Эльвира Набиуллина:Мы надеемся, что оживление нашей экономики произойдет
к концу этого года — началу следующего.
То, что сейчас происходит в мировой экономике, многие называют оживлением,
мы видим это по ценам на нефть, которые выше, чем мы закладывали в прогноз.
Но нет однозначного понимания, насколько такая динамика устойчива;
риски для мировой экономики остаются — а мы от нее зависим.
Если говорить о долгосрочных фундаментальных факторах,
то спрос на энергоресурсы во многом будет определяться спросом
быстро растущих и пока относительно энергоемких
экономик развивающихся стран
и даже в условиях кризиса он падает гораздо меньше, чем мировой ВВП.
В связи с этим второе глубокое падение цен на нефть не представляется неизбежным.Есть мнение, что сейчас нужно больше экономить и резервов, и ресурсов, чтобы потратить их при выходе из кризиса и получить тем самым более высокие темпы роста при выходе.
Безусловно, такая позиция обоснованна.
Но, на мой взгляд, чревата большими рисками.
Пока мы будем экономить и, по сути, консервировать свою отсталость,
многие страны еще больше опередят нас, так как в период кризиса они не только поддерживают доходы своих граждан,
но и делают серьезные вложения в будущее — в НИОКР, науку, образование.
Кризис — это когда отмирает самое неэффективное и остается
самое эффективное. Это происходит болезненно,
но это и есть смысл выхода из кризиса.
Будет печально, если мы начнем выходить из кризиса просто по мере роста цен на наши традиционные экспортные товары.
Да, это даст нам дополнительные ресурсы, но оставит со старой ущербной структурой экономики,
с низким качеством институтов, конкуренции и инноваций.
Мы сейчас видим две тенденции: одни предприятия экономят
издержки, в том числе на модернизацию, а другие экономят
и вкладывают в модернизацию, в энергоэффективность,
повышение производительности труда.
Очень важно поддержать это второе направление.
Моя позиция заключается в том, что мы в условиях кризиса должны, безусловно, внимательно считать, как и сколько мы тратим,
но при этом реализовывать те проекты, которые важны с точки зрения посткризисного развития.
Мы не должны зависеть ни от какого единственного региона,
единственного рынка.
Сейчас значительная часть нашего товарооборота приходится на европейские страны.
Это взаимная зависимость — как мы зависим от потребления Европой наших энергоресурсов, так и она зависит от наших поставок.
Такая взаимозависимость — нормальная черта глобальной экономики.
Но у нас есть большой потенциал развития сотрудничества с нашими восточными соседями, мы сейчас очень активно ведем работу по формированию таможенного союза в рамках «Евразэс», это дает нам новые границы рынков.
В отношениях с другими странами очень важен прагматизм, гибкость, диверсификация.
Жилищный проект дает как большой мультипликативный эффект,
связанный с загрузкой предприятий смежных отраслей,
так и огромный внутренний спрос: людей,
которые хотели бы улучшить свои жилищные условия,
больше половины населения
и для нас очень важно поддержать спрос в этой сфере, предоставив возможность покупать недорогое и качественное жилье.
Развитие инфраструктуры — транспортной, энергетической — также дает значимый мультипликативный эффект и условия для создания новых производств, расширения бизнеса.
Даже сейчас некоторые инвестпроекты не реализуются, потому что нет подключения к электроэнергетике, логистические затраты очень большие.
Мы должны создать механизмы, которые позволяли бы банкам
снижать риски. Но и банки сами должны работать с заемщиками:
в докризисных условиях такой необходимости не было — когда все росло,
можно было финансировать практически любой проект.
В России не сложилась культура финансирования инвестиций.
Сначала — в 90-е — не было спроса, потом — в 2000-е — рост пошел настолько энергично, что доход обеспечивал даже самый средний по качеству проект.
Впервые банки ощутили, что критически необходима прозрачность заемщика.
Кстати, очень показательно: меры поддержки системообразующих предприятий мы обуславливаем программами модернизаций, оздоровления и прозрачности структуры собственности, структуры задолженности, и нам становится понятным, почему банки достаточно высоко оценивают эти риски.
Тем не менее для продвижения денег в экономику государство начинает брать часть рисков на себя через систему госгарантий,
субсидирование процентных ставок.
Кроме того, государство в этом году увеличило свои прямые расходы.
У нас нет оснований полагать, что вторая волна неизбежна.
У нас есть возможности смягчить ее последствия,
если она придет извне, и уж во всяком случае, есть все возможности,
чтобы самим ее не провоцировать.
В ситуации, когда банковская система не генерирует нужный объем кредита, мы применяем ряд инструментов.
Во-первых, банки, получающие господдержку в виде субординированных кредитов, должны на объем этой поддержки обеспечить кредитование реального сектора по ставке рефинансирования плюс 3%, не больше.
И срок кредита должен быть не меньше года.
Мы тем самым даем сигнал: ищите заемщиков, которым вы можете такие кредиты дать.
И надо сказать, банки таких заемщиков находят.
Этот механизм, безусловно, будет влиять на ставку по кредитам в экономике.
Следующее направление — субсидирование банковских кредитов в определенных секторах: в сельском хозяйстве, автопроме.
Третье направление — поддержка кредитования малого и среднего бизнеса.
Вместе с регионами мы развиваем программу по субсидированию процентных ставок, по госгарантиям по кредитам, запускается новая программа — Банку развития выделены дополнительно 30 млрд руб.,
которые позволят региональным банкам рефинансировать кредиты малому бизнесу, тоже с заданными условиями по процентным ставкам.
Автопрому в антикризисной программе уделяется
большое внимание — несмотря на то что есть вопросы к уровню
конкурентоспособности выпускаемых машин.
Это связано с тем, что в нынешней структуре экономики, в промышленном производстве, в создании рабочих мест автопром играет большую роль.
В нем без учета всех смежных производств работает почти полмиллиона человек.
Поэтому мы автопром поддерживаем, причем не только производство, но и спрос — есть поддержка автокредитования, есть закупка за счет бюджетных средств автотехники.