических направлений дополненная реальность находится на самой начальной стадии развития. Первые серьезные продукты в этой сфере ожидаются в конце 2017 – первом полугодии 2018 гг.

Более 80% ключевых патентов в области дополненной реальности, без которых невозможно производство соответствующего харда, принадлежит, в конечном счете, пяти компаниям: Google, Nvidia, Microsoft, Apple, Magic Leap. За ними в погоню устремилась небольшая группа, представленная компаниями – производителями харда из Китая, Тайваня, Великобритании, Израиля и Канады. Наших здесь привычно нет. Хотя также как и по другим направлениям производственной революции в компаниях-лидерах много разработчиков, исследователей, программистов из России.

Несложно заметить, по всем пяти направлениям производственной революции ситуация для страны складывается угрожающая. Но это  еще полбеды. Подлинные масштабы катастрофы становятся понятными, когда принимаешь во внимание парадокс экспоненциального роста. В прошлом году в Соединенных Штатах, а затем и в мире одной из наиболее читаемых книг стала работа Салима Исмаила «Взрывной рост. Почему экспоненциальные организации в десятки раз продуктивнее вашей (и что с этим сделать)». В этом году книга была переведена  на русский язык «Альпиной Паблишер».

Главный тезис международного бестселлера таков: «Закон удвоения, открытый Гордоном Муром,… относится к любой информационной технологии, Курцвейл называет это «законом ускоряющейся отдачи», который действует с 1900 года… Двигателем, лежащим в основе этого феномена, является информация. Как только любая область деятельности, дисциплина, технология или отрасль становится зависимой от информации и приводится в движение информационными потоками,  соотношение стоимости и производительности в ней, начинает удваиваться примерно каждый год. Т.е. на единицу стоимости примерно в два раза повышается эффективность или производительность».

В книге приведена таблица, как этот принцип работает для основных направлений новой производственной революции. Так, например, средняя стоимость единицы функциональности для промышленных роботов снизилась в 25 раз за 6 лет – с 2009 по 2015 гг. Для дронов снижение составило 142 раза за 6 лет, 3D печати – 400 раз за 6 лет, биотехнологии (полная расшифровка одной человеческой ДНК)-   10 000 раз за 6 лет, себестоимость выработки солнечной энергии – 200 раз за 20 лет и т.п.
О чем это говорит? Об ускорении времени. В технологическом мире один год идет за 10 – в медленном мире. Нам только кажется, что один год в нашей стране и, скажем, в Южной Корее, это – 365 дней. За один год высокотехнологичные страны успеют прожить пять-семь российских лет.

Если процесс будет продолжаться, то не в каком-то далеком будущем, а буквально через пять-семь лет разница между технологическим уровнем нашей страны и стран-лидеров производственной революции может оказаться больше, чем разница в оснащенности британских колонизаторов XIX века и племен зулусов. Могут возразить: «Ну, так ничего страшного. Просто мы будет покупать новые айфоны, теслы и линзы дополненной реальности». До определенного момента колонизаторы действительно выменивают у туземцев  стеклянные бусы на нужные им ресурсы. Но все это  до поры, до времени. К тому же, в недалеком будущем главными вожделенными ресурсами станут не нефть и газ, а чистая вода, плодородные почвы, леса, пригодные для проживания территории, не загрязненные промышленной деятельностью.

В этом – подлинная, главная, если не сказать терминальная угроза национальной безопасности. Перед ее лицом совершенно малозначимыми и второстепенными кажутся любые политические и иные разногласия.

Георгий Малинецкий: Академия наук проголосовала за своё будущее

Цитата: Некий промежуточный финиш в истории с попыткой разгрома Академии наук преодолён. У Академии появился президент — Александр Сергеев. Что же произошло? То ли «антинаучно» настроенное крыло власти всё-таки высекло РАН, то ли, наоборот, академики дали пощёчину «оптимизаторам», не поддержав их кандидата?Я вижу, что здесь нет ни фронды, ни поддержки. Сам факт, что выборы состоялись, что был выбран, и с большим преимуществом, Сергеев — показывает, что по крайней мере члены Академии хотят сохранить свою организацию. Они хотели бы самоорганизоваться и хотели бы, чтобы у Академии было будущее. То есть не получилось сорвать выборы, не получилось склок. Поэтому по сути дела Академия проголосовала за своё будущее.

