Украина и украинско-российские отношения

– А остальные визитеры?
– Пытаются выяснить, чего хочет президент России, определить, какова его сегодняшняя позиция.
– Каковы, на ваш взгляд, перспективы отношений с США?
– Выстраиваются контакты, что ясно показала встреча представителей властей и сирийской оппозиции в Астане. Соединенные Штаты приветствовали решения, принятые там, считают их конструктивными и надеются, что они помогут прекратить кровопролитие и установить мир в Сирии. Это уже большой шаг по сравнению с позицией прежней администрации.
Тут просматривается серьезная модель решения сирийского кризиса. Россия спланировала шаги в Сирии, договорилась об этом со своими партнерами по решению проблемы – Турцией и Ираном. Получила одобрение правительства САР, ООН и США. Такого еще никогда не было. Это результат постепенного поиска общей платформы, которая сможет конструктивно поменять ситуацию в стране.
Но вполне закономерен вопрос: какова позиция США, ведь не только противникам, но и союзникам Америки пока неясны настроения президента Трампа и его дальнейшая политика?
– Американцы бряцают авианосцами в Южно-Китайском море, обстреляли крылатыми ракетами сирийский аэродром без какого-либо расследования инцидента. Какой продуктивный диалог между Москвой и Вашингтоном может быть в такой обстановке?
– Надо понимать, что такое США, и то, что политику там определяет президент. Конгрессмены больше работают на избирателя, на тех, кто их профинансировал. Приведу такой пример: из популистских намерений они уже давно приняли закон, обязывающий власти страны признать Иерусалим столицей Израиля и перенести туда посольство. Закон заветировали. И каждый вновь избранный президент продлевал вето. Есть еще с десяток популистских законов, которые не приводятся в действие.
В отношении обстрела ракетами сирийского аэродрома: Трамп продемонстрировал стране, своим избирателям и противникам, что он президент, принимающий серьезные решения, способный показать силу. Причем очень заботился о том, чтобы в России все правильно оценили, предупредил Москву. Это одноразовый ход и не стоит обращать на него особого внимания. Что Россия и сделала: приняла во внимание, но не отреагировала. Той же цели служит демонстрация сил в Азии. Проблему Северной Кореи США решить не могут.
– Почему?
– У них нет возможности свергнуть власть в Пхеньяне или атаковать КНДР. Потому что этого не даст сделать в первую очередь Китай. Объединенная Корея под американским влиянием для КНР более опасна, чем военные базы США под Владивостоком. Но больше чем кто-либо объединения РК и КНДР боятся в Японии. Для них это вечный ужас. Так что ни захватить КНДР, ни поменять режим нельзя. Первый же выстрел обойдется южнокорейской, китайской и японской экономикам в три триллиона долларов как минимум.
На территории Южной Кореи 25 атомных электростанций. Зная способности КНДР, в том числе в области диверсий, можно представить, что произойдет, если некоторые будут атакованы. «Фукусима» покажется детской шалостью. Я не говорю о двенадцати или тринадцати ядерных зарядах, которыми обладают северяне. Независимо от того, какие у них есть возможности доставки, отрицать, что хотя бы один или два из них могут взорваться на территории Японии или в месте базирования одной из американских авианосных групп, нельзя.
То есть в отношении Северной Кореи США ничего не могут сделать. Американский президент просто показал свою силу и решительность. Мало того, он пытался создать видимость договоренности с главой КНР о совместном решении северокорейской проблемы. Оказалось, это не так. Китайцы осудили военные приготовления США и потребовали убрать системы ПРО из Южной Кореи. К ним присоединилась и Россия. Пекин дал вполне логичное предложение, причем согласованное с Пхеньяном. Оно в точности повторяет ранее достигнутое на переговорах с Ираном: КНДР обязуется прекратить разработки ядерного оружия, если США уберут системы ПРО THAAD из РК и прекратят маневры с южнокорейской армией, на которых отрабатывают вторжение на север.
– Это значит, что…
– …Речи даже не идет о ядерном разоружении Северной Кореи. Нет, они говорят: новые разработки мы прекратим, испытания у нас проводиться не будут, а вы обязуетесь нас не трогать. Тем самым ядерное оружие свою роль уже сыграло, обезопасив КНДР. У американцев нет большого выбора. Воевать с КНДР при сопротивлении России, Китая, Японии и Южной Кореи они не смогут.
– США хотят контролировать дальневосточные приморские порты. Насколько это реально?
– Палата представителей конгресса США приняла законопроект, который в контексте выполнения санкций против КНДР позволит администрации взять на контроль дальневосточные российские порты. Но решения конгресса никого не обязывают, даже американского президента. Это опять-таки больше игра на публику. А реальная попытка контролировать чужие порты – это начало войны. Не вижу ситуации, при которой Китай или Россия, уж не говорю о Северной Корее, позволят иностранному государству инспектировать их порты или обыскивать суда. Так что не очень понятно, как исполнять этот закон. Вряд ли американский президент подпишет, а американский флот решится исполнять пожелания конгрессменов.
