ДМИТРИЙ РОГОЗИН, курирующий российскую оборонку
в должности вице-премьера, спецпредставитель президента по Приднестровью:Мои специфические профессиональные способности политика
будут реализованы в таком непростом деле,
как подъем оборонно-промышленного комплекса.Если меня назначают куда-то, я это принимаю как должное, как важное поручение.
Приднестровье я знаю изнутри, болею за него.
Осознаю, что тема малоподъемная, а значит, тем более интересная.
Надо — значит надо.
Моей стране надо, какие могут быть вопросы.
В Приднестровье я получил большую общественную поддержку.
В Кишиневе я разочаровал скептиков.
Тех, кто считал, что приедет человек,
который первым делом достанет не блокнот,
а молоток и ударит по лбу. Этого не произошло.
Мне нужно было понять, с кем можно иметь дело в Кишиневе.
Сегодня я встретил там прагматичных людей,
понимающих пользу и ценность выстраивания
долгосрочных отношений с Россией.
Правительство Молдовы возглавляет
вполне прагматичный человек — Влад Филат. С ним можно и нужно иметь дело.
Задача состоит в том, чтобы обеспечить безопасность в регионе,
разобраться в нем, наладить нормальные деловые и политические отношения.
Чтобы приднестровцы не ощущали себя индейцами в резервации. И чтобы молдаване не оказались в ситуации человека,
к ногам которого подвешен якорь и который не может всплыть и сделать вдох.
Все заинтересованы в смягчении отношений межу Кишиневом и Тирасполем.
Но это вовсе не означает, что есть некий план Рогозина.
Думаю, статус непризнанной республики
вполне может быть отложен до лучших времен.
А пока в Кишиневе слышны заявления о срочном объединении с Румынией
и одновременно с румынской стороны идет череда провокаций
против молдавской государственности,
говорить о быстром решении невозможно.
Сейчас мне бы хотелось, чтобы Приднестровье могло сосредоточиться
на создании сильной экономики с помощью России
и других, кто готов ему помогать.
Начать зарабатывать деньги, а не ходить с протянутой рукой.
Люди, пришедшие к власти в Тирасполе, имеют собственную гордость
и заявляют, что они против ситуации, когда Россия должна за все платить,
не понимая, куда уходят ее деньги.
Я российский политик, российский чиновник, член правительства.
Мне небезразлично, как живут наши люди в России
и как живут приднестровцы, которые также являются гражданами России. Надо создать экономику и разорвать искусственную изоляцию.
Двигаться мелкими шагами, но при этом понимая, что
главная задача России — это безопасность.Защита территориальной целостности государства — это
не вопрос юристов и адвокатов, а вопрос граждан.
Если молдавские политики являются патриотами Республики Молдова,
то есть смысл вести с ними разговор о вариантах
приднестровского урегулирования.
Если же они собрались в Румынию,
то при всем желании помочь им сохранить
единое государство нам это не удастся. Не только Приднестровье, но, возможно,
и другие части Молдовы не захотят уходить в Румынию.
Говорю это прямым текстом.
Мы уважаем принцип территориальной целостности Республики Молдова,
но этот же принцип должны уважать и сами молдаване.
Россия является гарантом безопасности
и готова воспринять любую реальность,
которую сформируют своими руками участники переговоров.
Что необходимо сделать молдаванам,
чтобы у них была гарантия общего государства?
Прежде всего, признать Приднестровье
равноправной стороной диалога. Без этого не будет никакого примирения.
Во-вторых, они должны найти общий знаменатель
для оценки той трагедии, которая произошла 20 лет назад.
Объясниться друг с другом, выяснить причины.
В-третьих, нужно создать нормальные экономические условия
для выживания обоих берегов Днестра.
В-четвертых, признать роль России как единственной страны,
обладающей политическим и силовым авторитетом в этом регионе.
И не пытаться играть в кошки-мышки,
вводя в качестве посредников стороны,
которым совершенно нет дела до этого региона.
И пятое — это, конечно, понимание того, что такое
будущее общее государство может сформироваться
исключительно на федеративной или конфедеративной основе.
Сравним две ситуации — Косово и Южную Осетию. Являлось ли Косово в феврале 2008 года регионом, угнетаемым
центральными властями Сербии, которые бы направляли свои войска
для уничтожения албанского населения Косово?
Ответ отрицательный.