Вопрос в другом: а каково это будущее? Давайте вспомним, что в 2013 году РАН лишили научно-исследовательских институтов. По Уставу РАН она не является научной организацией, то есть не может вести самостоятельные исследования. Поэтому в ближайшие годы будет решаться вопрос принципиальный: то ли Академия наук сумеет убедить наши элиты, сумеет убедить президента, что бессмысленно иметь клуб учёных, выдающихся специалистов, которые отстранены от исследований в научных институтах; то ли всё будет так, как и было, начиная с 2013 года? Формально у РАН есть определённые полномочия, но реально она не включена в контур государственного управления, реально это клуб, так же как клуб филателистов или книголюбов. Каков будет статус этой организации: она так и останется клубом, как было эти четыре года, или она сможет вернуть себе институты, а вместе с этим и будущее фундаментальной науки России?

Чаши весов качаются. В 2013 году институты оказались отделены и переданы хозяйственникам, которые сливали, разливали, уничтожали прославленные институты. В страшном сне не могло, например, присниться, что Вычислительный центр им. А.А. Дородницына РАН будет слит с другими организациями. Это не только элемент науки, это элемент культуры. Там работали выдающийся учёный Никита Николаевич Моисеев, мыслитель, философ, академик Дородницын, классик в области математики и механики. Не удалось даже сохранить великое имя в новой организации. Это представлялось просто невозможным, но, тем не менее, это произошло.

Если Россия хочет занимать значимое положение в мировых делах и не хочет уйти из истории, то ей надо иметь армию. Помните, как сказал Александр III: «У России есть два союзника — её армия и флот». Сейчас у неё должно быть не только два этих союзника, но и наука. Которая предупреждала бы об угрозах, о рисках, которая могла бы заглядывать в будущее. Но пока нет понимания того, что у России должен быть третий союзник. А что такое армия и флот? Это означает, что стране нужно оружие. Причём оружие не советское. Когда мы говорим, что Российская армия сейчас снабжается всё в большей мере новым оружием, забываем, что это советское оружие. То есть оно произведено сейчас, но разработано в СССР. И, действительно, оно будет защищать нас некое время. Скажем, десятилетие. Но дальше то нужно идти в будущее, а это требует науки.

Кроме того, образование, которое сейчас рухнуло, тоже требует научной поддержки.

И наконец, принятие государственных решений. Мы смотрим на наш экономический блок и изумляемся: он всё ещё ищет дно?

Поэтому то безобразие, которое началось в 2013 году, довольно быстро должно было прекратиться. Но жернова истории мелят слишком медленно. Вероятно, мы всё ещё запрягаем в то время, когда уже пора ехать. То, что выборы в РАН состоялись — хорошо. Используют ли его учёные и элиты — будущее покажет.
Роль личности нового президента Сергеева в этой ситуации я бы не преувеличивал, потому что нужно согласие, нужна команда. А главное — академикам нужно поверить в себя. Им нужно поверить, что их амбиции, их прошлые заслуги, их рейтинги — бесконечно малая величина по сравнению с теми задачами, которые сейчас в области науки, технологий и обороны должна решать Россия. Здесь всё будет определяться самоорганизацией. Удастся ли организовать группу активных людей, которые не хотят пожинать лавры и не хотят превращаться в научных пенсионеров, удастся ли выдвинуть крупные принципиальные инициативы, ради которых стоило бы форсированным образом развивать и науку, и Академию?