– Меркель в разговоре с Путиным пыталась прояснить его позицию не только по европейским вопросам. ФРГ хочет получить свое место и в процессе ближневосточного урегулирования?
– Трамп пытается заставить НАТО вмешаться в ситуацию в Ираке и Сирии, чтобы снять со своей страны материальную, финансовую нагрузку. Кто сопротивляется попыткам затянуть альянс на Ближний Восток? Прежде всего фрау Меркель. Власти членов альянса считают: каждая страна сама решает, как ей участвовать в ближневосточном процессе. Англичане послали самолеты. Французы поигрались там со своим авианосцем несчастным. США, исходя из того, что сил у них меньше, чем требует взятая ноша, намерены переложить часть ответственности и военных расходов на НАТО. А европейцы против. НАТО как организация единой Европы не жаждет вмешиваться в дела этого региона.
Вот Меркель и пыталась выяснить, какова у Путина позиция по Ближнему Востоку, чтобы определиться – искать еще одно поле конфронтации с Россией или сотрудничать? И потом, они еще не знают, насколько совпадут интересы США и Европы в этой горячей точке. Политический симбиоз Вашингтона и Брюсселя, вероятно, нарушается: не все, что будут делать американцы, понравится европейцам. Верно и обратное.
И потом, насколько ЕС един и что он может себе позволить? После того, как европейцы ввязались в кризис на Украине, я не думаю, что многие страны будут рады взвалить на себя еще одно противостояние. Им не до этого – сейчас решается, какой быть Европе будущего. Окончательно картина прояснится после плебисцита в Германии.
– Разграничение территории Сирии на зоны влияния может представляться как сдача Россией режима Асада?
– Наоборот. Россия вывела из сферы военных действий территории с гражданским населением и регионы, где есть силы, готовые подписать соглашение о прекращении огня. В этих зонах начнется такой же политический процесс, как и во всей Сирии. В сфере военных действий остались только террористические организации. Это решение ведет к нормализации обстановки. Россия не уходит из Сирии. Это решение не ослабляет законное правительство в Дамаске, а усиливает, освобождает силы армии, союзников Асада и российских ВКС для сосредоточения удара по террористам.
– Исход выборов в Голландии, Австрии, Франции, Германии никакого влияния на европейский кризис не окажет? Он будет углубляться?
– Конечно, поскольку неясно, насколько пришедшие к власти в странах ЕС политики смогут с ним справиться. Неудачная политика трех последних президентов во Франции привела ее экономику к нынешнему плачевному состоянию. И будущее не сулит французам ничего хорошего. Страна по инерции еще может продолжать исчерпавшую себя политику, ветераны достаточно сильны, чтобы остаться у власти, но не могут изменить ход событий, динамику и диалектику развития. Поэтому приходит время перемен. Во Франции Марин Ле Пен стала легитимным кандидатом в президенты и за нее голосовали миллионы граждан страны. Случилось то, чего никогда не было: меняется политическая география. Европа стоит перед серьезнейшими проблемами и должна будет их решить, изменяя внутреннюю и внешнюю политику.
– Все происходящее в мире свидетельствует об общем кризисе капитализма, буржуазной общественно-экономической формации, не так ли?
– Расслоение общества уже давно перешло критическую точку. Личное состояние богатейших людей, представляющих мизерную часть населения, резко увеличивается. Число бедных, нищих, обездоленных в мире растет, и это огромная социальная проблема. Если в Китае положение намного лучше и в России пока еще достаточно сносное по сравнению с тем, что было, то в других странах все менее устойчиво. И чехарда с лидерами, вознесение на олимп людей, которых потом выбрасывают на политическую помойку ввиду их полной несостоятельности, говорит об этом. Мы видим конфликт между обществом и властными элитами в Великобритании, Германии, Франции, США. А дальше уже начинаются конфликты между странами, их становится намного больше, нежели раньше.
– Противоречия могут разрешить либо революция и ликвидация буржуазной общественно-экономической формации, либо глобальный конфликт. Какой из вариантов возможен?
– Можно ли создать что-то ценное, разрушая? Не всегда. Как говорят в России, ломать – не строить. Очень часто революция оборачивается бунтом – бессмысленным и беспощадным. Сегодня элиты не представляют, как выстроить будущее. К тому же люди не пойдут погибать за идеи, как это было сто лет назад. Даже совершенно обалдевшие варшавские власти отлично знают: поляки ни за что умирать не хотят. Меньше всего настроены воевать американцы – у них никто не хочет, чтобы их дети погибали за Украину, Сирию или Корею. Да ни у кого и нет денег на войну, это ведь сумасшедшие расходы. Первые две мировые войны происходили, когда были источники их финансирования. Кроме того, сегодня отсидеться в стороне не получится, все будут воевать, и заработать на этом не удастся. Все проиграют.