Милошевич, на которого взвалили всю вину за балканские события,
к этому моменту уже умер.
В Белграде сидело и сидит ультралиберальное
прозападное правительство во главе с президентом Тадичем,
а албанцы захватили всю полноту власти,
начав угнетать уже сербское меньшинство на своей территории. Какие были основания для того,
чтобы признавать в тот момент Косово независимым государством?
Никаких.
Признание Косово — произвол и грубейшее нарушение международного права.
Второй случай — Южная Осетия. Август 2008 года.
Вероломное нападение грузинской военщины на спящий город,
физическое истребление российских миротворцев
при исполнении ими служебного долга.
Это casus belli.
Россия вмешивается в рамках операции
по принуждению к миру и останавливает агрессию.
Дальше
Россия, сохраняя принципиальный подход
по признанию территориальной целостности Грузии,
обращается сначала к Грузии, а потом к гарантам Грузии
в лице ЕС и косвенно к НАТО с требованием дать долгосрочные гарантии
безопасности Южной Осетии, ее народа. И получает отрицательный ответ.
В этой ситуации есть два возможных варианта действия.
Первый — продолжение войны до победного конца.
Русская армия входит в Тбилиси и оккупирует Грузию,
уничтожает потенциал для новой угрозы,
и мы на это не пошли, ибо таких целей перед Россией не стояло.
Цель была одна — нейтрализовать угрозу и закончить операцию
во времени и пространстве именно с целью принуждения к миру.
Но, не имея иных гарантий для безопасности народа Южной Осетии,
мы были вынуждены признать ее независимым государством,
чтобы легитимизировать власти Южной Осетии,
которые дали нам легитимное право для сохранения военного присутствия,
которое в наших глазах и является единственной полноценной гарантией
обеспечения безопасности региона и народа.
Это пример прямо противоположный косовскому.
Пример того, как надо действовать в ситуации,
когда в данный конкретный момент
в силу гуманитарного характера операции
право наций на самоопределение возобладало
над уважением принципа территориальной целостности.Румыния — это и есть НАТО.
Американская база там — это, по сути, база ЕвроПРО НАТО.
Если на территории Румынии будет наращиваться военная инфраструктура, а
Молдова будет сочетаться с Румынией гражданским браком,
ситуация изменится и будет иметь свои последствия. Пока этого не произошло и, надеюсь, никогда не произойдет.
Надо иметь в виду, что на территории Приднестровья
проживает 160 тыс. граждан России.
И Россия исходит из того, что наличие паспорта гражданина России
у конкретного человека является его страховым полисом
на все случаи жизни. Поэтому Россия будет исходить из необходимости защиты своих граждан
независимо от того, как далеко они от родины.
Где бы они ни находились, они находятся под зонтиком российской Конституции.
Состояние оборонки.
Где-то в разобранном, где-то в собранном.
Самая сложная ситуация с производителями боеприпасов и стрелкового оружия.
Если они и выживали, то только за счет военно-технического сотрудничества,
продаж за рубеж.
Дело в том, что накопленных запасов боеприпасов — патронов,
снарядов, порохов — в арсеналах Минобороны
в советское время было очень много.
Готовились к масштабным войнам.
Теперь из-за этого переизбытка Минобороны
не может тратить деньги на закупку новых боеприпасов. Им они не нужны: складировать негде.
Таким образом, промышленность не получает заказы.
Происходит стагнация.
Наша визитная карточка
гармоничное сочетание цены и качества.
Уже есть и запущены в серийное производство новые системы оружия,
которые будут иметь огромный экспортный потенциал. Приняты меры для усиления конкурентных возможностей
нашей промышленности за рубежом.
Самое главное — надо чувствовать потребности партнера.
Возьмем Индию.
Если раньше она закупала у нас широкую номенклатуру,
то сейчас мы имеем дело со страной, которая развивает собственные технологии.
В этом плане с нашими индийскими коллегами
имеет смысл переходить к совместной разработке оружия.Серийных закупок за рубежом не будет.
Будут закупки технологий для локализации производства
на территории России, а контрактов, аналогичных сделке по Mistral, больше не будет.
Свою задачу вижу в том, чтобы госпрограмма перевооружения
была реализована в полной мере.
Нужно выжечь каленым железом любые попытки украсть хоть копейку,
привлечь талантливую молодежь к формированию кадрового резерва ОПК
и восстановить престиж работы в российской оборонке.
Я это сделаю.