Когда сияла советская наука, то в активе Академии были такие проекты, как космический и ядерный. Когда академика Мстислава Всеволодовича Келдыша называли главным теоретиком космонавтики, то страна запускала нечто грандиозное. Действительно, успехи были поразительные. Мы открыли миру дорогу в космос. Сначала было понято, где есть точка прорыва. Далее удалось довести это понимание до руководства страны. И дальше осуществить прорыв. Сравнимых прорывов за последние десятилетия нет. Но тогда должны быть крупные инициативы, которые говорят следующее: мы знаем, как решить все острые проблемы, которые стоят сейчас перед нами. Четыре года «реформы» РАН писались бумаги — и разумные бумаги! Но не было того, когда бы первое лицо встало и сказало, что именно на этом надо сосредоточиться. Келдыш полагал, что у науки не может быть много приоритетов. Идеально — один. Максимум — два. Но это те приоритеты, которые поднимают общество на другой, более высокий уровень, с одной стороны. С другой стороны, они становятся поняты народом и элитами. А с третьей стороны, они в конечном итоге определяют и направление исследований. Во времена Келдыша это была космическая программа, это были ядерные исследования и то, что он не успел — становление компьютерной индустрии. Такие же крупные, значимые вещи должна выдвигать Академия. Не мелкотень, не удовлетворение личного любопытства за государственный счёт, как пошутил в своё время академик Арцимович, а действительно те вещи, которые бы показывали, для чего наука нужна, и давали бы шанс не учёным, а всей России.

Пресса утверждает, что за всей историей по разгрому РАН с 2013 года высвечивается фигура президента «Курчатовского института» (он ещё много должностей имеет) Михаила Ковальчука, которого называют другом Путина или братом друга Путина. Заявления Ковальчука действительно звучат зловеще. Например, «Академия наук должна быть уничтожена как Римская империя» Ещё: «Академики привыкли к некой жизни, которая провалилась. Советское величие исчезло, а для того, чтобы потускневшие скрижали почистить, надо нагибаться. А они, с одной стороны, часть старые, а с другой стороны — часть уже полностью ленивы и недееспособны. Они этого сделать не могут». И ещё Ковальчуку приписывают: «Если я не нужен Академии, то нам не нужна эта Академия». То есть совершенно очевидно, что влиятельный человек Ковальчук — враг Академии наук России. Не может ли он сейчас употребить своё влияние для возобновления кампании по уничтожению РАН?

Всегда были персонажи, которые полагали, что Академии не должно быть, всегда были люди, которые полагали, что можно сделать нечто лучшее. Как вы помните, ведь по сути дела Люцифер был низвергнут с небес из-за того, что стремился сделать нечто более совершенное, чем сделал Господь Бог. Так вот, на мой взгляд, к заявлениям Ковальчука не следует относиться слишком серьёзно, потому что критики у Академии всегда были и, мало того, были очень квалифицированные критики, были критики, которые вкладывали очень много в развитие науки.

Ведь Михаил Валентинович ведёт научно-популярную образовательную программу. Он в своём институте делает много полезного и важного. Его отношение к Академии и его отношения с властью в некоем смысле несущественны. А существенно следующее: если вас ругают, если вы кому-то не нравитесь, если люди полагают, что они могут сделать что-то лучше, то естественно возникают два соображения. Первое: если вы утверждаете, что можете сделать что-то гораздо лучше — не надо ничего разрушать. Сделайте. Начиная с 90-х годов, учёный народ создал более 200 академий, которые должны были конкурировать с РАН. Время чётко показало, что все эти попытки оказались несостоятельными. Поэтому если человек что-то предлагает сделать, то в конечном итоге время покажет: он сделал это или не сделал. Поэтому слова здесь стоят гораздо дешевле, чем дела.

Второе. Одно дело, когда вас ругают, вы кому-то не нравитесь, но вы можете сказать: ребята, ведь а мы-то многое делаем, у нас-то это и это получилось, у нас есть те достижения, которые всем делают очевидным, что такая структура нужна, она полезна, она необходима. А другое дело, что выборы в Акажемии — это очень важно для конкретных людей: Иванова, Петрова, Сидорова, Сергеева. Это очень важно для них, но для России — нет. Вспомните слова поэта: «Да возвеличится Россия, да сгинут наши имена». А Академии сегодня трудно сказать: смотрите, вот оно, выдающееся достижение, это то, что открывает путь в будущее России. Я думаю, что такие разработки, несомненно, есть в российской науке. Их надо увидеть. Их надо поддержать и сосредоточить внимание именно на них.

