Украина и украинско-российские отношения

Референдум-94, аккуратно названный местным правительством «совещательным опросом», был успешно проведён с подачи Донецкого и Луганского областных советов, однако в конце концов его результаты и последствия оказались забыты.

«1994 год можно назвать годом рождения донецкого сепаратизма, — считает спикер Совета министров ДНР Андрей Пургин. — Интердвижение Донбасса («Интернациональное Движение Донбасса», основано в 1990 году братьями Дмитрием и Владимиром Корниловыми. — прим. ред.) имело серьёзную поддержку, они собирали большие митинги. Как раз в 1994 году это движение вышло на пик своей деятельности. Интердвижение Донбасса было пророссийским, это были региональные патриоты, которые строили свои идеалы, опираясь на историю Донецко-Криворожской республики (ДКР). С их подачи в 1994 году впервые в независимой Украине был поднят вопрос о федерализации, и они сразу получили результаты в виде референдума».

«Представители донецких политических сил и организаций, и, что самое важное, стачкомы Донецкой области, которые в то время имели большую силу, давно требовали проведения данного референдума. Идея придания русскому языку государственного статуса, наряду с украинским языком, идея федерализации Украины была тогда у всех на слуху и поднимались не только в Донбассе, но и в целом по Украине. С этими лозунгами выходили на забастовки шахтёры», — рассказал пресс-центру «Новороссия» донецкий политолог, автор книги «Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта» Владимир Корнилов. 

Единогласное решение

В марте 1994 года областные советы Донецкой и Луганской областей пошли навстречу населению и приняли решение о проведении регионального референдума. В Донецкой области на всенародное обсуждение были вынесены такие вопросы:

1. «Согласны ли вы с тем, чтобы Конституция Украины закрепила федеративно-земельное устройство Украины?»
2. «Согласны ли вы с тем, чтобы Конституция Украины закрепила функционирование русского языка в качестве государственного языка Украины наряду с государственным украинским языком?»
3. «Согласны ли вы с тем, чтобы на территории Донецкой области языком работы, делопроизводства и документации, а также образования и науки был русский язык наряду с украинским?»
4. «Вы за подписание Устава СНГ, полноправное участие Украины в экономическом союзе, в межпарламентской ассамблее государств СНГ?»

В Луганской области вопрос о федерализации ставить не рискнули, оставив населению возможность выбрать судьбу русского языка в стране и регионе, а также высказать мнение по поводу участия страны в экономическом союзе СНГ. Последнее, кстати, в 1994 году значило примерно то же, что сегодня мы называем евразийской интеграцией и вступлением в Таможенный союз.

Увы, сегодня мало кто из активных участников общественно-политического процесса помнит об этих событиях 20-летней давности. А ведь результаты регионального референдума-94 оказались впечатляющими: около 80% населения Донецкой и Луганской областей дали утвердительный ответ на предлагаемые вопросы, причём в Луганском регионе поддержка оказалась даже «горячее», чем в Донецком.

Так, в вопросе о федерализации 79,69% жителей Донетчины голосовали «за». В поддержку придания русскому языку статуса государственного (наряду с украинским языком) высказались 87,16% жителей Донецкой области и 90,38% — Луганской. В поддержку особого регионального статуса для русского языка высказались 88,98% населения Донецкой и 90,91% жителей Луганской области. В вопросе об участии Украины в экономическом союзе с СНГ население Донецкой и Луганской областей также выразило единодушное мнение: «за» — 88,72% и 90,74% соответственно. При этом явка составила 72% в Донецкой области и 75% — в Луганской.

Эксперимент с провалом

Глядя на нынешнее упорство Киева в вопросах, касающихся отмежевания Донбасса, сам факт «спокойного» проведения референдума 20 лет назад вызывает недоверие и удивление. Однако очевидцы и участники референдума-94 утверждают, что вопросы федерализации Украины и всяческого обособления Донбасса довольно открыто обсуждались в стране вплоть до 1996 года, когда была принята окончательная редакция Конституции Украины.

Вместе с тем результаты референдума 1994 года, названного осторожными руководителями облсоветов «совещательным опросом», не повлекли за собой ожидаемых сдвигов. От попыток опровергнуть итоги регионального плебисцита Киев в конце концов пришёл к своей излюбленной тактике: постепенно заморозил все начинания, сделав вид, будто ничего не произошло.