Мы можем пытаться двигаться в прошлое. С 90-го года все эти триколоры, двуглавые орлы — это попытка вернуться туда. А ведь философы правильно говорят, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Альтернатива — мы говорим, что хотим быть страной будущего. А страна будущего — это мечта. Страна будущего — это первоклассное образование, страна будущего — это наука, которая не боится ставить самые дерзкие проекты. Я напомню, что в 1974 году были приняты два постановления ЦК КПСС о полёте на Марс. То есть люди всерьёз относились к этой, казалось бы, фантастической идее.

Поэтому, на мой взгляд, у России есть шанс. Нашей элите просто не хватает фантазии представить, что будет, если этим шансом не воспользоваться. Я думаю, что здесь многое зависит от журналистов и деятелей искусства, тех людей, которые работают с общественным сознанием, и от учёных, которые прогнозируют, что произойдёт, если технологического скачка не будет. Есть шанс, я думаю, что реальность заставит нас им воспользоваться, но чем раньше это произойдёт, тем лучше. Конечно, я очень надеюсь, что во всём этом сыграет значимую роль Академия. Хотя есть и другие варианты.

Юрий Тавровский: Китайская мечта

Вопреки надеждам «добропыхателей» на «жёсткую посадку» китайской экономики, она продолжает стабильное развитие и остается локомотивом глобального роста. В надежде разделить успех Поднебесной учёные мужи и главы мировых корпораций изучают пример того, как надо строить экономику. Между тем успех или неудача ведущих государств мира в первую очередь зависит от наличия долгосрочной стратегии развития, её адекватности конкретным условиям и эффективности правящей элиты в реализации намеченного. Только имеющие ясную перспективу страны смогут оставаться субъектами постоянно меняющегося мирового порядка, а не превращаться в объект воздействия конкурентов. Среди мировых держав пока только Китай смог сформулировать долгосрочный план развития. Он называется «китайская мечта», включает в себя идеологическую составляющую, экономические и управленческие стратегии, имеет два контрольных временных рубежа и должен быть выполнен к 2049 году.

Долгосрочное планирование началось в Китае только в 2012 году и связано с именем нынешнего руководителя страны Си Цзиньпина. Его приход к верховной партийной и государственной власти стал началом качественно нового этапа в развитии страны. Ключевой характеристикой этого этапа стал переход от внедрённого ещё в 50-е годы краткосрочного планирования (пятилетки) к долгосрочному стратегическому — на целые десятилетия.

Выступив в Национальном музее 29 ноября 2012 года, всего через две недели после завершения XVIII съезда КПК, Си Цзиньпин заявил: «Нескончаемая борьба, продолжающаяся со времён Опиумных войн вот уже 170 лет, открыла блистательные перспективы великого возрождения китайской нации. В настоящее время мы, как ни в один исторический период ранее, близки к осуществлению нашей цели — великому возрождению китайской нации, и, как никогда раньше, мы уверены в нашей способности достигнуть этой цели».

Си Цзиньпин сразу определил этапы достижения поставленной цели: «Я твердо убеждён, что к столетней годовщине основания Компартии Китая (2021) неизбежно будет осуществлена задача создания «сяокан», общества средней зажиточности. Ко времени столетия создания КНР (2049), несомненно, будет выполнена задача по созданию богатого и могущественного, демократического и цивилизованного, гармоничного и современного социалистического государства».

В этом первом публичном выступлении перед своим народом и всем миром в качестве нового руководителя Си Цзиньпин продемонстрировал стратегическую глубину своего видения истории Поднебесной — на 170 лет назад, от начала первой Опиумной войны (1840), и на 37 лет вперёд, до столетия образования КНР (2049). Итого — два с лишним столетия. Своё десятилетнее правление — два раза по пять лет в соответствии с установленным Дэн Сяопином порядком ротации высшего руководителя — он начал с постановки перед китайской нацией долговременной стратегической задачи почти на четыре десятилетия. Такого до Си Цзиньпина не делал ни один правитель Китая.

ПМИК 
Максим Шевченко: Я глубоко пересмотрел свой взгляд на Сталина