«Сначала Киев всячески пытался нивелировать значение этого референдума, посчитать его незаконным. Но решение о проведении референдума было принято областными советами на основании всех законов Украины, были сформированы избирательные комиссии, и сам референдум прошёл в четком соответствии с украинским законодательством, — рассказал Владимир Корнилов. — Но его итоги были восприняты Киевом болезненно. Прокуратура, по указанию киевских властей, начала процесс оспаривания законности референдума, и в конечном итоге после принятия Конституции в 1996 году этот референдум был забыт».

Вместе с тем, по версии Андрея Пургина, поначалу Киев всё же впечатлился итогами «совещательного опроса» и сделал шаг навстречу Донбассу: «Результаты референдума оказали давление на центральную власть. Был начат эксперимент, в котором пять промышленных восточных областей начали обслуживать по отдельной системе: была отдельная схема налогообложения и в целом, было очень серьёзное расширение властных полномочий местных советов».
 
По словам Андрея Пургина, референдум принёс Донбассу видимые федеративные полномочия, причём они действовали де-факто, а юридически так и не были прописаны. «Регионам был спущен большой пласт вопросов, которые решались отныне на местах, они больше касались экономических сфер. Но были решены и политические вопросы, например, постановления в судах печатались на русском языке, чего не было в остальной Украине», — вспоминал Андрей Пургин.
 
Широкие полномочия «растворились», как только тогдашний губернатор Днепропетровской области Павел Лазаренко получил должность премьер-министра Украины, что было воспринято сторонниками федерализации Донбасса как предательство. «Основные полномочия были добыты с помощью референдума, но потом всё это «слили», а предоставленные полномочия были «спущены на тормозах». То же самое произошло, кстати, и с Крымом: в 1992 году Крым получил огромное количество полномочий, которые впоследствии просто «съели», оставив вместо грандиозных прав только табличку и людей в кабинетах местного самоуправления, которые, по сути, ничего не решают», — уверен спикер Совета министров ДНР.

Неоднократные попытки

К слову, с того момента забытая идея федерализации Украины ещё не раз напоминала о себе: в Донбассе было ещё как минимум две попытки провести референдум. Первую попытку вновь поднять вопросы о статусе региона и русского языка предпринял Донецкий облсовет под председательством Бориса Колесникова. Это произошло ровно через 10 лет, в декабре 2004 года. Облсовет инициировал подготовку к референдуму, вынеся на общественный суд точно такие же вопросы, по которым голосовали жители Донетчины в 1994 году. Однако позднее по ряду причин облсовет сделал шаг назад и объявил, что референдум не состоится.
 
Вторая попытка провести референдум в Донбассе была предпринята летом 2006 года активистами ОД «Донецкая республика», основателем и лидером которой является Андрей Пургин. «Наш референдум был о суверенитете, — фактически мы хотели сделать тот референдум, который впоследствии состоялся в Донецком регионе 11 мая 2014 года. Референдум, который мы пытались провести, носил в себе идею суверенитета, права распоряжаться своей территорией. Это лучше и дальновиднее, чем просто требование от Киева перейти на федеративное устройство», — убеждён лидер движения Андрей Пургин. 

Регион с особым мнением

История проведения и забвения референдума 1994 года, поразительное упорство Донбасса в попытках заявить, а затем отстоять собственное мнение даёт сегодняшним Донецкой и Луганской народным республикам неоспоримые аргументы в защиту своей состоятельности.

«Естественно, сам факт проведения референдума о федерализации Украины в 1994 году  стоит на защите интересов ДНР и ЛНР. Я скажу больше, Донецко-Криворожская республика в своё время занимала огромную территорию, в которую входили и Запорожье, и Харьков, и Луганск, и даже почти вся Ростовская область. Это был законченный экономический район, это была наша опора на государственность, — резюмировал Андрей Пургин. — Через Новороссию, через ДКР, через события 1994 года мы можем увидеть единый экономический регион, который всегда чувствовал свою особость, но попытки достичь её всегда ломались по каким-либо внешним причинам».